Карен Хокинс - Как очаровать очаровательную

Но тот, отвесив церемонный поклон, едва ли не отчужденно произнес:

– Прекрасно. И как друг, я хотел бы попросить вас об одном одолжении.

Теперь эта натянутая вновь маска вежливости не радовала Далию. Слишком уж многое за ней таилось. Заставив себя улыбнуться, она в тон ему ответила:

– Разумеется.

Он наградил ее равнодушным взглядом, хотя в глубине его глаз мерцал огонек.

– Далия, мой единственный и верный друг, не откажетесь ли вы помочь мне, несчастному вдовцу без будущего, дабы я не опозорился снова?

– Простите, но как? – Она непонимающе моргнула.

– Прежде чем броситься на поиски другой партии, мне следовало бы научиться целоваться. И как раз вы могли бы мне в этом помочь.

Ошарашенная Далия не знала, как отреагировать. Нет, быть такого не может! Он не мог это сказать…

В этот момент Кирк засмеялся, а его лицо сразу же оживилось. Видимо, его длинный и широкий шрам не был глубок настолько, чтобы искажать его улыбку. А улыбка преображала его полностью, она настолько смягчала жесткие черты его лица, что оно становилось моложе и приобретало беззаботный вид.

– Посмотрели бы вы сейчас на себя со стороны. – В его голосе звучал смех. – Никогда прежде не видел вас такой растерянной.

– И не могли видеть. Я просто своим ушам не верю!

– Я все объясню. Раз мне надо найти невесту, то мой следующий поцелуй… в отличие от нашего с вами, который, в конце концов, был всего лишь знаком дружбы, сыграет ключевую роль. Он наверняка поможет мне убедить невесту принять мое предложение. – Кирк с надеждой взглянул на Далию. – Осмелюсь предположить, вы тоже отводите своему следующему поцелую не меньшую роль.

У нее перехватило дыхание. Дело в том, что она была настолько поглощена размышлениями о том, насколько жутким счел их поцелуй Кирк, что столь отдаленные перспективы ей просто в голову не приходили, но все же его предложение показалось ей вполне обоснованным. Рано или поздно кто-то снова попытается ее поцеловать. А если ей захочется понравиться этому человеку? А если ее неискушенность только отпугнет ее потенциального жениха? Боже, что, если именно ее неопытность перечеркнет саму возможность отношений? Навсегда лишит ее счастья?

Осознав, наконец, что лорд Кирк смотрит на нее в упор, Далия попыталась улыбнуться.

– Об этом вы не задумывались? – напрямую спросил он.

Она покачала головой.

– Пока нет, но теперь, когда вы заговорили об этом… О боже…

– Поймите, так или иначе вам придется целоваться. Пусть и не со мной.

То, как Кирк произнес последнюю фразу, заставило ее вопросительно посмотреть на него, и он тут же уточнил:

– Вот поэтому мы и обязаны друг другу помочь. Отточить умение целоваться именно сейчас, пока мы с вами свободны.

– Отточить… Разве есть и такое умение?

Кирк одарил ее столь недобрым взором, что у нее замерло сердце, и она даже о холоде позабыла.

– Умения нужны для всего.

Воистину его баритон казался бархатным.

Боже, почему она до сих пор ни о чем подобном не слышала? Далия от души жалела, что никогда не затрагивала эту тему в разговорах с сестрами. Впрочем, и Роуз, и Лили считали, что она не доросла до подобных бесед. И вот теперь, повзрослев, она терзалась миллионом вопросов, ответить на которые было некому. Далия, прижав к щекам ладони в перчатках, тщетно пыталась упорядочить царивший в голове хаос.

– Значит, вы полагаете, что мы могли бы помочь друг другу… усовершенствовать свое умение целоваться?

– Именно.

– И много… много ли потребуется подобной практики?

Он пожал плечами.

– Кто его знает. Пока не попробуем, не узнаем.

– Понимаю. И эта… практика. Это ведь будет исключительно практика и ничего больше?

– Разумеется, – тотчас ответил Кирк. – Только практика. Без которой нам не обойтись, ибо без нее все наши последующие поцелуи будут обречены на провал. Причем касаться это будет не только нас. И мы оба многое можем упустить.

Далия закусила губу. Ей следовало бы привести на это миллион возражений, однако, растаявшая под взглядом карих глаз и все еще ощущавшая покалывание в пальцах от его рукопожатия даже через перчатки, она неожиданно для себя услышала свой голос:

– Думаю, вы правы.

– Разумеется, прав.

«И как только он не добавил «как всегда»?»

– Отец всегда повторял, что совершенство в практике.

– Вот именно, – подхватил Кирк.

– А… сколько времени это займет?

– Полчаса, может, и больше. Нам, очевидно, потребуется не один… ммм… сеанс. Чтобы понять, чего мы уже добились, и обдумать то, над чем предстоит еще поработать.

– Понимаю.

– То есть нам предстоит попрактиковаться раз или два, возможно, если возникнет необходимость, и три, чтобы в любой момент быть готовыми к поцелую.

«Разумеется, все это звучит в высшей степени разумно. И, вполне возможно, на самом деле все так и есть. В конце концов, пара занятий вовсе не повредит?»

Внезапно Кирк заметил, что Далия, волнуясь, закусила пухленькую нижнюю губу. В мгновение ока горячая, будто воспламененная прикосновением ее руки кровь побежала по венам. Явственно ощутив последствия охватившего его желания, он втайне порадовался своему тяжелому сюртуку, прикрывавшему бриджи. Далия была невероятно, дьявольски соблазнительна!

Дыхание Кирка перехватило. Она так его манила, так влекла к себе, что сердце его готово было выскочить из груди, едва он ее увидел, и никак не могло успокоиться. Это лицо с порозовевшими от холода щеками, с выбившимися из-под капора волосами… Но истинным наваждением был ее рот, от которого он просто не мог оторвать взгляд.

С каждым выдохом из ее полураскрытых губ вырывалась едва заметная струйка пара. И Кирк призывал на помощь все силы, чтобы тотчас же не потянуться к ним, не прижаться к ним ртом, не смешать ее сладостно-теплое дыхание с собственным. Как такое могло случиться – смех, да и только! – ведь во время их прежних встреч он не ощущал и намека на страсть, ничего подобного тому, что всякий раз при одном лишь взгляде на нее неизменно чувствовал теперь. Теперь лишь один вид ее порозовевших от холода щек пробуждал в нем непреодолимое желание прижать к ним ладони, согреть, запечатлеть на этих милых губках столько поцелуев, чтобы ей дышать стало нечем.

«Боже мой, что со мной творится?»

– Нас не должны видеть… – Рукой в перчатке Далия смахнула завиток со щеки.

– Не увидят. Я приму все меры предосторожности.

«Только бы она согласилась! Это могло бы стать началом нового этапа наших отношений, возможностью лучше узнать друг друга».

Кирк заметил, как Далия вздрогнула, как тень сомнения промелькнула в ее прекрасных глазах, и тут же поспешно добавил:

– Далия, это моя последняя возможность. У вас все по-другому – если вы не встретите мужчину своей мечты сейчас, герцогиня пригласит вас еще. Вас, но не меня.

– Уверена, ее светлость пригласит и вас.

– Я приглашения больше не приму. Вы знаете, что еще раз я не выставлю себя на посмешище. И хотя вы можете об этом не знать, но с вашим уходом жизнь моя показалась мне пустой, лишенной смысла. Это и заставило меня приехать сюда и попытаться превратиться в человека света, в денди, невзирая на то, что я всем сердцем ненавижу каждое мгновение пребывания в обществе.

Ее губы дрогнули.

– Неужели это так тяжело для вас?

– Тяжело, – не стал кривить душой лорд Кирк. – Тяжело и больно. Будто у меня гвоздь в башмаке, при каждом шаге вонзающийся в ногу.

– Печальный случай, – усмехнулась Далия.

– Понимаю, однако ничего не поделаешь, я такой, какой есть. Я пытался соответствовать требованиям общества, и именно поэтому вы видели меня разодетого в пух и прах, но на самом деле это – не мое. Я – другой. Еще пару недель я, конечно, выдержу, возможно, и больше. Однако это все, на что я способен. Если за это время я не найду себе подходящую спутницу жизни… – Он пожал плечами. – Ну… значит, вернусь домой один и больше никогда сюда не приеду.

Далия больше не улыбалась.

– Немного же времени вы себе даете.

– Больше, увы, не могу. – Заметив ее встревоженный взгляд, он добавил: – Теперь вы знаете, почему я не имею права осрамиться при следующей попытке. Первый поцелуй важен. Ох как важен!

Ветер грозил сорвать с капора ленты, и Далия отбросила их.

– И только я могу вам помочь.

– А кого еще я тут знаю? К тому же – я вас не критикую – это отнюдь не повредило бы и вам.

Далия вздохнула.

– Знаю. Я была… – Она покачала головой. – Я буду сожалеть об этом, но иначе мы просто не сможем достичь желаемого. Я принимаю ваше предложение, Кирк.

Лорд Кирк вынужден был в буквальном смысле прикусить язык, чтобы радостно не завопить.

– Так что, как бы мы… Я имею в виду, где бы мы… – Налетел еще один порыв ветра, и Далия вздрогнула.

– Предоставьте все мне. Это будет нашей с вами тайной. Клянусь.

– Хорошо…

Новый порыв ветра рванул капор Далии, и сдвинутые набок мантоньерки развязались. Слетевший с головы капор трепетал на ветру у нее за спиной. Далия попыталась поймать его, но подхваченный ветром головной убор, будто воздушный шарик, стремился улететь.

И буквально в ту же секунду Кирк прижался к ней, обнял ее одной рукой за талию и, подняв руку над головой, поймал ленточку капора и зажал ее между пальцами.

Далия даже отреагировать не успела – просто молча смотрела на него. Этот мужественный, сильный подбородок, точеные линии рта, нос с небольшой горбинкой и излучавшие доброту карие глаза… Далия растаяла, словно воск, и покорно и безропотно прижалась к нему. Дыхание ее перехватило, но она даже не заметила этого. Все вдруг враз растворилось в наслаждении от близости этого сильного тела, в едва ощутимом, но пьянящем аромате его одеколона, ощущении его ноги у бедра.

Далии даже захотелось пошутить – сказать, что пора нарушить статичность этой живой картины, но губы были ей неподвластны. Она вся отдалась блаженству, стремлению прильнув к его восхитительно теплой и сильной груди. Никогда прежде она не замечала, какая широкая и мощная у Кирка грудь, какие твердые у него бедра…

Глаза ее округлились, когда их взгляды встретились. Покраснев как рак, Кирк нехотя отстранился. И стоило Далии оторваться от его теплого тела, как ее тотчас же пронзило ледяное дыхание ветра.

– Вот, возьмите. – Кирк протянул ей спасенный капор.

– Спасибо. Было очень любезно… большое спасибо… Вы были… мне действительно пора возвращаться… – Язык, казалось, решил сыграть с ней злую шутку – он отказывался ей подчиняться.

– Да-да. Конечно. Мы… Я хочу обсудить с вами тот… другой вопрос, и мы должны встретиться, как только я сумею все устроить.

– Это хорошо… То есть, я имею в виду, не хорошо, а необходимо и мне, и… – Далия замялась. – Мне действительно надо возвращаться и…

И тут она повернулась и почти бегом устремилась вниз по дорожке. Лорд Кирк, не в силах сдвинуться с места, неотрывно глядел ей вслед.

Из дневника герцогини Роксборо

«Обычно, когда гости приезжают на раут перед Рождественским балом, замок уже украшен. Однако в этом году, чтобы оживить календарь наших светских мероприятий, мы решили внести кое-какое разнообразие. На сей раз забавы ради гости сами придумают, как лучше украсить замок, и проследят за всем.

Заранее мы об этом не оповещали. Мне подумалось, что ничто не мешает затеять некое состязание с милыми призами для победителей, однако леди Шарлотта, опасавшаяся ненужных осложнений, попыталась меня отговорить. И совершенно необоснованно, как мне представляется. Что здесь сложного или рискованного? Что может пойти не так?

Воистину, Шарлотта чересчур мнительна…»

Далия быстро шла по мощеной дорожке к кухонной двери, сердце ее колотилось. Завернув за угол, она оглянулась, дабы убедиться, что Кирк ее не видит, и, проскользнув между кустами, прислонилась к каменной стене. Здесь, укрывшись от всепроникающего ветра, она какое-то время стояла, приходя в себя перед тем, как войти в замок.

Боже, никогда в жизни она не чувствовала себя настолько растерянной!

Что это было?

Она понятия не имела. Точно не любовное свидание. Поскольку на любовных свиданиях говорят нежности, но уж никак не просят о «дружеской» помощи, и все же она прекрасно понимала, что чувства, которые она питает к Кирку, далеки от просто дружеских.

Далия попыталась повязать капор, но ничего не получилось – руки страшно тряслись. Все это было смешно. Но как бы то ни было, после извинений и просьбы о помощи Кирк сумел заручиться ее согласием на совместное оттачивание «навыков».

Однако если быть предельно откровенной, затея эта отнюдь не отталкивала Далию. Скорее привлекала. А если честно, даже слишком привлекала.

Набрав в легкие побольше воздуха, она сунула непослушный капор в карман. А когда Кирк прижал ее к себе, его… Боже, как бы поделикатнее выразиться? Ей были известны лишь деревенские, крестьянские словечки, явно неуместные, учитывая, что речь шла не о быке, а о мужчине. Назвать это мужским естеством? Или фаллосом? Или, взяв пример с конюхов, окрестить это жеребцовым достоинством? Нет уж, это явно не то! Впрочем, как ни называй, он был тверд и недвусмысленно упирался в ее бедро.