Яна Мелевич - Как найти работу

— Конечно, я завтра к вам подъеду к двум часам, — он собрался было положить трубку, как услышал, как Мария окликнула его.

— Если что, Павел, за последствия отвечать будешь ты, — скорее для профоры, чем реально грозя, предупредила его арендодательница и Кенар хмыкнул.

— Хорошо, спасибо, Мария Степановна, — сбросив звонок, Канарейкин поднял руку вверх, произнеся тихое «ес», устраиваясь поудобнее на заднем сидении, не обращая взгляд на любопытные взоры таксиста, которые тот кидал в его сторону.

— Кенар, ни за что! У меня дорогая мебель и ремонт стоит черте знает сколько!

— Ты мне друг или редиска? Это всего лишь до 31-го числа, — Паша сложил руки в молящем жесте, на что Сергей закатил глаза, покосившись в сторону любопытно глядящего на его пентхаус в одном из фешенебельных районов города. Сам котик, а это был именно кот по заверению ветеринара, оказался здоровым, только голодным. Ел он уже сам, поэтому прямо в больнице его покормили, а врач даже не взяла с Павла денег, заявив, что за доброту нужно отплачивать добротой. Откровенно говоря, свой поступок Паша добрым жестом не считал, но спорить не стал. Закупился в круглосуточном магазинчике для животных на первом этаже ветклиники переноской, мисками, разным кормом, лотком, когтеточкой, а также шампунем, витаминами и оформил на Сникерса, как он его назвал настоящий ветпаспорт. Где ему гордо вписали «шотландский вислоухий», а также проставили все печати на прививки, которые сделали, предварительно обработав его шкурку от блох и паразитов.

И сейчас все это добро, во главе с самим Сникерсом в переноске, в которой тот к слову вел себя уже вполне мирно, находилось в квартире Сергея, который недовольно рассматривал Кенара.

— Будешь должен, — буркнул он, беря переноску и аккуратно ставя ее на тумбу, осторожно открывая и с осторожностью беря в руки маленький, мявкающий комочек.

— Я пригласил Кристину на Новый год к себе, не благодари, — ухмыльнулся Паша, почесав мурчащего котенка за ушком, в огромных руках Сергея казавшегося таким маленьким. Радов закатил глаза и фыркнул, опуская котенка на пол и перехватывая у Кенара пакеты, заглядывая в них.

— Вот в этих еда и витамины, тут лоток, а это наполнитель, когтеточка вот, — он кивнул на загадочное продолговатое устройство, обмотанное какой-то толстой ниткой, прикрепленное деревянной подставке, обтянутой мягкой тканью, похожей на ту, что обшивают диван, разве что потолще. Сверху на когтеточку крепилась игрушка собачки, которую кошка могла тоже с большим удовольствием грызть и драть.

— Ненавижу тебя, Кенар, — вздохнул Сергей, оглядывая любопытного котенка, который, побрел исследовать квартиру. На его шее болтался красный ошейник с колокольчиком, тоже купленный в ветмагазинчике. Радов повернулся к стоящему в дверях Павлу и прищурил глаза, на него. — Знаешь, Паш, мне кажется, в тебе умер альтруист. — На это мужчина только пожал плечами, хлопнув друга по предплечью.

— Рассчитываю на тебя, — махнул рукой Кенар, исчезая из квартиры, заставив Радова распахнуть рот. Он оглянулся на кота и вновь на пустой порог, рванув следом за убегающим Канарейкиным.

— Погоди, Кенар, а как его к лотку-то приучать?! — взвился Сергей, выглядывая наружу и вытягивая шею.

— В инете инструкция есть!

— Чего!? Паша! — взвыл Радов, резко повернувшись к котенку, который глядя на него большими синими глазами, пристроившись на один из его ботинок, благополучно в него гадил. Скрипнув зубами, Сергей захлопнул дверь, рыкнув, точно разъяренный медведь гризли.

— Ну, Канарейкин, попадись ты мне, — прошипел мужчина, перепрыгнув через лужу, двинулся в ванную за тряпкой.

Новогодняя суета, нарезка салатов и варка холодца, вот чем обычно заняты люди 31 декабря. Начиная с традиционного оливье до последних приготовлений квартиры для праздника. Кто-то предпочитает встречать этот праздник с семьей, кто-то с друзьями, а кто-то в одиночестве, посмотрев выступление президента, обещавшего в очередной раз сделать жизнь в стране лучше, соврав в который раз, чтобы люди продолжали за него голосовать, веря в непреложную истину, что «если не он, то кто». Что-то от создателей «не уйду от пьющего и бьющего мужа, дети без отца» и «не могу бросить ее, буду терпеть, она без меня помрет».

В квартиры Кенара и Симбы суета началась гораздо раньше положенного, причем даже задолго до рассвета. Полусонная Кира на ощупь искала выключатель, чтобы включить свет в туалете, запнулась о какие-то пакеты, стоящие в коридоре и впечаталась аккурат в распахнутую настежь дверь туалета.

— Твою мать, — выругалась она чрезмерно громко и тут же зажмурилась, когда свет резко ослепил ее, а раздавшийся голос Паши, заставил ее вздрогнуть, с трудом разлепляя глаза и привыкая к мощному потоку освещения, прикрываясь рукой, с трудом пытаясь разглядеть мужчины.

— Ты чего квартиру громишь, слоненок?

Девушка сглотнула невольно выступившую слюну при виде голого крепкого торса Павла, когда, наконец, сумела продрать глаза и опустила взгляд на пакеты, об которые запнулась, нахмурив брови. Вчера она легла необычайно рано, после встречи с Ланой, а потом и Аней напоследок, которая задержалась из-за рейса, девушка так выдохлась. К тому же сказалось напряжение последних дней, и эта нервотрепка с выбором подарка для Паши. Она реально пробегала по сотням магазинов, выискивая лучший подарок, пока, наконец, не остановила свой выбор на мощный ноутбук Dell G3 по совету консультанта. Сама девушка не особо разбиралась в технике, но предварительно озаботилась поинтересоваться топом самых стоящих переносных компьютеров, которые только вышли за этот год. Конечно, если бы кто-то из ее коллег узнал, сколько она потратила на эту покупку, наверное, ее бы осудили. В конце концов, на это ушла почти вся ее премия. Однако было, совсем не жаль, тем более чужое мнение она не спрашивала.

— Что это? — нахмурилась Кира, покосившись на пакеты, но не успела, даже наклонится, как Паша ловко перехватил ее, не дав даже на пресс и твердые мышцы полюбоваться, разворачивая в сторону туалета и подтолкнув туда решительно.

— Я сам уберу, — как-то поспешно проговорил он, настойчиво подталкивая ее вперед, отчего Леонова нахмурилась и с любопытством вновь повернула голову к пакетам, от которых Паша ее старательно отворачивал. Он вчера пришел поздно, весь какой-то загадочный, но девушка не успела ничего спросить, слишком рано спать ушла. А вот ругань, приглушенную между ним и Сергеем она слышала. Что-то про ботинки, обои и будущий ремонт в квартире. Вроде бы Паша даже в последние дни не загуливал, чтобы где-то что-то испортить. Да и обычно таким Ярик страдает.

— Что там? Мой подарок? — спросила она, но Паша ловко перехватил пакеты, и там что-то загремело, пока он оттаскивал их. Видимо поставил вчера в надежде убрать.

— Ты ж в туалет шла? Вот иди, — кивнул он вновь, утаскивая ношу в свою комнату, а Кира только вздохнула, подозрительно прищурившись и мигом перехотев спать. Жажда узнать заглушила жажду сходить в туалет. В конце концов, она любила спойлеры, и уж больно у Паши вид был чрезмерно задумчивый. Жаль, что она вчера так рано уснула.

— Паш, — позвала его, сходив, наконец, по своим делам и подойдя к двери его комнаты. Там что-то шуршало. Она осторожно постучала, но ответ последовал не сразу. Кира нахмурилась и вновь занесла сжатую руку в кулак, чтобы постучать, как дверь приоткрылась, и оттуда выглянул Павел с всколоченными каштановыми волосами, но уже в футболке.

— Что ты делаешь? — спросила девушка, а Кенар оглянулся, опасливо покосившись куда-то вглубь комнаты. А затем вновь повернул голову к Кире, не давая ей даже мельком заглянуть в темную гостиную, загораживая собой проход. Белая футболка с Гринчем обтягивала его грудную клетку, давая ей возможность полюбоваться прорисовывающимися сквозь ткань мышцами, но никак не узнать, что же такого прячет от нее Паша.

— Ничего, время ранее, ты чего не спишь, — как ни в чем не бывало, взглянул на наручные часы Кенар и улыбнулся ей. Кто-то тихо, то ли чихнул, то ли фыркнул, внутри гостиной и Кира выпучила глаза.

— Это что? Там кто-то есть? — выдохнула она, но Кенар не дал ей вновь сунуть голову в приоткрывшийся проход и ловко развернул, схватив за руку, оттаскивая от гостиной. Он даже дверь закрыл слишком быстро, не давая ей посмотреть что там, таща по коридору в сторону ее спальни.

— Паша, что происходит? — возмутилась Кира, тормозя и хватаясь за косяк двери.

— Ты идешь спать, я иду спать, мы идем досыпать, — проговорил мужчина, уверенно впихивая ее в спальню, но не тут-то было. Девушка схватилась обеими руками за косяки прохода, не давая Кенару втолкнуть себя внутрь, глядя назад в его сторону.

— Не думай, что меня можно обмануть, я хочу знать!

— Много будешь знать, скоро состаришься, — фыркнул в ответ, вновь подталкивая ее внутрь, но Кира уперлась ногами в пол, не давая ему затолкнуть ее в собственную комнату. С пять минут они боролись друг с другом, надо сказать старался Паша не особо сильно, дабы не навредить девушке, но был упорен в своем стремлении отправить ее досыпать. А Кира не хотела спать, она хотела знать, что за таинственный чих слышала и почему Кенар так упорно не пускает ее в гостиную.

— Кенар!

— Симба!

Они замерли, тяжело дыша, и Кира резко развернулась к нему лицом, осматривая мрачным взглядом, ткнув пальцем в крепкую грудь куда-то в район глаза нарисованного Гринча.

— Там девка да? Мы же договорились — никаких баб в квартире! — она недовольно втянула носом воздух, грозно смотря на него и сверкая янтарными глазами, ощущая, как злость вновь поднимается из глубин ее души притом неясно почему. На это заявление Кенар удивился, приподнял брови, а затем усмехнулся, складывая руки на груди, отчего мускулы на его руках напряглись, а Кира невольно отвела взгляд.

— Ты что, опять ревнуешь, Львенок? — потянул он лениво, как-то хитро, точно довольная лиса, буквально едва прям при ней не растекаясь от удовольствия осознания ее реакции. На это девушка только рот открыла и закрыла, поражаясь его наглости, хотя в душе и понимала, что он прав.

— Да больно надо!

— Вот и шагай спать, а я пока выведу Снежану…

— Так и знала, Кенар!

— …а еще Марину, Валентину, Аглаю, Дарью, Неллю и Паулину, — довольный собой закончил Павел, усмехаясь на то, как девушка насупилась, мрачно пробурчав:

— И что там тогда?

— Вот поспишь и узнаешь, — похлопав ее точно ребенка по макушке, Паша ловко затолкал девушку в спальню, подмигнув ей, и махнул рукой, закрыл дверь. Кира от возмущения только топнула ногой.

— Вот же… — тсыкнула она, но попыток выйти больше не сделала. Не дождется, вообще с ним разговаривать не будет. Ишь чего вздумал, шутки он шутит, кобель гулящий.

— Аглая, Паулина, — мрачно шипела Кира, топая к своей кровати, падая прямо поверх одеяла, а затем уставилась в потолок, сверля едва заметный в темноте спальни плафон. Рука потянулась к одеялу, и девушка резко дернула его на себя, заворачиваясь точно в кокон, как гусеница. Вот специально не будет вставать пораньше, а все поспит, пусть сам и готовит.

За этими мыслями Леонова не заметила, как уснула, прикрыв в какой-то момент глаза, погружаясь в беспокойный сон. Ей снился дивный вечно зеленый сад с причудливыми растениями, извилистыми дорожками между высокими деревьями и пышными кустами. Посреди этого великолепия находился пруд, где сама Кира, точно Дюймовочка, сидела прямо на жестком листе кувшинке, слушая звонкое мелодичное пение кенара, сидящего на одной из веток плакучей ивы. Его перья были такими красивыми и яркими, что затмевали собой любые цветы в этом чудесном саду. Хохолок темно-золотого цвета и такого же цвета спинка, плавно переходящий в желтые перышки с вкраплениями пестрых оттенков. Его зеленые глаза смотрели на нее с добротой и нежностью, а его пение казалось, звучало только для нее одной. Девушка помахала ему рукой весело, смеясь. Неожиданно лист покачнулся, и Кира вскрикнула, схватившись за край кувшинки, резко обернувшись. Прямо за ее спиной появилась отвратительного вида огромная жаба в свитере, тянущая к ней свои отвратительные перепончатые лапы, раскрыв пасть. Она закричала, а птица неожиданно взмахнув крыльями и прервав пение, подлетела к ней, так близко, что Кира сумела схватиться за мягкие перышки, забираясь на спину и уносясь ввысь подальше от ужасного существа. Они летели прямо над кронами деревьев, девушка весело смеялась, наслаждаясь свободой и пением кенара. Они опустились ниже, оказавшись одной из полян в глубине сада, куда еще никто казалось не ступал до сего момента. Повсюду росли орхидеи, разные, диковинных цветов, но все они меркли по сравнению с одной единственной. Она была черная, насыщенного цвета с синими прожилками, мохнатыми лепестками, а на язычке цветка, будто на троне сидела невероятной красы фея. Это была она — Королева фей. Кира нахмурилась и попыталась сказать кенару, что надо улетать, но птица неожиданно замерла и перестала петь, смотря своими глазами на королеву. А она улыбалась ему озорно, помахивала волшебной палочкой, а её черные локоны отливали синеватыми бликами в тон лепестков ее цветка. Длинные ножки были сложены одна на другую. Кира не смогла разглядеть её лица, словно оно было скрыто, но зудящее чувство того, что она знает кто это, не давало ей покоя. Фея поманила птицу к себе пальчиками и сколько бы Кира не старалась, не могла остановить кенара и не дать ему улететь, оставив ее одну посреди поляны. Повсюду слышался звонкий смех, Кира резко оглянулась на другие орхидеи. В них тоже были разные девушки-феи, роскошные и прекрасные, они манили кенара остаться. Протягивали руки и смеялись, а Кира вдруг почувствовала поток воздуха, который обжег ее кожу, и увидела, как мелькнули золотистые крылья ее друга. Она протянула, было, руку, чтобы схватить его, но было слишком поздно. Он уже улетел, сколько бы она не звала и не кричала, но ничто не могло его остановить, а яркое пятнышко исчезло вскоре в зарослях диких, невероятных и таких опасных орхидей.