— Типа все так просто? — хмыкнул Игнат.

— Просто не бывает, — ответил Черт, — Это жизнь.

========

А на следующее утро Игната разбудил дверной звонок. Потягиваясь и зевая, парень выполз из спальни и дотопал до двери. Открыв ее, Игнаша улыбнулся, пропуская утреннюю гостью.

— Значит так, — начала строго девушка, упираясь пальцем в оголенную грудь парня, — Я решила пойти тебе навстречу. Но сразу предупреждаю, шаг вправо, шаг влево, и я лично намылю твою шею, а лучше соберу всю женскую половину нашей семьи, начиная от бабушек, заканчивая Глашей.

— Масенька, — ласково пропел Игнаша, — Ты прям чудо чудесное.

— 'Масенька' я только для Дана, — насупилась Мария, — ты стой тут. А я смотаюсь к тебе в спальню. И если там пусто, то так и быть, звоню Лике.

— А, ну, давай, давай, — зевнул Игнат, — кофе будешь?

— Буду, — кивнула Машка и пошла в спальню брата с инспекцией.

Вернувшись, девушка выпила кофе, съела бутерброд, прочитала лекцию о вреде курения и удалилась с гордо поднятой головой и расправленными плечами.

А уже оказавшись на улице, девушка, рассмеявшись, вынула телефон из кармана. Набрала номер. И коротко отчиталась: 'Клиент почти дозрел. Готовь тяжелую артиллерию'.

========

Лика, стоя у зеркала в своей комнате, отведенной ей в доме крестных, придирчивым взглядом смотрела на свое отражение.

— Нет, Машуль, — вздохнула девушка, — Как-то это чересчур.

— Ликуль, мы все решили, — строго проговорила девушка, — Тоша уже на подходе. Мы все сорок раз с тобой обговорили.

— Машуль, — потеряно вздохнула Лика, — Я не смогу.

— Нет, сможешь! — упрямо тряхнула головой девушка и кивнула на дверь, — На выход! А хотя нет, давай через десять минут. Хочу на его рожу полюбоваться.

Семейство Чертинских, вернее его молодое поколение организовало вечеринку у бассейна. Официальным поводом стало знакомство друзей Марии с ее парнем, впрочем которого и до этого дня все прекрасно знали. Неофициальный повод, и он же основная причина субботней соберушки явилась…. Вот как раз она и явилась в откровенном бикини темно-бордового цвета. Купальник вообще ничего не скрывал и единственной защитой девушки от любопытных глаз служили ее распущенные волосы-косички, перехваченные на затылке и свободно свисающие по плечам и спине. Девушка была босой, на пальчиках ярко-красный лак, а на губах едва заметная улыбка.

Лика скользнула взглядом по собравшимся друзьям, кому-то помахала рукой, кого-то приобняла и по-дружески чмокнула в щеку. Девушка одарила всех своим вниманием за исключением хозяина вечеринки. Игнат стоял у гриля, умело орудуя щипцами, переворачивал мясо, и само появление девушки не сразу заметил. А когда увидел — испытал стойкое желание сунуть щипцы каждому присутствующему мужику в саду в причинное место.

— О-хре-неть, — выдохнул Игнаша, забывая контролировать свои мысли и порывы.

Парень во все глаза смотрел, как Лика идет по кромке бассейна. Вот она остановилась и сунула пальчики в воду, пробуя ее температуру. Вот она медленно повернулась к нему спиной, словно красуясь, всем телом крича 'На, любуйся'. Вот она отбросила полотенце на шезлонг, и поправив трусики на аппетитной попке, легко нырнула в воду. Игнаша подался вперед, позабыв о том, что мясо пора переворачивать и оно безбожно подгорает. Парень схватил свое полотенце и быстрым шагом подошел к бортику, у которого Лика должна вынырнуть. Девушка легко вынырнула, ухватившись руками за край, подтянулась и села. В следующее мгновение Игнаша уже набрасывал на хрупкие девичьи плечи большое махровое полотенце, нормальное такое, а не ту тряпочку, что Лика взяла с собой.

— Ой, спасибо, солнце, — ласково промурлыкала Лика, улыбаясь, и не оборачиваясь, — Ты уже подъехал? А говорил, задержишься.

— Ничего я не говорил, — нахмурился Игнат, понимая, что дышать стало реально легче, как только девчонка закуталась в полотенце.

Лика стремительно обернулась, нахмурилась, вздернула аккуратный носик вверх.

— А, это всего лишь ты, — как-то разочаровано произнесла девушка, но в глаза парню не смотрела, отвела взгляд.

— В каком смысле 'всего лишь ты'? — Игнаша, кажется, начинал немного звереть. Капельку. Самую малость. С дом величиной.

От необходимости отвечать Лику спасло появление еще одного гостя. Высокий, широкоплечий, с рельефной мускулатурой незнакомец в первую же секунду выделился из толпы приглашенной на вечеринку молодежи. Белоснежные легкие брюки и такая же майка подчеркивали ровный загар. Стильные очки прятали глаза парня, окутывая его некой таинственностью, и не скрывали красивых и правильных черт лица. С полной уверенностью можно было сказать, что незнакомец красив.

Но не красота парня сразила Игнашку, а реакция Лики на него. Девчонка, распахнув полотенце, отбросила его в руки стоящего в метре от нее Игната, и медленной походкой, виляя покатыми бедрами, направилась к незнакомцу.

— Тоша, котик, а я уже заждалась! — промурлыкала Лика, подходя к парню вплотную.

— Зая, вот он я, — ласково ответил Тоша-котик, — весь твой, рыбка моя.

Все внимание гостей привлекла обнимающаяся парочка, и мало кто заметил, как на лице хозяина вечеринки заходили желваки, а губы сомкнулись в одну прямую линию. Игнат заставил себя медленно выдохнуть и уйти в дом. Вот она, хренова жизнь, Тоша у нас котик, а он, Игнат, идиот и придурок.

Глава 5

Второй час подряд Игнат Захарович сидел в кабинете отца и методично изучал содержимое бара. Парень мысленно приводил самые разнообразные доводы, чтобы не возвращаться к гостям. Поскольку он точно знал, был уверен на тысячу процентов, что стоит ему увидеть 'Тошу-котика' в обнимку с Капучинкой, и он не держится. Первому навтыкает, а вторую запрет на сто лет в темном помещении с одним единственным предметом мебели. И сам запрется с ней. Сам. А не этот хренов котик Тоша.

Поэтому Игнат видел в данной ситуации один выход — напиться так, чтобы не чувствовать щемящего чувства безысходности и, почему-то, потери. Словно что-то весьма важное выскальзывало сейчас из его рук. Теперь Игнаша четко понял, что должна была чувствовать Лика в то утро. А ведь она не спала с этим 'котиком'. Или спала?

Игнат зарылся пятерней в волосы. От этой мысли стало физически больно. Спала? А с кем еще она спала? Почему-то раньше он и не задумывался над этим. С Яном? С этим стручком? А кто был у нее первым? Захотелось вдруг отыскать девчонку и спросить прямо в лицо. Сколько их было у нее? Сколько мужиков побывало в ее постели?

— И долго будешь ныкаться? — раздался ленивый голос в дверном проеме, — Ты хотел, чтобы она пришла. Хотел поговорить. И что теперь?

— Ты знал? — хрипло спросил Игнат у друга.

— Игнаш, я тебя не узнаю, — вместо ответа произнес Дан, — Так и будешь сидеть и смотреть, как твою девчонку уводят из-под носа? Или она не твоя? Если так, то двигай к бассейну, там хренова туча девок. Помани любую и кайфуй.

— А если я не хочу любую? — взглянул Игнат на друга исподлобья.

— Тогда какого лысого ёжика ты тут, а она там? — хмыкнул Богдан и ушел, оставив Чертинского одного.


****

— Ну, как там? — с тревогой в голосе спросила Машка, когда Дан вернулся из дома и присел около нее на шезлонг.

— Как, как, — вздохнул Даня. — Каком кверху. Еще пару минут и будет буря. Надоело все, Масенька, давай свалим?

— И пропустим последние события? — предположила Машка, — Ага, сейчас. Даже не мечтай.

— Маш, давай сворачивать вечеринку, — вздохнул Даня, — ты же знаешь брата. Психанет и прибьет кого-нибудь ненароком. А мне потом трупы прятать.

— Я тебе помогу, солнце, — утешила девушка жениха, тихо рассмеявшись.

Но Машкин смех прервался, когда в саду появился Игнат. Вся его поза говорила об агрессивном настрое, и Машка начала молиться, чтобы брат поступил адекватно. Пусть бьем морды, только бы не цеплял девок. Потому что второго шанса Лика не даст.

Оправдав ожидания сестры, Игнат направился прямо к Лике и Тоше. Парочка расположилась на траве, на небольшом пледе. Девушка лежала на животе, подставив солнцу смуглую кожу, а парень лежал на боку, согнув ногу в колене и выводя замысловатые рисунки травинкой на спине Лики.

— Малика? — позвал Игнат, останавливаясь в метре от сладкой парочки, — Можно на два слова. Библиотека на втором этаже.

— Тоша, будь любезен, — попросила Лика, — передай товарищу Чертинскому, что я немного занята.

— Лика, — вздохнул Игнат и добавил, — Пожалуйста, Лик. Пойдем, поговорим.

— Иди, малыш, — хмыкнул котик Тоша, — неудобно отказывать хозяину дома.

Игнат не стал слушать слова парня, просто развернулся и пошел в дом. Правда, на лице Игнаши появилась хищная улыбка. Нет, Тоша не котик, Тоша — идиот. Поскольку только идиот мог отпустить свою девушку в руки Игната. Тем более его Капучинку.


***

— Давай, малыш, — подбодрил Тоша, — Все хорошо, иди. Если что — кричи. Примчусь тебя спасать от злобного Демоняки.

— Как бы тебя самого не пришлось спасать, — лениво заметил Дан, посмеиваясь и устраиваясь на шезлонге.

Лика слова друзей не слышала, она, глубоко вздохнув, пошла на второй этаж в библиотеку.


Еще будучи маленькой девочкой и оставаясь у крестных во время каникул, Лика облюбовала широкое мягкое кресло в самом дальнем углу комнаты, где очень часто, зачитываясь книгой, засыпала. И сейчас, войдя в кабинет, ее взгляд замер на любимом кресле. А потом метнулся к фигуре, стоящей у окна. Лика очень надеялась именно на такой поворот событий, когда они с Машкой все это планировали и обсуждали. Потому что это означало бы, что он важна Игнату. Но когда все начало развиваться, как она и хотела, все тело сковал страх и неуверенность. Чертов купальник, едва прикрывающий тело. Чертово солнце, которое безбожно светило и не давало шанса одеться во что-то более серьезное, чем бикини. Чертовы гости, которые глазели на нее, словно на обезьянку в цирке. Чертов парень, который щеголял в шортах ниже колен, сланцах и с оголенной грудью. Чертова татуировка замысловатой вязью на левой груди с надписью 'Libertatem'. И красивое мужское тело. Чертово тело. Нет, демоническое тело, которое так и тянет потрогать.

Лика всегда считала Игната красивым парнем, очень красивым, пожалуй, самым красивым из всех, кого она знала. Всегда ухоженная стильная стрижка, всегда гладко выбрит и одет с иголочки. Нет, была, конечно, пара исключений, когда парень был не брит и в мятых шмотках, но крайне редко. Лика знала, что он ходит в спортзал два раза в неделю. Часто бегает по утрам, если ночует у родителей. И на выходных занимается с Филиппом какими-то единоборствами. Лика точно не интересовалась, но как-то видела их в саду.

И сейчас, застыв взглядом на широкой спине парня, Лика немного забыла цель своего визита. Заставила себя отвернуться от парня, и пройти к одной из книжных полок.

Раньше бы она первой начала разговор, подколола бы его, обозвала идиотом и придурком, спросила о работе ее нежно любимого отдела, но сейчас все вмиг стало по-другому. Иначе.

— Что ты хотел? — все же нашла в себе силы, спросить Лика.

— Торопишься к своему котику? — с сарказмом произнес Игнат, а потом резко выдохнул, и уже без агрессии, добавил, — Черт, милая, я не то хотел сказать….

— Малика, — тихо поправила парня Лика, — Меня так зовут. Не милая, не зайка, не рыбка, не солнышко. Так меня назвали родители. А вот эти свои: милая, киса, рыба и прочий зоопарк, все эти сопли — к своим силиконовым барби.

— Нет больше барби, Капучинка, — тихо произнес Игнат совсем близко. Лика даже вздрогнула от неожиданности, — Нет и не будет. Я тебя хочу.

Лика на секунду зажмурилась. Хочу. Вот так все просто.

— Вейрон ты тоже хотел, — тихо ответила Лика, — Хотел. Получил. Наигрался и забыл.

— Лик… — еще ближе раздался низкий с хрипотцой голос, кажется, даже кожу опалило дыханием.

— Игнат, я прекрасно знаю тебя, твои привычки и твой характер, — Лике стоило огромных усилий не повернуться к парню, а так и стоять, глядя невидящим взглядом на книжные переплеты, — И прекрасно знаю, что если ты решил, то будешь переть, как ледокол. Поэтому, чтобы не тратить твое время и мои нервы, у меня есть предложение.

— Заинтригован, — тихо, лаская голосом.

Лика буквально ощущала всей кожей близость парня. И на миг закрыла глаза. Слишком его много вдруг стало. А она в одночасье поняла, что не готова играть в его игры. И уже окончательно сдает позиции, теряя себя, готовая на все, лишь бы он был рядом, стоял, касался, окутывал теплом. В то же время хотелось ударить его, причинить боль, заставить страдать. И ненавидела себя за слабость.