К моему удивлению, даже в среду очередь оказалась огромной. Простых смертных в клуб не пускали. Никки Ховард, как выяснилось, все же относилась к числу «небожителей», судя по тому, что ее сразу пригласили внутрь. А ведь по закону семнадцатилетним вход в бары закрыт. Хотя в итоге закон никто не нарушал, так как Никки не употребляла алкоголь. Я совершенно случайно выяснила это у бармена, когда, устав от танцев, подошла к стойке и неожиданно услышала:

– Как дела, Никки? Сколько лет, сколько зим! Тебе как обычно?

– Знаешь, у меня амнезия, так что понятия не имею, что я обычно пью. – По-моему, я повторяла фразу про амнезию весь вечер, потому что каждую минуту ко мне кто-нибудь подходил и радостно восклицал: «Привет, Никки! Помнишь меня? Я Джоуи/Джимми/Джонни/Ян из Парижа/Дании/Ист-Хэмп-тона/Лос-Анджелеса».

Бармен налил воды в бокал на длинной ножке и, украсив его витым кусочком апельсиновой цедры, подтолкнул в мою сторону. Если не знать, что в нем простая вода, можно было подумать, что там мартини, только не с традиционной оливкой, а со спиралью апельсиновой цедры.

– У нас это называется «коктейль Никки», – подмигивая, сказал бармен. – Во всем городе только бармены знают, что ты пьешь простую воду. Тебе алкоголь нельзя из-за гастрита, помнишь? Ну и, конечно, потому, что тебе еще нет двадцати одного года, – добавил он.

Я ухмыльнулась, начиная понимать, что не так уж все плохо в моей нынешней жизни. Хотя еще несколько часов назад такая мысль ни за что бы не пришла мне в голову.

– Спасибо, – поблагодарила я и, отпив глоток фирменного напитка Никки, посмотрела в сторону танцпола.

Хотя было уже два часа ночи, народ валил толпами. Посреди недели!.. Наверное, тут всегда так. В набитом битком баре удалось усесться только потому, что какой-то поклонник Никки галантно уступил свой табурет (естественно, в обмен на автограф). Когда у меня первый раз попросили автограф, я чуть было не написала «Эм Уоттс», но быстро сориентировалась, и в итоге получилось «Никки Ховард». Целый вечер я раздавала автографы направо и налево, и вскоре это стало уже привычным делом. На танцполе дрыгался народ, загипнотизированный ритмом техно. В мельтешащих вспышках цветных огней и клубах дыма было практически невозможно разобрать лица танцующих. Я знала, что где-то там находятся Лулу, Брендон и Джастин, окруженные толпой «лучших друзей Никки» (число которых неуклонно росло в течение вечера).

Тусовка началась еще в пентхаусе, потом у нас состоялся грандиозный ужин в одном из модных ресторанов (владелец заведения лично подошел к нашему столику, чтобы пожелать мне, в смысле Никки, скорейшего выздоровления), и в итоге мы очутились в «Тоннеле». Лулу так радовалась по поводу вечеринки, которую специально готовила для меня в качестве сюрприза, что я просто не смогла огорчить ее отказом. Я даже не стала сопротивляться, когда Лулу потащила меня в гардеробную Никки, чтобы выбрать подходящий наряд для вечера. Благодаря ее усилиям я восседала за барной стойкой «Тоннеля» в черных полусапожках на шпильках, коротком черном топе с низким вырезом и блестящей золотой юбке. Боюсь, я напоминала проститутку, которую видела однажды на обочине Вестсайдского шоссе. Впрочем, чтобы не обидеть Лулу, я промолчала.

– Скучаешь? – Лулу внезапно вынырнула из-за дымовой завесы. На ней красовались золотые полусапожки и золотой топ, которые эффектно контрастировали с черной юбкой. Пышные прически, которые она соорудила на наших головах, были высотой, по-моему, сантиметров десять, не меньше. Свои произведения Лулу назвала «вечеринка в стиле восьмидесятых». Самое интересное, что из всего клуба только мы вдвоем выглядели таким образом.

– Да нет, что ты! – уверила я Лулу. И добавила: – Вообще-то, мне пора домой. Я завтра в школу собираюсь.

От изумления Лулу открыла свой крошечный рот, прямо как голодный птенец.

– О боже! – воскликнула она. – Я совсем забыла про школу. Ты, наверное, меня убить готова.

– Нет, конечно, – успокоила ее я.

Из всех людей, которых я встретила в качестве Никки Ховард, Лулу была единственной, кто вызывал симпатию. Брендон по-прежнему злился из-за Габриеля, а Джастин, разумеется, вел себя отстраненно, опасаясь подозрений со стороны Лулу. (Вот и хорошо! Разговаривать с Джастином не хотелось.) Остальных я не знала. Лулу, конечно, всех представила, но их имена и подробности знакомства с Никки тут же вылетели из головы. Ее друзья показались довольно симпатичными людьми, только все время сыпали какими-то неизвестными именами, и я чувствовала себя не в своей тарелке. Вокруг меня постоянно кто-то крутился: то просили автограф, то подбегал очередной знакомый Никки и норовил кинуться на шею. Без конца названивала мама, хотя я по-прежнему переводила ее звонки на голосовую почту. (Прямо шагу нельзя ступить без контроля. Мне уже шестнадцать с половиной, и я, между прочим, самостоятельный человек!) И все-таки я чувствовала себя одиноко. Не спорю, прекрасно, когда есть любящие друзья, но после тяжелого трудового дня хотелось только одного – поехать домой и лечь спать.

– Кстати, что там с твоей школой? – поинтересовалась Лулу, одарив игривой улыбкой какого-то юношу, уступившего ей барный табурет. Господи, ребята прямо из кожи вон готовы лезть при виде хорошенького личика. Я начинала понимать, что привлекательная внешность дает пропуск в новый, совершенно неизведанный мир.

Вспорхнув на табурет, Лулу махнула бармену рукой.

– На черта тебе школа?

– Чтобы потом пойти в колледж, – ответила я. Не рассказывать же ей про Кристофера, в самом деле. Да и про Фриду я мудро решила не распространяться.

– Колледж? – Лулу скорчила гримасу. – Это еще зачем?

– Чтобы потом пойти работать, – терпеливо объясняла я. – К примеру, преподавателем. Мои родители преподают в университете. Вот я и пойду по их стопам. – Сообразив, что сболтнула лишнего, я покраснела. – То есть...

Лулу твердо верила, что переселение душ было единственно возможным объяснением странного поведения Никки, и отметала версию про амнезию.

– И что ты собралась преподавать? – Бармен вручил Лулу напиток, даже не уточняя, что именно она будет пить. Любимый коктейль Лулу оказался желтоватого цвета с плавающими зелеными листочками и кристаллами на ободке бокала. Попробовав одну крупинку, упавшую на барную стойку, я почувствовала вкус сахара.

– Еще не знаю. Очень сложно выбрать. Вот в школе я и пойму, какие предметы буду потом преподавать. – Вдруг меня осенило. – Слушай, а пошли за компанию?

Лулу чуть не захлебнулась коктейлем:

– Ч-чего?

– Давай! Вместе веселее! – повторяла я, все больше воодушевляясь. – Твой папа легко выбьет тебе место. Он же звезда! Администрация школы будет просто в отпаде, что у них учится Лулу Коллинз.

Лулу изменилась в лице:

– Спасибо, конечно, но я пас.

Я затрясла головой:

– Лулу, тебе только семнадцать. Ты должна ходить в школу. Тебе даже жить без родителей еще рановато. И вообще, как вышло, что ты живешь одна?

Лулу смущенно посмотрела на меня.

– А я не одна, – проговорила она. – Я с тобой.

– Понятно. Я имею в виду, почему не с родителями?

– Да потому, что мама отвалила с моим инструктором по сноубордингу. Ей не до меня, святая ты наивность! – весело сообщила Лулу. – А папина новая жена всего на пять лет старше, чем я. Не тянет пожить в такой семейке?

С этими словами она, прикончив коктейль, рванула обратно на танцпол. Я осталась наедине со своими мыслями. Однако долго скучать не пришлось, так как вскоре рядом нарисовался Джастин Бэй.

– Только не говори, что ничего про нас не помнишь. Все равно не поверю. Неужели ты и Париж забыла?

Я кинула взгляд на бармена, и он подтолкнул мне еще один фирменный коктейль Никки.

– Не трать время, – посоветовала я Джастину. – Во-первых, ты приятель Лулу. А во-вторых, я действительно ничего не помню. Именно это и означает термин «амнезия» – потеря памяти. «Забвение» в переводе с греческого.

– Ах, вот как, – произнес Джастин. Обнимая меня за талию, он наклонился к моей шее. – Всего лишь один удар головой, и мы уже все забыли... Что ж, я легко могу освежить твою память.

Удивительно! Тело мгновенно среагировало на прикосновение его губ к моей шее. Словно электрический разряд промчался по спине. Только в отличие от настоящего тока ощущения были очень даже приятными. Причем рядом танцевала Лулу. Дальше случилась еще одна неожиданность, похлеще моей реакции на поцелуй Джастина: я опрокинула свой напиток ему на голову. Народ вокруг засвистел и заулюлюкал, а Джастин, отплевываясь, сполз с табурета.

Сказать, что он удивился, – значит не сказать ничего. Джастин слизывал с губ капли моего напитка. На его лице все явственнее проступал ужас.

– Ты пила воду?! – воскликнул он.

– Фирменный напиток «Никки». Я не увлекаюсь ни алкоголем, ни чужими приятелями. Советую запомнить! – с достоинством изрекла я и гордо удалилась под звуки аплодисментов.

Лулу танцевала с тремя девушками, на которых тоже красовались шикарные наряды в стиле восьмидесятых. Она разослала всем секретную шифровку перед выходом из дома? Теперь я одна из самых крутых супермоделей в мире, и все равно до меня не доходит, как им это удается. Откуда они знают, когда что надевать?

– Лулу! – Мой голос тонул в жутком грохоте музыки. – Я поехала домой. Если хочешь, оставайся, я просто хотела тебя предупредить, что уезжаю.

Лулу остановилась, изумленно глядя на меня.

Нет уж, – закачала она своим начесом. – Мы никогда не уходим друг без друга. Если ты уходишь – я тоже. Погоди, только Джастину скажу.

– По-моему, Джастин сейчас немного не в духе, – проорала я.

– Опять приставал? – тут же догадалась Лулу.

– Ты знала? – Теперь настала моя очередь удивляться.

Лулу закатила свои огромные глаза:

– Спрашиваешь! Никки никогда не могла отказать парню, если он начинал ее целовать. Но я, честно говоря, надеялась, что первую проблему устранило переселение душ.

– Я ему отказала, – призналась я, – и теперь он бесится.

Как-то неловко было откровенничать с Лулу посреди танцпола, особенно учитывая, что к нам приближался какой-то парень, весь в золотых цепях и широченных штанах.

– Ты случайно не Никки Ховард? – спросил он.

– Нет, – отрезала я и снова повернулась к Лулу. – Так ты знала с самого начала?

– Подозревала, – ответила Лулу, пожав плечами. – Ты только не подумай, что у нас с Джастином серьезно. После каждой его интрижки мне всегда обламывалась какая-нибудь приятная мелочь. А как ты из Парижа вернулась, подарки прямо градом посыпались.

– Прости, если можешь, – искренне проговорила я, фактически извиняясь за Никки. Мне было ужасно стыдно. А ведь когда Никки предавала свою подругу Лулу, я еще не имела к ней ни малейшего отношения.

– А по-моему, Никки Ховард, – не отставал парень в штанах. – Черт, подруга! Я тебя сейчас съем!

Он вихлял бедрами около моих ног. Я уперлась ему в грудь рукой и со всей силы отпихнула от себя.

– Да ладно, не парься, – продолжила наш диалог Лулу, невозмутимо переступая через незадачливого поклонника, распростертого на полу. – Ты все равно ничего не можешь с собой поделать. От поцелуев тебе сносит крышу. Кстати, надо сказать Брендону, что мы уходим... А вот и он. Его надо срочно оттуда уводить.

Посмотрев, куда показывала Лулу, я обнаружила Брендона рядом с музыкальным пультом. Он что-то ожесточенно доказывал диджею.

– Попробую, – бросила я, заторопившись к Брендону.

Вскоре я услышала его голос:

– Каждый раз, когда я тебя прошу поставить мою песню, ты отказываешь. Что за дела?

Диджей ответил с невозмутимой прямолинейностью:

– Потому что твои песни – полное дерьмо. Брендон замахнулся, и я едва успела перехватить его руку, повиснув на ней все тяжестью своего тела.

– Ты чего? – возмутился Брендон. Количество выпитого заметно ухудшило его дикцию. – Слышала, что он мелет? Сейчас я из него всю душу вытрясу!

Успокойся. Нам пора уходить.

– Никуда я не пойду, – Брендон попытался стряхнуть меня с руки, – пока не убью его.

– Не смей. – Я с трудом удерживала его на месте. – Брендон, остановись! Мы уходим. Водитель ждет.

– Отлично, – прорычал Брендон и подался вперед, волоча меня за собой. – Только прибью этого ублюдка и приду.

Его срочно нужно было как-то отвлечь, а в голову, как назло, ничего не приходило. В полном отчаянии я ухватилась свободной рукой за шею Брендона и прижала свои губы к его. Как я и рассчитывала, Брендон был не настолько пьян, чтобы не среагировать. В порыве страсти он тут же выкинул из головы свою ненависть к диджею, а я чуть не забыла, что затеяла этот поцелуй исключительно ради предотвращения драки...