Салли Маккензи - Как укротить маркиза

А каково было бы ощущать его ответственность за меня?

Анна тут же погасила внезапный всплеск приятного ощущения. Маркиз был навязчивым и властным. Она наверняка задыхалась бы, решись он вмешаться в ее жизнь больше, чем уже успел.

– Это правда, мы не родственники по крови, но, как я вам уже говорил, наши отцы были близкими друзьями, а я дружил с Джорджем. Я привык видеть в Элеонор сестру. И если быть откровенным до конца, чувствовал ответственность за нее. Было время, когда ее родители надеялись, что мы с ней поженимся. В частности, ее мать, которая слишком увлеклась этой идеей.

– Она желала видеть свою дочь маркизой?

Это было отвратительно, но почему-то не удивляло.

Титул маркиза был на два ранга выше титула виконта.

– Возможно. Но я считаю, что главная причина, по которой она хотела выдать за меня Элеонор, – возможность не вывозить ее в Лондон во время сезона и не посещать вместе с ней даже местные собрания. – Он покачал головой. – Подозреваю, что Элеонор могли заставить, но я не желал соглашаться. Я был слишком молод, чтобы думать о женитьбе, и… – Маркиз остановился, покачал головой, затем пожал плечами. – И Элеонор вышла за Итона. Стоит ли удивляться, что я чувствую себя виноватым?

Виноватым? Кажется, его ответственность зашла слишком далеко.

– Миссис Итон наверняка не хотела бы, чтобы вы женились на ней из жалости!

С этим лорд Хамвуд спорить не стал.

– Именно так я себе и сказал. И признаюсь, я не настолько галантен, чтобы добровольно приковать себя к женщине, к которой не испытываю страсти. – Он странно посмотрел на нее, и Анна не сумела расшифровать этот взгляд.

Нет, не совсем так. Ее тело решило, что отлично справилось с расшифровкой, и уже дрожало от предвкушения.

Чепуха! Наверняка всему виной лесная прохлада. Они ведь и правда шагали в густой тени.

– Возможно, мистер Итон любил свою жену. Вы не рассматривали такую возможность? Миссис Итон действительно красива.

Маркиз поморщился.

– Этот мерзавец не узнал бы любовь, даже если бы она укусила его за задницу. – Он покраснел. – Прошу прощения за грубость.

– Ничего страшного. Меня не так просто смутить.

Хамвуд кивнул, но Анна не была уверена, что он ее услышал.

– Я не сомневаюсь в том, что Итон желал Элеонор и хотел заполучить связи, которые дал бы ему этот брак, но я совершенно уверен в том, что он ее не любил. Так или иначе, они поженились. – Он так сильно пнул подвернувшийся ему под ноги камень, что тот отскочил от тропинки и рикошетом ударился о древесный ствол. – Плохое обращение началось раньше, чем закончился медовый месяц… а может быть, и еще раньше, чем они поженились.

Анна ахнула.

– Но вы, наверное, ошибаетесь. Даже женщина столь равнодушная, какой, по вашим словам, была мать миссис Итон, не отдала бы свою дочь мужу-тирану. А если бы и отдала, то прежний лорд Баннингли наверняка запретил бы этот брак.

Они вышли из рощи. Солнце скрылось за тучей, украв у сада его многоцветье.

– Не думаю, что они знали о происходящем. Элеонор мало что мне рассказывала, но я считаю, что – по крайней мере, сначала – Итон использовал слова, а не кулаки, унижая и запугивая жену. Не было ни синяков, ни порезов, происхождение которых пришлось бы объяснять. Однако с сыновьями он не был так сдержан. Элеонор нашла в себе смелость уйти, когда ее муж избил Стивена, старшего мальчика.

Анна все еще надеялась, что история не так ужасна.

– Но детей нужно воспитывать.

И все же от мысли о том, что взрослый мужчина бьет ребенка, ей стало тошно.

– Это было не воспитание. Он выбил Стивену два зуба и подбил оба глаза.

– О! Это ужасно.

– Да. Это случилось два или три года назад. Элеонор забрала мальчиков и сбежала тайно, ночью, когда Итон был слишком пьян, чтобы ее остановить. Она вернулась сюда. К тому времени ее родители уже умерли, и это было к лучшему, поскольку я не вынес бы их попыток обвинить во всем Элеонор и настоять на ее возвращении к Итону. Вместо этого нынешний виконт принял их и дал Итону понять, что его не ждут в Мэноре.

Они подходили к дому.

– Я предлагаю воспользоваться черным ходом, если только вы не желаете вернуться через гостиную, – произнес маркиз.

– Нет.

У Анны совершенно не было желания без особой необходимости сталкиваться с другими гостями.

Маркиз провел ее через сад к дальнему от террасы крылу дома, где открыл почти незаметную дверь.

– А когда умер мистер Итон? – спросила Анна, перешагнув порог.

– Через несколько месяцев после того, как Элеонор от него ушла. Кто-то мог бы подумать, что он страдал от разбитого сердца, но на самом деле Итон мертвецки напился и его ударили ножом во время драки в таверне. Сомневаюсь, что кто-то о нем горюет.

Хамвуд провел ее по лестнице, а затем по коридору.

– Вот вы и на месте, – сказал он, останавливаясь перед дверью. – Главная лестница чуть дальше. Все соберутся в гостиной через… – Маркиз взглянул на часы. – Полчаса.

Анна кивнула.

– Спасибо, – сказала она с благодарностью и ускользнула в покой и уединение своей комнаты.

Я должен был сказать мисс Дэвенпорт, что у нас смежные комнаты.

Нэйт повел плечами, освобождаясь от камзола, и покосился на дверь, соединяющую их спальни. Насколько он помнил, по другую сторону должна была быть гардеробная, а уже за ней…

Дверь наверняка заперта.

Он бросил камзол на кровать и проверил наличие замка.

Проклятье! Дверь тут же открылась.

Нэйт замер, вглядываясь в открывшееся ему сумеречное пространство. Всего четыре или пять шагов, и он сможет коснуться второй двери – той, что откроется в комнату, где теперь поселилась мисс Дэвенпорт.

Возможно, она лежит на кровати, решив отдохнуть те несколько минут, что остались до поры, когда необходимо будет спуститься к гостям. Для нее это собрание наверняка будет пыткой. Возможно, она сняла туфельки, сбросила платье, ослабила корсет и позволила своим чудесным волосам рассыпаться по мягким…

Я не должен об этом думать.

Нэйт заставил себя отойти и закрыть дверь.

Никогда еще он не был настолько… увлечен женщиной и не испытывал столь сильного искушения сделать то, о чем потом искренне пожалеет. Мисс Дэвенпорт девственна, и она из хорошего рода! Она – неподходящая цель для интрижки, даже если бы он желал затеять эту интрижку, а это было совершенно не так.

Он запрет эту чертову дверь и отнесет Баннингли ключ, когда настанет время спускаться вниз.

Проклятье, где же замок?

Нэйт исследовал каждый дюйм дверного полотна.

Замка не было.

Нэйт прищурился, всматриваясь в сумрак гардеробной – и не решаясь подвергать испытанию свою силу воли и преодолевать оставшееся пространство. На второй двери тоже не было даже намека на запоры.

Возможно, замок просто незаметен. Или там защелка с внутренней стороны.

Хотелось бы в это верить.

Нэйт плотно затворил дверь и расстегнул жилет.

Времени на то, чтобы принять ванну, не было, но он мог смыть с себя немного дорожной грязи. Уронив жилет рядом с камзолом, Нэйт подошел к рукомойнику и заглянул в кувшин. Тот был полон. Отлично.

Маркиз начал развязывать галстук.

К мисс Дэвенпорт ему следовало бы испытывать отвращение, а не влечение. Она осуждала Элеонор, ничего не зная о ней, и почти – а может и вообще – не думала о чувствах своего отца.

Впрочем, честно говоря, в скептическом отношении к возможному союзу Дэвенпорта и Элеонор она наверняка была не одинока.

Двадцать пять лет действительно были существенной разницей. Множество людей считало, что барон внезапно задумался о том, что тоже смертен, или, хуже того, решил, что у него началась вторая молодость, как это порой бывает со стареющими мужчинами.

А что двигало Элеонор? Нэйт вздохнул. Да, высший свет придет к такому же заключению, что и мисс Дэвенпорт: решит, что она выходит за барона ради безопасности, рассудив, что крыша над головой – достойная цена за то, чтобы пустить в свою постель пожилого мужчину.

Нэйт бросил галстук рядом с камзолом и жилетом.

Признаться, он и сам был не в восторге от этой свадьбы. Элеонор и мальчишки достаточно настрадались.

Если Дэвенпорт окажется того же поля ягодой, что и Итон…

Но нет, это было маловероятно. Стоило лишь взглянуть на мисс Дэвенпорт. Барон уже почти десять лет является единственным родным ей человеком, и ее взрывной характер это ничуть не умерило.

Нэйт позволил себе задуматься о характере мисс Дэвенпорт… о ее высокомерии, о том, как она выпячивала свою чудесную…

Сдернув рубашку через голову, Нэйт отшвырнул ее к остальным вещам.

Но и Элеонор была не похожа на других женщин. Жизнь с Итоном состарила ее, это несомненно, но и до этого катастрофического союза – дьявол, да даже в раннем детстве – она казалась взрослой не по годам. И хоть Нэйт не солгал, сказав, что у нее не было друзей, они, похоже, не были ей нужны. Элеонор всегда тянуло ко взрослым, а игры с другими детьми она считала глупым времяпровождением.

Возможно, это даже хорошо, что он занял место Джорджа на этом собрании: благодаря этому можно будет оценить ситуацию вблизи. Если Дэвенпорту нужна лишь племенная кобыла и он не готов ценить Элеонор как личность, Нэйт попытается ее предупредить. Она ценила его мнение и прислушается к его словам.

Но если окажется, что Дэвенпорт действительно к ней привязан…

Взгляд Нэйта скользнул обратно, к двери гардеробной. Если Дэвенпорту и Элеонор потребуется время для того, чтобы укрепить свои отношения, он сможет помочь им в этом, заняв чем-нибудь мисс Дэвенпорт.

Мысль об этом оказалась более чем приятной. Ему стоит…

Нет. Маркиз устал постоянно волноваться о том, что ему стоит или не стоит делать. И на эти несколько дней он решился отбросить прочь все тревоги.

Нэйт поднял кувшин, вылил его содержимое в таз, вымыл лицо и руки. И уже тянулся к полотенцу, когда услышал, как открывается и закрывается дверь за его спиной.

– О-ой! – Женский писк мгновенно сменился молчанием.

Вот черт, ну что такое?

Нэйт остался стоять спиной к двери, обдумывая происходящее.

Наверняка ведь эта женщина не надеется затеять маленькую постельную игру? С учетом того, что собрание было семейным, он смел надеяться, что будет избавлен от подобных глупостей.

Вытирая лицо, Нэйт мысленно пробежал по женской половине списка гостей. Ни одна из упомянутых дам не производила впечатления развратной особы. Однако внешность порой бывает обманчива. Не один мужчина конфиденциально сообщал ему о том, что некая графиня, давно уже забывшая о своем пятнадцатилетии и обладавшая редким внешним сходством с удивленной рыбой, вполне могла бы составить конкуренцию лучшим лондонским куртизанкам, окажись какой-нибудь «счастливчик» с ней под одеялом.

– О, простите. Я не хотела… не знала… я уйду сразу же… я… я… ох.

Дьявол. Его сердце – и орган, анатомически расположенный намного ниже, – резко подпрыгнуло. Это был голос мисс Дэвенпорт.

Нэйт обернулся и увидел ее, прижавшуюся спиной к двери и широко раскрытыми глазами глядящую… нет, глазеющую… на его грудь.

Надеюсь, она не опустит взгляд ниже.

– На вас нет галстука. – Мисс Дэвенпорт с трудом сглотнула. – И рубашки.

Нэйт слегка поклонился.

– Прошу прощения. Я решил уделить пару минут тому, чтобы избавить себя от дорожной грязи, и не рассчитывал принимать гостей.

Проклятье! То, как она его рассматривала, возбуждало без меры. Нэйт прочистил горло, но его голос все равно звучал хрипло как никогда.

– Чем обязан чести лицезреть вас?

– Ч-что? – Девушка с трудом отвела взгляд от его торса, чтобы встретиться с маркизом глазами – на краткий миг, – и вновь начала изучать его шею и плечи.

– Зачем вы здесь, мисс Дэвенпорт? – Нэйт держал полотенце перед собой, закрывая пах и свидетельство своего возбуждения, но, если она продолжит так на него смотреть, полотенце тоже поднимется. – Вы ошиблись комнатой?

Возможно, она вышла в коридор и поняла, что забыла какую-то мелочь. А двери практически одинаковы на вид.

– Н-нет. – Мисс Дэвенпорт снова сглотнула. – Я… ах. Возникла проблема…

– С вашим размещением? По этому поводу лучше заглянуть к леди Баннингли, а не ко мне.

Эта девушка наверняка уже обнаружила, что у них одна гардеробная на двоих.

Но отчего же тогда она решила явиться сюда?

Ее взгляд все соскальзывал с его лица на грудь.

– Это не проблема. Вы могли бы надеть рубашку?

– А мне показалось, что вы наслаждаетесь видом. – Нэйт направился к чемодану, чтобы достать оттуда свежую рубашку.

Как ни странно, внимание мисс Дэвенпорт ему нравилось. Никогда еще женщина не смотрела на него так. Распутные девки точно не смотрели. Они, как и он, сразу хотели перейти… непосредственно к делу. Для них совокупление и было делом – выгодным делом. У него была потребность, они могли ее удовлетворить. Это был исключительно коммерческий, а не эмоциональный обмен.