К тому времени, когда с несомненной точностью стало известно об исчезновении из замка Фионы и Эйлин, разгневанный голос Гэвина гремел по всему замку. Несмотря на душившую его ярость, он отдавал себе отчет, что сейчас ни в коем случае нельзя терять голову. Следовало сохранять спокойствие и благоразумие, что было невероятно трудно. Пока он ждал, когда к нему приведут отца Ниалла, он не находил себе места от нетерпения.

Когда священник открыл ему планы Фионы насчет побега и свое участие в ее отъезде из замка, Гэвин вскипел от негодования.

— Мне следовало бы свернуть вам шею, — в сердцах произнес Гэвин.

Отец Ниалл послушно склонил голову.

— Милорд, я глубоко раскаиваюсь в содеянном. Никогда не прощу себе, если что-нибудь случится с леди Фионой или с леди Эйлин.

Гэвин едва сдерживался, чтобы не убить священника прямо на месте.

— Прочь с моих глаз. Иначе я за себя не ручаюсь, — прорычал Гэвин.

Отец Ниалл тут же исчез, словно испарился. Гэвин шумно вздохнул, стараясь успокоиться и понять, что следует предпринять. Повернув голову, он заметил молча стоявших неподалеку от него Коннора, Дункана и Эйдана. Ему сразу стало немного легче.

— По крайней мере теперь мы точно знаем, где искать леди Фиону. Повозка с зерном направлялась на север. — А леди Эйлин, видимо, что-то заметив, отправилась также следом за повозкой. Думаю, найти обеих не составит большого труда.

— Но повозка уехала на рассвете, — возразил хмурый Дункан.

— Ну и что из этого. Повозку тащат два неповоротливых быка, далеко они не могли уехать, — парировал Эйдан. — Небольшой отряд, посланный вдогонку, быстро настигнет их и к ночи доставит беглянок в замок.

Гэвин с облегчением вздохнул и согласно закивал головой. Его заразила спокойная уверенность Эйдана, и понемногу его волнение стало спадать. Не теряя времени, они поспешили на конюшню. Однако едва кони были оседланы, как часовые на башне подняли тревогу.

Что бы это значило?

Небольшая группа с головы до ног перепачканных людей вошла через ворота. Вид у прибывших был настолько жалкий и пристыженный, что Гэвин не сразу узнал воинов, отряженных для охраны повозки с зерном.

— Милорд, на нас напали разбойники. Они отняли все — лошадей, повозку, зерно, — начал один из них.

— Это был Гилрой и его шайка. Я узнал его, — подхватил другой.

Гэвин в бешенстве окинул взглядом оборванных грязных мужчин, трусливо бежавших и недостойных носить звание воина.

— Что случилось с женщиной, которая ехала вместе с вами? — гневно спросил он.

Один из мужчин почесал затылок.

— Она ехала вместе с нами недолго. Несколько часов. Потом повернула назад навстречу какой-то женщине, тоже ехавшей верхом. Мы подумали, что они решили ехать вместе.

— И вы их оставили? — в гневе крикнул Гэвин.

— Милорд, нашей обязанностью было охранять зерно, — испуганно пробормотал человек.

Коннор схватил Гэвина за руку.

— Наверное, женщины ускользнули, — попытался он утешить его.

— Вряд ли, — задумчиво произнес Гэвин. — В противном случае они давно вернулись бы в замок. Думаю, сегодня Гилрой поживился не только зерном.

Гэвин в ярости заметался из стороны в сторону. Мрачные догадки о том, какие неприятности ожидали Фиону и Эйлин, попавших в лапы Гилроя, сводили его с ума. Видя его волнение, Эйдан с надеждой заметил:

— Может быть, Гилрой не совсем понял, кого захватил в плен?

— Еще как понял, можешь не сомневаться.

— В таком случае он скорее всего потребует выкуп, — рассудительно произнес Дункан.

— Верно. Думаю, что очень скоро мы узнаем, сколько он хочет, — поддержал брата Коннор.

Гэвин дернул себя за волосы. Сидеть в замке и спокойно ждать, когда Гилрой предъявит ему свои требования? Ни за что!

— Мы немедленно отправляемся туда, где ограбили повозку. Там отряд разделится на четыре части, каждая из которых отправится на север, юг, запад и восток, — начал отдавать приказания Гэвин. — Нас четверо, и каждый из нас возглавит один из отрядов. Надо обыскать, обшарить все уголки на землях нашего клана, а если понадобится, то и за их пределами.

Трое братьев дружно закивали головами.

— Мы найдем их, — решительно заявил Дункан. — Целыми и невредимыми.

Эйдан принялся собирать всех свободных воинов, в то время как Гэвин отдавал приказ седлать лошадей для погони. Когда все было готово, он одним махом прыгнул в седло, как вдруг рядом появился Спенсер.

— Что тебе надо? — резко спросил Гэвин.

Спенсер стоял перед его конем, прижав руки к груди. Гэвин и трое братьев недовольно переглянулись.

— Что случилось с моей матерью? — умоляюще спросил он. — Скажите, пожалуйста.

— Леди Фиона и леди Эйлин пропали, — ответил Гэвин. — Мы отправляемся на их поиски. Не задерживай нас, мы торопимся.

— Я виноват, что ни о чем не рассказал вам.

Гэвин сдержал коня: может, Фиона что-то открыла своему сыну? Однако мальчик ничего путного не сообщил.

— Ладно, Спенсер, ты поступил правильно, что обо всем рассказал. Откровенность за откровенность: запомни, настоящий рыцарь всегда готов прийти на помощь даме своего сердца. Даже если это идет вразрез с ее желаниями.

Гэвин послал коня вперед, как вдруг громадная косматая тень метнулась едва ли не прямо под ноги лошади. Жеребец от испуга заплясал на месте, а Гэвин с трудом удержался в седле. Все, кто был на дворе, заругались и зачертыхались от такой несвоевременной задержки.

Однако раздражение Гэвина быстро улеглось, как только он узнал виновника переполоха. Им оказался любимец Фионы, как всегда грязный и лохматый, страшный на вид пес. Словно осознав свою вину, он аккуратно присел рядом с конем Гэвина, нетерпеливо постукивая хвостом о землю, как будто желая что-то сказать. Но тут и без слов все было ясно.

Сразу все поняв, Гэвин отдал распоряжение:

— Эй, кто-нибудь, быстро принесите что-нибудь из вещей Фионы.

— Я сбегаю, — тут же вызвался Спенсер.

— Только поскорее, парень, — крикнул ему вслед Гэвин.

Спенсер заковылял как можно быстрее и вскоре вернулся, неся синее шелковое платье, так хорошо знакомое Гэвину. Сердце Гэвина больно кольнуло: Фиона, очевидно, намеренно оставила его подарок, не захватив с собой. Ну что ж, зато сейчас оно сослужит им хорошую службу.

— Отдай его мне, — сказал Гэвин, делая знак пальцами. — Оно пригодится нам, когда мы прибудем на место ограбления. Надеюсь, собака пойдет по следу и приведет нас к Фионе и Эйлин.

Эйдан скептически приподнял бровь.

— Как знать, может, и сработает. У этой породы хорошее чутье на зверя. Возможно, собака возьмет след.

— Во всяком случае, стоит попробовать, — решительно заключил Гэвин, пряча платье в кожаную сумку, притороченную к седлу.

В этот миг Спенсер схватил коня Гэвина под уздцы.

— Милорд, прошу вас, можно мне поехать вместе с вами?

Об этом не могло быть и речи. Предстояла долгая, изнурительная погоня, присутствие подростка, несомненно, стало бы помехой. Однако не стоило столь грубо обрывать его рыцарские побуждения.

— Нужно, чтобы ты остался в замке, вдруг женщины вернутся сами, — тактично объяснил Гэвин. — Сделаешь это ради меня?

Расстроенный Спенсер согласно кивнул головой. Гэвин нагнулся и дружески похлопал его по плечу.

— Мужайся, Спенсер. Обещаю, что без нее я не вернусь.


Фиона и Эйлин сидели на краю поляны, не без волнения наблюдая за разгоревшейся ссорой между Гилроем и членами его шайки.

— Если между ними начнется схватка, нам стоит воспользоваться тем, что им какое-то время будет не до нас, и попытаться бежать, — прошептала Эйлин.

Фиона с сомнением покачала головой:

— У нас нет почти никаких шансов убежать от них, пока мы не вернем наших лошадей. А они на другой стороне поляны, да еще за ними присматривают.

Они одновременно тяжело вздохнули. Совершенно ясно, что добраться незаметно до лошадей просто невозможно.

— Может, пока они будут махать мечами, мы скроемся в лесу? — вслух задала вопрос Эйлин. В ее голосе слышалось отчаяние, видимо, она сама не очень верила в такую возможность.

Фиона окинула внимательным взглядом группу переругивающихся между собой мужчин, но, несмотря на перебранку, многие из них время от времени с интересом поглядывали в их сторону.

— Не выйдет. Ты погляди, с каким любопытством они то и дело оборачиваются на нас. Будем надеяться, что Гилрой сумеет их утихомирить.

Но через одну-две минуты, когда из ножен с лязгом были выхвачены мечи, надежда на благополучный исход улетучилась. Вперед выступили двое головорезов и встали напротив Гилроя. Неизбежность поединка была очевидна.

— Двое против одного? — возмутилась Эйлин. — Неужели никто не хочет встать на его сторону?

— По всей видимости, нет, — отозвалась Фиона, одолеваемая дурными предчувствиями. Она сидела на земле, уперевшись локтями в согнутые колени и обхватив голову руками, и судорожно пыталась придумать какой-нибудь выход из создавшегося положения.

— Пресвятая Мария! — Эйлин осенила себя крестным знамением и прижалась к Фионе. Лицо девушки было бледным и испуганным. Послышался звон мечей, и Фиона перевела взгляд на сражавшихся мужчин, которых окружили остальные члены шайки.

Они бились без щитов, отчего удары становились еще опаснее, а сам поединок страшнее. Гилрой сделал ложный выпад влево, а удар нанес справа, затем быстро развернулся и двумя-тремя сильными и целенаправленными ударами опрокинул одного из нападавших. Тот оступился и едва не упал, но его вовремя подхватили наблюдавшие за боем другие мужчины и толчком в спину опять вернули внутрь круга.

Но теперь ему приходилось ждать удобного момента для новой атаки, так как его напарник заслонял собой Гилроя. Последний нанося удары мечом, издал боевой клич. Второй его противник с трудом отражал удары, пока не отскочил назад, чтобы избежать смертельного удара. Гилрой опустил меч и вытер рукой пот со лба. Два его противника обменялись взглядами и встали по обе стороны от него, взяв Гилроя как бы в клещи.

Подняв мечи, они одновременно напали на своего главаря. Широко расставив ноги, Гилрой взмахнул двуручным мечом над головой и рубанул им сперва налево, потом направо.

Брызнула кровь. Оба противника Гилроя повалились на землю, их раны были тяжелыми, если не смертельными. У одного кровь хлестала из шеи и плеча, другой держался обеими руками за раненый живот. Корчившихся от боли бойцов оттащили из круга. За каждым из них тянулась кровавая дорожка.

Обеим женщинам стало дурно. Крови было слишком много! В центре круга стоял Гилрой, его дыхание было тяжелым и прерывистым. Схватка вымотала его. Именно на это и рассчитывал подлый Магнус. Теперь, когда Гилрой устал, шансы того на победу резко возросли. А тот, кто выйдет победителем из поединка, и станет главарем.

Перед тем как выйти в круг, Магнус бросил похотливый взгляд на Фиону и Эйлин. От столь красноречивого взгляда у Фионы болезненно сжалось сердце и перехватило горло. О том, что ждало ее и Эйлин в случае победы Магнуса, было страшно подумать.

А всему виной была только она. По собственной глупости попасть в плен да еще прихватить с собой ни в чем не повинную Эйлин.

Да, они обе дорого заплатят за ее безрассудство. Фиона понимала, какая незавидная и страшная участь ждет их в случае победы Магнуса. Она прочитала это по его глазам — жестоким, похотливым и свирепым. Когда низменные желания Магнуса вырвутся наружу, тогда им конец.

Если Гилрой проиграет, если он погибнет, то они обречены на поругание и смерть.

Злобно поблескивая глазами, Магнус первым рубанул мечом, целясь в голову Гилроя. Однако Гилрой отпрянул в сторону, избежав удара, слишком сильного, чтобы его можно было отразить. Не успел Магнус принять оборонительную стойку, как Гилрой, воспользовавшись его промахом, нанес удар, целясь в ногу. Магнус отскочил, но оступился и распластался на земле, громко выругавшись.

Гилрой взмахнул мечом, чтобы прикончить его, однако злодей быстро откатился в сторону и вскочил на ноги. Все, что было человеческого в Магнусе, слетело с него, как шелуха. Он сражался со звериным бешенством, ибо на кону стояла его жизнь. Он наносил удары, вкладывая в них всю свою ярость и жестокость. Гилрой бился не менее, если не более смело и мужественно, но он устал. Предыдущая схватка с двумя соперниками измотала его, и он почти целиком ушел в защиту.

Недостаток в технике владения мечом и ловкости у Магнуса восполнялись грубой силой и какой-то бешеной одержимостью. Его руки, казалось, не ведали усталости, тяжелый меч в его руках то взлетал, то падал вниз снова и снова.

Наконец один из выпадов Магнуса достиг цели: ему удалось задеть Гилроя и пробить его кожаную куртку. Кровь окрасила плечо Эвана, но, к счастью, рана оказалось легкой. Вид крови обрадовал и воодушевил Магнуса, ярость его атак сразу возросла.