Сюзанна Энок - Как очаровать графа

– Милорд, все это принесли, пока вас не было.

– Гарви, но меня ведь не было каких-то два часа…

– Да, милорд. Но утро было довольно оживленное. Однако часть посланий – для мастера Лоуренса.

– Хорошо хоть так, – пробурчал Нэт.

Очевидно, сезон был в полном разгаре, и у него больше не было отговорок – таких, например, как траур по кузену. Граф со вздохом взял стопку бумаг, бегло просмотрел их и передал Лори послания, адресованные ему.

– Это твои приятели по учебе, не так ли?

– Да, верно. Я просил Роули держать меня в курсе занятий и копировать для меня заметки, которые он делает на лекциях, чтобы я не сильно отстал. Пришлось пустить в ход все свое обаяние. Но, надеюсь, я не слишком много пропущу до конца семестра.

Нэт внимательно посмотрел на младшего брата и, мысленно улыбнувшись, сказал:

– А ты, похоже, не такой легкомысленный, как мне казалось.

– Да, не такой. – Лори покраснел. – Хотя я действительно приводил в свою комнату ту девушку.

Натаниель пожал плечами.

– Что ж, приводил так приводил. Только больше не повторяй свои ошибки.

Лори радостно улыбнулся.

– Знаешь, брат, если ты меня сегодня удивишь еще раз, как бы меня не хватил удар. И пожалуй, пока этого не случилось, лучше пойду-ка я наверх и попытаюсь разобрать каракули Роули.

Последние слова Лори Нэт уже не слышал – его внимание было приковано к записке, лежавшей у самого низа стопки. Обратный адрес гласил: «Клуб «Тантал». А отправитель записки вместо своего имени крупным изящным почерком написал: «Лорду Уэстфоллу».

– Спасибо, – пробормотал Нэт, поворачиваясь спиной к дворецкому и направляясь в свой кабинет.

Он прекрасно знал, от кого это послание. Вопрос лишь в том, что сообщалось в записке. Может, его уведомляли о том, что он исключен из членов клуба? Но если так, то это могло означать только одно: он действительно нашел Рейчел Ньюбери. И теперь Нэт колебался: не очень-то хотелось разворачивать это проклятое послание.

«Прекрати!» – приказал он себе, усаживаясь за большой письменный стол красного дерева. Какое-то время Нэт сидел, пристально глядя на записку. Наконец, рыча от досады, снял очки, отложил в сторону, сломал восковую печать и развернул листок бумаги. И в растерянности заморгал, прочитав первые же строчки. Как странно… Это оказалось совсем не то, чего он ожидал.

«Дорогой глупыш, – снова прочитал Нэт, отчетливо слыша при этом голос и интонации Эмили. – У вас явно никогда не было размолвки с любовницей. Если между нами действительно все кончено, пожалуйста, пришлите мне эту записку обратно, перечеркнув мой текст большим крестом, и тогда вам не придется опускаться до того, чтобы писать какие-то слова девушке из «Тантала», а я буду знать, что к чему. Но если это не так, то имейте в виду: после того как я, рассердившись, удалилась, я вдруг поняла, что действительно хотела бы поехать с вами на прогулку. Так что вы можете заехать за мной сегодня в три часа дня. Портсмен».

Нэт откинулся на спинку стула и довольно долго сидел неподвижно. Возможно, он все-таки ошибался, и если так, то Эмили Портсмен просто весьма остроумная и очаровательная молодая женщина. А если он был прав, то Рейчел Ньюбери совершенно выдающаяся личность, а ему, Нэту, предстояло заняться самой интересной и захватывающей охотой в его жизни. Но в любом случае сегодня в три часа дня он поедет на прогулку.

– Да, совершенно выдающаяся… – пробормотал Нэт и вдруг рассмеялся.

Теперь он точно знал: если мисс Портсмен действительно Рейчел Ньюбери, то она не убийца. Никто, кроме совершеннейшего монстра, не мог быть убийцей и при этом вести такую игру, какую вела она, а Эмили Портсмен точно не монстр.

Итак, вместо того чтобы найти ответы, у него появились новые вопросы. Поскольку же единственным достоверным сведением являлся лишь тот факт, что мисс Портсмен очень ему нравилась, причем как в постели, так и вне ее, у него возникла настоятельная необходимость выяснить, что же все-таки происходит. И чем быстрее, тем лучше.

– Грейс, не ходи за мной по пятам, ты меня нервируешь, – сказала Эмили, отодвигаясь на несколько дюймов от дневной дворецкой «Тантала».

– Но ты собираешься выйти на улицу… – прошептала мисс Дэйвенпорт. Ей пришлось пройти вперед, чтобы открыть парадную дверь и впустить лорда Дунканелла и двоих близнецов, его сыновей. – Добрый день, милорд. – Девушка одарила гостя чарующей улыбкой, уже не раз приносившей ей предложения руки и сердца.

Эмили пожала плечами. Да, она решила выйти на улицу, и нет нужды напоминать ей о том, что это чрезвычайное событие. Иногда она, впрочем, отваживалась выходить в парк при клубе, но даже за его высокими стенами, отделявшими ее от города, Эмили было не по себе, и она чувствовала себя незащищенной. А сегодня ей предстояло выйти за территорию клуба, да еще в обществе того самого мужчины, который вполне мог отвезти ее прямиком к лорду Эбберлингу. Эмили невольно поежилась, но тут же сказала себе: «Главное – не бояться». Ведь Дженни Мартин – а ей можно было доверять – говорила: Уэстфолл не начнет действовать, пока не получит нужные ему доказательства. И еще она сказала: «За каменными стенами прячутся только виноватые или чем-то напуганные». И если так, то ей, Эмили, бояться нечего. Она поплотнее закуталась в светло-голубую шаль и, поправив козырек голубого капора, мысленно напомнила себе, что вовсе не прячется, а просто защищается от солнца. Это было неправдой, но она собиралась придерживаться именно этой версии.

Тут Грейс вернулась к ней.

– Ты уверена, что хочешь выйти с ним одна? – тихо спросила она заговорщическим тоном. (Грейс говорила так с той самой минуты, как Эмили вышла в вестибюль.) – Люсиль сегодня днем свободна, и ты могла бы…

– Нет-нет, – поспешно перебила Эмили. Вот уж кто ей меньше всего был нужен на прогулке с графом, так это Люсиль. – Не беспокойся, Грейс, со мной все будет хорошо. Поверь, мне не нужна дуэнья! – Она улыбнулась. – И ты должна признать, что лорд Уэстфолл не так уж плох.

– Да, он весьма хорош собой, – согласилась подруга. – Но на мой взгляд… он очень скучный. – Она тоже улыбнулась. – Наверное, весь фокус в том, чтобы занять его должным образом – тогда ему будет не до разговоров.

«Да, это действительно непростой трюк», – подумала Эмили и тут же со смехом сказала:

– О, по этой части я большая мастерица…

– Ах, Эмили, ты такая шалунья, – прошептала Грейс и снова отошла от нее, потому что в окошке рядом с парадным входом появился еще один гость.

На сей раз в вестибюль вошел не кто иной, как лорд Уэстфолл. Пока он говорил с Грейс, то вертя в руках трость, то поправляя очки, Эмили наблюдала за ним из полутемного угла. Все в его облике свидетельствовало о том, что он человек ученый и умеренный, однако худощавая фигура и глаза за стеклами очков говорили совсем о другом…

Дженни считала его шпионом, служившим у герцога Веллингтона. Большинство людей никогда бы об этом не узнали и даже не заподозрили бы ничего подобного, но Женевьева Мартин не большинство. И она, Эмили, – тоже.

Увидев ее, Уэстфолл улыбнулся, и улыбка сделала его еще привлекательнее.

– Мисс Портсмен, вы сказали: в три часа, – произнес он, снимая шляпу.

– И я вас жду. Идемте?

Граф ответил не сразу. Склонив голову к плечу, он внимательно посмотрел на нее, потом наконец спросил:

– Вы уверены, что хотите выйти со мной?

Он что, предлагал ей путь к отступлению? Или предупреждал о том, что если она выйдет из «Тантала», то обратно уже не вернется? Эмили улыбнулась и ответила:

– Я беспокоюсь не из-за вас. – Она поправила шаль и шагнула к двери. – А из-за солнца… Но сегодня оно, кажется, не такое уж яркое, так что пойдемте.

Эмили натянула белые перчатки длиной до самого локтя – в подкрепление легенды, что боится солнца. Когда же Уэстфолл предложил ей руку, она положила ладонь на его рукав и вышла через парадный вход «Тантала», чего никогда еще не делала. И она почти сразу же почувствовала: даже несмотря на тревогу и внутренний трепет, ей нравилось прикасаться к графу. Какое-то время она думала, что на подъездной дороге, стоя у своего экипажа, ее будет поджидать лорд Эбберлинг, но оказалось, что маркиза нигде не было.

Уэстфолл же прибыл в высоком фаэтоне, и Эмили сочла это благоприятным знаком. Если бы он хотел увезти ее куда-нибудь насильно, то, наверное, приехал бы за ней в закрытой карете. Но с другой стороны, в фаэтоне ее мог увидеть кто угодно… Впрочем, это была часть игры, в которую она решилась играть, и она не собиралась отступать.

Уэстфолл помог ей подняться на высокое сиденье, потом обошел экипаж сзади и взобрался на сиденье с другой стороны.

– У вас есть на уме какое-то конкретное место, куда бы вы хотели поехать? – спросил он.

Взяв поводья у конюха, придерживывшего лошадей, граф прищелкнул языком, и лошади тронулись с места.

– Я думала, мы могли бы покататься по Ковент-Гардену, – ответила Эмили.

Что ж, это не такое уединенное место, как, например, Хэмпстед-Хит – туда бы направился тот, кто не хотел, чтобы его видели, – но все же и не самый центр Мейфэра, где можно было бы встретить Эбберлинга или его друзей.

Уэстфолл кивнул и повернул лошадей на восток. Через некоторое время он сказал:

– Я был удивлен, получив вашу записку. Я думал, вы не захотите меня больше видеть.

Эмили промолчала – ей хотелось как следует обдумать ответ. Конечно, у нее было достаточно подозрений, чтобы сказать ему все напрямик, но она еще не была уверена, что готова к возможным последствиям. Кроме того, это был ее первый выход за пределы клуба «Тантал», и ей не хотелось превращать его в битву.

– Вы же не лишились голоса? – спросил Уэстфолл, покосившись на нее. А лошади тем временем несли их вперед. – Это было бы очень печально.

– Я не онемела, я… Просто я очень осторожна.

– А… это потому, что солнце такое коварное? – Его губы изогнулись в улыбке. – Знаете, мне было бы любопытно узнать…

– Что именно?

– Скажите, все девушки «Тантала» одеваются в роскошные платья? Это что, требование такое?

Эмили с облегчение вздохнула. Вопрос оказался совсем не тем, которого она ожидала.

– Строго говоря, такого требования нет, но для популярности клуба необходима определенная изысканность, в том числе – и в манере одеваться.

Кроме того, девушки обнаружили, что джентльмены бывали более щедрыми на напитки, ставки и подарки, когда их немного отвлекали улыбками и чуть выглядывающими из декольте грудями, но об этом Эмили говорить не стала.

– Да, пожалуй, что так… – отозвался граф. – Ваш клуб действительно очень популярен. Я-то сам унаследовал членство в клубе от кузена, но лорд Аллен мне сказал, что другим вступление в клуб дается не без труда…

– Подобные правила делают нас еще интереснее, – заметила Эмили.

Нэт усмехнулся.

– Да, согласен. – Он немного помолчал. – Но если вы не выходите за территорию клуба… Значит, платья для вас заказывают другие? Или портниха сама приходит к вам?

– У Камиллы Прайс такой же размер, как у меня, так что она покупала платья и для меня – до прошлого года, пока не вышла замуж. Но я пользуюсь услугами той же портнихи, так что у нее уже есть мои мерки.

– Камилла Прайс? Не она ли вышла замуж за Кровавого Блэквуда?

– За Китинга Блэквуда, – поправила Эмили. – Да, она.

Они свернули на Лонг-Акр, где было гораздо больше экипажей, поэтому фаэтон поехал медленнее.

– Может, хотите пройтись пешком? – спросил граф. – Или предпочитаете ехать?

При мысли о том, что она пойдет пешком по улице, где ее мог увидеть кто угодно, а она ничего не сможет сделать, кроме как убежать, Эмили внутренне содрогнулась.

– Если вы не возражаете, я бы предпочла остаться в экипаже, – ответила она.

– Вот и хорошо, – кивнул Уэстфолл. – Видите ли, моя нога сегодня побаливает.

– А что у вас с ногой?

– Несчастный случай… Лошадь наступила… Я случайно вспугнул эту проклятую конягу. Но это было уже довольно давно.

Эмили кивнула, еле сдерживая улыбку. Она не верила ни в лошадь, ни в больную ногу.

– Это случилось, когда вы были в Европе? Лорд Хейбери говорил, что вы какое-то время, в самый разгар Пиренейских войн, провели в Европе, занимаясь поисками редких книг.

Граф поправил сползавшие ему на нос очки – поправил с таким видом, как если бы только сейчас про них вспомнил.

– Когда грабят города, они горят, и тогда гибнут книги, среди которых есть и уникальные, – пробормотал он со вздохом.

– А вы участвовали в боях? – спросила Эмили.

«Если не задавать вопросы, то это будет делать он», – сказала она себе. И у нее было отчетливое ощущение, что мужчина, с которым она предавалась любви, гораздо больше походил на настоящего Натаниеля Стоукса – тот мужчина иногда настолько расслаблялся, что забывал о своей роли рассеянного ученого, который хромает и носит очки.