Ги резко поднялся:

— О нет, мадемуазель Брижит, вы не можете прислуживать, как простая служанка.

— Но я должна, — ответила Брижит, — или он меня побьет.

Лицо Ги налилось яростью, он повернулся и пошел прочь. А Брижит положила на блюдо кровяной колбасы, добавила немного дичи и быстро оглянулась как раз в тот момент, когда Роланд радостно приветствовал Ги, а друг холодно отвечал ему.

Брижит понесла еду и пиво к господскому столу, украдкой бросая взгляды на двух рыцарей, голоса которых звучали все громче и напряженнее. Спорщики привлекали внимание все большего числа окружающих, а девушка все сильнее волновалась. Если бы только можно было слышать их разговор! Но она не смела приблизиться к ним.

— Что за кашу ты заварила? — раздался голос Лютора совсем рядом с нею.

У Брижит перехватило дыхание, и она повернулась к сидевшему за столом хозяину замка.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, милорд, — ответила она твердо, но так и не смогла поглядеть ему в глаза.

— Я видел тебя с моим вассалом, а теперь он спорит с моим сыном. Эти двое — старые друзья, девчонка. До сих пор они не ссорились.

— Я не сделала ничего, о чем могла бы пожалеть, — решительно заявила Брижит, ставя блюдо на большой дубовый стол.

Лютор поднялся со своего места и отвел ее в сторону:

— Что бы ты ни натворила, для тебя будет лучше, если дело не закончится поединком. Я не собираюсь терять хорошего бойца, тем более накануне серьезного сражения.

— Неужели для вас сын — всего лишь еще один хороший боец?

— Я говорю о Ги, девчонка, потому что точно знаю, кто победит. Если бы из-за тебя опасность грозила моему сыну, я бы заживо содрал твою шкуру, невзирая на твое происхождение.

Глаза Брижит чуть не выскочили от изумления. Он все давно понял! Черт его побери, он понимал, что она из знатного рода, и все же потакал Роланду. Он не остановил это беззаконие, хотя знал о нем.

— Я вас презираю! — взорвалась Брижит. — Вам известно, кто я такая, и все же вы поощряете эту несправедливость!

Лютор усмехнулся:

— Для меня это не важно. Роланд обращается с тобой как со служанкой, значит, ты служанка и есть. Я не стану разубеждать его.

— Но это не так! — закричала Брижит.

— Постарайся понять меня, барышня. Человеку нужен наследник, который займет его место после смерти. Но, кроме того, сейчас мой сын должен быть подле меня, чтобы защитить владения. Я горжусь тем, что сделал из него. Несколько лет назад в безумии я чуть не лишился единственной опоры Монтвилля, и только приближающееся сражение с зятем позволило вернуть Роланда домой. И теперь, когда он здесь, я не могу рисковать поссориться с ним снова.

— Брижит!

Девушка съежилась от громового окрика и повернулась к подходившему Роланду. На его лице застыла маска бешеной ярости. Брижит почувствовала дрожь в коленях.

— Ах, барышня, — сказал Лютор почти грустно, — боюсь, сейчас ты все-таки пожалеешь о сказанном.

Она сверкнула глазами:

— И вы, конечно, позволите ему меня избить, не так ли?

— Я не имею права вмешиваться, девочка моя, — сказал старик и отвернулся.

— А ну-ка, не прячься возле моего отца, — гремел Роланд, — Он тебя не спасет.

Брижит старалась говорить как можно спокойнее, отчаянно скрывая свой ужас:

— Я и не ожидала этого. Он только что сказал, что одобряет все твои действия.

— Значит, ты просила о помощи?

— Нет, Роланд, — вмешался Лютор, — она ни о чем не просила. Я заговорил с нею первым.

— Не защищайте ее, мой господин, — холодно предупредил Роланд.

Лютор колебался всего мгновение, а затем кивнул и оставил их наедине. Роланд схватил Брижит и замахнулся, собираясь ударить. Девушка испугалась и, вместо того, чтобы вырываться и убегать, бросилась к нему. Вцепившись в его одежду, она прижалась так крепко, что ощутила жар его твердого, несокрушимого тела.

— Если ты хочешь побить меня, Роланд, возьми плеть, — зашептала она. — Я не перенесу удара твоего кулака, особенно теперь, когда ты так зол. Ты просто убьешь меня.

— Черт! — зарычал он, пытаясь разжать ее пальцы, но ужас намертво сковал их.

— Нет! Ты разъярен и не знаешь собственной силы. Или ты хочешь покончить со мной первым же ударом?

— Идем, Брижит, — скомандовал Роланд, но его гнев уже начал рассеиваться.

Девушка сразу заметила изменения в его голосе. Мускулы слегка расслабились, и в его глазах Брижит прочла знак того, что буря миновала. Но тут же она отпрянула — одни страхи сменились другими.

— Я… я не хотела бросаться к тебе, — неубедительно пробормотала она. Роланд вздохнул:

— Отправляйся в свою комнату. Для одного дня ты натворила уже достаточно бед.

— Я не хотела этого, — заметила она рассудительно. Но глаза рыцаря потемнели, а тело вновь стало жестким. — Убирайся с глаз моих, женщина, а то я передумаю!

Брижит подозвала Вольфа и направилась к выходу, который вел к конюшне, потому что центральную тяжелую дверь она все равно не смогла бы открыть. Едва оказавшись за стенами зала, она задрожала. Как близко было ужасное избиение! Но почему Роланд так разозлился? О чем они говорили с сэром Ги?

Проходя мимо конюшни, Брижит увидала, что, кроме коня Роланда, там стояли еще четыре лошади, которых прежде ей не приходилось видеть. Они, конечно, принадлежали сэру Ги и его товарищам. Но все равно. Для побега хватит и одной, чья бы она ни была.

Прежде чем пройти через двор от конюшни к своему скромному жилищу, Брижит пониже надвинула капюшон и поплотнее завернулась в плащ. Снег в тот день не шел, однако дул ледяной ветер. В такую погоду трудно бежать. Но девушка была настроена тверже, чем когда-либо прежде.

В комнате было холодно и темно: сегодня никто не принес углей, а такая роскошь, как свеча, слугам не полагалась. Так что, оказавшись в кромешной тьме, Брижит оставалось только лечь в постель. По крайней мере в кровати она согреется. Девушка не стала снимать платье, чтобы не тратить времени на одевание, когда придет час побега.

Услышав возню Вольфа в потемках, она шикнула:

— Ложись и спи, пока можешь. Когда мы убежим отсюда, отдыхать не придется. А это случится скоро, мой дорогой, как только в замке все стихнет.

Глава 21


Несколько часов спустя Брижит поднялась, надела пару лишних платьев, чтобы было потеплее, и собрала все одеяла, имевшиеся у нее в комнате. Она направилась прямо к конюшне и даже не пыталась раздобыть пищу, чтобы никто случайно не заметил, как она крадется по залу. В охотничьих способностях Вольфа его хозяйка не сомневалась и надеялась только на них. А огниво еще тогда, в лесу, ей дал Роланд — прекрасное огниво.

К счастью, четыре новые лошади все еще стояли в конюшне, так что ей не придется связываться с гигантским конем Роланда. И слава Богу, потому что Брижит опасалась не одних только размеров этого животного. Если бы она бежала на Хане, его владелец ни за что не оставил бы поисков — ведь боевой конь ценится гораздо дороже, чем любой раб.

Соседи Хана по стойлу сильно уступали ему в росте.

Один из них, каурый мерин, показался Брижит самым надежным. Он спокойно стоял, пока девушка седлала его. Привязав к седлу вещи и взяв лошадь под уздцы, она осторожно вышла в темный внутренний двор.

Тут начались ее тревоги. Брижит было известно, что в каждой крепости, помимо охраняемых главных ворот, есть хотя бы одна запасная дверь, но найти ее бывает нелегко. Скорее всего она — потайная. Так, например, на случай осады, в Луру был подземный ход, о котором знали немногие.

— Идем, Вольф, — прошептала Брижит. — Нужно найти выход отсюда. Помоги мне. Ищи дверь. Только тихо.

Они направились влево от помещений для прислуги и двинулись вдоль стены к задним дворам. Здесь располагались загоны для скота и огромная, каких Брижит не приходилось еще видеть, конюшня, в которой, наверное, и держали знаменитых нормандских лошадей. Ведя коня в поводу, девушка медленно продвигалась вдоль стены, а Вольф рыскал впереди.

Когда они безрезультатно прошли половину круга, Брижит заволновалась и уже стала обдумывать возможность прошмыгнуть в ворота мимо стражников. Она молилась, чтобы не пришлось этого делать. А время шло, нужно было торопиться. Через несколько часов Роланду сообщат о ее побеге, и он сразу же пустится в погоню. Надеяться оставалось только на то, что до утра ее никто не хватится. Дорог был каждый час этой ночи — до рассвета нужно уехать как можно дальше.

Вольф гавкнул, и у Брижит от страха упало сердце: что если другие собаки подхватят лай и поднимут на ноги все имение? Она быстро подбежала, чтобы успокоить пса, и тут поняла, что он просто звал ее. В стене был желанный выход. Засов подался после нескольких рывков, но потом Брижит едва не уронила его, опуская на землю. Дверь отворилась легко.

И тут мужество снова едва не покинуло беглянку. Перед ней оставалось не более двух футов камня, а дальше — обрыв. Увы, в дверь легко было войти лишь изнутри крепости. Снаружи вдоль основания стены оставалась узенькая полоска земли примерно около фута шириной, а за нею — крутой склон футов в десять — двенадцать, засыпанный снегом. Хорошенький выход! Как, во имя всего святого, заставить лошадь спуститься по этому обрыву, чтобы бедное животное не свернуло себе шею? Но она должна рискнуть. Черт побери, должна!

Держа в руке поводья, Брижит ступила на узкую дорожку за дверью и позвала за собой Вольфа. Пес серьезно поглядел на хозяйку, потом — на землю, затем — снова на Брижит, словно говоря, что сомневается в успехе.

— Для нас с тобой это пара пустяков, — непреклонно ответила на его взгляд девушка. — Вот лошади действительно будет трудно.

Вольф осторожно двинулся вперед, а потом, на секунду замер и прыгнул. Он приземлился на середине откоса, несколько футов проехался на боку, а потом совладал со своими лапами и пробежал остаток пути.

Глядя, как барахтается пес, Брижит сильно огорчилась. Какие тогда шансы у коня? Прыгнув, он наверняка покалечится. Но беглянка взяла себя в руки. Лошадь ей необходима. Иначе до Иль-де-Франса ни за что не добраться.

— Ну идем же, каурый, миленький, — принялась ласково уговаривать она, а сама изо всех сил тащила коня под уздцы. Ей удалось кое-как подвести его к самой двери, но туг он почуял опасность, зафыркал и попятился. Брижит опять стала убеждать его:

— Ну иди же, ты легко соскользнешь вниз. Покажи всем, что ты отважный нормандский конь.

Но животное не двигалось с места, а у Брижит просто не хватало сил, чтобы справиться с ним. Она в отчаянии опустилась на землю. Что теперь делать? Если уйти пешком, Роланд быстро догонит ее.

Вольф взбежал вверх по склону и стал нетерпеливо подталкивать ее руку носом — он уже разволновался, предчувствуя путешествие. Но Брижит только вздохнула.

— Все бесполезно, мой король. Конь не пойдет. Должно быть, он просто разумнее меня: чувствует, что ему не прыгнуть. — Девушка встала с земли, но при этом ее плечи понуро опустились. — Остается попытаться перехитрить стражу. Правда, я не особенно верю в успех, но давай возвращаться в крепость. Хотя бы попробуем. — Она снова глубоко вздохнула.

Вольф стремительно проскочил в дверь. Но тут произошло нечто невероятное. Пес принялся кусать коня за задние ноги. Брижит только успела отойти в сторону и отпустить поводья — лошадь прыгнула. Девушка в восторге смотрела, как ее каурый едет на крупе по склону, а за ним вприпрыжку несется Вольф. Доехав донизу, лошадь встала на ноги в ожидании наездницы.

Брижит не верила своим глазам. Быстренько просунув пальцы под дверь, беглянка закрыла ее, а затем заскользила вниз, вслед за собакой и конем. Здесь она крепко обняла Вольфа.

— Ты просто чудо; — шептала Брижит. — Омой король, ты снова спас меня! А теперь давай поскорее убираться отсюда!

Она тщательно осмотрела коня. Казалось, с ним все в порядке. Еще минуту потратила девушка, чтобы огладить и похвалить его, а потом села в седло и пришпорила скакуна. Вскоре каурый пустился в галоп, наслаждаясь простором равнинных пастбищ Монтвилля. Брижит летела, как ветер, опьяненная ощущением вновь обретенной свободы. И только отъехав достаточно далеко от крепости, она расслабилась и звонко рассмеялась.

Побег удался! Теперь Роланду ни за что не поймать ее. Даже если он не прекратит погоню до самого Иль-де-Франса, все равно там она будет под защитой Лотаря. Король, конечно же, вспомнит если не Брижит, то хотя бы Тома де Луру. А если Роланд осмелится потребовать ее выдачи, ему придется отвечать за все сразу. О нет, теперь ничто ее не остановит.

Остаток ночи пролетел быстро, и Брижит даже не заметила, как посветлели небеса. Правда, солнце не вышло из-за плотных облаков и не растопило снег. Оно светило робко, словно сквозь бычий пузырь, точь-в-точь так же, как ночью — луна. Но и этот бледный свет позволял ей издали различать застывшие на холоде поселения, чтобы на безопасном расстоянии объезжать крепости их владельцев. Всадница сторонилась обжитых мест, она была твердо уверена, что не может доверять ни одному нормандцу.