– Иначе и быть не может, – сказал сэр Джон. – Если закон предусматривает возмещение ущерба в судебном порядке, я буду рад помочь.

Хэтерфилд развернулся и прислонился спиной к шкафу с бокалом в руке; его поза являла собой верх элегантности и изящества.

– Я благодарен вам, сэр Джон, но в подобных делах лучшее решение – это встретиться с врагом лицом к лицу. Вы согласны со мной, леди Шарлотта?

Она расправила складочку лимонно-желтого платья.

– Я не уверена, что знаю ответ на этот вопрос.

– Точно не уверена?

Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Да. По счастью, у меня нет опыта в распространении грязных сплетен, но мне было бы стыдно обращаться к закону. Вовсе не обязательно выставлять на обозрение публики свои личные дела.

Стефани внимательно слушала их разговор.

– Могу ли я спросить, какого рода эти слухи, ваша светлость?

Хэтерфилд продолжал смотреть на леди Шарлотту, вернее, на ее затылок, словно взвешивал, стоит ли открыть крышку и посмотреть на содержимое ее кукольной головки. Но прежде чем ответить, он в последний момент обернулся к Стефани.

– Эти возмутительные слухи касаются моей кредитоспособности, дорогой Стефан. Подумать только!

– Но это полная чушь, – сказала леди Шарлотта. – Ты же наследник древнего герцогского рода. Как можно ставить под сомнение твою финансовую состоятельность?

– Вот именно, – пробормотал Хэтерфилд.

Ужин был подан и съеден. Сэр Джон, мысленно погруженный в текущее судебное разбирательство, удалился к себе, выпив только один бокал бренди. Стефани и Хэтерфилд остались одни в гостиной. Как только дверь за сэром Джоном закрылась, он взял стул и, подсев к Стефани, взял бокал бренди у нее из рук.

– Не сегодня, – сказал он. – Трезвый ум тебе не помешает.

Она с удивлением посмотрела на него. Его глаза озорно блестели, в уголках губ притаилась улыбка.

– Моя сестра! – прошептала она.

– Да. Сегодня ты увидишь ее. Я буду ждать тебя в коляске на углу Кэдоган-Гарденс в половине одиннадцатого. – Он затянулся сигарой. – Оденься во что-нибудь темное. По возможности выбери поношенную и невзрачную одежду, чтобы не привлекать внимания.

– Спасибо. Я тебе так благодарна. Ты даже не представляешь, как много это значит для меня. – Ей хотелось броситься ему на шею, но она сдержалась и, чтобы успокоиться, легко затянулась сигарой, глядя на него с откровенным обожанием.

– А ты не представляешь, чего мне это стоило, – сказал он. – Я пошел наперекор голосу разума. Я сделал все, что в моих силах, чтобы уберечь тебя от всех этих игр, предоставив Олимпию полную свободу действий в его чертовых делишках, дабы он не вмешивал меня или тебя. Я чуть было не порвал в клочья его письмо, которое получил накануне ужина. И, если бы это не касалось Эшленда, я бы даже читать его не стал.

– Но ты прочитал и помог мне, и ты… Ты просто прелесть, Хэтерфилд. Не знаю, как я смогу отблагодарить тебя за это. – Она посмотрела на закрытую дверь и, накрыв ладонью его руку, крепко сжала ее, пытаясь дать ему почувствовать, как сильно она хочет его отблагодарить.

– Ну что ж, отлично. – Он нежно погладил большим пальцем ее указательный пальчик и вернулся к бренди. – Пустяки, не стоит беспокоиться. Моя же главная задача состоит в том, чтобы вытащить тебя с этой встречи целой и невредимой сегодня вечером. Твоя сестра больше не скрывается, за ней могут следить. Ты это понимаешь? Понимаешь, насколько опасной для тебя может оказаться встреча с ней?

– Да. Да, конечно.

– Стефани, ты должна будешь в точности следовать моим указаниям. Выполнять мои приказы без колебаний. Если я скажу: «Беги через мост» – ты побежишь через мост. Если скажу: «Прыгай в воду» – ты прыгнешь, не задумываясь ни секунды о бурном течении реки. Это понятно?

– Я все поняла. – От счастья ее сердце было готово выпрыгнуть из груди. Вот оно, приключение! Хэтерфилд везет ее на рискованное дело. Ночью. В темной одежде. В его коляске. Чтобы она увидела сестру!

– Хорошо. Если что-нибудь случится с тобой… – Он посмотрел на бренди и покачал головой. – К черту все. Я в твоей власти, не так ли?

– А я в твоей. – Она протянула руку и нежно коснулась его щеки. – Спасибо за то, что было сегодня утром. Я толком и не поблагодарила тебя. Все было прекрасно, и ты был прекрасен…

Он накрыл ладонью ее руку, чувствуя щекой ее тепло. Опустил глаза.

– Это неправда. Я вел себя как осел, я не должен был…

Дверь неожиданно распахнулась.

Стефани так резко отшатнулась, что чуть не перевернула стул. Хэтерфилд, напротив, медленно встал, поднес к губам сигару и выпустил клуб дыма с беззаботным видом.

– Ба, да это леди Шарлотта. Разве вы не должны мирно спать в своей постели, как и подобает невинной девушке в столь поздний час?

Стефани, опомнившись, неловко встала со стула.

– Ваша светлость.

– Привет, Джеймс. Я думала, ты уже уехал. – Голос леди Шарлотты звучал на один или два тона выше обычного. Она казалась бледной, но ее кожа от природы была белоснежной, этакий образец настоящей английской алебастровой красоты. – Я хотела перекинуться парой слов с нашим дорогим мистером Томасом.

Хэтерфилд, не торопясь, затушил сигару в пепельнице и допил бренди.

– Желаю удачи. А я вас покидаю, мне пора. Благодарю за чудесный ужин. Ваш повар готовит восхитительное мороженое.

– Мы всегда рады вам, Джеймс.

– Доброго вечера, ваша светлость, – сказал он, взяв ее за руку. – А мне пора и честь знать. Стефан, мой дорогой, au revoir. Не забудь мои наставления. – Он помахал пальчиками Стефани и медленно вышел из комнаты.

Леди Шарлотта смотрела ему вслед, пока в темноте коридора не исчез последний отблеск его золотистых волос. Когда она повернулась к Стефани, на ее губах играла обворожительная улыбка.

– Какой же он все-таки шутник! Вы когда-нибудь встречали кого-нибудь более забавного, чем он, мистер Томас?

– Может быть, пару раз.

– Надо же, наставления! И какого рода наставления он мог вам дать? Какое-нибудь пустяковое поручение, не так ли? – Ее пальцы впились в спинку стула.

Стефани пожала подложенными плечами.

– Вас это не касается, ваша светлость. – Как странно. Стефани неожиданно ощутила власть, которой наделены те, кому позволено пить бренди и курить сигары, почувствовала себя частью элитного мужского мира, словно получила роль со словами на великой сцене жизни. Какое чудесное ощущение… Неудивительно, что мужчины так ревностно охраняют свой образ жизни.

– Думаю, да, – сказала леди Шарлотта. – Все эти скучные, нудные поручения. Наверное, очень неприятно быть на побегушках у других. Мне вас ужасно жаль.

Стефани развела руки в стороны.

– Надо с радостью принимать то, что посылает нам судьба.

– В самом деле. – Леди Шарлотта провела пальчиком по краю обеденного стола. – Знаете, мистер Томас, хотя мы живем под одной крышей вот уже несколько месяцев, я не могу избавиться от чувства, что едва с вами знакома. Как вы жили раньше, какие трудности испытали? Что за обстоятельства вынудили вас занять столь скромное положение в этой жизни, ожидая очередной подачки от других?

– Боюсь, это долгая и запутанная история, которая вряд ли будет интересна вашей светлости и совершенно неуместна в данной обстановке. – Стефани рукой с зажатой в ней сигарой махнула в сторону опустевшей гостиной, где остались лишь стулья и голый стол без скатерти. Даже отсутствие слуг рождало щекотливое чувство чего-то запретного. По всем правилам приличия, их задушевная беседа наедине не могла продлиться более нескольких минут.

– Как я вам сочувствую, мистер Томас! Я буду рада помочь вам во всем. Вы знаете, мне тоже приходилось испытывать трудности, поэтому я с большим сочувствием отношусь к бедам других людей. – Леди Шарлотта театрально прижала ручку к своему сердцу, задрапированному кружевами.

– Не сомневаюсь.

– Лорд Хэтерфилд, да благословит его Бог за доброту и отзывчивость, принимает самое дружеское участие в вашей судьбе. Оттого, что вы так близки, у меня становится теплее на душе. В ваших отношениях чувствуются нежность и доверие.

Стефани поклонилась.

– Не знаю… но, возможно, вы скажете… Он хотя бы иногда говорит обо мне? – Неестественная улыбка застыла на ее лице, тяжелый взгляд блестящих глаз был устремлен на Стефани.

– Говорит о вас? – медленно повторила Стефани.

– Ну, как о друге. Возможно, он упоминал мое имя или, может быть… может быть, он доверился вам, приоткрыл завесу тайников своей души. – Ее пальцы с силой впились в спинку стула.

– Если он что-то и сказал, ваша светлость, я не вправе говорить об этом и никогда не выдам его секретов. – Стефани спохватилась, но было поздно – глаза леди Шарлотты заблестели чуть ярче.

– Я поняла. Вы мне ничего не скажете. Вы не доверяете мне.

– Ваша светлость…

– Мистер Томас, – сказала леди Шарлотта с улыбкой, – вы можете обращаться ко мне не столь официально, если хотите. Мы все-таки живем с вами под одной крышей. И оба в глубине души знаем, что во многом интересы наши сходятся, не так ли?

Стефани затушила сигару и оставила ее в пепельнице рядом с сигарой Хэтерфилда.

– Окажите любезность, миледи, говорите прямо. Чего вы хотите лично от меня?

– Ах. Хорошо. Восхищаюсь вашей прямотой, мистер Томас. – Она сделала несколько шагов и почти вплотную подошла к Стефани, настолько близко, что Стефани почувствовала аромат ее духов, исходивший от мягких темных волос, у самого своего носа. Леди Шарлотта обратила к ней лицо, словно ждала поцелуя, и заговорила срывающимся голосом, переходящим в шепот: – Я буду откровенна с вами. Надеюсь, вы простите меня, ибо влюбленной женщине простительно все, не так ли?

– Ну, почти все.

– Я влюблена, мистер Томас. Возможно, это неприлично, но мне все равно. Я не приму отказа. Я люблю лорда Хэтерфилда – да, я признаюсь в том, что люблю его преданно и безумно и сделаю все, чтобы добиться его любви. Вы меня понимаете? Я пойду на все ради него. Вы даже представить себе не можете, как сильно я его люблю. Люблю каждую клеточку его тела, каждое проявление его великодушного ума и его деятельной натуры. Я буду защищать его всеми возможными способами. Я умру за него, мистер Томас.

– В ваших словах столько страсти, ваша светлость…

– Так и есть. Я страстная натура, мистер Томас. И словно тигрица буду бороться за свою любовь. – Она накрыла ладошкой руку Стефани, словно маленькая птичка села на ветку, едва потревожив ее. – Я очень надеюсь, что смогу рассчитывать на вашу поддержку, мистер Томас. И на ваше дружеское расположение.

– Дорогая моя леди Шарлотта. Мое дружеское расположение к вам осталось прежним, уверяю вас.

Та обнажила зубки в улыбке.

– Какое облегчение, мистер Томас! Терпеть не могу, когда что-то препятствует осуществлению моих планов. Насколько пылко я отношусь к своим друзьям, настолько сильно ненавижу своих врагов. Вы меня понимаете? Я всем сердцем надеюсь, что могу рассчитывать на вашу помощь, надеюсь, что вы сможете убедить его светлость, какое счастье подарит ему моя любовь. Какой роскошью во всем он будет окружен, как и подобает такому мужчине. Я могу дать ему деньги, положение в обществе, поддержать и помочь советом в любых его начинаниях. В конце концов, подарю ему детей, чтобы продолжить его благородный род. – Быстрым взглядом она оглядела Стефани с ног до головы. Ее теплое дыхание трепетало у подбородка девушки.

– И вы твердо уверены, что Хэтерфилду все это нужно?

Рассмеявшись, леди Шарлотта отступила назад.

– Я в этом не сомневаюсь. Мы будем идеальной парой, гармоничной во всех отношениях. Вы же согласны со мной? Он обязательно полюбит меня, как только с его глаз спадет пелена и правда станет очевидной. Я посвящу всю свою жизнь тому, чтобы сделать его счастливым.

Стефани ощутила в груди тупую боль, словно леди Шарлотта, раздвинув грудную клетку, до капли выжала кровь из ее сердца своими цепкими ручками. Рукой она нащупала бокал с бренди. Кровь прилила к щекам; она чувствовала жар, словно от раскаленной печки.

Леди Шарлотта гордо вскинула голову и взялась за ручку двери.

– Вы прекрасный человек, мистер Томас. Я уверена, что вы обладаете многими достоинствами. Но прошу вас не забывать, кто вы такой. Помните, что вы – человек низкого происхождения, как и ваши родители, а я – дочь графа.

Стефани с такой силой обрушила свой бокал с бренди на стол, что тот чуть не разбился. От гнева все поплыло перед глазами.

– И что из этого следует? Я, между прочим… – Стефани спохватилась как раз вовремя.

– Да, мистер Томас?

Стефани, принцесса Хольштайн-Швайнвальд-Хунхоф, известная своим взрывным характером, медленно сосчитала до десяти, чтобы рассеялась кровавая пелена перед глазами.

«Помни, кто ты. Помни о встрече, которая ждет тебя сегодня».

Она успокоилась, румянец капля за каплей сходил с ее щек. Комната перестала кружиться, приняв прежний вид.