Жасмин Майер - Как я босса похитила

Как можно вот так убежать с рабочего места, ответственная Оля представляла плохо, но знала, что уровень той самой ответственности у каждого свой. В клубе от нее тоже сбегали и повара, и официантки, но чаще всего посудомойки.

К полудню Оля кое-как управилась с документами, отделив их от фактур за поставленные от представителей косметику, шампуни и прочие важные для салона расходные материалы.

Тогда же, как и предсказывал Тони, явились те самые «противные девчонки». И он встретил их громким подобострастным криком:

— Заюшки пришли!

И, дружно вытянув губы, все трое расцеловали воздух.

Пепельная блондинка Марина бросила на Олю беглый взгляд, отделалась кивком и тут же принялась за собственную укладку, которая, по мнению Оли, и без того была идеальной и наверняка Марина ради нее пришлось вставать в шесть утра. Но, видимо, по мнению самой Марины, прическа еще была далека от идеала. На нее она и убила два часа рабочего времени, подкрепившись при этом двумя чашками капучино из ди?ректорской кофемашины.

Что кофемашина была личной собственностью ди?ректора, ее строго-настрого предупредил Тони, но, похоже, то, что положено Марине, не положено юноше с писклявым голосом.

Натали оказалась рыжей и бойкой, она тут же села напротив Тони у администраторской стойки, закинув длинные худые ноги на высокий стул, и стала дополнять байки Тони. Других дел у нее, похоже, тоже не было.

Те два часа, пока Марина с каменным лицом поправляла идельные локоны, Натали заливисто хохотала над историями, которые наверняка слышала не в первый раз.

Марина и Натали, хоть и пришли вместе, смотрели сквозь друг друга.

После к Марине, наконец, пришла первая клиентка, которая тут же скинула заботу о своей дрожащей собачонке Тони, и тот проносился с ней практически до вечера, пока к нему под самое закрытие не нагрянул какой-то бородач. Нахмурился при виде эмоциональной жестикуляции Тони в обтягивающей одежде и затравлено спросил у Оли, нет ли какого другого мастера? Но и Марина, и Натали, стоило пробить семь вечера, мигом испарились. Так что бородач обреченно опустился в кресло к Тони.

Ежеминутно восхищаясь структурой волоса, Тони порхал вокруг кресла, пока стриг татуированного бородача, а тот сидел без единой улыбки, как на похоронах, и никак не участвовал в нахваливании собственной шевелюры.

Когда он подошел расплачиваться к Оле, то аж выдохнул от облегчения. И умчался пулей, когда Тони протянул визитку со словами, что непременно будет ждать его еще.

Салон Оля закрывала вместе с Тони, чья болтливость никак не зависела от времени суток. Например, сама Оля была мало разговорчива до первого кофе, а уж на исходе обычно отделывалась кивками и выразительными взглядами. Но и работа в клубе завершалась под утро, а сегодня был первый понедельник, когда Оля оказалась свободна в несусветную по прошлым меркам рань.

В восемь вечера, а она уже стояла одетая и на тротуаре, с гудевшей от разговоров головой.

— По пивку? — предложил Тони, и Оле поплохело при мысли, что придется выслушивать еще.

— Не пью, — честно ответила Оля. — А ди?ректор когда появится?

За сегодня Олег Филимонов так и не появился. И это, мягко говоря, удивляло, поскольку не совсем ясно было, у кого Оля проходила стажировку и кто оценивал ее работоспособность? Тони? Или «противные девчонки»?

— Да, может, завтра уже будет! Олежка у нас мужик строгий, но справедливый, не переживай, я все ему про тебя расскажу.

Вот в том, что Тони расскажет все и даже больше, Оля даже не сомневалась. Отказавшись от «Может, сока? Или безалкогольного коктейля? Травяного чая? Знаю-знаю! Полезный для пищеварения смузи тебя точно покорит!», Оля почти бегом бросилась к остановке.

Каждый вечер для Оли отныне заканчивался одинаково.

Около девяти приходила домой, принимала душ и разбирала купленные по дороге продукты. Рецепты на вечер Оля подбирала еще по дороге в автобусе, как раз хватало времени, чтобы список продуктов составить перед тем, как зайти в магазин.

Чем более трудоемким был рецепт, тем лучше.

В первый вечер после лазаньи Оля налепила три сотни пельменей. И не с магазинным фаршем, нет, слишком просто. Сама нашинковала мелко-мелко красивые куски свинины, телятины и индюшатины, предварительно заточив ножи.

Во второй вечер Оля пекла блины. Из них сделала налистники: с грибами и мясом, оставшимся после пельменей. С творогом и изюмом. Тоже заморозила. Впрок, убеждала она себя. Один раз придет с работы и не придется готовить. Когда-нибудь, когда голова больше не будет забита одним только Воронцовым. Когда-нибудь ведь это случится?

А пока не случилось, Оля предпочитала загоняться вусмерть на кухне.

В кои-то веки однажды устроилась с книжкой, но книга оказалась о любви секретарши к боссу. Впервые захотелось закурить, хотя Оля никогда не курила.

Интересно, что сейчас делает Воронцов… И его выдающаяся филейная часть. И не менее выдающийся метроном в паху?…

Оля откинула одеяло и ушла на кухню, где до глубокой ночи лепила маленькие-маленькие голубцы. А все любовные романы о боссах виноваты. Чтоб им пусто было, этим авторам!

После был десерт «Птичье молоко». Он начинался со слов: «Этот рецепт требует времени, но вы будете вознаграждены отменным вкусом…». То, что нужно!

Рецепт шведского сыра брюност покорил ее фразой: «В аутентичном рецепте массу растирали толкушкой через мелкое сито, но оставим это тем, у кого много свободного времени»…

Чего-чего, а времени у Оли по вечерам хватало, так что миксер она решила даже не доставать.

«Сыворотку поставьте на огонь и, непрерывно помешивая лопаткой, уваривайте на среднем огне в течение часа…». Более странного блюда Оля еще не готовила. Через три с половиной часа, она разлила массу по формочкам и отправила в холодильник. На утро проверила — сыр застыл и был цвета крепко сваренной сгущенки с ароматом карамели и сладковато-соленым вкусом с легкой кислинкой…

Оля привычно упаковала кулинарные подвиги с собой на работу, где успешно скармливала их Тони. Морозилка была забита под завязку, а мысли о Воронцове все еще никуда не делись.

Нужно было срочно придумать новое времяпрепровождение, пока она не разорилась или не раздалась во все стороны. Ни то, ни другое ей не нравилось, но как проводить свободные вечера, которых у нее не было в последние шесть лет, Оля не знала. Вот если бы рядом был Воронцов…

А чтоб ему пусто было!

— Рецензия?! — крикнул в трубку главный юрист. — Какая еще рецензия?

— Лицензия! — крикнул в ответ Воронцов.

В телефоне шумело море, а еще пропадала связь. У юриста хоть и был роуминг в отпуске, но основной лицензии, конечно, с собой не было. Это Воронцов и так знал, но не мог сидеть сложа руки.

Решил набрать юриста, пусть тот и был в отпуске. Разговор выходил золотым по меркам роуминга, а толку от потраченных денег не было.

— Вы видели лицензию, когда просматривали документы?! — Орал в трубку Воронцов, стараясь перекричать бриз, чаек, детей, собак и продавцов чурчхелы и кукурузы

— Так ведь это было три месяца назад!

— Знаю, — отвечал Воронцов, — но саму лицензию вы видели?

— Конечно! Как иначе?

— Это был оригинал или ксерокопия?

А в трубке вдруг все затихало, а потом возвращалось с новой силой, а слова юриста звучали, как диджейский микс.

— Конечно! Я же должен был проверить документы… А как иначе? Конечно! Я же должен был проверить документы…

И финальным аккордом было:

— Вы пропадаете.

Звонок прервался.

— Вы тоже, — ответил Воронцов в пустоту.

Хотелось швырнуть телефон в стену, но это не помогло бы отыскать злосчастную лицензию, которая как сквозь землю провалилась.

Он даже звонил в комитет лицензирования, но медленная вдумчивая женщина на том конце трубки сказала:

— Чтобы запросить лицензию, вы можете оставить запрос, а мы удовлетворим его в течение семи — десяти рабочих дней. Будете оформлять?

Это было слишком долго, чтобы ждать ответа, который Воронцов хотел получить здесь и сейчас.

Мимо бесшумными мышами сновали работники клуба. Время безжалостно отсчитывало четыре дня из тех двух недель отработки, приказ о которых Воронцов подписал в кабинете Марьванны. Всем работник был дан приказ сдать все мыслимые и немыслимые отчеты — звенели столовые приборы, официанты подсчитывали вилки. Гремели тарелки — это повара проводили ревизию на кухне.

Был разгар рабочего дня, горел верхний свет, и клубный интерьер смотрелся странно и неуместно. Воронцову хотелось снова подняться в вип-ложу, но он не совсем понимал, зачем.

— Алексей Сергеевич, там это…

Воронцов поднял взгляд. Бармен Вова кивнул на рабочий компьютер.

— Ну вы просили отчет по бару… А там это… Все зависло.

Это у Воронцова все зависло, а как отвиснет, полетят головы.

— А компьютерами у нас занимается кто? — аккуратно спросил Воронцов.

Бармен замялся. Воронцов почувствовал, что закипает.

— Ну это… Ольга Константиновна обычно все и делала. Она эту программу, как свои пять пальцев знала, вот программистов и вызывали очень редко.

Сразу же нахлынули воспоминания, с чем еще Ольга Константиновна справлялась на «отлично».

— Чтобы отчет был у меня сегодня же, — процедил Воронцов.

Вова кивнул, но с места не сдвинулся. «И как она только с ними справлялась?» — подумал Воронцов.

— Что еще?

— Ну там это… Женя повар… Вы его вызвали на работу в обязательно порядке, а ему бы аванс. Говорит, ему всегда именно в эти дни давали.

— Хорошо, — со вздохом ответил Воронцов. — Позови ко мне, выдам.

Утром на Олин телефон градом посыпались смс-ки от клубных — Воронцов уволил всех. Не помогла она им. Может быть, даже сделала только хуже.

В самом паршивом настроении из всех дней до этого Оля пришла на стажировку, и надо же было, чтобы именно сегодня в салоне, наконец, появился ее новый босс.

Правда, Олег Филимонов тут же заперся в своем кабинете, не удостоив Олю и взгляда. «Это как вообще?» — подумала она, вытянувшись по стойке «смирно». Незнакомый человек сидит за документами, а ему хоть бы что?

Оля опустилась обратно и вернулась к прерванному занятию — стала разбирать почту. Филимонов ей не понравился. Даже мельком. Хотя внешность Филимонова нельзя назвать отталкивающей, думала Оля, перебирая квитанции. Высокий, где-то метр восемьдесят, есть лишние килограммы, но еще не поздно стать лучше, лишь отменив парочку бокалов пива.

А вот редкая бородка, вот та да, совсем плоха. Несмотря на то, что ею наверняка постоянно занимался Тони, даже волшебные руки стилиста тщедушную бороденку не спасли. Иногда лучше идти против течения, чем заставить свои три волосинки следовать законам моды, думала Оля. Другое дело щетина Воронцова… От нее даже раздражения не было, ни на щеках, ни на внутренней стороне бедер…

Да вашу ж мать! Ее скорее разнесет из-за постоянной готовки, чем она перестанет о нем думать.

Вернемся к нашим баранам. Ну вернее, к новому боссу.

Может быть, неприятие к Филимонову можно объяснить наплевательской манерой ведения дел? Оля нашла дюжину документов, которым место в кабинете начальника, а не у всех на виду рядом с буклетами красок для волос. Пусть и прошлогодние, но зарплатные ведомости не должны валяться, где попало.

Да и коллектив не мешало бы приструнить к порядку. Всего трое мастеров, а настоящие интриги Мадридского двора!

Маринка впорхнула в кабинет, а после выплыла с чашкой кофе из профессиональной кофемашины босса. Прайс на этот агрегат Оля тоже нашла в одной из папок, и от цены глаза на лоб полезли. Тогда как в санузле, со слов Тони, «уголок кафельной плитки треснул в первый же день открытия», и не все полотенца для клиентов были белоснежными.

Подмывало все бросить и уйти из «Жемчужины», но опять же. Для начала как минимум нужнл хотя бы раз переговорить с боссом. Зарплата-то хорошая, а порядок она наведет и в документации, и в коллективе. Справилась ведь со штатом в две дюжины человек и работой куда тяжелее этой.

Покинув кабинет босса, Марина что-то сказала Тони, и тот тут же подбежал к стойке.

— А тебя босс вызывает! Держу за тебя кулачки, подруга!

Оля натянуто улыбнулась. Передал приказ через любовницу, а та даже не удосужилась подойти и передать лично. Оба хороши. Что ж, может быть, никакая хорошая зарплата не стоит такого к себе отношения.

— Я посижу за тебя на телефоне, не переживай, — напутствовал Тони. — И послушай, — он понизил голос, — лучше верхние пуговки расстегни. Эту королеву с трона давно пора скинуть, — продолжал на грани слышимости Тони. — А ты новенькая, и вообще ничего такая, формы есть, шансы тоже.