Аврора Майер - Карантин для двоих

Вода приятно ласкает кожу и освежает, закрыл глаза и плыл на спине. Надо бы сегодня съездить понырять с аквалангом. Повалявшись в тёплом песке, чувствовал, что сегодняшний день отпуска прожит не зря, уделил себе рекордное время для отдыха.

На террасе меня ждал идеальный завтрак — капучино с сырниками, странное сочетание, но мне давно по душе. Если есть возможность, делаю такой выбор. Немного ностальгии, которая до сих пор щемит где-то в сердце. Не люблю оглядываться в прошлое, но порой оказывается, что оно лучшее, что было в моей жизни. Я словно главный герой фильма «Ослеплённый желаниями», всё есть, но всё не то…

Сырники сегодня фантастические, вернее, они не хуже, не лучше других, они словно те самые, которые готовила мне девчонка из далёких студенческих времён. На эмоциях вызвал повара, хотел поблагодарить за подаренное настроение, а может, и выписать премию в благодарность.

Сидел и обдумывал сумму, которая была бы уместна. Девушка вошла бесшумно. Когда я перевёл на неё взгляд, не поверил своим глазам, но вряд ли мог ошибиться. Волосы были полностью спрятаны под поварской колпак, лишь одна непослушная прядь каштанового цвета выбивалась из-под него. Униформа полностью скрывала фигуру, но всё же чётко давала представление, что она не худышка XS. На лице нет макияжа, проницательные серые глаза и серьёзный вид. Даже если бы она сейчас стояла в парандже, я узнал её из тысячи. В общем, Ася не сильно изменилась, стала лишь чуть стройнее и увереннее в себе.

Глаза сразу метнулись к безымянному пальцу правой руки, она, как назло, держала её за спиной. Паника и истерика начались в моей душе, которую уже давно ничто не тревожило. Пока я вёл светскую беседу «ни о чём», мысленно думал, что делать? Ася меня не узнала, и это совсем не удивляло. Я слишком непохож на того парня из юности. И всё же это расстраивало и сбивало с мысли, я вёл себя как идиот и не представлял, как удержать её внимание. Но почему-то идеи сказать ей правду не возникало. Не хотел ставить в неудобное положение, да и быстрый отказ был ещё не готов услышать. Хотелось, чтобы она сама меня узнала, обняла и подарила то незабываемое чувство собственного рая. Но Ася была строга и холодна, это спускало с небес на землю. Прошло больше десяти лет. Даже если она меня узнает, где гарантия того, что она не замужем, что нет детей, да и вообще, что её сердце свободно. Отпустил девушку, так и не предложив бонусные чаевые, теперь мне казалось это неуместным и двусмысленным.

Всё-таки не стала адвокатом… И правильно, не женское это дело.

Сразу же запросил досье и был рад, что вахта поваров будет длиться целых две недели.

Всё было неплохо. Детей нет, мужа тоже. От сердца отлегло. Однако пару раз зайдя на кухню, обратил внимание, как какой-то подозрительный тип околачивается рядом с ней. И более того, она ему отвечает взаимностью. Внутри всё кипело, хотелось досрочно депортировать этого молодого человека на берег. Но останавливал себя, напоминая о том, что всему своё время.

День однозначно удался. Не мог поверить тому, что мы встретились. После того как Ася ушла, я её искал, но всё тщетно. Миха перестал отвечать на звонки, и я потерял сразу двоих. А вскоре произошла неприятность, которая навсегда изменила мою жизнь. Пытаясь повлиять на моего отца, меня выкрали и подожгли, привязанного к стулу. Он до последнего не хотел идти на компромисс, поэтому тушить не спешили. С тех пор как обнаружили полуживое тело, Денис Лавров прекратил своё существование и на свет появился Алекс Миллер. Дениса похоронили со всеми почестями, а меня перевезли в США, и началась череда утомительных операций-реабилитаций. Тогда уже было не до Аси. Даже через год после происшествия я выглядел жутко. Мне самому на себя было страшно смотреть. Жизнь сильно поменялась. Теперь имелись деньги, внимание отца, стали доступны все вузы мира, но был ли я счастлив? Нет. Я прекрасно понимал, что на меня в жизни не посмотрит ни одна девушка. Слишком большой контраст от любимца публики до чудовища. Глубочайшая депрессия, беспросветное будущее, которое при огромных возможностях сулило только унылое пребывание в своём доме. Ибо, видя себя, я понимал, что чудес не бывает. И даже огромные деньги не помогут мне приблизиться к более-менее человеческому облику. В глазах только сочувствие и сострадание. Как же унизительно и мерзко ощущать такое отношение, нет ничего хуже жалости окружающих. Пройдя за три года все стадии от попытки самоубийства до полного равнодушия, я успокоился и принял ситуацию как есть. Продолжил учёбу, хоть и с опозданием. Было мучением ходить на лекции, выглядя, как чудовище после апокалипсиса, но через год я привык. Просто игнорировал всех и держался особняком. Вёл затворнический образ жизни и общался только в интернете, там меня никто не видел. На каникулах делал какую-нибудь очередную операцию, естественно, только в дорогих клиниках. Отец чувствовал очень сильную вину за происшествие и поэтому не скупился. Наверное, такое количество наркозов и анестезий никто не делал, но благо я был молод и физически здоров. Со временем многое встало на свои места, и была подтверждена банальная истина — деньги решают всё. Несмотря на то, что я пока ещё выглядел, как Квазимодо, на выпускном со мной рядом была самая красивая девчонка потока, которая старалась изо всех сил. Я прекрасно знал, она продажная насквозь, но почему-то мне было важно мнение окружающих. Видеть в их лицах зависть было куда приятнее, чем жалость. Мне понравилось это показательное выступление. И я понял — надо играть на сильных сторонах: я высокий, хорошо сложённый, умный и чертовски богатый, ну и что, что урод. Вышел из тени и начал жить полноценной жизнью, мы сблизились с отцом, иногда приезжала мама. В Россию с тех пор я не ездил. Эту часть своей жизни перечеркнул и принципиально не брал российских клиентов. Стал отменным адвокатом, мной гордился и безумно любил отец. Вроде мечты мои сбылись, но каким-то не очень простым путём. А может, оно так и есть в жизни. Счастье не гребут лопатами просто так, за всё нужно платить.

Вошла на кухню, и меня сразу же обступили ребята, встретив тревожными взглядами, будто я вернулась с войны.

— Да всё нормально, хватит вам!

— Что сказал? — коротко и серьёзно поинтересовался Виктор, он, как настоящий шеф, всегда должен быть в курсе.

— Да просто хочет познакомиться со всеми лично. Так что готовьтесь…

Пришлось изобразить шутливый тон, чтобы избежать дальнейших вопросов, я к ним была совсем не готова.

— А что, он и правда так хорош, как о нём пишут? — спросила Надя, которая всерьёз собиралась завоевать сердце олигарха.

— Надя, не знаю, что тебе сказать… Ну… Он нормальный.

Все засмеялись. Я же засмущалась и не понимала, что смешного в моих словах.

— Настя, и это всё, что ты можешь сказать после личного общения с одним из самых завидных женихов в мире?

Не хотелось умничать и говорить, что не в моих правилах мутить с теми, кто оплачивает мои услуги, поэтому стояла и молчала. Жутко не любила становиться объектом обсуждений, и моя неуверенность росла всё больше и больше.

— Так, Надя, хватит приставать. Сама пойдёшь и оценишь своего будущего жениха.

Опять все засмеялись, но на этот раз сразу же вернулись к своим делам.

Я одними губами, чтобы не привлекать больше ничьё внимание, сказала Ивану: «Спасибо». Он, подобно мне, ответил: «Пожалуйста», — и одарил самой милой улыбкой в мире.

Как и все, вернулась к своему заданию. Но из головы не выходила встреча.

Что-то было не так. Пока не понимала — что. Может, жалость? Да нет, этот человек её точно не вызывал. Симпатия? Тоже нет. Не может быть он объектом моей симпатии, это для меня как для профессионала табу. Ибо очень многие богатые люди уже очумели от своих денег и хотят экзотики. Часто в качестве разнообразия выбирают обслуживающий персонал. Как правило, это «путь в никуда» для обоих. Поэтому никаких эмоций работодатели у меня не вызывают. Для меня они все бесполые существа. Они могут говорить всё что угодно, и выглядеть очень обаятельными и сексуальными, но если они не согласны на обычные отношения работник — работодатель, то нам с ними не по пути. К тому же у меня есть Иван, и он самый лучший из всех парней, с которыми я когда-либо встречалась. Не представляю, кто бы мог составить ему конкуренцию.

Алекс за день несколько раз заходил на кухню. Краем глаза следила за ним, он решал какие-то вопросы, подходил то к одному, то к другому повару. Хоть он и был в очках и наверняка видеть я не могла, мне всё казалось, что он постоянно смотрит в мою сторону. Старалась даже не поворачивать голову, но спиной чувствовала непрекращающуюся слежку. Может, он маньяк? Почему нет? Мало, что ли, озабоченных… Это пугало, хоть я и не из трусливых.

Тем временем Алекс завладел симпатией всего коллектива, приходил всё время с шутками и с неподдельным интересом следил за нашей работой. И только у меня он вызывал подозрения.

День выдался тяжёлым, поэтому Ивана отправила сразу домой, хоть он слёзно уговаривал меня разрешить ему остаться.

— Впереди больше десяти дней, успеем ещё.

— Это так кажется, время пролетит быстро, вот увидишь.

Он поцеловал на прощание, и мы разошлись.

Мой новый день начался очень рано. Шла на работу, и было даже немного зябко. Наконец-то я пришла на кухню первой. Теперь можно нормально осмотреться, без свидетелей. Надо отдать должное, организация на высшем уровне. С вечера уже висели задания по меню, первым пунктом моего были сырники. Улыбнулась. Для меня это дело десяти минут с закрытыми глазами, поэтому вышла на улицу немного пройтись. Дошла до моря и легла в шезлонг, который не убрали со вчерашнего дня. Приятно лежать обдуваемой лёгким бризом и греться в лучах ещё совсем не яркого солнца. Порелаксировав минут десять, собралась обратно. Уходя, увидела в море чуть левее человека, который плавал, как морской котик, туда-сюда. Им хотелось любоваться, движения были настолько отлажены и красивы, что приковывали взгляд. Пловец был в закрытой зоне, куда нам сказали не ходить ни в коем случае. Значит, это Алекс, или его брат, или его отец, а может, и друг, приглашённый в гости. В общем, вариантов много, но, несмотря на это, я почти со стопроцентной уверенностью могла сказать, что это был именно Алекс. Тревога в сердце, которая появилась, подсказывала мне это. Увидев, как человек выходит на берег, заторопилась на кухню, не желая убеждаться в своём предположении.

Там уже были два работника. Перебросившись приветствиями, приступила к делу.

Надо было идти в холодильную камеру. Как всегда, желающих не нашлось. И как самая незагруженная сегодня, я вызвалась сделать это. На скорости в дверях столкнулась с тем, общения с которым хотела избежать.

Алекс тоже не ожидал такого, но придержал меня аккуратно за руки, чтобы не упала, неожиданно потеряв равновесие. И куда я всё время спешу?

— Доброе утро, — поздоровалась первая, чтобы прервать затянувшуюся паузу.

— Доброе… Анастасия, кажется, вас так зовут? — растерянно спросил он.

— Да.

— И куда же вы так спешите, Анастасия? Совсем сбили с ног.

— В холодильную камеру, — буркнула я и заторопилась по назначению.

Возвращаясь обратно с огромной коробкой продуктов, в длинном коридоре, ведущем на кухню, опять увидела Алекса, идущего мне навстречу. И что ж за невезение! Снова знакомая тревога в сердце и чувство, будто я жертва, за которой устроили охоту. Перед глазами всплыли сразу же все вампирные саги. А вдруг он вампир? Почему прячет свои глаза. Я пытаюсь избежать с ним встреч, а он постоянно попадается на пути. Старалась как можно выше поднять коробку, чтобы закрыть своё лицо, и тогда, возможно, удастся пройти мимо незамеченной. Но как только я поравнялась с ним, он молча выхватил мою ношу со словами:

— Я вам помогу, вы, по-моему, перестарались с грузом.

Не смогла ничего ответить, просто шла рядом и умирала от страха. Слишком много внимания. Этот человек уделяет мне слишком много внимания. Вот в чём дело! Не во мне! В нём! Почему? Из моих размышлений меня вырвал голос, приятный, как у искусителя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Ищу компанию для дайвинга. Составите?

Вот. Значит, я права. Почему я? Личный сорт героина?

— У меня, вообще-то, работа… — растерянно ответила я.

Он улыбнулся.

— Мы этот вопрос решим, вы же работаете у меня.

— Нет, спасибо, — ответила коротко, без объяснений, я же не должна отчитываться, почему не хочу идти с ним.