Потянув ружье к себе, она незаметно взвела курок и выглянула наружу, чтобы оценить обстановку. Разбойников было двое, оба рослые, в масках и вооруженные. Один уже успел разрядить всю обойму. Он слез с лошади и теперь подходил к карете сзади.

— Спасибо, что сберегли нам время, — сказал он мистеру Уилсону, который уже успел вытащить чемодан Грейс. — А теперь открывайте. А вы в карету. Больше повторять не буду. Залезайте.

Грейс слышала тяжелое дыхание Биддла, распахнувшего дальнюю дверцу и наконец-то забравшегося внутрь. На этот короткий миг оба разбойника отвлеклись. Грейс сняла мушкетон с облучка. Направила его на всадника. Внезапно человек, стоявший позади, заорал:

— Там есть кто-то еще!

Грейс отскочила в сторону и выстрелила. Она с шумом приземлилась прямо на больную ногу. Лошади заржали и шарахнулись в сторону. Грейс услышала, как выругался всадник, и выругалась сама. Пуля лишь слегка задела его. Вытащив из кармана пистолет, она перекатилась под карету. Разбойник соскочил с лошади, держа ружье на взводе. Он кричал своему приятелю, чтобы тот прикончил Уилсона.

— Шевелитесь, Биддл! — закричала Грейс.

Биддл быстро упал лицом вниз. Вооруженный грабитель увидел Грейс и резко развернулся. Выстрелил. Она выстрелила в ответ. Разбойник упал. Биддл снова закричал. Лошади попятились, чуть не вытащив из грязи карету, под которой все еще лежала Грейс. Двое других мужчин по-прежнему боролись. Грейс с трудом вылезла из густой грязи и подбежала к упавшему кучеру, чтобы забрать оружие. Она приставила его к голове разбойника, прежде чем тот успел задушить мистера Уилсона.

— Думаю, хватит баловаться, — необыкновенно спокойно произнесла она.

— Боже! — выдохнул грабитель, отпуская горло мистера Уилсона.

— Вот это да! — эхом отозвался мистер Уилсон, откашливаясь и поднимаясь на ноги.

Грейс не шевельнулась.

— Пожалуйста, мистер Уилсон, проверьте, как там кучер. Биддл, убедитесь, что грабитель мертв. — Она ткнула разбойника дулом ружья. — Прошу вас, сэр, не стоит меня недооценивать лишь потому, что я женщина. Я застрелила больше людей, чем вы.

— Джеб жив! — крикнул мистер Уилсон. — Но он истекает кровью. А у разбойника дыра между глаз. Чтоб мне провалиться!

— Положите Джеба в карету, — велела Грейс. — И держите этого негодяя, пока Биддл его свяжет.

Как только Джеба разместили на сиденье, Грейс опустила ружье. Достав сумку с лекарствами, она, прихрамывая, подошла к карете, собираясь оторвать полосу ткани от нижней юбки.

— Биддл, — тихо сказала она, — как только свяжете грабителя, отправляйтесь на ферму. Нам понадобится помощь.

Следующие сорок минут Грейс отдавала указания, успокаивая испуганных людей и лошадей. Когда появился фермер с тележкой, они смогли переправить на ней Джеба, а затем высвободили из грязи несчастных лошадей. Грейс уже собиралась было последовать за фермером, хотя бы для того, чтобы очистить грязь с лица и рук, когда Биддл вскричал:

— Ваша рука! Мадам, у вас кровь!

И Грейс сделала первую ошибку за этот день. Она перевела взгляд туда, куда указывал Биддл.

— Кажется, в меня тоже попали, — удивленно произнесла она.

И без единого стона упала лицом на траву.

Глава 6

Диккан Хиллиард не привык ждать. Он прибыл в Лондон в пять утра. Передал нужным людям сведения и получил приказ ожидать ответа. Вернулся в Олбани, чтобы заняться переездом, и зарегистрировался в отеле «Палтни». Даже повидал Барбару Шредер, задержавшись в ее уютном доме выпить рюмку коньяка и обсудить изменения в их соглашении из-за его брака. Принял ванну, поспал и поел, ожидая прибытия жены в полдень. Однако было уже почти восемь, а почтовая карета так и не появилась.

Его первой же мыслью было: Грейс сбежала. Несправедливо по отношению к ней, но даже в таком случае он не стал бы ее винить. Порой он и сам хотел сбежать.

В дверь заскреблись, и Диккан подскочил. Но это была всего лишь горничная отеля, тут же испуганно сделавшая реверанс.

— Поскольку мадам еще не прибыла, ужин откладывается, сэр?

Диккан уже успел заказать ужин на двоих, чтобы как-то загладить свой внезапный отъезд накануне.

— Да. Уверен, они вот-вот появятся. Наверное, застряли на этой ужасной дороге.

Пухлая молодая горничная поклонилась, и в этот миг Диккан услышал в прихожей шум. Судя по громким голосам, прибыл новый постоялец. Диккан вышел за горничной в коридор и тут же узнал нетерпеливый голос своего слуги.

— Мадам, в вас попала пуля. Ради Бога, позвольте нам помочь!

В мгновение ока Диккан оказался внизу.

— Пуля? — переспросил он, не обращая внимания на взгляды других гостей, удивленных тем, что самый элегантный мужчина в Лондоне кричал, словно сержант. — Что, черт возьми, происходит?

Грейс стояла, опираясь на плечо кучера, с выражением напряженного терпения на лице. Насквозь промокшая и запачканная грязью с ног до головы, она выглядела так, словно упала в воду во время охоты. Следовавший за ней с видом обеспокоенного прислужника Биддл выглядел ненамного лучше.

— Я пыталась им объяснить, Диккан, — пугающе тихо произнесла Грейс. — Я не ранена. А хромаю потому, что упала на больную ногу. Рана — пустяки.

— Пустяки? — возмущенно переспросил Биддл. — Мадам, вы потеряли сознание посреди дороги!

— Я же говорила, — в который раз повторила Грейс, — что теряю сознание всякий раз при виде крови.

С трудом сохраняя свое хваленое самообладание, Диккан насмешливо приподнял бровь.

— Потеряла сознание? Женщина, которая ухаживала за ранеными во время всего похода по Пиренейскому полуострову? Чудеса!

Грейс подняла голову, и он увидел в ее глазах усталость.

— Это была моя кровь, — поправила она. — Недоразумение, конечно, но ничего не поделаешь. Я могу стоять по колено в крови, но стоит мне увидеть хотя бы каплю собственной крови, как падаю в обморок.

Значит, у его героической жены тоже есть слабость. Диккан с трудом удержался от улыбки. Однако одного взгляда на лицо Грейс было достаточно, чтобы ему расхотелось улыбаться. К тому же толпа слышала все страшные подробности. За последние два дня ему уже хватило любопытных зрителей.

Понимая, что его спокойствие передастся Грейс, он подошел к кучеру.

— Действительно, досадный недостаток, мадам. К счастью, Биддл намного храбрее. Он теряет сознание при виде пятен от травы на моих бриджах.

Ну вот. Она улыбнулась. У всех остальных был вид затравленных животных. Диккан понимал их. Он и сам на миг перепугался, заметив на предплечье Грейс широкую белую повязку.

— Позовите врача, — обратился он к стоявшему с праздным видом посыльному. — Моей жене понадобится ванна и служанка, поскольку ее собственная не смогла отправиться с ней, отсюда и ее сходство с уличным мальчишкой. — Диккан не удержался и отвел прядь густых волос с запачканной грязью щеки Грейс. — А ты, жена, — произнес он, ведя ее к лестнице, — все мне расскажешь про свою рану.

Она кивнула, медленно переводя дух, словно пыталась унять боль.

— Разбойники, — выдохнул Биддл, семеня за ними следом и нервно заламывая руки.

— Это был удачный выстрел, — с отвращением произнесла Грейс. — Я только добралась до мушкетона…

Диккан остановился.

— До мушкетона? Ты собиралась взять в руки ружье?

Позади раздался смех кучера.

— Взять в руки? Она не просто взяла его в руки! Прикончила одного мерзавца, а второй сам наделал в штаны.

— Она спасла нам жизнь, — сказал Биддл, и Диккан с изумлением увидел обожание в глазах слуги. Боже, куда катится мир?

— Мы поговорим об этом наверху, Грейс, — мрачно сказал он. — Если ты, конечно, сможешь подняться.

Она нетерпеливо хмыкнула.

— У меня всего лишь болит нога, сэр. Мне же ее пока не ампутировали.

— А рука?

Она сухо улыбнулась:

— Тоже побаливает.

Обернувшись, Грейс улыбнулась кучеру, который по-прежнему стоял посреди элегантного холла отеля «Палтни» с мокрой шляпой в руке.

— Мистер Уилсон, спасибо. Мой муж с радостью вознаградит вас за помощь.

Здоровяк вспыхнул, как мальчишка, и принялся крутить свою шляпу в руках.

— Что вы, миледи. Это вам мы обязаны. Надеюсь, все наладится. И если вам что-нибудь будет нужно, только позовите.

— Биддл! — крикнул Диккан.

Вытаскивая кошелек, слуга довел кучера до парадного входа. Как только они ушли, Грейс повернулась к лестнице.

— Спасибо. Он хороший человек. Думаю, я его напугала.

Диккан покачал головой:

— Вы и меня пугаете, мадам.

Грейс наморщила лоб.

— Может, хватит называть меня этим отвратительным словом «мадам»? Я думала, что мы сошлись на Диккане и Грейс. Хотя, — она досадливо улыбнулась при виде своего испорченного наряда, — в данный момент я сама на себя не похожа. Издержки свадебного путешествия.

Диккан оглядел ее с ног до головы.

— Да ты мастерица по части эвфемизмов. Не думай об этом. Уверен, ты вновь почувствуешь себя прекрасно, когда отскребешь всю эту кентскую грязь.

Устало поднимаясь по лестнице, Грейс со вздохом кивнула.

— Не хотела бы тебя огорчать, но боюсь, придется нам на день отложить наши планы.

— Ты имеешь в виду любезный совет капитана Ролстона?

Грейс вспыхнула, и Диккан отметил, как портит ее румянец.

— Это был не совет, сэр, а шантаж.

— Ах, женушка, — произнес Диккан, помогая Грейс подниматься по широкой лестнице, — что за жизнь была бы без небольшого шантажа? Конечно, светским сплетникам придется прикусить языки. Полагаю, я смогу пережить эту небольшую задержку. Но не очень долго. У мужчины есть свои потребности.

Самым странным было то, что Диккан говорил совершенно искренне. Как можно было одновременно радоваться нежданной передышке и чувствовать себя разочарованным?


Сообщение достигло клуба «Уайте» в десять часов вечера. Хирург сбежал из тюрьмы. Самый жуткий наемник-убийца на всем континенте был заключен в Ньюгейт, ожидая суда за убийство и шпионаж. По проверенным сведениям, он исчез накануне ночью, оставив после себя трупы двух стражников с перерезанным горлом и вырезанными на лбу словами «до свидания».

Прочитав донесение в гостиной клуба за бокалом шамбертена, Маркус Белден, граф Дрейк, тихо, но выразительно выругался. Только этого им сейчас не хватало.

— Знаешь, почему мы услышали об этом лишь сейчас? — спросил он у человека, доставившего новости.

Барон Терек, на два десятка лет старше Дрейка — такой скромный и непримечательный человек, что после его ухода люди могли с трудом его описать, — занял кожаный стул напротив и вращал пальцами ножку бокала с коньяком.

— Чиновники из Ньюгейта не желают, чтобы узнали об их грешках.

Дрейк иронически приподнял бровь.

— Девушка из рабочей среды, застуканная с надзирателем, — это и есть тот самый грешок. Побег одного из опаснейших преступников в Европе — катастрофа. Особенно теперь. Ты слышал о неприятностях Хиллиарда?

Терек пожал плечами и сделал глоток.

— Был пойман, когда пытался залезть под юбку одной из самых знаменитых девственниц во всем королевстве.

Дрейк покачал головой:

— Это было подстроено. Он сказал, что Эвенхем его предупреждал.

— Очень удобно для Хиллиарда сообщить нам, когда все уже случилось.

Дрейк взял в руки доклад.

— Он предупреждал нас и о Хирурге.

— Слишком поздно, чтобы можно было успеть что-то предпринять.

— Думаешь, он сам все придумал, даже весь этот заговор с целью шантажа? Ради Бога, приятель, Хиллиард привез достаточно сведений, чтобы уничтожить помощника министра финансов. Разве оппозиция не пошла бы на все, чтобы его остановить?

Терек хмыкнул.

— Он женился, а не был убит из засады. Кроме того, лишь избранные знают о деятельности Хиллиарда. А не выдумал ли он все эти обвинения, чтобы отвлечь внимание от своего провала с мальчишкой?

— Хиллиард никогда не лгал. По крайней мере в подобных делах.

— Но никто из Эвенхемов никогда не участвовал в государственной измене.

Дверь в холл распахнулась, впустив очередной порыв ветра с дождем и двух новых членов клуба. Дрейк наблюдал за приходящими и уходящими гостями из своего укромного уголка, размышляя, какие оплошности привели к сложившейся безвыходной ситуации. Какие связи могли бы потребоваться, чтобы все это подстроить. В это мог быть вовлечен любой из входящих в клуб.

— Сидмаут уверен, все дело в плохом руководстве, — заметил Терек, уставившись в бокал. — Революционеры пускают нам пыль в глаза. Когда мы поймем, что имеем дело с диверсией, они свергнут парламент. Дело уже начато, посмотри: чертовы луддиты уничтожили ткацкие станки, а чернь протестует против хлебных законов. — Дрейк хотел было ответить, но Терек уже завелся. — И еще эти вернувшиеся с войны солдаты бродят по улицам и напрашиваются на неприятности. Предателей следует искать среди них.