Температура в спальне подскочила на десяток градусов, запах пота смешался с остаточным флером парфюма, простыни сбились, одеяло и подушки — давно на полу. Фоном — поскрипывающая кровать, готовая вот-вот развалиться под напором страсти… И яркие вспышки перед глазами в предчувствии сумасшедшего по силе оргазма.

— В душ? — предложил Леха, с трудом шевеля опухшими от поцелуев губами.

— Если дойду… — фыркнула Карма, с охом пытаясь сесть.

— Я донесу, — улыбнулся Самойлов.

Под струями прохладной воды, немного остудившей разум, но не тело, Леха уже неторопливо, вдумчиво, чувственно оглаживал широкими ладонями тело девушки, запоминая каждую подробность, каждый нюанс.

Тонкая шея, острые ключицы, высокая грудь, почти умещающаяся в ладонях, с ареолами аккуратных, темно-коричневых сосков, разукрашенные замысловатыми тату рельефные руки с хрупкими запястьями, плоский живот, женственный изгиб талии, округлые бедра, крепкие аппетитные ягодицы, ровные, стройные ноги, изящные лодыжки, маленькие ступни. Леха поцеловал их, опустившись на колени, скользнул руками выше, поднял голову вверх и замер, встретившись глазами с зачарованно глядящей на него Кармой.

— Это… сейчас… выглядит очень сексуально, — произнесла она. Убрала с его лба налипшую мокрую прядь светлых волос, провела пальцем по Лехиными бровям, очерчивая их контур. Наклонилась и поймала раскрывшиеся навстречу ее порыву губы. Отстранилась. На мгновение застыла, с каким-то болезненным выражением любуясь его улыбающимся лицом. — Ты же знаешь, да, что улыбка — твое самое сильное оружие? Это редкость… умение так… честно и открыто улыбаться.

— Может быть, — Леха пожал плечами. — Никогда не думал об этом. Улыбка — это просто отражение эмоций, ведь так? Я улыбаюсь тем, кто мне нравится.

— Мальчик, мальчик… Ни грамма притворства, бесхитростный и прямой, — Карма вздохнула. — С тобой можно потерять все ориентиры, — грустно заметила она. — Раствориться в тебе.

— Разве это плохо? — Самойлов встал с колен и притянул девушку к себе. — Я не обижу и не предам.

— И что пугает больше всего… тебе хочется верить, — добавила Карма. Тряхнула головой, разбрызгивая в стороны капли воды. — Ты молод, еще очень молод… В таком возрасте нельзя давать подобных обещаний, — и, оторвавшись от него, вышла из-под душа.

— Сколько ж тебе лет, что ты в них уже не веришь? — спросил Леха не совсем тактично, потому что как всегда не надеялся на ответ. Потянулся за полотенцем, накинул его на плечи Кармы.

— Тридцать, — неожиданно бросила она, кутаясь в мягкую махровую ткань. — Думаю, я лет на восемь старше тебя. Приличная разница, не находишь?

— На семь, — исправил Самойлов. — И нет, не нахожу. Какое это вообще имеет значение, если нам хорошо вдвоем?

— Никакого… наверное, — согласилась девушка. — Но ты путаешь понятия «хорошо в постели» и «хорошо по жизни». Поверь моему опыту, между ними есть серьезное различие.

— Не поверю, — упрямо качнул головой Леха. — Мне плевать на твой опыт. И плевать на тех, кто был до меня. Я — другой, — с нажимом произнес он. — И если думать только о том, что было и сравнивать… Ничего не выйдет. Рискни… рискни остаться со мной.

— Самонадеянный какой! — фыркнула Карма.

— Но ты подумаешь? — настойчиво спросил Леха, дергая девушку за локоть и разворачивая к себе лицом.

— Посмотрим, — неопределенно ответила Карма. — И, кстати, ты мне обещал романтику!

— Точно! — Леха ударил себя ладонью по лбу. — Прошлепал момент, да? Но у меня есть оправдание! Ты.

— Я жду… — Карма выгнула бровь и, призывно качнув головой, направилась в спальню.

У Самойлова был один эффектный козырь в рукаве…

Он щелкнул выключателем на стене комнаты, и внезапно потолок превратился в темное, подсвеченное звездами небо, тусклым, сумеречным светом заливающее пространство. Давняя детская мечта засыпать, глядя на Млечный путь. И как только появились первые нормальные деньги, он, пускай и с запозданием, осуществил ее. Для себя. Чтобы знать — все мечты рано или поздно сбываются, если стремиться к этому.

— Ох ты ж… — Карма присела на кровать и откинула голову назад, любуясь звездным небом. — Не ожидала от тебя. Хотя… если подумать… Да, вполне в твоем духе.

— Вино, свечи? — предложил с улыбкой Леха.

— Нет, не надо. Уже пОшло, — рассмеялась девушка, окинула взглядом по-мужски красивое, скульптурное тело Самойлова, даже не подумавшего прятать наготу после душа, и тихо проговорила:

— Лучше иди ко мне.

И в этот раз было иначе — как будто на полутонах, как будто намеками… На пределе нежности, робко и осторожно, в ласках любви, а не страсти. Но не менее жарко, правда… как будто с привкусом странной горечи на губах.

Словно происходящее — лишь миг, эпизод, и продолжения не будет, поэтому нужно урвать всё, что можно от этого «сейчас».

— Прошу, не исчезай, — прошептал умоляюще Леха, сжимая в последнем порыве страсти по-прежнему незнакомку… по-прежнему миф… по имени Карма.

Девушка лежала на Лехиной груди, подложив под подбородок сложенные кулак на кулак ладони, и смотрела на него из-под опущенных густых ресниц… немного загадочно, с толикой задумчивости и не без присущей ее взгляду пронзительности.

Леха бездумно водил пальцами по ее спине, погружал их в густые волосы, наслаждаясь их атласной мягкостью, разглаживал, перебирал по прядям и ответно не сводил глаз с Кармы.

— И все-таки, как тебя зовут? — наконец решил прервать тишину Леха.

— А что тебе это даст? Мое имя? — спросила девушка, слабо улыбнувшись.

— Наверное, немногое, но для меня это важно… Ты мне нравишься. Даже не так… Мне кажется, я впервые по-настоящему влюблен. Понимаю, что ты можешь сейчас не поверить мне или посмеяться над моей наивностью. Кто я и кто ты… — Самойлов усмехнулся. — Но я бы очень хотел… удержать тебя, — признался он.

Перед Кармой не хотелось строить из себя мачо и героя и не страшно показать себя уязвимым в своей любви. Она сильная — и духом, и характером, так к чему играть в перетягивание одеяла? Пусть лучше будет правда: он влюблен и он зависим от ее решения — быть с ним или нет. Но кроме себя и обещания верности, желания подарить ей другую жизнь, где будет дом, семья, дети, определенный достаток… больше предложить ему нечего. А нужно ли это Карме, нужна ли ей Лехина обычная жизнь с обычными мечтами?

— Глупо, да?

— Нет, не глупо, — прошептала Карма. — Совсем не глупо. Но… — она прикрыла на секунду глаза. — Сложно назвать какое-то одно имя, когда у тебя их много.

— То есть? — Леха удивленно приподнял бровь.

— Каждый раз, когда я пересаживаюсь на новую машину, я меняю себя, меняю имя, документы, все явки и пароли, — по лицу девушки пробежала тень. — Поэтому ни одно из них ничего тебе не даст. Я назову… и ты, наверняка, сможешь отследить короткий промежуток моей жизни. Но не больше.

— И зачем тебе так много имен? — спросил Самойлов.

— Я страхую себя от внимания, которое мне не нужно — разве непонятно? — улыбнулась Карма. — Поверь, жаждущих поиграть со мной в догонялки много. И это не всегда влюбленные юноши.

— Тебе угрожает опасность? — напрягся Леха.

— О нет, — качнула головой девушка со смешком. — Никакого криминала, боже упаси. Ну почти, если не принимать в расчет, что большинство гонок — не совсем легальные. Но я участвую только в тех заездах, когда точно знаю, что участники — такие же повернутые на скорости люди, как и я. Для которых проиграть или победить — не имеет значения, главное — сама гонка, тот адреналин, который получаешь в процессе. И важно мастерство вождения, а не приз. Я не гонюсь за славой или званием лидера. Я просто Карма, и это все, что должны обо мне знать. Я не Волк, который не отделяет свою личность от прозвища. Он любит быть на виду, я — нет. Кто я, что я, чем и как живу — это только мое. И никого не касается, — жестко закончила Карма. — Но, к сожалению, желающих влезть в мое личное пространство очень много. Поэтому я всегда придумываю новую Карму.

— Значит… — протянул Самойлов, — я один из многих любопытных? Надоедливых влюбленных юношей?

— Нет, — Карма улыбнулась. — Ты не понял? Я сама тебя выбрала.

— Почему? — Леха вспомнил автозаправку и то, как красная «Ауди» уверенно пнула именно его тачку передним бампером. Значит, он был прав — она сделала это целенаправленно и специально. — Мне кажется, из всей нашей компании я не самый интересный персонаж, — заметил он, думая о видном Михее, убийственно красивом Димасике или забавном Арсенчике.

— Твоя скромность впечатляет, — хмыкнула Карма. — Но сейчас она лишняя. Ты стоишь дороже, чем все твои дружки вместе взятые. Я выбрала тебя, и у меня были на то причины.

— Какие? — допытывался Самойлов.

— Я пока не уверена, что хочу рассказать, — отрубила девушка. — Позже. Или ты узнаешь, или… нет.

— Как всегда… сплошные загадки, — пробормотал несколько разочарованно Леха.

— Смирись, — пожала плечами Карма, перекатываясь на спину и раскидывая руки в стороны.

— Выбора у меня нет, знаю, — кивнул Самойлов, переворачиваясь на бок. Глазами отследил профиль Кармы — изящный, но в то же время отточенно резкий. — А твое настоящее имя, при рождении? Оно ведь у тебя было? — Леха улыбнулся и коснулся пальцами ее губ.

— Оно значит еще меньше, чем мои поддельные. Это была девочка… девушка… которой давно уже нет, — Карма нахмурилась.

— От кого или от чего ты бежишь? — Леха убрал с ее лица смоляную прядь волос.

— От себя… По-моему, это очевидно, — честно ответила она.

— Все еще не расскажешь мне, зачем ты здесь, в нашем городе? — Самойлов провел рукой вдоль ее груди, живота.

— Пока нет. Не задавай тех вопросов, на которые я отвечу, только если захочу сама. Пустая трата времени, — фыркнула Карма.

— Ты ужасна, — рассмеялся Самойлов, наваливаясь на нее сверху. — Девушка-миф, таинственная Карма. Кто же ты?

— Та, которая сейчас решается… на самый важный поступок в своей жизни, — серьезно ответила Карма.

Утром Леха проснулся рано — зазвонил будильник, напоминая, что незапланированный выходной закончился, пора на работу. И проснулся в одиночестве — место рядом пустовало, лишь запах тела Кармы, пропитавший постельное белье, подтверждал, что прошлая ночь ему не приснилась.

Она ушла. Не прощаясь, но оставив маленький проблеск надежды, что вернется.

В коридоре, на входной двери его ждала записка, где значилось всего три слова:

«Мария Сергеевна Карманова».

Имя!

Карма открыла ему свое имя, и Леха не сомневался, что настоящее, не одно из тех, которые она сочинила вместе с поддельными личностями, убегая от себя.

Маневр 6

— Хорош! — поприветствовал дядь Митя Леху, который все-таки опоздал на полчаса на работу. Ни холодный бодрящий душ, ни литр кофе не помогли приобрести цветущий вид. Все-таки парочка последних безумных дней сказались на нем: спать хотелось неимоверно. В голове — ураган путающихся между собой мыслей, а в сердце — мятежная, гулкими ударами бьющаяся любовь.

— Я в норме, честно, — Самойлов пожал руку названному отцу.

— Ну хоть чудо-девицу свою охмурил? — поинтересовался дядь Митя, подталкивая Леху к раздевалке.

— Может быть, — блеснул загадочно глазами Леха. Дядь Митя лишь хмыкнул и качнул головой, больше не приставая с расспросами, за что Самойлов ему был благодарен. Потому что, кроме этого неопределенного «может быть», никакой уверенности ни в чем не было.

Эта ночь что-то значила? Это имя? Это доверие или… предлог поводить за нос?

День выдался не из легких — на ремонт пригнали навороченный «Лэнд Крузер», и Самойлов проковырялся с ним до самой ночи. Утром он позвонил Михею и попросил достать всю информацию, какую сможет, на имя девушки «Мария Карманова».

— Неужели это?.. — удивленно выдохнул в трубку приятель.

— Ага, Карма, — подтвердил Леха. — Но Мих, не свети, ладно? Я знаю, ты через службу безопасности своего бати много чего можешь раскопать. Мне очень нужно. В долгу не останусь.

— Лех, никаких проблем, дружище. Что удастся узнать — скину тебе на «мыло», — пообещал Михей.

Несколько раз за день Самойлов выходил постоять во двор автомастерской с кружкой кофе, задумчиво смотрел на въездные ворота и все ждал, что в них въедет красная «ауди». Воспоминания о жаркой ночи томили тело, хотелось верить, что она не последняя. Но Карма не объявилась… Ни в среду, ни в четверг. И как будто из города исчезла тоже: никто за два дня нигде не видел приметную машинку с хвостатой амазонкой за рулем.