Хелен Филдинг - Как отказать красивому мужчине

– Сожалею, но сигареты закончились.

– У вас действительно нет сигарет? – Голос был гортанный со специфическим акцентом – раскатистое «р» и «т», произносимое с таким нажимом, что, казалось, человек не говорит, а плюется.

Оливия молниеносно подняла крохотное зеркальце своего «шпионского» кольца и, дрожа от волнения, впервые попыталась использовать его по назначению. Человек, стоящий к ней спиной, был низкого роста, коренастый. Одет он был в джинсы и футболку. Оливия слегка повернула руку, чтобы получше его разглядеть, и просто потеряла дар речи от удивления при виде черных мелких завитков – это был не кто иной, как Альфонсо. Оливия поспешно опустила голову и уставилась на прилавок, старательно изображая повышенный интерес к барометру. Между тем Альфонсо продолжал громогласно выражать крайнее неудовольствие предполагаемым отсутствием сигарет в лавчонке.

– Обещаю, сигареты будут в четверг, когда придет катер, – увещевал его высокий продавец. – Попробуйте обратиться к Падди в баре «Море крови».

Альфонсо выругался и как ошпаренный выскочил из магазинчика, громко хлопнув дверью, отчего колокольчик залился истошным звоном.

На некоторое время воцарилось молчание, а затем хозяин лавочки и покупатель снова заговорили приглушенными голосами. Оливии удалось расслышать лишь обрывки разговора: «В пещерах… у О’Рейли сдохли козы». Она подумала, что эти слова очень похожи на строки из ирландской песенки, которую они учили в школе, но одернула себя, поняв, что не время предаваться сентиментальным воспоминаниям.

Оливия повернулась к продавцу и попросила моток веревки, карту острова, пакет моркови, большой кухонный нож, а потом как можно небрежнее бросила:

– Ой, чуть не забыла… и пачку сигарет.

– Пожалуйста. Какие предпочитаете?

– А какие у вас есть?

– «Мальборо», «Мальборо Лайтс» и «Кэмел», – ответил продавец, с хитрым видом посматривая на улицу.

Оливия проследила за его взглядом. Там стоял Альфонсо и увлеченно с кем-то беседовал, но она не видела, кто был его собеседник. Он слегка переместился влево, и тут она заметила коротко стриженные осветленные перекисью волосы и мешковатый прикид. Это был не кто иной, как Мортон Си. Это что же, Мортон на короткой ноге с проходимцем Альфонсо? Вот ведь лицемерный подонок. Какая же она дура! Теперь путь к Ферамо ей точно заказан, ведь тот не захочет видеть в своем гареме девицу, которая крутила шашни с одним из его прихлебателей. Вот черт, она сорвала всю свою разведывательную операцию, и все из-за минутной слабости и потери контроля.

«Ключ к успеху лежит в твоем умении восстанавливаться после поражения», – твердила себе Оливия. До погружения оставалось почти два часа. Этого времени вполне достаточно, чтобы добраться до вершины Тыквенного холма и разведать обстановку. Она была преисполнена решимости хоть как-то использовать этот шанс.

Вооружившись картой, она вышла из городка по дорожке со множеством развилок и поворотов. В каждом таком месте, которое могло бы вызвать у нее сомнение на обратном пути, она оставляла морковку, чтобы не перепутать дорогу. Впереди из зарослей кустарников поднимался Тыквенный холм, очень похожий на зеленые холмы Южного Даунса. По нему вилась песчаная дорожка, на которой совершенно невозможно было спрятаться от любопытных глаз. С правой стороны кустарник переходил в узкую лощину на склоне холма. Подобравшись поближе, Оливия залегла в кустах и направила на вершину свой полевой бинокль. Там, за деревьями, она заметила какое-то движение и начала пристально всматриваться, стараясь навести резкость. Появился мужчина в камуфляже, видимо, вооруженный автоматом, и принялся осматривать окрестности. Она выхватила свою миниатюрную камеру и сфотографировала его.

«Это просто возмутительно! – думала Оливия. – Тыквенный холм – всеобщее достояние. Люди должны иметь возможность гулять здесь и не бояться, что кто-нибудь направит на них дуло автомата».

Она отметила это место морковкой, сошла с главной дорожки и направилась к узкой, поросшей невысокими деревьями и густым кустарником лощине на правом склоне холма. Кипя от негодования, Оливия продиралась сквозь заросли, а мозг работал в усиленном режиме, пытаясь вычислить, что же замышляет коварный Ферамо на своем мнимом «экокурорте». Она почти не сомневалась, что именно там изготавливают взрывные устройства на основе ацетилена, предназначенные для теракта в Лос-Анджелесе. Возможно, готовят подводных сварщиков, которые потом устроятся работать на системы охлаждения электростанций, чтобы выпустить под водой огромные пузыри из смеси ацетилена и кислорода и поджечь их с помощью водостойких спичек.

Древесная растительность шла по всему склону до самой вершины. Местами склон поднимался почти отвесно. Во время нелегкого восхождения Оливия вся покрылась царапинами и ссадинами. Увидев, что вершина близка, она слегка приободрилась, но тут вдруг увидела, что путь ей преграждает трехметровая изгородь с колючей проволокой наверху. Если направиться влево, то она попадет на открытую часть склона и будет перед часовым как на ладони. Поэтому она приняла решение идти вправо и вскоре оказалась на краю глубокого оврага. На другой его стороне находился уступ, на котором росло одинокое дерево, и, если перебраться туда, дальше восхождение уже не представляло бы особого труда. Оливия призадумалась, оценивая ситуацию. Если бы не пропасть пятидесятиметровой глубины под ногами, она бы без раздумий прыгнула на уступ. И что тут страшного? Ведь Оливия сотни раз видела, как златокудрые принцы в трико храбро преодолевают такие преграды в диснеевских мультфильмах.

Без дальнейших раздумий она прыгнула и в следующую секунду приземлилась уже на другой стороне, но не удержала равновесие и теперь барахталась в какой-то мерзкой жиже, которая к тому же издавала отвратительную вонь. От неизбежного падения Оливию спасло лишь то, что ей удалось ухватиться за ствол дерева, которое тоже было сплошь покрыто отвратительной субстанцией. Оливия повернула голову, чтобы рассмотреть, что это такое, и поняла, что больше не в силах дышать этим вонючим воздухом. Призвав все свои навыки, приобретенные в многочисленных сортирах в странах третьего мира, где она бродяжничала в юные годы, Оливия резко выдохнула и задержала дыхание, пока не удалилась от странной вони на достаточное расстояние. Легкие ее почти разрывались. Она подняла голову к небу, чуть-чуть втянула в ноздри воздух и, наконец, глубоко вдохнула дивный чистейший воздух Попайяна, а потом принялась стягивать с себя испачканную одежду.

Оливия лежала на животе в одном лифчике и трусиках, спрятав замазанные подозрительной жижей джинсы, майку и кроссовки подальше в кусты, чтобы не ощущать их запах. Здесь она была вне поля зрения охранников, на другой стороне холма и теперь старательно рассматривала «курорт» Ферамо с помощью полевого бинокля. Бирюзовую лагуну окаймлял покрытый белым коралловым песком пляж, на котором тут и там росли пальмовые деревья и стояли лежаки с подушками кремового цвета. В центре территории находился квадратный бассейн, окруженный деревянным помостом. Под крытым пальмовыми листьями навесом, видимо, находились стойка регистрации и ресторан. Длинный деревянный причал уходил далеко в море, а на самом краю его, тоже под пальмовым навесом, находился бар. По обе стороны причала вдоль кромки воды шли деревянные настилы, и возле каждого по три домика с крышей из пальмовых листьев, крытыми верандами и деревянными лестницами, ведущими прямо в воду. Среди пальм на берегу располагались еще шесть гостевых домиков.

«Хм-м, – подумала Оливия. – А может, стоит наведаться туда, в конце концов? Вот было бы здорово пожить в одном из домиков на краю пляжа. Ой, а как же москиты?»

Публика, возлежавшая в шезлонгах и сидящая у стойки бара, выглядела так, словно сошла со страниц журнала «Vogue». По глади лагуны скользили два каяка. Кто-то плавал у берега с маской и трубкой. Две девицы в полном снаряжении для подводного плавания брели к краю рифа в сопровождении инструктора. Справа от комплекса находилась автостоянка, где стояли грузовики, экскаваторы, компрессорная установка и разные контейнеры. Вокруг мыса шла грунтовая дорога. На значительном отдалении массивный бетонный пирс уходил туда, где заканчивались коралловые рифы и вода из бирюзовой превращалась в темно-синюю. Оливия положила бинокль на землю и сделала еще несколько снимков. Затем снова поднесла бинокль к глазам, но почему-то ничего не увидела.

– Не в ту сторону смотришь, детка.

Она пыталась закричать, но чья-то сильная рука зажала ей рот, а другая заломила ее руку за спину.

Оливия извернулась и обнаружила, что смотрит прямо в невозмутимые серые глаза, которые еще совсем недавно казались ей столь привлекательными.

– Боже, так это ты, – пробормотала она из-под его пальцев.

– Что ты здесь делаешь? – Голос Мортона звучал так, словно ситуация его забавляла, но руку он не убирал.

– Оттань от бедя, – потребовала Оливия, стараясь сохранить достоинство, насколько это было возможно в подобной ситуации.

Мортон ослабил хватку, хотя все еще держал один палец на ее горле.

– Тише. Еще раз спрашиваю: что ты здесь делаешь?

– Любуюсь окрестностями!

– В нижнем белье?

– Заодно и позагорать решила.

– Как ты здесь оказалась?

– Прыгнула!

– Прыгнула?

– Да, и чуть не упала. Скала покрыта какой-то скользкой дрянью, я всю одежду испачкала!

– И где твоя одежда?

Оливия указала на кусты. Мортон полез вниз по склону. Она слышала, как осыпаются мелкие камушки и хрустят ветки, и попробовала обернуться.

– Я же тебе сказал: не смей двигаться. – Его голова появилась над краем холма. – Это твое? – спросил Мортон, демонстрируя ей морковку.

Оливия метнула на него гневный взгляд.

– Вот только не надо дуться. Лезь сюда, на выступ, только очень медленно. Теперь садись вон на тот камень.

Оливия последовала его инструкциям, чувствуя, что ее бьет дрожь. Мортон скрестил руки, по-армейски резко стянул майку и отдал ей.

– Надень-ка это, – сказал он.

– Не хочу – она тобой воняет.

– Надевай! – Он отступил назад, наблюдая, как Оливия облачается в его майку.

– Есть у меня смутное подозрение, что никакая ты не журналистка. Я угадал? Признавайся, что ты тут делаешь?

– Я же уже сказала – я просто гуляла, решила подняться на Тыквенный холм. Хотела посмотреть на этот шикарный курорт.

– Ты что, спятила?

– А почему я не могу посетить эту прекрасную гостиницу? Может быть, я хочу там поселиться.

– Ну да, зайти в прекрасное турбюро в прекрасной деревушке, снять прекрасную комнатку и попросить их покатать тебя на прекрасной лодочке.

– Спасибо, я воспользуюсь твоим советом.

– Пожалуйста.

– А сам ты что здесь делаешь?

– Ты всегда такая настойчивая?

– Ты же работаешь на Ферамо, верно?

– Мой совет: спускайся скорее в деревушку, чтобы тебя никто не заметил, и, если у тебя есть хоть капля мозгов, никому не рассказывай о том, куда тебя носило.

– Как же это подло – крутиться вокруг дайверов, притворяясь в доску своим и стучать на них, как последнее дерьмо, этому кошмарному типу – гориллоподобному прихлебателю Ферамо.

– Не понимаю, о чем ты говоришь. Тебе эта гадость, случайно, на кожу не попала?

– Руки испачкала, но уже вытерла.

Он схватил ее за руки и, держа в полуметре от носа, принюхался.

– Понятно, – сказал он. – А теперь иди. Увидимся после погружения.

«Ах ты, мерзкий двуличный подонок, – кипя гневом, думала Оливия, сидя в мангровых зарослях и наблюдая в бинокль за Мортоном, тот как ни в чем не бывало покуривал сигарету на вершине холма, мирно болтая с охранником. – Сегодня поплаваю последний раз, а затем пойду в Английское посольство, расскажу обо всем, что творится здесь, и прямиком домой».

Когда Оливия около одиннадцати часов появилась на берегу, вся компания дайверов сидела рядком перед старым потрескивающим телевизором в развалюхе Рика и смотрела новости.

«Их легко достать: они растут повсюду. Они коричнево-черного цвета, маленькие – размером с боб, но с их помощью можно отравить весь мир. Мы говорим о семенах клещевины.

По мнению экспертов, семена этого широко распространенного растения во вторник были причиной массового отравления на круизном судне «Койоба», что привело к смерти двухсот шестидесяти трех пассажиров. Этот террористический акт, в котором обвиняют возглавляемую Усамой бен Ладеном «Аль-Каиду», был совершен с использованием яда рицина, который был добавлен в соль, насыпанную в солонки в столовой».

На экране появился ученый в белом халате.

«Как известно, именно это вещество было использовано для убийства болгарского писателя-диссидента Георгия Маркова в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году на мосту Ватерлоо в Лондоне. Покушение было совершено с помощью укола зонтиком. В теле умершего обнаружили капсулу, наполненную рицином, высокотоксичным ядом, который получают из семян клещевины. Это растение широко распространено во многих регионах мира. Яд производится в разных формах – в виде порошка, который и был использован во время последнего теракта, а также в виде кристаллов и геля».