Сюзанна Энок - Как очаровать графа

Он еще около часа слушал рассказы обо всех повесах и мерзавцах, а также других образцах совершенства, которыми восхищался Френсис Хеннинг, пока не выслушал все до одного слухи и якобы факты о Питере Велтоне – нынешнем маркизе Эбберлинге. Причем Хеннинг был его последним «информатором» – за последние несколько дней Нэт угостил обедами и напитками больше людей, чем за предыдущие два года. Стоило оно того или нет, он не знал, однако теперь ему стало ясно: в отношении Эбберлинга инстинкты его не обманули: этот человек ради своей гордости был готов на все – только бы не проигрывать. Поставить маркиза в неловкое положение – это было равносильно смертному греху, и виновник платил стократную цену. Оставалось только гадать, в чем провинилась покойная леди Эбберлинг: наставила ли ему рога, победила ли мужа в скачке на лошадях или просто выиграла спор о том, какая из двух птичек сядет на дерево выше. Любое из этих прегрешений могло стать причиной ее смерти.

Закончив беседу с весьма забавным мистером Хеннингом, Натаниель отправился обратно в Терил-Хаус, чтобы переодеться к ужину.

– Добро пожаловать домой, милорд, – произнес Гарви, принимая у хозяина шляпу и перчатки. – Мастер Лоуренс просил меня сообщить вам, что он…

– Нэт, где тебя черти носят? – закричал Лори, чуть ли не перепрыгивая через последние двадцать футов лестницы.

– …желает с вами поговорить, – закончил дворецкий.

– Спасибо, Гарви, – кивнул граф.

Лоуренс же схватил брата за руку и потащил к лестнице.

– Нэт, где ты был? – спросил он громким свистящим шепотом.

– Работал. – Граф отстранил руку Лори. – Что, в нашей гостиной обнаружен обнаженный окровавленный труп?

– Что?.. А… нет-нет.

– Тогда просто скажи: «Нэт, если ты не возражаешь, я бы хотел поговорить с тобой наверху». И клянусь, я бы скорее всего последовал за тобой наверх добровольно.

Лоуренс остановился на середине лестницы и повернулся лицом к брату. Сделав глубокий вдох, отчетливо проговорил:

– Нэт, если ты не возражаешь, я бы хотел поговорить с тобой наверху.

– Да, конечно. Иди, а я за тобой. – Сдерживая усмешку, Натаниель жестом предложил Лоуренсу идти первым.

На площадке второго этажа они свернули не в сторону гостиной, а в сторону личного кабинета Нэта.

– У тебя странные представления о том, что может быть в доме чрезвычайным событием, – бросил Лори через плечо. «Обнаженный окровавленный труп»? Господи, Нэт, ты так перепугаешь всех слуг.

– На самом деле я так не думал. Просто мне не хотелось, чтобы мой младший брат упал в обморок от возбуждения, так и не сообщив, что затеял.

– Ничего я не затеял. И это очень важно. – Лори постучал в дверь кабинета, затем распахнул ее и переступил порог. Нэт последовал за братом – и замер в изумлении. За его письменным столом красного дерева сидела Эмили Портсмен.

Лори взглянул на него и прошептал:

– Вот видишь?.. Дело важное…

Но Натаниель, казалось, забыл про брата – все его внимание было приковано к стройной молодой женщине с волосами насыщенного каштанового цвета. Она пристально смотрела на него, и в ее карих глазах был вопрос, вернее – множество вопросов. Не отводя взгляда от ее лица, Нэт бросил:

– Лори, уходи.

– Что? Но я…

– Вон из комнаты.

– Вот так благодарность… – пробурчал Лоуренс.

– Спасибо, Лори. Уходи. Принеси чаю.

– Да, Нэт, хорошо. Имей в виду: никто, кроме нас, не знает, что она здесь. – Последние слова Лори произнес шепотом.

Как только дверь за ним закрылась, Натаниель повернулся и запер ее.

– Добрый день, – сказал он.

– Оказывается, ваш брат знает обо мне. – Голос Эмили звучал до странности ровно, и Нэт понял, что она сердится.

– Я доверяю брату, – ответил он, усаживаясь на один из стульев.

Эмили пожала плечами.

– Но мне он не брат, и я ему не доверяю. Господи, да он же просто ребенок!

– Он всего на пять лет моложе вас. И он с самого начала знал, чем я занимаюсь, однако ни словом никому не обмолвился. С ним ваша тайна в безопасности. – Подавшись вперед, Нэт положил обе ладони на разделявший их стол. – Так что же случилось?

– Сегодня утром Эбберлинг завтракал в «Тантале».

«Проклятье!» – мысленно воскликнул Нэт. Взяв девушку за руки, он спросил:

– Эбберлинг видел вас?

Эмили покачала головой.

– К счастью, нет. Лорд и леди Хейбери вовремя его увидели и предупредили меня. Сначала они подумали, что это вы его прислали, и Хейбери хотел даже что-то предпринять…

Нэт нахмурился.

– Значит, они знают обо мне? Кажется, мы с вами оба не умеем держать рот на замке.

– Я им доверяю, – сказала Эмили.

Она посмотрела на него с вызовом, видимо, ожидая возражений. Но Нэт не стал превращать их встречу в спор о том, чьим друзьям и родственникам можно доверять, а чьим – нет. Склонил голову к плечу, он проговорил:

– Значит, Хейбери тот человек, который знает, что я был шпионом?

– Нет, не он. И я вам не скажу, кто это.

– Почему? Потому что вы и этому человеку доверяете?

– Да. А Хэй…

– Доверяете мою жизнь? – перебил Нэт. – И жизнь моего брата?

– Вы были Нэтом Стоуксом, шпионом. Неужели никто из других шпионов не знал, кто вы такой?

– Я не был шпионом, – процедил Нэт сквозь зубы, еще крепче сжимая руки девушки. – То есть об этом знал только Веллингтон со своим ближайшим окружением. А для всех остальных я был Нэтом Стоуксом, непоседой и бездельником, у которого хватало настолько мало здравого смысла и патриотизма, что он во время войны отправился за границу искать толстые старинные книги, чтобы покупать их и изучать. А для самых разных людей, представлявших для Англии интерес, я был Джоном Коббинсом, Адамом Геннингом, Хитроу Парксом, Мохаммедом Зиффари – и так далее… Кроме того, у меня имелись всевозможные шрамы и бороды на любой вкус. Я говорил на разных языках и менял акценты, бывал брюнетом, блондином и седым, толстым и тонким, надевал и сбрасывал разные личины через неделю, а иногда – и через час. – Слова лились из Нэта потоком, который он хотел остановить, но не мог. – И до сих пор каждое утро, просыпаясь, мне приходится какое-то время лежать и вспоминать, кто же я сегодня. Вот кем я был. И остаюсь, к сожалению.

Нэт перевел дух и шумно выдохнул. Замечательно он сохранил свои секреты! Выложил все, как школьник в постели со своей первой шлюхой. Свирепо взглянув на Эмили, Нэт вскочил на ноги – ему нужен был воздух!

Шагнув к окну, он распахнул створки и, сорвав с носа очки, бросил их на пол. Иногда он ненавидел эти проклятые очки! Нэт Стоукс… Ему сказали, что он Нэт Стоукс, и теперь он должен об этом помнить. Кем бы он ни был на самом деле, все знали его теперь как рассеянного и чудоковатого Нэта Стоукса, по воле случая ставшего графом Уэстфоллом.

Считается, что признание полезно для души. Оно якобы помогает почувствовать себя… более свободным – и прочее в том же роде. Однако Нэт, вдыхая воздух своего сада, чувствовал лишь страх. Теперь его жизнь оказалась в руках этой женщины. Но почему?.. С какой стати он ей все это сказал?

Что ж, возможно, он сделал это потому, что устал от такой жизни, – ведь очень трудно жить, не зная, кто ты, собственно, такой. Хотя очень может быть… Хм… наверно, он рассказал все это потому, что доверял этой женщине. Но это глупо! Он ведь даже не знал ее настоящего имени. Да, она никого не убивала, но Рейчел Ньюбери такая же выдумка, как и Эмили Портсмен.

Нэт слышал, что она встала, но остался стоять на месте. Сейчас он услышит, как открывается дверь кабинета, затем ее шаги в коридоре, и тогда ему придется решать… Что же именно? Нет, он не передаст ее Эбберлингу, – но мог ли он сейчас ее отпустить? Ведь теперь она знала о нем все. Причем речь не только о его жизни, но и о жизни Лори. На свете множество людей, желавших его смерти. То есть желавших смерти всем тем, кого он в разное время изображал. И Портсмен знала, что все эти люди – это он.

Его спину коснулась рука. Через секунду к ней присоединилась вторая. А затем обе руки обняли его, после чего щека Эмили прижалась к его плечу, и послышался ее шепот:

– Меня зовут Элоиза Сморклей. Моя мать была прачкой, а отец – браконьером. Когда мне было двенадцать лет, я убежала из дому, потому что знала: если останусь, то закончу в лучшем случае игрушкой какого-нибудь джентльмена, а в худшем – уличной шлюхой. В школу мне удалось поступить с помощью лжи, а жила я воровством. К тому же… Потому что я была хорошенькой и сообразительной, мне все сходило с рук. А место гувернантки в поместье Эбберлинг – моя первая работа. А потом я увидела, как маркиз убил свою жену, и первая работа стала последней. Если, конечно, не считать «Тантал».

Нэт стоял неподвижно и слушал. Его ладони упирались в подоконник, а ее руки по-прежнему обнимали его. Он дал ей над собой власть, и теперь она возвращала ее обратно. Возвращала не потому, что была в гневе и не могла удержать язык за зубами, а потому, что так решила.

– Я собиралась сказать, что мы с вами похожи, – продолжала Эмили, – но потом поняла, что это не так. Вы жили во лжи ради короля и страны, а я – ради самой себя. Я не имею права перекладывать на вас мои трудности, поэтому прошу прощения, если я когда-нибудь пыталась это сделать. Нэт Стоукс, вы очень хороший человек, и вы должны это помнить. – С этими словами она отстранилась от него.

Нэт услышал ее шаги – она направлялась к двери. Он резко развернулся и пробормотал:

– Значит, Элоиза Сморклей?.. – Нэт вдруг громко рассмеялся и никак не мог остановиться, точно так же, как несколько минут назад не мог остановить свой словесный поток. – Сморклей?.. Правда?..

Эмили сняла руку с дверной ручки и повернулась к нему. Да что же это такое? Она только что обнажила душу перед этим человеком, он стал смеяться над ее нелепым ужасным именем… Причем смех был совершенно искренний… Она вздохнула и с усмешкой сказала:

– Ужасное имя, правда? Я очень его стыдилась, а другие дети смеялись надо мной. О как же я ненавидела это имя!..

Тут Нэт пересек комнату, остановился перед ней, и все еще смеясь, проговорил:

– Портсмен, клянусь, я никогда не буду называть вас так. То есть… это если вы позволите мне вам помочь. Ну, что скажете?

Несколько мгновений она всматривалась в его глаза. Глаза эти смеялись, но в них была и решимость. Побег все еще казался Эмили самым разумным решением, но сейчас она уже не сбрасывала со счетов и мужчину, в этот момент державшего ее за плечи.

– Пожалуй, я рискну, – ответила Эмили. – Потому что не хочу начинать все сначала.

Нэт наклонился и коснулся губами ее губ.

– Портсмен, ловлю вас на слове.

Натаниель спрыгнул с Голубого, взял трость и, прихрамывая, направился к парадной двери Велтон-Хауса. Когда Нэт был здесь в прошлый раз, он спрашивал себя, всю ли правду лорд Эбберлинг рассказал ему о мисс Рейчел Ньюбери и о том, что случилось с его женой Кэтрин. Но в этот раз он уже точно знал, что будет говорить с убийцей. Конечно, ему частенько приходилось беседовать с убийцами и прочими негодяями, однако он понимал, что сегодня следовало действовать с особой осторожностью.

Натаниель поднялся по мраморным ступеням парадного входа, и дворецкий, открывший перед ним дверь, вежливо сказал:

– Лорд Уэстфолл, доброе утро.

– Доброе утро. Лорд Эбберлинг дома?

– Милорд, если вы соблаговолите подождать в вестибюле, я о вас доложу.

Дворецкий закрыл дверь и, поднявшись по лестнице, скрылся из виду. Нэт же остался на том же месте. Стоял у стены и слушал. В каждом доме имелись свои особенности и странности, и все они что-нибудь да значили…

Первое, на что Нэт обратил внимание в Велтон-Хаусе, – это тишина. В доме было очень тихо. Не слышались голоса слуг, обсуждавших, например, погоду или же сплетничавших. Даже юный Джордж, чем бы он сейчас ни занимался, по-видимому, проводил время в молчании. Что было весьма странно для восьмилетнего мальчика.

Нэт мысленно пожал плечами. Вполне возможно, что мальчик где-то во дворе, а слуги, уже закончившие утренние дела, собрались в кухне и завтракали. Так что, возможно, не следовало делать преждевременные выводы.

На верхней площадке лестницы снова возник дворецкий.

– Милорд, проходите, пожалуйста. Лорд Эбберлинг в своей библиотеке, и он вас сейчас примет.

Эбберлинг сидел возле камина. В одной руке маркиз держал толстую книгу, пальцами другой перелистывал страницы. Что же он читал? Нэту стало любопытно, и он, склонив голову и поправляя очки, прочел: «Поставки зерна в Европе в период господства Бонопарта». Вот как?.. Значит, эта книга маркиза должна была выглядеть внушительно – солидных размеров том для солидного человека.

– Доброе утро, милорд. – Нэт почтительно склонил голову.

Маркиз медлил с ответом – очевидно, делал вид, что хотел дочитать до конца абзац. Наконец, оторвавшись от книги, он кивнул гостю и проговорил: