– Леш, ты на меня сильно обижаешься? –вечером подсела Нина к Лёше на диван.

– Да, нет, – немного помедлив, отстраненно произнес Леша.

– Леш, я же вижу…

– Нин, а как я себя по-твоему должен вести? – Леша перестал делать вид, что увлечен просмотром телепередачи.

Нина замолчала, некомфортно и глупо она себя почувствовала. Леша тоже молчал, он испытующе с некоторой жадностью смотрел на Нину несколько тяжелых долгих секунд и резко отвел-таки глаза в сторону, вниз на ковер. У Леши клубились мысли в голове, их было много, но он заставлял себя молчать. То есть ему одновременно хотелось и высказать всёдо последней капли, что тяжелило его душу, и ужасно не хотелось произносить ни слова. Он боролся с собой, но борьба недавала никакого результата, кроме растущего внутреннего напряжения.

– Спокойной ночи, – наконец-то произнесла Нина и пошла спать. Совсем уж не у места она себя почувствовала.

Леша еще долго сидел на диване, пытаясь каким-нибудь образом вернуться к себе прежнему, но Нина… Нина никак не шла из его мыслей. Все присущие повседневности размышления и легкие, о простом, мысли исчезли. Нина… Чего же все-таки могло случиться, что все вот так обернулось?..


***

В кафе сидели и увлеченно, с полным погружениемвели беседу две красивые молодые женщины. Кафе было полупустое, это было хорошо. За окном, утопая в пышной молодой зелени черемухи, стояла весна. И на первый взгляд все было прекрасно: и пышно цветущий куст черемухи, аромат которой сквозняком затягивался внутрь кафе и пропитал в нем весь воздух, и аккуратно стоящие чашечки с чаем на бежевой скатерти столика, и сами женщины… Но они были обе грустны и грусть их была ни какая-нибудь мимолетная, что только выгляни солнце из-за облачка и не останется и серого следа от нее, а такая, за которой стояли уже произошедшие события и стечения тех или иных обстоятельств. И нужно было что-то делать, хотя зачастую казалось, что выхода нет и вовсе…

– Кать… я, кажется, только сейчас начинаю понимать. По-настоящему понимать, что какой-то детский сад у меня в голове, – Нина замолчала на секунду, сосредотачиваясь на мысли, – не пойду я никуда и не буду с Лешей разводиться.

– Ты же говорила, что тебе тесно с ним жить… – пролепетала Катя, прекрасно осознавая следующее: Нинин Леша замечательный человек, но ей – Кате – повстречать такого не возможно.

– Тесно… – вздохнула Нина, – но я не могу больше смотреть на него такого. Практически убийцей себя чувствую.

– А ты прямо знаешь, как они себя чувствуют, – грустно усмехнулась Катя.

– Кажется, знаю… Катя, вот смотрю я на него и понимаю, что с родным человеком так поступать нельзя. А я поступила… и так мерзко на душе… А ты как?

– Я?.. Суд уже был, ты знаешь. Еще чуть-чуть и все. Еще просто не все уложилось в голове. Андрей на Настю алименты платить будет и ходить к ней тоже. Ну не получилось у нас с ним семьи!.. Чего же теперь?..

– Что теперь… – задумчиво повторила Нина и посмотрела в окно.

Там в ярком солнечном свете на белоснежные кисти черемухи посыпался снег. Завьюжило, замело… Легкое безумие, вдруг помрачневшее настроение погоды… Но ветер, что принес сей холод, сам же и унесет его в дальние дали!..


Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.