– От этого меня ничто не удержит. – В комнату вошел маркиз Хейбери, приблизился к столу и сел рядом с женой. – И куда же это мы собираемся?

Диана частенько делала вид, что все решает за Оливера Уоррена, но в его серовато-стальных глазах не было ничего, что говорило бы о его подчиненном положении. Было совершенно очевидно: все, что происходило между супругами, решалось ко взаимному удовлетворению, хотя все у них было не так-то просто.

– Нам предстоит вести переговоры о закупке персиков, – ответила Диана.

– Вот, значит, во что превратилась моя жизнь. В переговоры о персиках! – Маркиз сардонически усмехнулся. – Впрочем, полагаю, могло быть и хуже. А ведь у меня были планы провести вторую половину дня самым возмутительным образом – например купаясь нагишом. Как мы едем, в экипаже или верхом?

– Верхом, разумеется.

Маркиз встал, положил руки на плечи жены и наклонился к ней, чтобы поцеловать. Маркиз и маркиза вовсе не избегали публичных проявлений нежности, однако Эмили все равно отвела взгляд. За последние несколько лет у нее было с полдюжины любовников, но она никогда их не целовала, ибо поцелуи – это из области нежности, а ей требовалась лишь постель. Зато лорд и леди Хейбери – те просто обожали друг друга.

– Эмили, не забудь, что сегодня ты следишь за обедом, – сказала Диана, вставая и легонько подталкивая мужа к двери. – Извини, что в последнее время я очень часто прошу тебя этим заниматься.

Когда про обязанности Эмили было сказано вслух, по ее спине пробежал холодок. Мысленно вздохнув, она ответила:

– Все в порядке, миледи. Я рада вносить свой вклад.

В сегодняшнем поручении не было ничего нового – Эмили по меньшей мере раз в неделю выходила в общественные зоны «Тантала». Однако это не означало, что она была рада подобным поручениям.

– Тогда в путь, – сказал лорд Хейбери. – Я уверен, заключение договоров на поставку персиков – дело очень тонкое.

Диана скорчила гримасу.

– Ты собираешься повторять это весь день? – спросила она, выходя за дверь следом за мужем.

– Возможно, – кивнул он с усмешкой.

Эмили же посмотрела на часы. Ей пора было спускаться вниз. К счастью, обеденный ажиотаж обычно продолжался только несколько часов, а потом, еще до того как начинался вечерний наплыв клиентов, приезжавших в клуб перед суаре или после театра, следовал период, который длился далеко за полночь. И тогда ей на смену придет Дженни.

Эмили приколола график работы с четверга по понедельник на пробковую доску в общей комнате и спустилась по лестнице на главный этаж. Вдоль восточной стены, вдоль игровых и обеденных комнат, протянулся узкий служебный коридор, из которого в каждый из залов вела отдельная дверь. Это придавало появлению и исчезновению девушек некоторую таинственность; кроме того, это же позволяло быстро сбежать, если кто-то из многочисленных клиентов становился… неприятным.

Эмили медлила – не спешила открыть дверь в самый большой обеденный зал «Деметра». За последние несколько лет она успела узнать, как мало внимания люди обращали друг на друга. Да и что толку переживать из-за того, что думали о тебе другие? Ведь она все-таки выжила, она сумела найти работу в клубе «Тантал», и все это благодаря одной себе и никому больше. Что же касается того, что произошло раньше, и того, что происходило сейчас за стенами клуба, то ее это совершенно не интересовало, потому что она никогда не выходила за порог этого заведения.

Однако в данный момент ей следовало войти в зал… Эмили приклеила на лицо бесстрастную улыбку, которая обычно держала мужчин на расстоянии, и, сделав глубокий вдох, нажала на дверную ручку и переступила порог.

Каждая вторая среда в «Тантале» именовалась «дамским днем», поскольку леди Хейбери обнаружила, что женщины любили азартные игры ничуть не меньше, чем мужчины, но при этом у них имелось гораздо меньше мест, где они могли бы себе это позволить. Однако в эту среду зал «Деметра» был битком набит джентльменами – выходит, не очень-то их отвлекли торги на «Таттерсолзе».

По залу было расставлено тридцать столиков, причем самыми желанными являлись места в центре зала, а также под тремя высокими окнами, выходившими в сад клуба. «Деметра» была самой большой комнатой во всем клубе. Очевидно, джентльмены, когда обедали, предпочитали делать это на виду у других джентльменов. Игровые же комнаты – «Персефона», «Психея» и «Ариадна» – были заметно меньше. Три года назад, когда клуб открылся, Эмили ожидала, что наименее посещаемой будет «Афина», но в эти дни даже библиотека стала очень популярным местом – сюда приходили выкурить сигару или почитать в относительной тишине.

Однако сейчас Эмили некогда было размышлять об удивительном успехе «Тантала». Люсиль чуть ли не легла на один из столиков, а прямо за ее спиной стояла Марианна Стюарт, и по ее бледному красивому лицу было видно, что она умирала от стыда. «Проклятье!» – мысленно воскликнула Эмили. Расправив плечи, она шагнула к Люсиль и тихо спросила:

– Мисс Хэмптон, вы хорошо себя чувствуете?

Люсиль выпрямилась и с улыбкой ответила:

– Я просто рассматривала кармашек для часов у лорда Уэстфолла.

Сдерживая раздражение, Эмили повернулась к мужчине, сидевшему слева от нее.

– Лорд Уэстфолл, примите наши извинения. Позвольте предложить вам и вашему спутнику бутылку вина в подарок от заведения.

Светло-зеленые глаза посмотрели на Эмили сквозь очки в металлической оправе, а губы на несколько мгновений растянулись в усмешке. У графа был прямой нос, голову же его венчала растрепанная копна темно-каштановых волос.

– Видите ли, мисс Хэмптон заявила, что кармашки для часов – ее хобби, – сказал он. – Что до меня, то я коллекционирую книги. Но полагаю, кармашки для часов занимают меньше места.

– Могу себе представить, – ответила Эмили, вежливо улыбнувшись.

Неужели этот граф был настолько бестолковым? Неужели не понимал, что Люсиль буквально повисла на нем? Впрочем, если так, то тем лучше. «Тантал» потому и процветал, что в нем действовала политика «без рук» – клиентам не разрешалось трогать работавших в клубе девушек. Разумеется, было известно, что девушкам из «Тантала» позволялось принимать наверху посетителей, но, во‑первых, это происходило по инициативе самих девушек, а во‑вторых, не мешало выполнению их обязанностей. Вешаться же на шею мужчине, который просто пришел пообедать… Подобное поведение считалось совершенно недопустимым.

– Не обращайте на него внимания, – сказал спутник Уэстфолла. Он встал и протянул руку. – Позвольте представиться: Лоуренс Стоукс, младший брат лорда Уэстфолла.

Эмили пожала протянутую руку.

– Эмили Портсмен, сотрудница «Тантала», – ответила девушка, сдержанно улыбнувшись.

И только сейчас она заметила, что эти двое действительно были очень похожи, хотя Лоуренс еще явно не окреп и потому не дотягивал до своего красивого подтянутого брата. Однако он, по-видимому, был остроумнее и обаятельнее. И если бы взять от одного внешность и зрелость, а от другого – непринужденную улыбку, то в результате получился бы очень привлекательный мужчина.

– Знаете, это место чертовс…

– Лори! – перебил граф нахмурившись.

Младший Стоукс слегка покраснел и исправился:

– Я хотел сказать, что это место просто великолепно. Молва о вашем клубе дошла до самого Оксфорда.

Эмили снова улыбнулась.

– Всего лишь до Оксфорда? Значит, нам надо лучше стараться. – Она снова повернулась к графу. – Вы предпочитаете белое или красное вино?

– Красное, с вашего позволения, – ответил Уэстфолл, поправляя очки на переносице. – Хотя в этом нет необходимости.

– Надеюсь, именно из-за этого получить вино будет еще приятнее, – заметила Эмили. Она взяла Люсиль за руку. – Милорд, мне нужно ненадолго позаимствовать мисс Хэмптон, а вас пока обслужит Марианна.

Не дожидаясь ответа, Эмили повела упиравшуюся Люсиль к служебной двери и увлекла за собой в коридор. Как только дверь за ними закрылась, Люсиль рывком высвободила руку.

– Какого дьявола? – проворчала она. – Я уже была близка к тому, чтобы пригласить его наверх!

– Да-да, и об этом знали все в «Деметре», а то и все в Мейфэре.

– Эмили, но ты же водишь мужчин в свои комнаты… Я имею на это такое же право, как ты.

– Да, конечно. Но ты не имеешь права вешаться мужчинам на шею таким вот образом. А что, если он откажется? Ведь тогда вы оба будете выглядеть глупо. Так что веди себя прилично. И помни, где ты находишься. У нас тут не бордель. И если хочешь, чтобы тебя не лапали и не щипали, когда ты проходишь мимо, то будь любезна, веди себя пристойно, общаясь с мужчинами, которые платят за членство в этом клубе.

Люсиль скорчила гримасу и пробурчала:

– София и Камилла нашли себе мужей среди членов клуба. Почему же я не могу?

Эмили невольно вздохнула. Она даже представить не могла, как можно возлагать все свои надежды на столь маловероятное событие. Или даже предполагать, что кто-то другой сможет позаботиться о ее интересах лучше, чем он сама. Но это она, а вот Люсиль… Что ж, Люсиль – это Люсиль.

– Возможно, весь фокус был в том, что ни одна, ни другая в действительности не пытались найти мужей, – проговорила Эмили. – Так что, Люсиль, не позорь «Тантал». Ради всех нас. – Для себя у нее имелся аргумент; она считала, что ни одна из женщин не пришла в «Тантал» в поисках мужа. Во всяком случае, сама она пришла сюда лишь потому, что ей некуда было деваться. Только на улицу. Но Люсиль-то не хотела это слышать…

– Если я хочу поймать мух, то ловлю на мед, – упрямо заявила Люсиль.

– Чем меньше будет меда, тем лучше, – ответила Эмили.

Мисс Хэмптон насупилась, и Эмили заключила, что последнюю фразу добавлять не стоило. Она могла бы сказать, что у Люсиль столь же мало шансов найти здесь мужа, как у нее самой. И такие слова действительно прозвучали бы жестоко.

– До конца обеда столик Уэстфолла будет обслуживать Марианна, – строго проговорила Эмили.

– О, ты не можешь так поступить! – воскликнула Люсиль. – Марианна упадет в обморок или что-нибудь прольет. Она не может даже тарелку на стол поставить, не краснея.

И в этих словах Люсиль был резон.

– Тогда столик графа буду обслуживать я, – со вздохом сказала Эмили.

Ее совсем не привлекала такая перспектива, но уж лучше так, чем груди Люси на столе у графа. Взглянув на девушку, она добавила:

– А теперь, если не возражаешь, давай вернемся к работе.


– Лори, закрой рот. Ты выглядишь как форель, которую вытащили из воды.

Брат Натаниель наклонился над столиком и прошептал:

– Нэт, но эта крошка прямо-таки вешалась на тебя. Едва не плюхнулась к тебе на колени. Знаешь, о чем-то подобном я и мечтал.

Граф снова нахмурился. Да, эта девица вешалась ему на шею, и ему это не очень-то понравилось. Не потому, что не считал ее привлекательной – в клубе «Тантал» все дамы выглядели замечательно и были красавицами, но он привык к большей… тонкости в общении. Да, конечно, чем меньше людей знали о его истинных намерениях, тем лучше. Но когда женщина почти повисла на нем… Это уж слишком…

– Здесь такое поведение не поощряется, – сказал Нэт и снова переключил внимание на пирог с ягненком. – Ты мог бы понять это, когда другая дама бросилась к нам.

– Но Марти Гейл говорил, что дамы могут приглашать гостей наверх!

Лоуренс казался таким разочарованным, что это выглядело почти забавно. Однако этот небольшой тет-а-тет стал бы более интересным, если бы мисс Портсмен не вмешалась и не положила конец разговору, который становился весьма многообещающим… Ведь он, Нэт, уже начал задавать вопросы о девушках, работавших в клубе.

– Да, Лори, могут приглашать и наверх. Но я не собираюсь идти куда-либо во время обеда, к тому же – когда меня сопровождает младший брат. Так будет лучше, тебе не кажется?

– Это потому, что ты ко всему относишься как к шахматной партии, – ответил брат. – А иногда хочется совсем другого – неужели не понимаешь?

Нэт промолчал. Чтобы выиграть время, он взял со стола бокал с вином и стал всматриваться в глубокий красный цвет. Наконец, кивнув мисс Портсмен, уже возвращавшейся с дарственной бутылкой вина, граф спросил:

– Лори, тебе не кажется, что ты слишком молод, чтобы быть таким… корыстным?

– Это я-то корыстный? – возмутился молодой человек и тут же, понизив голос, добавил: – Ведь ты привел меня сюда только затем, чтобы выяснить, не одна ли из этих девушек стащила какую-то безделушку, не так ли?

«Проклятье!» – мысленно воскликнул граф. Только бы мисс Портсмен не услышала их разговор. Он поднял на нее взгляд и увидел, что ее карие глаза стали чуть шире, чем были несколько секунд назад. Затем губы ее растянулись в улыбке, и она спросила:

– Лорд Уэстфолл, желаете, чтобы я разлила вино или предпочитаете сохранить бутылку здесь до вашего следующего визита?

«А ведь она исключительно красива, – подумал Нэт. – С ней было бы гораздо интереснее подняться наверх, чем с малышкой Люсиль». Тут он вдруг вспомнил, что следовало поправить на носу очки, затем пробормотал: