- Соня, успокойся, - послышался голос матери Германа, - я сама в шоке от его выходки. Ощущение, что он назло мне делает. Да ты видела эту девочку? Она же страшная и, кажется, больная насквозь. Бледная, под глазами синячища, и ходит странно. А взгляд какой расфокусированный. И потом, Герман не идиот. Зачем ему какая-то хабалка, когда есть ты. Сейчас поупрямится, наиграется и успокоится.

- А если нет?

- А куда он денется? Ты же красавица, из такой семьи, а она...у нее родители в разводе, мать нигде не работает, сама она пытается фирмой управлять, но там крохи, а не доход. Мне кажется, она еще и выпивает. Такой вид даже у слишком усталого человека не будет. А Герману наследники нужны. От здоровой женщины. От ровни, которая знает, что такое хорошие деньги. Все, помаду поправила? Пошли к гостям. И улыбайся побольше, интересуйся его делами. А не будь замороженной курицей, как эта...

Снова послышался звонкий перестук каблуков, негромко хлопнула дверь и все стихло. Только теперь Дана вышла из кабинки, едва не хохоча. Господи, да у нее соперница!

В зале обстановка постепенно становилась все более раскованной. Кто-то уже ей улыбался: видимо, слухи о «невесте» Германа разлетелись мгновенно. Пока Дана шла по залу, пытаясь найти «свой» стол, то постоянно ловила взгляды: любопытные, ревнивые, заинтересованные, одобрительные и презрительные. Прямо полный набор.

- Ты знаешь, что я замороженная курица? - спросила у Германа, который внезапно возник у нее на пути. Выглядел именинник откровенно злым, но при фразе Даны замер в шаге от нее и поинтересовался:

- Ты сейчас о чем? Куда ты сбежала? Ты понимаешь, что это неуважение ко мне и к гостям.

- Прости, - без малейших признаков раскаяния ответила Валькирия, у которой собеседник вдруг раздвоился. - Но если бы я выплюнула обед на тебя и твоих гостей, то это было бы еще большим неуважением.

- Тебе плохо? - мигом сменил гнев на волнение Герман.

- Мне уже давно плохо. - поведала ему Валькирия, у которой продолжало двоиться в глаза. - Мне плохо с тех пор, как ты появился в моей жизни. Ты и еще один...мужик. С тех пор, как моя родная мать махинациями почти разорила ею же созданную фирму. А меня решила продать.

Голос начал подрагивать, «уплывать». Но Дана продолжала, не обращая внимание ни на кого вокруг. К счастью, говорила она негромко. И слышал ее только побледневший Герман.

- Ты ведь ее ни капли не уважаешь, да? Потому и сюда не пригласил. И меня, наверное, такой же считал. Что вам всем от меня надо? Просто отстаньте и дайте мне спокойно работать! С одной стороны, давят, с другой - тоже. Всем я что-то должна. А я просто хочу разобраться с делами. Но ощущение, что меня никто не слышит! А теперь меня еще и помоями обливают. После того, как ты меня представил, как свою невесту. Обливают твоя мама и эта...Соня.

По спине потекли струйки холодного пота, он же выступил на лбу. Дана смахнула его рукой, которая вдруг стала непослушной, вялой. То же самое происходило и с ногами. Они просто подгибались.

- Отстаньте вы все от меня. - проговорила она, прежде чем мир вокруг вдруг помутнел, а затем провалился в черную глухую бездну. Вместе с ней.


13

Сначала появились звуки. Шепот голосов, шаги, где-то вдалеке кого-то ругали, судя по интонации. Потом вернулись ощущения. Например, тупая головная боль и тягучая - в низу живота. Плюс дискомфорт в руке.

Дана пошевелилась и открыла глаза. Первое, что увидела - светлый потолок с двумя точечными светильниками. А чуть правее - капельница. Вот откуда дискомфорт в руке.

- Ты очнулась. - послышался голос. Чуть повернув голову, Валькирия увидела бледную Карину. Та сидела в кресле и, подавшись вперед, внимательно вглядывалась в ее лицо. Словно надеялась увидеть там что-то.

- Я в больнице? - Дана удивилась, как тихо звучит голос.

Глаза у Карины были огромные и испуганные. А еще - слегка покрасневшие. То ли от плача, то ли от усталости.

- Я сейчас позову врача! - она рывком вскочила с кресла. - Как ты себя чувствуешь?

- Ну...уже не совсем какашка. - призналась Дана. Самочувствие и впрямь стало в разы лучше. По крайней мере серая пелена пропала из сознания. И мысли были, как и прежде, четкие и ясные. И чувства. В первую очередь - стыд. Господи, она же там такого наговорила! И с унитазом обнималась.

И, черт подери, почему она не побежала к врачу?!

- Карина, только честно: я жить буду? - она попыталась пошутить. На лице «ведьмочки» появилось подобие улыбки. Но хотя бы взгляд не отвела, а то бы Валькирия забеспокоилась.

- Будешь, конечно. И вообще, ты лучше с врачом поговори.

- А что случилось то?

Карина уже подходила к дверям, но на вопрос ответила:

- Да ты грохнулась в обморок на глазах честного народа. Герман тебя еле успел поймать. И теперь все уверены, что ты от него беременна. Там его мамочку перекосило. Ну а мы тебя в охапку и в клинику. Герман кому-то позвонил, и тебя сразу сюда положили, взяли анализы, кучу капельниц поставили. Ой, короче, пообщайся с врачом. Он пока даже нам ничего не говорит. Сказал, сначала ты в себя придешь, потом и обсудим.

- Зови.

«Ведьмочка» выскочила в коридор, оттуда послышался ее звонкий голос, а потом смех Ивара и фраза:

- Милая, могла бы просто кнопку в палате нажать.

Дана пока огляделась. Одноместная палат, больше похожая на спальню. Мягкие тона, приглушенный свет, у окна кресло, в котором недавно сидела Карина, в углу - небольшой столик с лампой под красивым абажуром. Окно закрыто бежевыми жалюзи.

Кстати, а который час? И где ее мобильник? Дана заворочалась, свободной рукой приподняла одеяло и поняла, что ее переодели в больничные штаны и футболку. Телефона поблизости не наблюдалось.

Из коридора послышались уверенные шаги, дверь чуть скрипнула, пропуская в палату пожилого мужчину, похожего на деда Мороза. Разве что в белом халате и борода не такая длинная. Плюс очки на носу. И в руках бумаги.

- Здравствуйте. - вопросительно посмотрела на него Дана, ощущая неприятное сжатие в груди. Что ей сейчас скажут?

- Доброй ночи, Дана, - улыбнулся ей мужчина. - Я - Олег Алексеевич, твой лечащий врач. Ты нас всех немного напугала.

- Был повод? - в упор посмотрела на него девушка.

- Уже нет. Сейчас пообщаемся. Только у меня сразу вопрос: твои родственники и твой жених волнуются и хотят знать, что с тобой. Они могут присутствовать или наш разговор будет конфиденциальным. Скажу сразу, ты пробыла без сознания три часа. И за это время мы кое-что выяснили.

- Я пока ничего не понимаю. - призналась Дана. - Давайте мы с вами начнем разговор, а потом...Кстати, я беременна?

- Нет.

Дана выдохнула и призналась:

- Я не против детей, но не сейчас. И, желательно, по любви.

- Понимаю. - Олег Алексеевич присел в кресло, открыл больничную карту. - Спрошу сразу: в последнее время тебе назначались какие-либо гормональные препараты и антидепрессанты?

- Не-а. А в чем дело?

- Твои анализы, - доктор перелистнул страницу, поправил очки, - твои анализы показали, что у тебя сильнейшее гормональное расстройство. Плюс мы обнаружили следы вещества, по составу очень похожего на психотропное. Но оно не только подавляет волю и реакцию, а также усиливает либидо.

Дана смотрела на него и чувствовала себя дурой. Какие препараты? Она ничего, кроме витаминов не пила! Сглотнув, поинтересовалась дрогнувшим голосом:

- А неизвестно, когда примерно мне подсунули это?

- Тяжело сказать, тут все зависит от дозировки. От трех дней до месяца. - Олег Алексеевич поднял взгляд от бумаг на бледную Дану. - Может, он и не дал бы столь сильной реакции. Но твой организм и так ослаблен, иммунитет сильно снижен, плюс идет небольшое воспаление придатков. И тут такой удар по гормонам. У тебя начиналось прорывное кровотечение, мы его остановили.

- Я чувствовала себя куклой. - пробормотала Дана. - Последние дней пять. Сильная усталость и нежелание делать что-либо. Буквально заставляла себя. У меня словно все эмоции заморозили. Но при этом, когда занималась сексом, то ощущения были необычайно яркие.

- Дана, это не все. Твое состояние сейчас не очень хорошее, да. Но на ноги мы тебя поставим. Проблема в другом. Видишь ли, такие препараты, следы которых мы нашли у тебя в крови, не купишь в аптеке. Официально они под запретом. Ты случайно не можешь предполагать, кто тебе мог дать подобное?

Дана до боли стиснула зубы. Те подозрения, которые зашевелились в ней, были настолько отвратительными, что она пока не могла их озвучить.

- И еще, - вздохнул врач, - есть у меня близкий друг, судмедэксперт. И получил он недавно информационную рассылку. Ну и обсудили мы ее с ним. В общем, в городе ... недавно у одной жертвы - девушки - обнаружили похожий «коктейль».

В ушах поселился тонкий противный звон.

- Я сейчас живу в том городе. - едва сумела выговорить Дана. - Временно.

Она прижала задрожавшие пальцы к губам и круглыми глазами уставилась на Олега Алексеевича. Тот окончательно нахмурился и проговорил:

- Есть какие-то мысли, кто мог тебе подлить подобное?

- Вы можете позвать моего брата? - тихо попросила Валькирия, которую начало уже трясти. Но она старалась этого не показывать. А то еще вколют успокоительное.

- Пожалуйста, позовите...его... - она едва не заикалась.

Нет, пожалуйста, пожалуйста, пусть это окажется идиотским сном! Или пусть она окажется мнительной дурой.

Потому что иначе...иначе непонятно, кому можно верить.

Бросив на нее странный взгляд, Олег Алексеевич подошел к двери и махнул рукой:

- Ивар, подойдите сюда. - потом обернулся к Дане. - Только его?

- Кто там еще?

- Герман Игоревич и девушка вашего брата.

- Нет! Только Ивара.

«Викинг» вошел в палату, которая сразу показалась тесной.

- Ты как? - бросился он к сестре. Та на мгновение закрыла глаза и попросила:

- Олег Алексеевич, расскажите ему все, пожалуйста. Я...мне надо немного прийти в себя.

Мысли кружились как окровавленные птицы, падали в темную бездну, вновь взмывали. Фоном звучал голос врача.

Дана четко помнила, что нигде она не могла выпить подобное. Нигде кроме одного места.

На мгновение ей захотелось заскулить и спрятаться под матрас. Вместо этого она открыла глаза и посмотрела на Ивара. Сказала негромко:

- Не знаю, когда я получила первую дозу, но на отдыхе мое либидо просто зашкаливало. Хотя изначально я ничего такого не планировала. Нет... я не могу!

Она правда не могла смотреть на побледневшее лицо Ивара. И в голос разревелась, закрыв глаза руками.

- Дана, - голос у брата звучал страшно, - ты понимаешь, что это значит?

Не убирая руки от лица, продолжая всхлипывать, она только кивнула. В том то и дело, что понимала. Только верить не хотелось.

- Ивар Владимирович, - произнес доктор, - вы понимаете, что здесь происходит?

- Да. - скрипнул зубами тот. - И понимаю, что кое-кто должен дать ответы на вопросы.

Дана, наконец, справилась со слезами и подняла взгляд на Ивара. Тот пытался кому-то дозвониться, потом выругался:

- Он не берет трубку. Дана, попробуй ты.

Он достал из кармана ее мобильник и протянул сестре. У той руки тряслись, пока она искала в телефонной книге номер Влада, а потом ждала ответа.

Абонент был недоступен.

- Он звонил до этого? - спросила Валькирия едва слышно.

- Да, когда тебя увезли сюда. Звонил мне и спрашивал, почему ты не берешь трубку. Я сказал почему, на что он выругался и сбросил вызов.

Дане больше всего на свете хотелось сейчас завизжать от переполнявших ее чувств. Ощущение чего-то неправильного, мерзкого и грязного поднималось из глубин души.

- Ивар Владимирович. - вмешался Олег Алексеевич, бросив быстрый взгляд на Дану. - Я предлагаю продолжить разговор у меня в кабинете. А пациентке сейчас нельзя волноваться. У нее все нестабильно.

- Но все будет хорошо?

Олег Алексеевич смерил Ивара задумчивым взглядом и встал:

- Мы ввели антидот, который нейтрализует действие психотропного препарата, еще пару раз промоем желудок, чуть позднее решим, как безопаснее и эффективнее восстановить гормональный баланс. Дане повезло, что ее организм отреагировал так. Могло быть все, что угодно, вплоть до комы. А могло, наоборот, выражаться все в легкой усталости. И вы бы пропустили тот момент, когда началась бы полная зависимость от препарата. Тогда совсем другое лечение и совсем другие прогнозы. Идемте, Ивар Владимирович. Вашей сестре надо отдохнуть.