Эбби Глайнс - Как память

Хэндрикс Дрейк и Корд не могли пойти куда-нибудь и не попасть в неприятности.

— Удачи с этим, — ответила я.

Мама посмотрела на меня с беспокойством.

— Эти мальчишки Дрейки хулиганы.

Я засмеялась, по-моему, горшок котёл сажей корит. Люди говорят то же самое о мальчишках Йорк. Мамины мальчики такие же плохиши, как и Дрейки. Вот почему мой лучший друг Элай Харди и я стали называть Дрейков и моих братьев ужасной шестёркой вскоре после их рождения.

— Мне нужно поговорить с вами, пока нет мальчиков, — сказала я маме и папе. Мой младший брат Клай остался на ночь у Кигана Дрейка. Я должна воспользоваться этой возможностью, чтобы сказать им, что съезжаю. Следующая неделя очень быстро приближается.

— Хорошо, — ответила мама, теперь внимательно изучая меня.

Папа добавил:

— Мы можем поговорить за ужином?

— Конечно, — сказала я. — Хорошо. — В любом случае это будет нелегко, с едой или без.

— А о чём? Ты хорошо себя чувствуешь? — внезапно испугалась мама. Она жила со страхом, что моя болезнь вернётся, а мне бы очень хотелось, чтобы она перестала бояться.

— Я прекрасно себя чувствую. Речь не об этом.

— Ты выглядишь немного бледной, — сказала она, кладя ладонь на мой лоб.

— Мама, со мной всё хорошо.

Вот почему я должна переехать. Она всегда таким образом относится ко мне. Маленькая больная девочка, за которой она должна ухаживать и которую должна защищать.

— Если ты считаешь, что заболела, то мы должны обратиться к врачу…

— Мама, я не больна, — я снова прервала её.

— Ты уверена?

— Я съезжаю.

Внезапно они оба замерли. Ни у одного из них не было слов.

НЕЙТ ФИНЛИ

«У Октавии»? Серьёзно? «У Октавии»? Она назвала его в честь себя. Я задался вопросом, почему меня это вообще удивляет. Октавия великолепна, а также благословлена порцией креативности. Признаю, хорошей порцией креативности. Но ещё она единственный ребёнок основателя «Бекетт Департмен Стор». Как и я, Октавия состоятельна, родилась в богатстве и выросла с привилегиями, хотя на неё это повлияло по-другому.

Вот почему моя мама не рада нашей помолвке. Октавия не нравится маме. Она сказала, что хочет для меня того же, что есть у них с папой, но этого не произойдёт. Мама считала, что у меня это будет с Лилой Кейт. Я знал, о чём они все думают. Они спланировали и приняли решение о нашей свадьбе в тот момент, когда родилась Лила Кейт. Когда они узнали, что Лила Кейт — девочка, они все стали планировать это в своих мыслях. Конечно же, они не говорили об этом, но однозначно, чёрт возьми, думали. Вся чёртова компашка, даже если они и не признают этого. Октавия — не Лила Кейт. Даже при всём богатстве воображения.

Проблема с Лилой Кейт заключается в том, что мы относимся друг к другу как к семье. Она для меня словно ещё одна младшая сестра. Однако наши мамы по-прежнему надеются и верят, что мы всё ещё можем сойтись. Что мы каким-то волшебным образом будем вместе.

Октавия устраивает меня. Мы с ней похожи больше, чем думает моя мама. Мы оба хотим достичь успехов, не используя влияние наших известных родителей. Мы хотим путешествовать и не хотим детей. Она слегка избалована. Нет, вообще-то, Октавия очень испорченная, но мы согласились подписать брачный контракт, чтобы защитить свои интересы.

То, что есть у моих родителей, редкость. Вы не сможете найти в этом мире много подобных пар. Конечно, я вырос в кругу семьи и друзей, которые живут в похожей обстановке и у которых прекрасные браки. Но я не похож на них и их детей. Я не хочу обосновываться в Розмари Бич, размножаться и растить своих отпрысков. И я не желаю дней, наполненных гольфом и следующим за ним ужином в элитном загородном клубе «Керрингтон». Я хочу повидать жизнь, о которой не знаю, и зависеть от самого себя. Я хочу быть самостоятельным человеком.

Я отогнал в сторону эти мысли. Это жизнь, которую для меня хочет моя мама. Не та жизнь, которую хочу я, и она знает это. Она уважает это. Пришло время сосредоточиться на том, чего хочу я. Я здесь, чтобы получить груз Октавии и разместить его, пока она занимается закупками в Риме. Торжественное открытие её магазина через две недели. Нужно много чего сделать за четырнадцать дней, и у меня такое чувство, что я здесь застряну. Единственная положительная вещь: я смогу провести время с моим дедом, пока занимаюсь этим дерьмом для Октавии. Отец моей мамы владел рестораном в Си Бризе, штат Алабама, где сейчас открывается первый магазин «У Октавии». В следующем месяце приедут туристы, и она хочет быть готовой к ним.

Я вытянул из кармана ключи от её магазина и направился к берегу моря. Конечно же, её магазин в самой дорогой части авеню. Ресторан дедушки совершенно не похож на этот магазин. Он находится вдалеке от фешенебельных, первоклассных построек. Его место имеет атмосферу, которая не раздражает. Магазин Октавии был глянцевым и с особым стилем, но у него нет истории, как у ресторана деда.

Дверь в магазин распахнулась и вышла башня из коробок. Я остановился, потому что башня начала крениться ко мне, и прежде, чем случилось крушение, я заговорил:

— Осторожно, — сказал я прежде, чем картонные коробки потеряли устойчивость. — Ты что не видишь, куда идёшь?

Я услышал визг, а затем он затих. Я переместился, чтобы помочь, когда мои глаза остановились на паре других, которые я так хорошо знаю. Такие глаза я видел лишь однажды, и они были голубыми глубокими и потрясающими. Длинные густые тёмные волосы, струящиеся по её плечам, тоже мне знакомы. Она стала старше, и теперь её тело имеет изгибы во всех правильных местах. Она однозначно похорошела с подросткового возраста. Ей больше не пятнадцать — она стала женщиной.

Блисс Йорк была моей первой любовью. Или я так думал тогда. Пришлось понять, что она была моей первой страстью, потому что я понятия не имею, что такое любовь. Её лицо может остановить движение на улице, и это без всякого макияжа. Она была настолько естественной, насколько я помнил. В ней нет ничего фальшивого. Когда-то её улыбка делала мой мир идеальным.

— Ой, простите… — заторможено сказала она, пока её глаза разглядывали моё лицо. Я увидел в них узнавание. Она вспомнила меня. Знала, кем я был. Мальчиком, который подарил ей её первый поцелуй. Мальчиком, который сказал, что будет любить её вечно. Затем я уехал в конце лета, которое считал началом вечности. Тогда я был немного мечтателем. Это было до того, как я понял, что женщины внутри могут быть не такими мягкими и красивыми, какими внешне. Моя мама совершенство и внутри, и снаружи, но в моей младшей сестре Офелии, определённо есть жилка зла.

— Ты работаешь здесь? — спросил я до того, как она смогла произнести моё имя. Я не хочу вспоминать то лето. Я слишком долго помнил о нём. Как только я решил, что Блисс Йорк не была идеальной девочкой, я позволил себе полностью забыть о ней.

Она открыла рот, чтобы что-то сказать, затем медленно кивнула.

Я знал, Октавия наняла кого-то, чтобы ей помогли всё устроить. Мне просто не сказали имя. Не то чтобы это имело значение. Это было семь лет назад и было частью моего прошлого, которое там и останется.

Я поднял упавшие коробки.

— Я Нейт, жених Октавии. — Это должно ответить на её вопросы, а также заставить поверить, что я не помню её. — Я отнесу эти коробки в мусор.

Я не стал ждать, пока она назовёт своё имя. Я вернулся к работе, поднимая оставшиеся упавшие коробки. Она не двигалась, как мне показалось, несколько минут, но это было лишь несколько мимолётных секунд. Я был напряжён. Не уверен почему. Если бы она сказала мне, кем является, и спросила, помню ли я её, я бы по-прежнему мог вести себя так, словно забыл. Прошло семь грёбаных лет. Тогда мы были детьми. Теперь мы выросли. Я был другим человеком и уверен она тоже.

— Хорошо, э-э… спасибо, — сказала она. Мне хотелось поднять голову и посмотреть, как она уходит. Рассмотреть женщину, которой она стала. Увидеть насколько изменилось её тело. Мимолётный взгляд, который я позволил себе бросить на неё вначале, оставил приятные впечатления, и я хотел ещё. Тогда она была красавицей. Теперь же она великолепна, и мне придётся, чёрт возьми, работать с этой красотой следующие две недели.

Дерьмо.

Такое могло случиться только со мной.

Я повернулся, чтобы уйти с коробками, когда дверь снова открылась.

— Прости. Я забыла сказать тебе, где расположены мусорные баки. — Она говорила формально, нервно и неуверенно. Я мог бы облегчить её беспокойство, просто будучи с ней честным и всё прояснив. Но это означало бы, что мне придётся вспомнить её. Девочку, которую я намерено забыл. Я сказал ей, что люблю её, и она была единственной девушкой, которой я когда-либо говорил такое. Ты живёшь и учишься у жизни, а я жил и учился вместе с Блисс Йорк.

Я должен перестать думать об этой фигне.

— Это сразу за зданием, — указала она.

Я кивнул.

— Понял. — Затем я ушёл. Я не стал смотреть на неё. Я даже не поблагодарил её.

— Тебе помочь? — крикнула она.

— Неа. — Я мудак. Но это был единственный способ справиться с этой ситуацией. Маме было бы стыдно за меня.

БЛИСС ЙОРК

Нейт Финли. Как такое могло произойти? Не то чтобы это могло стать проблемой, потому что он даже не помнит меня. Что ранит. Сильно.

Мысли о нём помогли мне пройти через очень тяжёлые моменты моей жизни. Когда мне было плохо после химиотерапии, я сосредотачивалась на нашем лете, времени, которое мы провели вместе. Мысли об этом помогали мне отвлечься от ада, через который я проходила.

И всё же он не помнит меня. Понятия не имеет, кто я.

Ну, теперь я здорова. Я сильнее. Я больше не нуждаюсь в воспоминаниях о нём, чтобы прожить очередной день. Думаю, если я нуждалась в мысленной пощёчине в виде повзрослевшего невероятно красивого Нейта Финли, который понятия не имеет, кто я, тогда это вовремя. Я могу с этим справиться.

Я медленно отвернулась от окна, через которое наблюдала за тем, как он уходит с коробками. Нейт Финли обручён с Октавией, которая дала мне мою первую работу. Мне она нравится, а я даже не знаю её. Моё первое впечатление заключается в том, что она милая. Я с нетерпением ждала, чтобы поработать вместе с ней. Или, скорее, на неё, так как она владеет этим местом. Хотя теперь, после того как появился Нейт, не так сильно. Но всё хорошо. Я здесь, и я независима.

Никто не вспомнит Нейта, кроме Элая. Тем летом я рассказывала ему о Нейте. И он слушал меня, хотя я знала, что его это не интересует, не так, как заинтересовало бы женщину. У меня просто не много таких друзей. Таких, как Элай. Он близок мне как никто другой. Ларисса немного знала о Нейте просто потому, что была причиной, по которой я оказалась на пляже тем летом. И ещё несколько моих друзей, которые видели меня с ним, но не вспомнят об этом спустя столько лет. По крайней мере, я надеюсь на это.

Сегодня вечером Элай поможет мне закончить перевозить вещи в квартиру, которую мы теперь делим. Я могла бы рассказать ему. Я должна с кем-нибудь поговорить. Возможно, разговор об этом поможет мне закрыть дверь в моё прошлое с Нейтом. Или это может сделать всё только хуже.

В моём кармане завибрировал телефон. Элай отправил мне сообщение. Клянусь, мы с ним на одной волне. Словно он знает, что у меня проблема ещё до того, как я расскажу ему о ней.

«Ты в порядке?» — всё, что он отправил.

«Да» — ответила я. Я медлила. Нет смысла сейчас говорить об этом. У нас есть бутылка вина и много работы вечером, тогда и будет время поговорить. Вот тогда я и расскажу ему. По крайней мере, нам будет, о чём поговорить, пока мы будем перевозить мои вещи.

Дверь открылась, и я знала, что это Нейт. Я не стала поворачиваться и смотреть. Я продолжала доставать одежду из коробок, которые поставила перед собой. Мне нужно закончить с сегодняшним поступлением, прежде чем появится очередной груз.

— Есть ещё мусор?

Я натянула улыбку, прежде чем посмотреть в глаза Нейту.

— Это всё. Позже будет больше.

Он кивнул, не посмотрев на меня. И снова в этом нет никакого смысла. Снаружи он сделал то же самое. С моим лицом или носом что-то не так? На завтрак я съела энергетический батончик. Может, орехи застряли у меня в зубах?

Я быстро вернулась к распаковке вещей.

— Октавия оставила мне список того, что нужно сделать. Я пойду в кабинет и начну работать, — он начал говорить с вопросительной интонацией, но закончил утвердительной. Я кивнула. Ничего не сказав. Какой смысл отвечать?

Когда я была уверена, что он ушёл из передней части магазина, я встала и вздохнула с облегчением. Это неловко и болезненно, а он даже не подозревает об этом. Летом, проведённым вместе со мной, он был внимательным, совершенно другим. Не тем мужчиной, которым стал. Этого парня я совсем не знаю. Думаю, с возрастом и временем мы все меняемся. Мне просто хочется, чтобы мои воспоминания о Нейте остались нетронутыми. Но реальность разрушает их.