Деклан нахмурился и посмотрел на Ройда и Роберта:

– Не сомневаюсь, Волверстоун и его друзья сумеют выследить оставшихся четырех «заказчиков» через торговца алмазами в Амстердаме. Они проследят, кому из банкиров он перечислял деньги, и так выйдут на «заказчиков».

– Если бы время не поджимало – да, рано или поздно. Но в нашем случае, – Ройд покачал головой, – мне как-то не верится, что власти устоят против угроз Росс-Кортни и Нилла и будут держать их в полной изоляции достаточно долго для того, чтобы такой план сохранял жизнеспособность. Все было бы по-другому, знай Малдун фамилию торговца алмазами. Однако он лишь посылал шкатулки с алмазами с капитанами, которых присылал торговец. Фамилий капитанов он тоже не знает. Да и потом, готов поспорить, капитаны сами не знали, кому они доставляли товар.

– Малдун думал, что встречался с тем человеком, но на самом деле, похоже, он просто встречался в отдельном зале таверны с несколькими наемниками. – Роберт покачал головой. – Кем бы ни был торговец алмазами, он чрезвычайно осторожен и тщательно заметает за собой следы. Найти его будет непросто – и во всяком случае, дело это не быстрое.

Калеб посуровел:

– Как только Росс-Кортни или Нилл увидятся с кем-то, кто состоит у них на службе – от лакеев до поверенных, – они известят других «заказчиков» вместе с банкиром и купцом, и все доказательства их причастности к плану таинственным образом исчезнут. Испарятся как дым.

– Согласен. – Ройд посмотрел на Деклана, потом на Роберта. – Чтобы те, кого мы спасли, не теряли веры, нам нужно сделать все, что в наших силах, – абсолютно все, – чтобы привлечь всех шестерых «заказчиков» к суду. По-моему, мы договорились, что это будет нашей третьей и окончательной целью.

Деклан пересел на край стула.

– Не могу с тобой не согласиться. Но как нам лучше всего действовать в этом направлении?

Роберт скрестил руки на столе.

– Независимо от петиции, независимо ни от какого политического давления, едва Росс-Кортни и Нилл окажутся в Великобритании, начнется расследование. Нам придется как можно скорее найти и изобличить остальных «заказчиков» и добыть достаточно улик для того, чтобы всех признали виновными. – Он посмотрел на Ройда: – Согласен, мы не можем оставить все, как есть, в надежде, что Волверстоун и другие вовремя добудут требуемые улики. В Амстердаме сотни торговцев алмазами, а у нас нет никаких намеков на то, с каким договорился Росс-Кортни. Могут уйти месяцы, чтобы найти нужного человека и уговорить его выдать нам банкира – или отследить платежи, если он не согласится. В конце концов такой способ действия принесет плоды, но на это уйдет много времени.

Деклан нахмурился и посмотрел на сидевшую напротив Эдвину – та сочувственно улыбнулась в ответ.

Ройд облек в слова то, о чем думали все:

– Итак, мы возвращаемся к ожерелью из голубых алмазов. К тому, чтобы воспользоваться приманкой, которую дали нам бывшие пленницы. – Он обвел стол глазами, посмотрев по очереди на всех взрослых. – И надо продумать, как нам все обставить.

В дверь постучали – пришел Джолли. Он посмотрел на Ройда.

– Мистер Стюарт просит передать… пришли его светлость губернатор и вице-адмирал Деккер.

Ройд кивнул:

– Передайте мистеру Стюарту, что я сейчас приду.

Роберт покосился на старшего брата:

– Помощь нужна?

Ройд подумал и покачал головой:

– Для того, что я должен им сказать, чем меньше свидетелей, тем лучше.

Роберт одобрительно кивнул.

Ройд посмотрел на Изабель. Она растолкала Дункана – мальчик был сонный, но еще не спал – и встала. Кивнув остальным, Ройд направился к двери каюты. Он придержал ее, пропуская Изабель и мальчика, и сам вышел следом.

Он проводил их до сходней, и они прошли короткое расстояние по причалу туда, где стоял «Корсар».

Когда они приблизились, Изабель взглянула на палубу «Корсара».

– Насколько я понимаю, ты не случайно вызвал Холбрука и Деккера сюда, а не навестил их в колонии. – Она покосилась на него. – Чтобы они были в твоих владениях, да?

Ройд пожал плечами:

– Ну и еще упражняюсь во власти – подтверждаю, в чьих она сейчас руках. – Он посмотрел ей в глаза. – С такими, как они, подобные нюансы имеют очень большое значение.

Изабель кивнула. У сходней она посмотрела на Дункана, который шел, держась за ее руку и отчаянно зевая.

– Я бы предложила тебе помочь навести страх на Ральфа, но, если не считать того, что тебе помощь не нужна, сомневаюсь, что присутствие женщины, пока ты будешь их распекать, тебе как-то поспособствует.

– Спасибо, – улыбнулся он. – В обоих случаях ты права.

Она улыбнулась в ответ и ступила на сходни, ведя Дункана за собой.

– Я уложу Дункана спать.

Она шагнула на палубу и, бесстрастно глядя на Холбрука и Деккера, надменно наклонила голову.

Оба поклонились.

Деккер в упор смотрел на Дункана. Холбрук не слишком хорошо знал Ройда и Изабель, чтобы понять, кого он только что видел.

Ройд выждал несколько секунд, давая Изабель и Дункану время добраться до капитанской каюты, а затем официально произнес:

– Добро пожаловать на «Корсар», имеющий каперское свидетельство от его величества. Благодарю вас, господа, за то, что пришли. – Не ожидая ответа, он направился вслед за Изабель. – Мы поговорим без посторонних внизу.

Он первым спустился вниз и направился в кормовую каюту. Сам занял адмиральское кресло за своим капитанским столом, а Холбрука и Деккера жестом пригласил сесть на стулья с прямыми спинками, стоящими наискосок:

– Садитесь, пожалуйста.

Деккер и Холбрук переглянулись; судя по выражению их лиц, обоим хотелось возразить против того, что он взял командование на себя, но ни один из них не посмел произнести ни слова.

– Позвольте рассказать, – начал Ройд сурово и властно, – что творилось в этой колонии в течение нескольких последних месяцев у вас под самым носом. – Он вкратце описал план, составленный Саттерли, Малдуном и Уинтоном, который осуществлялся при финансовой поддержке Росс-Кортни, Нилла и еще четверых пока неизвестных джентльменов. Он недвусмысленно заявил, что три зачинщика усмотрели многочисленные недостатки в управлении колонией и воспользовались ими. Он не избавил Деккера и Холбрука от подробностей о похищенных – не только мужчинах, но и женщинах и детях, – как не смягчил и угрозы, которыми пользовался Дюбуа против женщин и детей, рассказал о судьбе Дейзи и о последующей обстановке в поселке. Кроме того, он рассказал им о попытке похищения Эдвины и Эйлин, причем Эдвину задумала похитить не кто иная, как внезапно уехавшая жена Холбрука. – Все это, господа, произошло под вашим надзором. В конечном счете за все отвечаете вы, и, как нам всем известно, неведение не освобождает от ответственности, особенно в таких делах.

Деккер позеленел.

Холбрук побледнел и, воспользовавшись паузой, заявил:

– Могу вас заверить: теперь, когда мы все понимаем, мы разберемся с теми, кто отвечает…

– О нет. – Ройд поудобнее развалился в кресле. – Заключенные останутся на кораблях Фробишеров. Их передадут напрямую в руки лондонских властей.

Деккер все понял и, осознав собственную вину, с готовностью согласился, чтобы Ройд избавил его от необходимости разбираться с Росс-Кортни и Ниллом.

Хотя Холбрук был виноват гораздо больше Деккера, он по-прежнему отказывался признавать серьезность положения, тем более шаткость собственной позиции.

– Послушайте, сэр… то есть капитан. Лорд Росс-Кортни – важная персона. И Нилл тоже. Их поддержка, оказанная колонии, много значит…

Ройд сухо заявил:

– Эти важные персоны – преступники. Я получил приказ доставить всех арестованных, замешанных в этом заговоре, в Лондон. Пока мы беседуем, на наши корабли грузят провизию; послезавтра мы отплываем. – Он посмотрел на Деккера: – Блокаду необходимо продолжить до конца дня нашего отплытия.

Деккер кивнул и с опаской спросил:

– Насколько я понимаю, вы не желаете, чтобы известие об арестованных достигло Англии?

– Вот именно. – Ройд посмотрел на Деккера в упор, потом перевел взгляд на Холбрука. – Если хотя бы слово достигнет Англии до суда над ними, уверяю, вас ждут самые суровые последствия.

Он позволил себе какое-то время помолчать, затем кивнул и встал:

– Господа, желаю вам доброго вечера. Если возникнет дальнейшая потребность в ваших услугах до нашего отплытия, я дам вам знать. – Когда его гости встали, он подошел к двери и распахнул ее.

Проводив гостей и отдав приказания экипажу, Ройд вернулся в кормовую каюту. Заперев общую дверь, он подошел к двери, ведущей в каюту Дункана, и тихо приоткрыл ее.

Изабель сидела на краю постели Дункана. Когда Ройд подошел ближе, она подняла на него глаза.

Он понял, что сделает что угодно, отдаст что угодно, выдержит любой бой только ради того, чтобы видеть, как растет его сын. Защищать и вести за собой, хотя и не суровой рукой, наблюдать, каким станет это их с Изабель творение.

Ройд перевел взгляд на ее лицо. Она оглянулась на Дункана, и ее черты осветились любовью. Он не сомневался в ее преданности сыну; он всегда будет защитником для Дункана, но и она тоже будет рядом – настоящая амазонка.

Спустя какое-то время он взял ее за руку. Изабель позволила ему вывести себя в главную каюту.

Ройд закрыл дверь, мягко развернул ее к себе, прижал к переборке и поцеловал.

Изабель поцеловала его в ответ. Поцелуй углубился, и она обхватила ладонями его лицо, прижимая его к себе, воспламеняя и возбуждая.

Вспыхнуло желание. Обоим стало жарко. Лаская друг друга, они, как в танце, приблизились к кровати.

Освободив друг друга от одежды, они упали на шелковое покрывало.

Ощутив на себе тяжесть мускулистого тела Ройда, Изабель ахнула; ее пальцы впились в его плечи; она перекатилась, увлекая его за собой.

Но он многое хотел ей сказать, многое хотел объяснить; поскольку слова сейчас были излишними, он решил прибегнуть к языку любви.

Ласкать и трогать, касаться губами и кончиками пальцев.

Ласкать языком и жаркими поцелуями.

Втягивать, дразнить, поглаживать…

Он любил ее, занимался с ней любовью нежно, заботливо, с благоговейным трепетом.

Она ждала, что он ринется вперед, но он удержал ее, заставил извиваться. Позволил ей наслаждаться. Когда наконец он скользнул в ее гладкую мягкость и она плотно сжала его, он закрыл глаза и попытался продлить удовольствие близости.

Но Изабель выгнулась под ним, завела его, он выпустил поводья, рванулся вперед, и они утратили связь с действительностью.

Мощная волна унесла их в знакомый пейзаж, их окружало чудо неизбежной близости, единения. Страсть закружила их в бешеном вихре желания, и они устремились к мощному взрыву наслаждения, пока не взмыли вверх.

Тяжело дыша, они льнули друг к другу, забыв обо всем на свете. Восторг нарастал, влюбленных охватило огромное счастье и поглотило их.

Медленно стихала музыка экстаза. Они по спирали спускались с небес на землю, в действительность, в «здесь и сейчас», в объятия друг друга.

Через некоторое время Ройд вспомнил, где они находятся, и вопросы, которые он должен был задать. Он очень надеялся, что она ему ответит.

Он опустил руку и намотал на палец длинную прядь ее черных волос.

– Мы возвращаемся домой. Что ты решила?

Помолчав, Изабель сказала:

– Я решила, что мы пойдем той дорогой, на какую ступили, и посмотрим, куда она нас приведет.

Ройд задумался.

– Мы ступили на дорогу, которая ведет к алтарю. Значит ли это, что ты выйдешь за меня замуж?

– Да.

И все?! Он покосился на нее.

– Значит ли это, что ты понимаешь и принимаешь мою любовь? – Неожиданно это стало важным – жизненно важным. Только бы она ответила «да»!

Но он сразу понял по ее глазам, что для нее все не так.

Изабель смотрела на него так, словно он без необходимости все осложняет.

– Если тебе непременно надо это знать… Когда мы вышли из джунглей на берег, я поняла, что у меня все это время было своего рода прозрение. Я осознала: не важно, как ты меня любил, – и мне совершенно не стоило задаваться таким вопросом. Гораздо важнее, какие чувства испытываю к тебе я. – Она нахмурилась. – Поэтому я остаюсь с тобой и мы поженимся.

Изабель снова опустила голову на его плечо.

Ройд получил что хотел. А она… более или менее призналась в том, что любит его.

Этого должно было быть достаточно.

Но не было.

– Я люблю тебя. И всегда любил. Мне нужно знать, что ты в это веришь. – До последней минуты он даже не понимал, что это так, но эта потребность жгла его изнутри ярким и упорным пламенем.

Изабель вздохнула, приподнялась на локте и заглянула ему в глаза:

– Я знаю, что ты меня любишь, по крайней мере, веришь, что любишь. Но я не знаю, обозначает ли слово «любовь» для меня то же самое, что и для тебя. – Помолчав, она продолжала более отрывисто: – Насколько я понимаю, ответить на такой вопрос можно, лишь идя вперед и глядя на то, что будет. Мне придется пойти на риск… – Она запнулась и поправилась: – То есть… конечно, на риск придется пойти нам обоим. Единственный способ узнать ответ – получить многолетний опыт.