Сегодня мы подсели к Кате.

– Приятного аппетита, – начала Нелли. – У тебя что, картошка?

– Пойду за вилкой, – сказала я и вышла из-за стола. Нужно побыстрее вернуться, чтобы не пропускать разговор. Нужно продолжать учиться и брать с нее пример. Я старалась слушать и запоминать каждое слово Нелли. Если бы у меня была возможность, я бы даже записывала наши диалоги на диктофон, а потом слушала бы их, занимаясь обычными делами. Главное – никому не рассказывать об этом.

Я схватила вилку, повернулась и уже готова была бежать обратно, как вдруг со всего маху врезалась в грудь какого-то высокого мужчины. Подняла глаза, извинилась и только потом, сделав пару шагов к столу, поняла, что чуть не сбила с ног Большого Брюнета. Он внимательно посмотрел на меня и ничего не сказал. Только улыбнулся едва заметно, одними глазами. Наверное, это очень забавно, когда в тебя врезается девушка с вилкой в руке.

– Любишь картошку? – спросила Нелли у Кати.

– Ну да, – отвечала Катя. – Я вообще больше овощи люблю, чем фрукты.

– Надо есть и овощи, и фрукты. Особенно тебе.

– Почему?

– Ты такая слабенькая, болеешь часто. Тебе нужны натуральные витамины. И питаться надо нормально. Первое, второе и третье. А у тебя только пюре и салат. Разве этим наешься?

– Я наедаюсь.

– Первое обязательно должно быть, для желудка полезно. Вот я всегда первое беру. Нужно заботиться о своем здоровье.

– У меня все в порядке со здоровьем.

– У меня тоже… Вот Настька постоянно «сникерсы» ест, каждый день. Ведь так желудок можно испортить. Да, Насть?

Я никак не могла сосредоточиться на разговоре. Что-то все время отвлекало меня.

– Насть, ты здесь? – снова спросила Нелли.

– Да, я задумалась немного, – ответила я. – Что ты спросила?

– Я говорила Катьке, что ты «сникерсы» ешь каждый день, а это очень вредно. Желудок испортишь, да и фигуру тоже. Я недавно читала, что, если есть шоколадные батончики каждый день, за полгода можно поправиться на пять килограммов!

– Я тоже люблю «сникерсы», – сказала Катя. – Но мне лучше не есть шоколад, у меня аллергия на него.

– Вот видишь, Насть, как это вредно, – настаивала Нелли. – А ты ешь очень много сладкого.

– Я как-то не думала об этом, – ответила я.

– Ты вообще редко думаешь, – сказала Нелли. – И не тем, чем надо. Да?

– Нелли, ты забыла? – Я собралась с мыслями. – Я считаю до пяти. Уже два!

– Я забылась, сорри, – извинилась Нелли.

– Вы о чем? – не поняла Катя.

– Да так, – нехотя ответила Нелли. – Воспитанием занимаемся. Не обращай внимания.

– Угу, – согласилась я.

С каждым днем мне все больше казалось, что мы с Нелли занимаемся взаимным воспитанием друг друга. Она учит меня быть общительной, а я отучаю ее хамить окружающим. Можно сказать, живем душа в душу.


А еще я думала о Большом Брюнете. С тех пор как я увидела Сашу, выдувавшего розовый пузырь из жевательной резинки, я не могу перестать о нем думать. Стоит мне только вновь представить это – деловой костюм, волосы до плеч, лопнувший пузырь из жвачки, его смех, – как я тут же начинаю улыбаться как дура.

Comme une sotte amoureuse.[20]

Какого черта он вышел в тот день из кабинета английского со своей жвачкой?! Влюбиться в парня, который «послал» самую популярную девчонку из нашей школы, совсем не входило в мои планы.

Он напоминал мне о детстве и о том, какой я была до тринадцати лет.


Каждое лето я ездила на дачу. Приезжала туда в июле, а меня уже ждали три моих друга. Мальчишки-ровесники. Дима, Миша и Рома. Мы дружили с пяти лет. Подруг у меня тогда не было. В них, казалось, не было необходимости.

Чаще всего мы гоняли мяч на песчаной проселочной дороге, смотрели мультфильмы про «Скуби-Ду» у кого-то дома, бегали купаться на речку, строили замки из песка после дождя, в которых жили пластмассовые человечки из конструктора «Лего», рвали соседскую смородину и ходили смотреть на водопад втайне от родителей.

Отец Мишки пару раз возил нас на внедорожнике по всей деревне. Он сильно превышал скорость, заезжал в лужи, хохотал, а мы, семилетние, визжали от восторга и ждали продолжения.

По вечерам он выходил посмотреть, как мы играем в футбол. Садился на траву и курил, а рядом бегала его любимая собака – черный лохматый ризеншнауцер, девочка. Она обожала дядю Мишу до дрожи в задних лапах.

Он носил одну и ту же клетчатую рубаху и растянутые треники. Еще у него были отросшие до плеч волосы. Он не был симпатичным, но, когда он улыбался, в него сложно было не влюбиться. Влюбиться не как в парня, а просто как в человека. Nous l’adorions.[21]


Теперь каждый раз, когда я смотрю на Большого Брюнета, я вижу отца своего друга из детства. Он улыбается, а я вспоминаю июль, когда мне было на десять лет меньше, и понимаю, что… еще немного, и я пропала.

Входящее сообщение резко вернуло меня в реальность.

«Прифетик, солныфко! Пойдем кофе пить? Жду через пять минут у автомата».

– С кем переписываешься? – спросила Нелли, заглядывая мне в мобильник.

– Так, знакомый один.

– «Жаних»? – уточнила Нелли.

– Просто знакомый, – вздохнула я. – Странный знакомый.

– Не люблю странных, – сказала Нелли. – А чем он странный?

– Сначала он пригласил меня в ресторан, потом в «Му-Му», а теперь вот угощает кофе из автомата.

– Игорь, что ли?

– Ну да.

– Что у тебя с ним?

– Ничего.

– Ладно, можешь не рассказывать. Я понимаю. Может, сглазить боишься?

– Ничего я не боюсь!

– Правильно. Кстати, я тебя к себе уже три раза приглашала, а ты меня к себе – ни разу.

– Думаю, тебе там будет скучно и неинтересно.

– Мне интересно, – сказала Нелли.

– Тогда заходи сегодня после пяти, я буду дома.

– О’кей, договорились, – улыбнулась Нелли. – Хорошего тебе свидания.


Когда я пришла, Игорь уже стоял у автомата и покупал кофе. Мы вышли на улицу и сели на спинку скамейки. Игорь достал сигареты и закурил, щурясь на солнце.

– Можно задать тебе неприличный вопрос? – спросил он, выпуская дым в сторону.

– Отличное начало, – покачала я головой. – Задавай.

– У тебя родители случайно не на даче?

– Нет, – ответила я. – С чего бы?

– Ну сейчас весна, пятница… самое время начинать дачный сезон. Так, значит, они не на даче? – загрустил Игорь.

– Значит, они дома, – сказала я.

– Очень жаль, что они дома, – вздохнул он.

– Какой у тебя сейчас урок? – спросила я. Кофе мне уже не хотелось, а разговаривать с Игорем было не о чем. Откуда он только взялся такой? Надо будет сказать особое «спасибо» Нелли – за то, что познакомила меня с ним.

– Геометрия. А что?

– О геометрии и надо думать, а не о даче. Мне пора. Спасибо за кофе.

– Пока… – совсем загрустил Игорь. – Я тебе еще наберу сегодня! – крикнул он мне вслед.


Нелли пришла в шесть, как мы и договаривались. Зашла в мою комнату, огляделась по сторонам и остановилась под люстрой, удивленно задрав голову.

– Что это? – спросила она, округлив и без того большие глаза. Нелли осторожно толкнула пальцем пластмассового зайца, подвешенного на тонкой нитке к люстре. Заяц начал тихо раскачиваться из стороны в сторону, лениво крутясь вокруг своей оси.

– Это животные, – просто ответила я. – Из «Детского мира».

– Я вижу, – улыбнулась Нелли, толкнув пальцем лису, волка и медведя. – Но… почему они висят тут, как елочные игрушки? Да еще и на люстре. Так странно… Никогда такого не видела! – Она толкнула пальцем черную пантеру и белочку.

– Я увидела фотографию в каком-то блоге о дизайне, и мне это так понравилось, что захотелось сделать у себя так же. Нитка должна быть очень тоненькой, но прочной. Должно быть ощущение, что звери не просто висят на ниточках, а словно зависли в воздухе и тихо качаются…

– Это нереально… – прошептала Нелли, глядя на зверей как завороженная. Казалось, их равномерное покачивание слегка загипнотизировало ее. В глазах Нелли был восторг. Я еще ни разу не видела ее такой. – У меня ощущение, будто я в сказку попала! А ты говорила, что мне будет скучно…

Нелли достала айфон и начала фотографировать моих волшебных зверей. Надеюсь, она не шутила, и ей действительно это понравилось.

– Ой, а это что такое? – спросила она, подбежав к окну. С края карниза свисала стая бумажных голубей из бирюзовой бумаги. – Ты сама их сделала?!

– Да, – ответила я. – Прошлым летом, с бывшим парнем.

– Как красиво… – вздохнула она и сфотографировала бумажных птичек. – Это все так странно, но… так мило. Я не думала, что ты такая.

– Какая?

– Необычная. Я бы никогда не додумалась так сделать у себя, – Нелли снова огляделась и остановилась напротив стены с шестью фотографиями в одинаковых рамках. Подошла ближе, опустилась на колени и потрогала пальцем черный силуэт Эйфелевой башни, растущей, казалось, на светлых обоях прямо из плинтуса.

– Это наклейка, – сказала я. – В прошлом году на выставке купила.

– Она офигенная, – прошептала Нелли, трогая башню пальцами. – У тебя так классно, ты просто не представляешь!

– Вообще, я сначала хотела прилепить ее на окно, – сказала я. – Просыпаешься, а в окне – Эйфелева башня. Но родители не разрешили.

– Можешь меня сфоткать? – спросила вдруг Нелли. – Я встану рядом с башней, а ты сфоткай так, чтобы было видно только ее и мои ноги в туфельках, ладно?

– Хорошо, давай. Готова?

– Готова.

– Снимаю.

– Отлично! – сказала Нелли, разглядывая новый снимок. – Сейчас выложу фотку в «твиттер». Ой… а это что, маска зайца? – спросила она, осторожно вытаскивая с книжной полки картонную маску. – А давай сделаем фотосессию? Да, точно. Сфоткай меня в маске на фоне своих невесомых зверей! А потом я тебя. Блин, как же здорово!

Не успела я ответить, как Нелли позвонили.

– Да, малыш, приветики. Сорри, я не могу сейчас говорить, очень занята. Позвони мне вечером, целу-у-ую! – и она отключилась. – У меня столько идей, столько идей…


Мы менялись масками, дурачились, смеялись и фотографировали друг друга до девяти вечера. Нелли каждую минуту придумывала что-то новое. Позировала, улыбалась, кривлялась, визжала от восторга. У меня уже болели щеки и живот. От смеха. Мне очень давно не было так весело и легко, как сегодня, когда мы дурачились с Нелли.

– Ты очень классная девчонка, Насть, – сказала она, собираясь домой. – Приходи завтра ко мне. Будет третий урок!


На следующий день Нелли показывала мне свои фотографии на компьютере. Сказать, что у нее очень много фоток, это ничего не сказать. Встречи с друзьями, прогулки с подругами, посещения кинотеатра, дни рождения, праздники, гимназия – там было все. Сотни кадров с каждой встречи. Нелли была почти на каждом. Везде она позировала, везде улыбалась.

– Люблю, когда много фотографий, – сказала Нелли. – Люблю сидеть и рассматривать их. Я обычно только пудрой пользуюсь, но, если знаю, что меня будут часто фоткать, обязательно тональник наношу, а потом еще пудру. Чтобы лучше получаться на фотках. Вот здесь мы в клубе на Хэллоуин в прошлом году… Я была куколкой. Правда, круто получилось?

На фото Нелли была в пышной ярко-розовой юбке из нескольких слоев прозрачной ткани и в черном корсете с розовыми кружевами. Кожа почти коричневая, глаза густо подведены черным, а сама Нелли довольно улыбается. Она была похожа на шлюху, но уж никак не на куколку.

– Я целый месяц думала, в чем мне пойти, – продолжала Нелли. – Каждый день об этом говорила. Всех достала, наверное. Юбку мне сшила мама подруги. Прикольная получилась, пышная такая. А ты кем была на Хэллоуин?

– У меня было короткое темное платьице с широким поясом на талии, – ответила я. – Еще была очень высокая прическа с жутким начесом, я три часа ее делала. И черные стрелки на глазах.

– Ты была Эми Уайнхаус?

– Да.

– А у тебя фотки есть?

– Нету, – вздохнула я. – Я не очень люблю фотографироваться. Мне кажется, я плохо получаюсь на фотках. Есть только несколько удачных кадров, которые я люблю. Если что-то мне не нравится, я их сразу удаляю.

– Ты есть «ВКонтакте»?

– Нель, я у тебя в друзьях, – сказала я. – Ты опять забыла?

– Да? – удивилась Нелли. – Наверное, забыла.

Она зашла в Сеть и быстро отыскала мою страницу в списке из семисот друзей. Открыла фотоальбом и стала рассматривать.

– У меня только один фотоальбом, – сказала я. – Там всего тридцать с чем-то фотографий.

Нелли остановилась на кадре, где я в сиреневом берете и кожаной куртке сижу за гончарным кругом и делаю горшок из глины. Я мечтательно улыбаюсь, а мои руки почти по локоть измазаны глиной.

– Это моя самая любимая фотография.

– Ты умеешь лепить горшки из глины?

– Да нет, – улыбнулась я. – В прошлом сентябре мы ходили на фестиваль журнала «Сизонс». Там можно было попробовать сделать самим такой горшок из глины, а потом забрать с собой. Это был очень счастливый день. Там же я купила наклейку с Эйфелевой башней.