Кристин Хармел - Как переспать с кинозвездой

– Ничего себе!

– Ну ладно, красавица, мне нужно бежать, – проговорил Коул. – К девяти буду дома.

– Очень соскучилась, – чуть слышно призналась я.

– Может, поужинаем в «Смаке»?

– С удовольствием. Попрошу Уэнди оставить нам столик. Давай, счастливого полета!

– Не волнуйся, милая! – успокоил Коул и после небольшой паузы спросил: – Слушай, журналисты до сих пор за тобой ходят?

– Угу, – снова захихикала я. – Каждый день!

Надо же, как получилось: совсем недавно я брала интервью у знаменитостей, а теперь спецкоры таблоидов караулят у меня под дверью, чтобы уточнить, чье кольцо я ношу на безымянном пальце.

– Скажи им правду, – немного подумав, попросил Коул. – Пусть знают. Пусть весь мир знает! Поверить не могу: мы наконец поженимся! Вот оно, счастье!

– У меня даже слов нет…

– Клэр! – тихо позвал Коул. – Люблю тебя, больше жизни люблю!

– А я тебя…

Мы попрощались, и я спрятала телефон в сумочку.

Медленно шагая в сторону дома, я смотрела на улицы, которые купались в теплых лучах ласкового майского солнца. Жизнь вокруг так и кипела: по Бродвею полз огромный поток машин, бурлили от наплыва покупателей магазины, спешили по своим делам люди. А я улыбалась, зная: их мнение мне больше неважно. Никто никогда не сможет помешать моему счастью.

Я свернула с Третьей улицы на Вторую авеню, и папарацци, толпившиеся у моего подъезда с тех пор, как слухи о помолвке проникли в желтую прессу, схватились за фотоаппараты. Послышались крики: «Вон она! Вон она!», ослепительными молниями засверкали вспышки, и уже в следующую секунду я попала в плен их бесцеремонных вопросов.

– Клэр, вы правда обручены с Бранноном? – закричал один из репортеров, видя, как я пробираюсь к дому.

– Он действительно сделал вам предложение? – не давая скрыться, заорал другой.

До сих пор не привыкшая к их навязчивому вниманию, на долю секунды я застыла от изумления. Потом пришла в себя и сделала то, на что не решалась раньше.

Гордо расправила плечи, улыбнулась… Сжимая в одной руке «Будуар», в другой – сумку, я смотрела на репортеров, впервые потревоживших меня год назад. Тогда их стараниями чуть не разрушилась моя жизнь. А сейчас, впервые за все время, меня ничуть не волновало, что они напишут и что подумают.

– Да, – проговорила я, и толпа моментально притихла. – Мы с Коулом Бранноном собираемся пожениться. Три недели назад он сделал мне предложение.

На долю секунды повисла полная тишина, затем ее накрыла лавина вопросов, и бешеными светлячками засверкали вспышки. А я наблюдала за этим хаосом и думала, как здорово просто говорить правду. Быть самой собой. Ничего не скрывать и ничего не стыдиться.

Я подняла руку, и мои преследователи снова притихли.

– Мы очень любим друг друга, – призналась я, не боясь того, что скажут другие. Теперь я знаю себе цену и твердо стою на ногах. – И я счастлива, как никогда в жизни.

На этот раз вспышки были похожи на праздничный салют. Я улыбнулась в десятки объективов, совершенно уверенная: отныне со мной все будет хорошо.

Когда-то я твердо верила, что стану рок-звездой, и строила большие планы. Придумала даже сценическое имя – Мистика – и название группы – «Мармелад», – которая должна была всемирно прославиться благодаря сочиненному мной супершлягеру «Зачем ты ушел?». Мне в ту пору было восемь, концертные номера репетировались на установке «Стейдж-стар» и детском магнитофоне «Фишер-Прайс», а будущий хит представлял собой примитивную трехаккордную мелодию, сочиненную во время занятий музыкой. Но в один прекрасный день осенило: я не умею петь, совсем не умею. До такой степени, что, услышав мой голос, люди разбегаются. Обескураживающий вывод напрашивался сам собой: рок-звезда из меня вряд ли получится.

Зато, стряхнув прах Мистики (изредка воскресающий во время пения караоке на веселых вечеринках, после которых долго мучает совесть), я полюбила сочинительство, что впоследствии помогло найти работу по душе. Теперь с огромным удовольствием сотрудничаю сразу с несколькими изданиями, среди которых еженедельник «Пипл».

Приходилось брать интервью у жертв холокоста, борцов за права человека, людей, оставивших след в истории двадцатого и двадцать первого веков и, естественно, у тех, о ком пишет «Пипл магазин»: кинозвезд, рок-музыкантов и самых разных знаменитостей.

Признаюсь: некоторыми из интервьюируемых, например, Мэтью Макконахи, Джошуа Джексоном, Марком Магра и Джерри О'Коннеллом, я совершенно невинно увлекалась. Но, несмотря на название моей книги, ни с кем из них не спала. Клянусь, об этом даже речи не было! Моя книга стала продолжением мысли «А что, если?». А что, если переступить черту и пренебречь профессиональной этикой (этого я никогда себе не позволяла)? Или, еще хуже, вдруг кто-нибудь подумает: я неправильно вела себя со звездой – и пустит слух, что я была с ним близка? Карьере наступит конец! Моя героиня, Клэр Райли, двадцатишестилетняя редактор развлекательного отдела, очень похожая на меня, как раз с такой проблемой и сталкивается.

Помимо «Пипл» я пишу для журналов «Гламур» и «Здоровье» и веду литературные новости в утренней программе «Дейли базз». Заходите на мой сайт: «www.KristinHarmell.com», регистрируйтесь, и давайте общаться! Если не отвечаю сразу, значит, убежала покупать очередные туфли!

И снова: «Спасибо!»

Маме, Дэвиду и Карен – самым лучшим брату и сестре на свете, а также папе, бабушке, дедушке, Донне, Пэту, Стиву, бабушке из Техаса, Энн, Фреду, Мэри, Дереку, Джессике, Грегори и всей моей семье.

Моим литагентам Элизабет Дженкинс и Майклу Ларсену и киноагенту Энди Коуэну, Джиму Шиффу из «Уорнер букс» и великолепному редактору Эми Эйнхорн, благодаря терпению, доброте и изумительному профессиональному чутью которой работа над книгой превратилась в невероятно увлекательный процесс.

Всем, кто в меня верил и многому научил: Мин-ди Маркес, главному редактору флоридского отделения «Пипл», с которой было очень приятно работать, бывшему главному редактору Джозефу Хармсу, Стиву Орландо – редактору из Университета Флориды и моему первому редактору Элу Мартино.

Чудесным друзьям, многие из которых, словно подопытные кролики, первыми читали эту книгу: Каре Браун, Кристен Милан, Лорен Элкин, Эшли Теддер, Меган Кумбз, Эмбер Дрос, Крису Уильямсу, Джошу Хенчли, Майклу Гигану, Джессике Кадар, Хезер Макуильямс, Мартину Пашински, Джиллиан Цукер, Кортни Хармел, Стейси Бек, Джен Рейни, подругам с «Рок боат» (Мейти, Аманде, Гейл и Мишель), Лане и Джо Кабрера, Меган Макдермот, Саманте Филипс, Линдсей Солл, Эмми Тан, Джоан и Ард, Кристи Вайсман и Пату Кэшу.

Моим прекрасным коллегам, в том числе Сесилии Гилбрайд и Джейн Чеснатт из «Женского дня», Джине Бевинетто из «Органичного стиля», Лизель О'Делл и Синнамен Бер из фонда Университета Флориды, Лори Розса, Лесли Марин, Стиву Хеллигу и Линде Тришитта из «Пипл», Ребекке Уеббер, Кэролайн Боллинджер и Саре Роббинз из «Гламура», Нэнси Стедман из «Здоровья», Кейт Келли, Доре Фокс, Сьюзен Сориано и Кристин Порретта из «Молодой американки», Таре Мерфи и Келли Лонг (лучшим пресс-секретарям планеты); Меганн Фой из «Женского дня», лауреату Пулитцеровской премии, фотографу Джону Каплану, Энн Рач, Трою Магуайру, Андрее Джексон, Джону Брауну, Клейтону Моррису, Митч Инглиш и Дао By из «Дейли базз», редакторам «Пипл», внештатным авторам «Гламура» и корреспондентам «Дейли базз», а также всем, с кем мне приходилось работать.

Мэтью Макконахи, Бену Аффлеку, Джону Корбетту, Джошуа Джексону, Джею Мору, Анд-ре Бенджамину (из «Аут Каста»), Кену Блоку (из «Сестры Хейзел») и Джону Ондрасику за доброту и понимание. Такие знаменитости, как вы, и делают мою работу столь увлекательной.

Светлой памяти Дона Сайдера – великолепного наставника и одного из самых замечательных журналистов на свете – и Джея Кэша, который с детства был моим лучшим другом. Джей, для меня ты всегда будешь супергероем.

Всем одиноким девушкам дружеский совет: цените себя. Будьте собой. Ваш мистер Совершенство может оказаться не кинозвездой, но главное – он существует. Так что продолжайте искать и обязательно найдите того, кто будет ценить величайшее на свете чудо – вас.