Память услужливо преподнесла все факты «на блюдечке с голубой каёмочкой». Студент вспомнил разговор в аудитории, когда его друг сообщил, что Алина просила дать номер. Макс сказал, что послал её куда подальше. Это стало отправной точкой вмести Волчанскому. Видимо, он сразу решил оградить Волкова от девушки. Зависть? Предчувствие? Скука от повседневности? Илье было всё равно. Он намеревался окрасить будни мерзавца в красный.


    Волков медленно встал, продолжая сжимать рукой мужское достоинство. Боль спала, но неприятные ощущения оставались до сих пор. Наконец, удалось выпрямиться. Немного постояв, облокотившись на стену, Илья окончательно избавился от дискомфорта и собирался уходить, но заметил краем глаза одну деталь: Алина на кровати оставила планшет. Это отвлекло золотого мальчика от мыслей от мести.


    Парень сел, бережно взяв гаджет в руки. Он пролистал его содержимое, ведомый любопытством и любовью к девушке. Разум отказывался воспринимать произошедшее как финал отношений. Для Ильи всё ещё продолжалось, просто он считал это очередным этапом в их жизни. Но ярость не дала насладиться моментом, она снова преподнесла все факты, словно намеренно издеваясь над хозяином. Студент включил воспроизведение той злополучной записи, а потом посмотрел и видео.


    Теперь он твёрдо намерен набить морду Волчанскому.


                                                   ***


    Макс пришёл в университет явно в хорошем настроении. Он не мог скрыть улыбки и гордости за то, что сделал. Так казалось Илье. Он стоял, как всегда приняв любимую позу – облокотился на перила локтями, откинулся чуть назад и, слегка вытянув ноги вперёд, скрестил.


    «Главное – не съездить ему по роже прямо сейчас. Надо продержаться до вечера», – уговаривал себя Волков. Но этот способ помогал всё меньше. По мере приближения друга, уже бывшего, ярость закипала, оттесняя терпение, которое словно песок сквозь пальцы, утекало в никуда.


    – Привет, – весело поздоровался парень.


    – Привет, – ответил Илья, старательно изображая довольный вид. У него получалось неважно, но этого хватило, чтобы Волчанский поверил.


    – Когда выкладывать будем видео? – тут же поинтересовался друг.


    – Давай сегодня.


    – Отлично! Надо его обработать только. Или ты хочешь, чтобы твоё лицо было на экране? Кстати, ты классно удивление изобразил. Я сам чуть не поверил. Даже едва не прослезился.


    – Я старался.


    Волков уже закипал. Он не мог выбрать лучший вариант из тех, что представлял в голове. Задушить, утопить, забить до смерти, расстрелять, привязать в лесу и оставить. Где-то на задворках сознания промелькнуло извращённое «кастрировать и снять на камеру», но от этой мысли Илья быстро открестился, решив, что это слишком ужасно.


    Чтобы убедиться, что предстоящий жестокий план будет непременно приведён в исполнение, студент начал расспрашивать бывшего друга обо всём, что касалось того развода. С какого момента Макс начал действовать, как давно получил доступ к камерам, каким образом удалось найти человека из службы доставки. Всё оказалось легко и просто. Волчанский даже не скрывал своей радости. Ему нечего бояться. Не знал парень, что каждым словом подписывал себе смертный приговор.


    Вечер оказался достаточно прохладным, но на удивление солнечным. Закат медленно окрасил небо в алый, предвещая сильные морозы. Зима прописалась в городе окончательно.


    Парни вышли из здания университета довольно уставшие. Эта неделя последняя перед практикой, а потому преподаватели решили нагрузить студентов сполна. Длинные монотонные лекции, куча программ, советы, рекомендации, опросы, задания… руки отвалились, а мозги поджарились, словно карп на гриле.


    – Чувствую себя, словно тряпка… – вздохнул устало Максим, застёгивая куртку.


    «Осторожнее с желаниями», – ехидствовал Илья.


    Он не оставил мысли о мести. Наоборот, придумал план, который поможет поставить зарвавшегося нахала на место. По крайней мере, Волков на это надеялся. Они беседовали с Максом, словно лучшие друзья, даже смеялись, но внутри у парня бушевала ярость. Они выжигала нутро, клокоча подобно вулкану.


    – Может, видео выложим завтра? – спросил Волчанский.


    «О, нет, – решительно подумал Илья. – С этого крючка тебе не слезть, скотина».


    – Давай сегодня. Хочу поскорее расквитаться с ней, – как можно убедительнее проговорил он, продолжая держать в голове план действий. Мысли все растворились. Осталась только одна.


    Воспоминания с участием Алины стучались, пытаясь пробиться сквозь каменную завесу пришедшей жестокости. Но Волков решительно стоял на своём. Он хотел крови, мести, власти. В конце концов, он сын Анатолия Волкова – человека, который в девяностые без жалости расправлялся со своими конкурентами и врагами. Пришло время дать этому гневу проснуться. Сейчас он так нужен.


    «Она бы не хотела, чтобы я так делал, – неожиданно посетила мысль. – Да пошло оно всё! Сейчас важно лишь то, чего хочу я!» – заставил себя студент.


    – Нет, давай завтра. Я спать хочу. Даже девки мне не нужны. Моей партнёршей на сегодня будет исключительно мягкая постель.


    – Нет… сегодня ты встретишься с неприглядной больничной койкой, – прошипел Волков, остановившись.


    В глазах ярость. На душе боль. С таким лучше не сталкиваться. Никогда. Сбросив сумку с плеча, мужчина нанёс бывшему другу сильный удар под дых. Макс согнулся, зайдясь в кашле: воздух спешно покинул грудь, внутри всё горело. Ещё один удар, на сей раз по лицу кулаком. Волчанский коротко вскрикнул и упал на колени.


    – Ты думаешь, что это больно? – в голосе слышалось звериное рычание. Илья рассвирепел окончательно. – Больно – это когда тебе дают ногой между ног. Больно – когда не ожидаешь удара в спину. Больно – когда тебя принимают за идиота!


    Илья видел, как из рассечённой брови идёт кровь. Не успевший среагировать Макс сейчас выглядел в глазах Волкова беспомощным щенком. Сын нефтяного магната торжествовал. Он громко свистнул, и звуки открывающихся неподалёку дверей машины оповестили о том, что у парня есть помощники. Его охрана.


    – Ты чего… кху-кху… у…удумал? – едва сумел выдать бывший друг, стоя на коленях. Он никак не мог прийти в себя.


    – Это ты чего удумал, тварь? – наклонившись к поверженному, сказал злобно богатый студент. – Видимо, пора показать тебе твоё место.


    – Своё сначала найди, неудачник, – огрызнулся Максим. Спустя пару секунд он сильно пожалел о том, что из его рта вылетели эти слова.


    Илья взбесился. Он резким ударом с ноги в грудь повалил свою жертву на снег, а потом несколько раз пнул со всей силы в живот, а следующий удар пришёлся по лицу. Короткий вскрик только раззадорил Волкова. Он ударил ещё пару раз в грудь, чтобы насладиться всхлипами и стонами Волчанского, на котором вымещал всю свою ярость.


    Бывший друг лежал на заснеженной территории парковки и ничем не мог себе помочь. Соперник сильный и озлобленный, словно волк. С таким не справиться. Чем больше сопротивляешься, тем сильнее и дольше будет боль.


    – Надеешься, что всё кончилось, падаль? – спросил Илья.


    Волчанский не ответил. Он действительно надеялся, что сокурсник прекратит избивать его. Но оказалось, что это только прелюдия к настоящей пытке.


    – Запихните это в багажник, – отчеканил золотой мальчик.


    – Ваш отец это не одобрит, – опасливо проинформировал один из членов охраны.


    – Я хочу всего лишь преподать урок дерьму, которое думало, что оно является моим другом, – оправдался студент. – Ты думал, что сын поганого прокурора может быть со мной на равных? – взревел он, посмотрев на стонущего Макса. – Это я тебе позволял, сука! Я! – И снова удар под дых ногой. – Поехали уже. Тащите это к машине!


    Парни, не церемонясь с избитым студентом, подняли его за руки и потащили к бронированному автомобилю, запихнув грубо в багажник.


    Сидя в салоне бэнтли, Илья немного остыл, приведя мысли в порядок. Первое, что пришло – сожаление. Илье стало жалко Макса. Но, как всегда, у Волкова все сами виноваты. Машина двигалась по улицам города почти бесшумно, но никаких звуков не было слышно из багажника. Парень забеспокоился. Он с тревогой смотрел в окно, наблюдая, как город меняется по мере движения.


    – Останови здесь, – нервно скомандовал богатый студент, как только машина проехала парк.


    Волков быстро вышел из машины. Страх, пусть за бывшего, но всё-таки друга возобладал. Открыв багажник парень немного успокоился. Макс лежал, глядя ошарашенным взглядом вверх. Лицо испачкано кровью, бровь рассечена, как и переносица, глаз начал отекать. В тусклом свете фонарей уже заметна тёмная гематома.


    – Живой? – для уверенности поинтересовался Волков.


    Волчанский испуганно покивал.


    – Выметайся отсюда, и чтобы больше я тебя не видел, – приказал студент.


    Макс с трудом смог вылезти из тесного багажника. Он делал это как можно быстрее, но движения сковывала невероятная боль. Удалось-таки встать на ноги. Свежий воздух окатил лёгкие холодом.


    – Слушай меня внимательно, – Илья приблизился вплотную к собеседнику. Он схватил его за грудки обеими руками и притянул к себе, надменно заглянув в глаза. – Видео ты удалишь. Оставишь себе – ты труп. Выложишь – ты труп. Передашь кому-нибудь, особенно своей мамаше, – и тебя, и её найдут на пустыре. Как только твоя морда станет посимпатичнее, явишься и извинишься перед Алиной за то, что сделал. Встанешь на колени и будешь умолять её тебя простить. Не сделаешь, как я скажу – ты знаешь, что будет.


    Макс только кивнул. Ему всё равно, что предстоит унижаться перед оскорблённой девушкой, плевать на своё нынешнее состояние. Главное, что живой, остальное – заживёт и забудется.


Глава 25


Алина влетела в пустую квартиру. Сестра на учёбе: оно и к лучшему, можно дать себе волю. Слёзы обиды текли ручьём. Девушка снова доверилась Волкову и снова он предал. Обман выгрызал в душе дыру, сердце мучительно билось в груди, словно пыталось вырваться. Внутри всё горело огнём разочарования.


    – Ненавижу! – заорала студентка сквозь слёзы. Она пыталась поселить эту ненависть в себе, чтобы быстрее забыть произошедшее недавно, как страшный сон, и приступить к мести. Девушку бросить может каждый, но не каждый успевает об этом пожалеть.


    Привязанность отчаянно сражалась за место быть главной. От безысходности Алина забилась в угол спальни и зарыдала навзрыд. Приятные моменты, собранные в воспоминания, увечили страдающий разум и трепещущее сердце, не щадя ни капли.


    Больно. Осколки надежды рассыпались, впиваясь в каждую клеточку тела. Все чувства смешались воедино, образуя комок безрассудства.


    Багирова открыла шкаф. Вытащила то платье, что подарил ей Илья. Красная ткань с прозрачными вставками, расшитая чёрными нитями в виде красивого плюща, сейчас выступала в роли красной тряпки.


    Всё хорошее растворялось, медленно отправляясь в небытие. Его место занимало разочарование. Фальшивое «я тебя люблю» казалось настолько противным, что к горлу подступил приступ тошноты.


    Алина взяла ножницы. Она держала орудие расправы в руках, намереваясь сделать ужасное. Одно движение, второе… Девушка представляла, как кромсает на куски прекрасную одежду, мысленно ликовала, расправляясь с прошлым, что так нагло посмело напомнить о себе и подтолкнуть к новой ошибке.


    Вот она наклоняется над платьем, берёт ткань в руки, подносит ножницы и… что-то останавливает её от необдуманного шага. Пальцы словно не желают слушаться, а предчувствие кричит, что надо остановиться. Снова попытка – никак. Приятные воспоминания о нежности и страсти заполняют сознание, не давая действовать. Сомнение закрадывается в голову, вынуждая остановиться.


    «Нужно просто это сделать. Просто пересилить себя», – уговаривала студентка.