Кэтрин Каски - Как соблазнить графа

– Очень жаль, милорд… – На мгновение Анна потупила взор. – Итак, просто чтобы прояснить ситуацию, я пришла к выводу, что…

Он не дал ей закончить мысль:

– Разорвать помолвку со мной сегодня вечером вам не удастся. Этот вопрос я не собираюсь обсуждать с вами. Что еще вы хотите сказать?

– А! Ну, полагаю, что мы могли бы… – Анна прищурилась и пристально посмотрела на графа. – Подождите минуту, сэр, почему я должна придумывать план? Я не слышу от вас никаких интересных предложений, как нам выпутаться из создавшегося положения.

– И не услышите. Я был слишком пьян, чтобы ответить так, как нужно, когда вы объявили о нашей помолвке. Следовательно, я приглашу вас завтра вечером, когда буду уверен, что от выпитого бренди не осталось и следа.

– Завтра? – Анна открыла рот от изумления.

– Да, на Беркли-сквер. Да, и еще одно. – МакЛарен засунул два пальца в карман для часов и стал там что-то нащупывать, наконец извлек кольцо с неограненным сапфиром и без каких бы то ни было комментариев или объяснений начал надевать его Анне на палец.

Он с силой вращал кольцо, пытаясь протащить его через изысканный изгиб на ее пальце, не обращая внимания на отчаянное сопротивление. Наконец граф преуспел и кольцо оказалось у основания безымянного пальца. Достигнув цели, он освободил руку девушки и улыбнулся ей. Эта была чудесная, дружелюбная улыбка – вовсе не та дьявольская, которую она ожидала увидеть на его лице. И Анна с удовольствием отметила бы это, вот только если бы не презирала его так сильно в этот момент.

– Обручальное кольцо, – объяснил он. – Оно принадлежало моей бабушке. Графиня ожидает увидеть его на вашей руке, когда мы вернемся из библиотеки.

– Лорд МакЛарен, я не надену его. Это усугубит ситуацию. – Анна вздохнула и стала яростно стаскивать сверкающую в ночи бесценную семейную реликвию. – Проклятье! Оно застряло! Я не могу его снять!

– Отлично, – ухмыльнулся граф.

Посчитав, что время вежливости исчерпано, Анна решила подвести итог язвительно и сокрушающе, как вдруг почувствовала его губы на своих. Граф целовал жарко, исступленно. Поцелуй закончился так же внезапно – Лэрд оттолкнул ее.

Девушка была ошеломлена, смущена, голова у нее кружилась. Она уставилась на молодого графа, губы у нее дрожали, смешанные чувства переполняли ее от этого испепеляющего поцелуя.

Левый уголок его рта приподнялся в усмешке.

– М-м-м… Неплохо. – Он удовлетворенно усмехнулся.

Кровь прилила к щекам Анны:

– В-в-вы самый безнравственный человек на свете. И подумать только, я и вправду пожалела вас сегодня ночью.

– О, вам следовало бы посочувствовать мне. Мы оба являемся жертвами обстоятельств.

– Да, жертвами. И хотя все в доме думают, что мы помолвлены, на самом деле это неправда. Поэтому… поэтому, пожалуйста, прекратите эти вольности.

– Поцелуй был превосходен. Вы должны признать это.

– Нет. И это не из-за того, что вы меня уже целовали сегодня вечером. Этот поцелуй не был вам в новинку.

Граф усмехнулся:

– О нет, дорогая, позвольте с вами не согласиться. Я вполне уверен, что сейчас я первый раз поцеловал вас как свою невесту.

Уже почти рассвело, когда сэр Ламли Лиливайт, с трудом переводя дыхание и ворча что-то себе под нос, ввел Анну и Элизабет в великолепный дом их покровительницы на площади Кэвендиш в Мэрилебоне.

Анна чувствовала себя совершенно разбитой и физически, и морально, а леди Аппертон – и того хуже. Очевидно, пожилая дама совсем не спала, ожидая от Лиливайта доклада о том, как прошел светский раут у МакЛаренов.

Ее бледные голубые глаза обрамляли лиловые круги, уставшая, в полном изнеможении, она сидела в полудреме на небольшом диванчике, ожидая их прибытия.

Холод досаждал ей, она не переоделась, оставаясь в том, в чем спала, несмотря на ожидаемое прибытие джентльмена. Леди Аппертон встретила своих гостей в измятом халате из парчи и в вышитом ночном колпаке. Крошечные ножки в комнатных туфлях висели в воздухе, не доставая до пола.

– Вы что, с ума сошли? – пронзительно завизжала леди Аппертон. Лиливайт бесцеремонно подтолкнул Анну и Элизабет к диванчику. – Анна, ты сказала, что помолвлена с ним! Боже!

– Бог мой, хорошие новости быстро разносятся по Лондону! – Анна взглянула на сестру. – Не так ли, Элизабет?

– Едва ли это хорошие новости, Анна, – с упреком возразила Элизабет. – Но да, он красив. Вы когда-нибудь видели глаза такого цвета? Они как сапфиры.

– Пожалуйста, не упоминай при мне о сапфирах, Элизабет. – Анна украдкой бросила взгляд на кольцо.

– На самом деле, твоя помолвка – не очень хорошая новость! Это просто ужас. – Леди Аппертон положила носовой платок на колени и подняла бело-голубую чашку со стоявшего рядом чайного столика. – Лиливайт, будьте так любезны, скажите джентльменам, что девушки приехали.

Лиливайт кивнул и пошел через библиотеку к книжному шкафу, обрамленному колоннами, стоявшему рядом с нетопленым камином.

Анна и Элизабет очередной раз наблюдали изысканное действо: Лиливайт нажимал на голову некой богини, вырезанной из дерева, раздавался едва слышный щелчок и жалобный скрежет петель, внезапно нижняя часть огромного книжного шкафа широко распахивалась, открывая дверь в потайной ход. Так было и на этот раз. Дородный мужчина, переваливаясь, вошел в темную пустоту и исчез из виду.

– Дорогая леди Аппертон, если вы позволите мне, я все объясню вам. – Анна приблизилась к маленькой пожилой женщине и незаметно очутилась подле нее на диване.

– Милая моя, – начала леди, – знаю, что ты умная, находчивая девушка, но не могу понять, какие должны были произойти события, чтобы прозвучало это странное заявление – ты помолвлена с графом МакЛареном.

– Этого не произошло бы, будь у меня выбор. – Анна подняла крошечную ручку леди Аппертон и сжала ее, ненамеренно сморщив полупрозрачную кожу на руке пожилой женщины, словно мягкую ткань. – Он поймал меня в своей спальне – я вскрикнула, и графиня – нет, все присутствующее общество – застало нас в довольно щекотливом положении. Вы должны знать, как любое внимание с чьей-либо стороны досаждает мне. Как трудно стоять под осуждающими взглядами светского общества, когда ты вынуждена лгать!

– Но, Анна, заявить о том, что ты помолвлена с графом! Если ты боишься внимания, тогда почему, дитя, ты во много раз усугубила ситуацию – ведь с сегодняшнего вечера к тебе будут прикованы взгляды всего общества.

– Не я начала эту ложь. Друг графа МакЛарена лорд Эпсли предложил отчасти правдоподобное объяснение, почему нас двоих застали в спальне графа. Он сказал, что мы помолвлены. В тот момент мне не осталось ничего другого, как уцепиться за эту ложь как за спасительную соломинку.

Послышался отчетливый стук трости. Анна подняла глаза и увидела двоих высоких, элегантно одетых пожилых джентльменов, вошедших в библиотеку через потайную дверь, соединяющую дом леди Аппертон с Мэрилебонским клубом для джентльменов, находящимся по соседству. Сэр Ламли медленной походкой подошел к колонне, подвинул ее и тотчас же трое джентльменов присоединились к леди, сидящей на диване.

– Лиливайт, ты был настоящим глупцом. Ты позволил девочке сделать такое заявление.

Лорд Лотариан, самопровозглашенный король старой гвардии, перевел взгляд с Лиливайта на Анну, печально покачал головой. Анна подняла руки навстречу Лотариану:

– Говорю же, у меня не было выбора.

– Ну, все могло бы кончиться для нее еще хуже, учитывая ужасную репутацию графа. Знаете ли, в Лондоне ограниченное количество графов, не связанных никакими узами. – Лорд Гэллэнтайн, рыжий парик которого немного съехал с головы, положил руку на плечо Лотариана. – Все же я согласен здесь со своим другом. Ведь граф легко мог опровергнуть помолвку и заявить, что вы, Анна, простая воровка, прокравшаяся ночью в его спальню.

– Да, мог бы, но он не стал отрицать, когда Эпсли предложил свое объяснение событий. Наоборот, он ничего не сказал. И в этот момент я знала: согласиться с тем, что я его невеста, было единственной надеждой избежать краха своей репутации – или ареста.

Лотариан улыбнулся, услышав эти слова:

– Что ни говори, а девушка проницательна, она видит человеческую натуру насквозь. Может, стоит научить ее играть в пикет?

– Вы не научите ее ничему подобному, Лотариан, – леди Аппертон перевела холодный взгляд с джентльмена на Анну. – По крайней мере, ты нашла письма, дитя?

– Нет.

– Этот повеса, граф, поймал меня, когда я открывала шторы, чтобы комнату осветила луна.

– Как ты объяснила свое присутствие в его спальне? – Пожилая женщина поджала губы и вопросительно приподняла бровь. – То, что вы сказали, должно быть, было правдоподобно. В конце концов, ты здесь, а не в цепях.

– Я не смогла сказать ему ничего до того… – Анна округлила глаза и со всей силой выдохнула.

Элизабет поспешила к сестре и села возле нее на колени:

– До чего, сестра? – Она положила руку на колено Анны: – Все в порядке. Ты можешь рассказать нам. Не имеет значения, что он сделал, мы здесь, чтобы оказать тебе поддержку. Мы всегда за тебя.

– Что? Мой бог! Нет! – Анна скинула руку Элизабет со своего колена. – Когда он схватил меня, то случайно наступил на край половицы и она начала открываться!

Леди Аппертон вздохнула и поднесла свои коротенькие пальчики к губам:

– Он не видел…

Анна уже качала головой:

– Нет, я наступила на поднимающуюся половицу и бросилась на него, притворившись, что теряю сознание.

– Какая быстрота ума! У нее просто талант, как вы и сказали, Лотариан. – Лиливайт восторженно улыбнулся. – Мисс Анна, ваш отец гордился бы вами, не сомневайтесь.

Элизабет, нахмурившись, спросила:

– А как насчет писем? Ты видела их? Они там, под половицей, под окном?

Анна состроила гримасу:

– Как бы мне хотелось знать об этом! Не было времени взглянуть. Не было времени ни на что. Потому что в следующий момент все присутствующее общество вошло в спальню и мне пришлось придумать самую большую ложь в своей жизни.

– О, голубка, возможно, все не так ужасно, как мы полагаем. – Леди Аппертон шмыгнула носом, вероятно из-за простуды, и крепко обняла Анну. – Как только мы получим письма, ты разорвешь помолвку.

Анна попыталась освободиться от объятий:

– Леди Аппертон, я уже подумала об этом. Но, поговорив с графом наедине сегодня вечером – о, уже почти утро… вчера вечером, – поняла, что придется пройти долгий путь, чтобы проблема разрешилась подобным образом. Кажется, мне придется намного дольше мириться с вниманием общества.

Лиливайт тихо застонал, опускаясь на стул, стоявший рядом с диваном:

– МакЛарен сказал девушке, что он не допустит этого. О разрыве помолвки не может быть и речи, так он ей сказал. – Старик стал тяжело дышать. – Сказал, что не хочет, чтобы его мать пережила весь этот позор. Полагаю, он печется более о своей персоне теперь, когда после смерти отца должен принять на себя ответственность за свою семью, а также занять место в Палате Лордов.

Лорд Лотариан помахал тощим пальцем, словно грозя кому-то.

– Но настоящая жертва этого скандала – наша девочка, а не он и не его мать. Доказательство о наследстве сестер было украдено и спрятано его жестокосердным отцом. Она не сделала ничего дурного, пытаясь отыскать и вернуть обратно эти письма. Это право дано ей было при рождении, скажу я вам.

– Нет, милорд. – Анна медленно поднялась. – Проскользнуть в спальню, чтобы выкрасть пачку тайных писем, написанных принцем Уэльским Марии Фитцхерберт, что бы они ни доказывали, является преступлением. Я могла бы угодить в Ньюгейтскую тюрьму! Вместо этого МакЛарен, каким бы невероятным это ни могло бы показаться, защитил мою честь.

– Возможно, он так и поступил, но я уверена, что он не сделал это осознанно. Он был в стельку пьян, – сухо заметила Элизабет. – Тогда он не соображал, как надо было реагировать на сказанные слова. Вряд ли в его отупевшем состоянии можно было думать о чести. Вряд ли он вообще соображал!

– Не имеет значения, нравится нам это или нет, – мое имя теперь связано с именем графа МакЛарена. – Левая рука Анны застыла перед покрытым крапинками носом леди Аппертон. – Это кольцо бабушки МакЛарена. Мать графа пожелала, чтобы я, его невеста, носила эту реликвию.

Пожилая женщина схватила Анну за руку и поднесла кольцо поближе к глазам.

– Дорогая девочка, ты не можешь носить его.

– Но и снять, кажется, я его тоже не могу, и перчатку из-за этого, – Анна вздохнула. – Мне следовало задуматься, когда вы трое предложили мне выкрасть письма сегодня вечером: я могла попасться по разным причинам и меня могли заковать в кандалы.

– Еще раз, я должен еще раз сказать, что брак с графом – не такая уж трагедия, дорогая, – воскликнул Гэллэнтайн.