– Извини, мама, – прошептал он, – у меня развязался шнурок.

Келли закатила глаза:

– Господи!

Тревор согнулся пополам. Келли воспользовалась моментом, чтобы оглядеть гостей. Добрую половину людей она видела впервые, а потому разнервничалась еще больше. Разумеется, ее волновало, как она выглядит в их глазах, но напрасно. Никто не смотрел ни на нее, ни на Тревора. Все взгляды приковала к себе Рита, истеричная свидетельница. Она уже финишировала у импровизированного алтаря, и слезы текли по щекам рекой. Лайнел, которая сидела в первом ряду на складном стуле, слишком уж громким шепотом спросила у младшей дочери, все ли в порядке. В ответ Рита только отмахнулась букетом.

Тревор выпрямился:

– Можем идти.

Келли рванула было вперед, но сын ее удержал:

– Мама, не так быстро.

В этот момент Келли встретилась взглядом с Райли. Почувствовала, что вся дрожит.

«Пока на вопрос священника ты не ответишь: «Да», – все еще можно исправить», – сказал он ей.

«Все еще можно исправить», – вновь и вновь звучало в голове.

Она могла развернуться и подняться наверх, отменив свадьбу. И до нее невесты в последний момент давали задний ход.

Келли посмотрела на Джея, бледного, как призрак, его глаза еще больше вылезли из орбит. Понятное дело. Это был день, которого он ждал всю жизнь. Его день. А тут она со своей нерешительностью.

Так тому и быть. Она пообещала Джею выйти за него замуж. Он – милейший мужчина на свете. Она не могла дать задний ход.

В конце концов Тревор подвел мать к Джею. Она встала рядом с ним. Может, забыть про всхлипывания Риты и предупреждения Райли? Может, сейчас ей предстоит услышать наконец-то знакомые слова свадебной церемонии и окончательно убедиться в том, что она приняла единственно правильное решение?

Взглянув на священника, Келли успокоилась. Седые волосы, доброе морщинистое лицо. Дедушка, благословляющий ее в счастливое будущее.

– Дорогие мои, – начал он, – мы собрались здесь, чтобы…

Пронзительный крик из толпы заглушил его слова. Все гости повернули головы.

– Крысы!

Что тут началось! Женщины визжали. Многие вскочили на складные стулья, теряя туфли на высоченных шпильках от Маноло Бланика и Фенди. Келли увидела, как ее мать шарахнулась от стула, на котором сидела. Одна женщина, выбегая за дверь, поскользнулась и чуть не села на шлейф платья от Версаче. Мужчины в строгих костюмах наклонялись, пытаясь что-то поймать на полу. Хаос нарастал.

– Что случилось? – в недоумении воскликнула Келли.

По одну ее сторону застыл совершенно обалдевший Джей, по другую Тревор нервно покачивался на каблуках.

Потом она увидела белую мышь, несущуюся по ковровой дорожке, и все поняла. Резко повернулась к сыну, побагровев от возмущения. Он же стоял совершенно спокойный, не испытывая ни малейших угрызений совести. И никогда еще она не видела на его лице такой радости. Словно его любимая бейсбольная команда только что выиграла национальный чемпионат.

– Тревор, и сколько мышей ты выпустил?

– Всех. – Он радостно рассмеялся. – Двадцать две! Я их спрятал в карманах пиджака и в брючине. Это потрясающе!

Одна из мышей в этот самый момент прыгнула на рукав рубашки отца Джея. Бедняга замахал рукой, словно его рукав загорелся. Мышь, конечно, не удержалась и перелетела на высокую прическу Луизы, тети Джея.

– Й-й-й-й-й-е! – кричала Тина.

Она забралась на стул у пианино, для того чтобы лучше все видеть и в то же время оказаться вне досягаемости мышей.

Келли стояла охваченная ужасом, не зная, что и делать. Очевидно, надо переловить всех мышей, но зверьки были очень шустрыми – они бегали между стульями, карабкались на стены. Мужчины пытались их поймать, сталкивались, кричали друг на друга. Оставалось только мечтать о том, чтобы порядок был наконец восстановлен.

Что удивительно, распространение хаоса остановил Джей. Неожиданно, но моментально. На какое-то время Келли напрочь забыла о нем. Чего там, она забыла и о Райли, и о Рите. Могла думать только о мышах и недорогом, со спартанскими условиями жизни, географически удаленном от дома военном училище, в которое можно было бы отослать своего безобразника-сына.

Но внезапно она почувствовала, что рядом возник очаг сильного напряжения. Бросила взгляд на Джея и от изумления ахнула. Его глаза стали огромными, как блюдца. Тело вытянулось, как гитарная струна. На тонкой шее набухли вены, лицо приобрело багровый оттенок. Наконец он взорвался.

– Я не могу этого сделать! – выкрикнул он. – Келли, я не могу жениться на тебе!

В комнате установилась гробовая тишина. Лицо Келли обдало жаром, а челюсть, похоже, отвисла до самой груди.

– Что-то не так? – задала она идиотский вопрос.

К чести Джея, он не рассмеялся. В конце концов, причин, указывающих на то, что у алтаря им вместе делать нечего, было предостаточно. Да и сама она несколькими секундами раньше раздумывала, а не удрать ли ей из-под венца. Но Келли все же надеялась, что потом все образуется.

– Если ты про мышей…

– Мыши ни при чем! – оборвал ее Джей. Его прорвало. – Мыши – ерунда. Я бы, наверное, это пережил. Вытерпел бы все выходки Тревора. Я хотел, чтобы у нас была счастливая семья до того самого дня, пока смерть разлучила бы нас. Но за десять минут до свадьбы я занервничал, пошел на кухню и выпил «Мимозу» с твоей матерью.

Келли чувствовала, как ее брови в недоумении сходятся у переносицы. Гости затаили дыхание, предвкушая продолжение. О мышах все забыли.

– И что?

– Твоя мать рассказала мне, что бойфренд Риты убежал с поваром Райли… и… – Джей сглотнул слюну. – Господи, Келли, мне очень жаль, но я просто не могу жениться на тебе. Я влюблен в твою сестру!

У Келли вновь отвисла челюсть, и тут раздался вопль Риты:

– Что?

Синяя молния промелькнула перед Келли. Рита бросилась на шею Джея. Они обнимались и целовались, не замечая никого вокруг. Келли пришлось отступить в сторону. Иначе она вряд ли удержалась бы на ногах. Запачканное тушью лицо Риты сияло от счастья.

– Что ты сказал? – спрашивала она Джея. – Я хочу услышать это еще раз.

Джей еще крепче прижал ее к себе:

– Я сказал, что влюблен в тебя. Я думал о тебе с того самого момента, как впервые увидел в ресторане «Отбивные от Уиггли», но все говорили, что ничего у меня не получится. Что ты недосягаема из-за этого парня, Уэндела. И всякий раз, когда мы встречались, ты говорила только о нем…

– Уэндел – шмендел! – Рита себя совсем не контролировала.

– Но вы были вместе так долго, – продолжил Джей, – и я не хотел разрушать ваши взаимоотношения. Вот я и подумал: раз не могу быть с тобой, пусть буду рядом, хотя это и пытка.

– Ох, Джей… тебе следовало сказать мне об этом! – воскликнула Рита.

«Да, – подумала Келли, – еще как следовало».

И раз уж он заговорил об этом, ей хотелось расставить все точки над «i». Пытка, значит?

И Келли в этот момент осознала, что ей предпочли другую. Ей хотелось провалиться сквозь пол. До нее вдруг дошло, что теперь она – отвергнутая невеста. А ведь она сама собиралась относиться к Джею как к утешительному призу! Ей стало дурно. Наконец-то ей дали пинка под зад, который она давно заслужила. К сожалению, человек, который это сделал, был милейшим мужчиной на свете. И проделал он это в присутствии восьмидесяти трех свидетелей.

– Джей, – обратилась к нему Рита, – я тоже сразу полюбила тебя, но думала, что это ужасно, ведь ты был женихом моей сестры!

Лицо Джея расплылось в широченной улыбке.

– Рита!

– Джей!

И они вновь бросились друг другу в объятия.

И пока ее сестра страстно целовалась с ее несостоявшимся мужем, Келли переминалась с ноги на ногу. И зачем она напялила это подвенечное платье?

Она не могла заставить себя посмотреть на Райли. Не могла увидеть его самодовольный, я-тебя-предупреждал, взгляд. Беда… во всяком случае, для нее. И тут Келли задумалась: а может, он и правда экстрасенс?

Если бы только она его послушала…

Да, ей и не пришлось бы верить ни его предсказаниям, ни словам мадам Майры или кого-то еще, если бы она только слушала свое сердце. Всего этого позора тогда можно было бы избежать. Увы, она так боялась ошибиться, что допустила самый чудовищный в своей жизни промах. Пусть так, лишь бы впереди ее не ждало что-то еще более ужасное. Нет, такого она точно не вынесет.

Тревор, вдруг притихший, искоса посмотрел на нее.

– Мама, мама, – прошептал он достаточно громко – так, чтобы все его услышали, – неприятно, правда?

По крайней мере хоть угощение не пропало зря. Бережливую Келли это порадовало. И откровенно говоря, ледяная скульптура купидона больше подходила вечеринке по случаю обручения Джея и Риты, чем ее и Джея свадьбе. Келли смотрела, как они беспрестанно целуются, как… ну как два человека, по уши влюбленные друг в друга, и настроение у нее слегка улучшилось.

Келли было ужасно неловко. Ее белое платье и фата выглядели теперь по меньшей мере странно. Она незаметно прокралась наверх и переоделась в розовый костюм, который собиралась надеть на следующий день после свадьбы. Избавившись от наряда невесты, Келли поняла, что оставаться в центре внимания даже приятно.

Особенно когда сияющие гости подходили к ней, чтобы воздать ей должное за проявленные благородство и доброту.

– Ты показала себя молодцом! – похвалила ее тетя Луиза.

– Это потрясающе – поступиться своим счастьем ради сестры! – воскликнула Лана, когда Келли подошла к ней и Алехандро, чтобы поблагодарить за то, что пришли.

Хотя, конечно, она предпочла бы, чтобы они всего этого не видели.

– Милая, я тобой горжусь, – услышала она от матери, которая не преминула обнять ее. – Проявила великодушие по отношению к сестре, которая так унизила тебя.

Келли рассмеялась, вспомнив эти бесконечные вечера за настольными играми.

– Чему ты научила нас, мама, так это проигрывать с достоинством.

– Верно! – Лайнел просияла от гордости. – И ты точно достоинства своего не уронила.

Самую звонкую «оплеуху» Келли получила, вновь подойдя к Джею и Рите.

– Джей, почему бы тебе не воспользоваться заказанными для нас авиабилетами и номером отеля в Лондоне и не слетать туда с Ритой, чтобы отметить вашу помолвку?

Джей и Рита переглянулись.

– Ну, знаешь… – промямлил Джей.

– Дело в том, что мы это уже обсудили, – влезла Рита.

– Лондон хорош был бы для нас с тобой, Келли, – объяснил Джей, – но мы с Ритой решили, что нам лучше поехать в более романтическое место. Я только что позвонил своему туристическому агенту, и она уже забронировала нам маленькое бунгало на берегу океана в Таиланде. – Он нежно прижал Риту к себе. – Только для нас, сладенькая.

– М-м-м… – Рита ткнулась в него носом. – Ты моя умница.

– А ты моя лапочка.

Келли отпрянула, чувствуя, что все ее благородство и великодушие скукоживаются от жалости к себе. Схватила бокал с шампанским с подноса проходящего мимо официанта, отошла в тень пальмы, чтобы в одиночестве опорожнить бокал и погрузиться в свои невеселые мысли.

Но долго побыть в одиночестве ей не удалось. Она еще думала о том, почему мужчины не видят в ней женщину, которой можно предложить романтическое путешествие в отдельно стоящее бунгало на берегу океана, когда рядом возник мужчина, общения с которым она в последний час старалась избегать.

– Мыши в клетке, – доложил Райли. – Все, кроме одной. Мы думаем, она рванула на свободу через открытую дверь во внутренний дворик.

В тот момент Келли позавидовала мышке – вот бы последовать ее примеру.

– Спасибо, что помог Тревору и Тине.

– Они, между прочим, очень сожалеют, – заметил Райли. – Объяснили мне, что просто хотели остановить тебя, не дать совершить ошибку.

Все пытались остановить ее. Так почему она не остановилась?

Келли еще дальше отступила под пальму.

Райли приподнял пару пальмовых листьев, посмотрел ей прямо в глаза.

– Ты собираешься весь день от меня прятаться?

Келли заглянула в эти синие глаза и почувствовала, как знакомо бухнуло сердце. Ей бы сейчас броситься в объятия Райли и признать, что она была полной дурой. Но разумеется, она не могла. Ничего хорошего из этого не вышло бы. Неужто она еще надеялась, что Райли примет ее с распростертыми объятиями буквально через час после того, как она упрямо пыталась стать женой Джея?

– Я не пряталась от тебя, – ответила Келли. – Занималась тем, что изображала благородство и великодушие.

Он рассмеялся. Рассмеялся. Она и представить себе не могла, что сама может сегодня рассмеяться. Но почему-то вдруг улыбнулась, несмотря ни на что. Это было совсем не трудно – ведь его глаза весело блестели.

– Ты об этом знал?

Он вопросительно посмотрел на нее: