— Если люди глупы, ленивы и безответственны, то грех этим не воспользоваться. В конце концов, наш мир не слишком-то отличается от животного, разве что ежедневную борьбу за «выживание» или в нашем случае материальные средства, мы скрываем за масками благопристойности и вежливости. Но суть от этого не меняется — на вершине пищевой цепи окажется самый сильный, ловки и хитрый, — отозвался он.

— Моя мама говорит: «хочешь жить — умей вертеться», — подвела я итог его речи.

— Можно и так сказать, но это не значит, что нужно идти по головам. Не стоит уж совсем превращаться в скотину ради наживы. Другой вопрос, когда человек сам халатно относится к своей работе и думает, что ему удастся на статусе сшибать бабосы, тогда надо действовать его же методами… — Олег оборвал речь и перевел глаза на меня. А после с усмешкой поинтересовался, — Ты еще не уснула?

— Нет, мне интересно.

— Ну надо же, — хмыкнул он, а меня это взбесило. Нет, я понимаю, что Олег не очень-то высокого мнения обо мне, но не обязательно это столь явно афишировать.

— Представь себе! — огрызнулась я. А после, наконец, задала интересующий меня уже давно вопрос:

— Куда едем, гражданин Гладышев Олег Александрович?

Он покосился на меня и равнодушно отозвался:

— Выбирай, куда хочешь.

Вот те на, какая щедрость! Сейчас я тебе скажу, куда хочу…

— Ну… поехали на Мальдивы, чего уж мелочиться, — подколола я его, прикусив губу и глуповато хлопая ресницами. Ситуация была двусмысленная и пошлая, прикрытая теми самыми масками благопристойности.

— А тебе палец в рот не клади, откусишь по локоть, — хохотнул он.

— Я же сказала, что не люблю мелочиться — хочу все и сразу! “Москва — это большая лотерея. Здесь можно все выиграть” — процитировала я героиню Муравьевой из фильма «Москва слезам не верит» и подмигнула ему, закинув ногу на ногу дразня. Олег ухмыльнулся, покачал головой типа «эх, что с тебя, юной максималистски, взять?!» Затем добавил ложку дегтя:

— Но чаще — два раза по рублю. Так куда поедем?

Я с ним была абсолютно согласна, но продолжала свою роль. Улыбнулась и сказала:

— Вообще-то, сообразительной девочке уже давно нужно быть дома в кроватке, а то строгая тетя надает по попе.

И только спустя минуту я поняла, какую ошибку совершила, заикнувшись о тете. Олег словно осекся, пристально посмотрел на меня, выискивая что-то в лице, а потом грубо спросил:

— А тебе лет-то сколько?

— Неприличные вопросы вы задаете, Олег Александрович! — пожурила я его, пытаясь перевести все в шутку, но мужчина так взглянул на меня исподлобья, что я стушевалась и тяжело вздохнув, призналась;

— Не волнуйся, уголовная ответственность не светит — мне восемнадцать!

— Господи, ты Боже мой! — засмеялся он.

Глава 6.2

— И что подразумевает это «Господи, ты Боже мой?» — повторила я его недавние слова.

— Подразумевает, что «сообразительной девочке» пора домой. Адрес какой?

Я нагло ухмыльнулась, хотя было обидно. Гребаный лицемер. Что изменилось? Я стала другой в один миг, и он уже типа не заинтересован? А может, я просто изначально все неправильно поняла? Да хрен его знает.

Надо бы позвонить Лерке, сказать, что я сейчас приеду. Появляться в таком виде у тети Кати лучше не стоит.

— Пару секунд. Я узнаю адрес, — попросила я.

Олег кивнул и свернул на обочину. Когда я достала телефон и обнаружила, что села батарея, у меня вырвался истеричный смешок. Отлично. И что делать?

— Какие-то проблемы? — настороженно спросил он. Я тяжело сглотнула и, виновато улыбнувшись, потрясла телефоном.

— Сел, — прокомментировала я.

— И ты, конечно же, не помнишь номер и не знаешь адрес, где живешь, — склонив голову набок, издевательски предположил мужчина.

— Я должна была ночевать у подруги. Ну… у меня строгая тетя. А точного адреса подруги не знаю, да и объяснить вряд ли смогу — я еще плохо ориентируюсь в Москве — не местная.

— Да это я уже понял, — ухмыльнулся Олег. Шпилька попала в цель: замечание прозвучало, как оскорбление. Я закатила глаза.

Черт с ним! И зачем я вообще терплю его насмешки? Посмотрите-ка, такой умный и приличный дядя, а на молоденьких девочек-то заглядывается.

Но связываться с ним не было ни сил, ни желания. Поэтому я проигнорировала выпад.

— Отвези меня в Свиблово, — психанув, холодно отдала распоряжение, закинув телефон в сумку.

Пусть меня ждет хорошенький разнос от крестной, но еще хотя бы полчаса в столь претенциозной компании и мое эго будет уничтожено. Олег, видимо, обалдел от такого пафосного распоряжения с моей стороны. У него на лице было написано: « А ты, случаем, не охренела ли?».

Может, и охренела, но его колкие замечания и насмешки достали.

Отворачиваюсь к окну, закрываю глаза, прислонившись разгоряченным лбом к холодному стеклу. Так хорошо. Вдыхаю глубже. Запах кожи и какой-то хвои звучит ярче, насыщеннее. Наверное, теперь этот аромат будет ассоциироваться с этой ночью: такой странной, непонятной и будоражащей.

Я мечтательница. Наивная девчонка, верящая в чудеса. Пытаюсь казаться циничной, делая вид, что происходящее для меня обычная ситуация. А на самом деле отчаянно надеюсь, что, возможно, будет как в каком-нибудь романе: притяжение, любовь и вся фигня. Самое смешное — пусть он предвзято ко мне относится, пренебрежителен, но ведь мы оба знаем, что ему совсем не все равно, иначе меня бы здесь не было.

Некоторое время мы ехали в тишине. Я старалась смотреть на дорогу, хотя до зуда в каждой клеточке хотелось повернуться и что-нибудь сказать.

— Обиделась что ли? — небрежно поинтересовался Олег через некоторое время. Я чуть повернула голову и замерла, встретившись с его взглядом. Сердце екнуло, где-то в горле встал ком, но я и виду не подала, что так бурно реагирую на этого мужчину. Вскинула вызывающе бровь и сделала изумленное лицо типа «еще чего!». Усмехнулась.

— Обиделась? Я вас умоляю! Давно уже научилась игнорировать выпады безразличных мне людей. Нервные клетки, как известно, не восстанавливаются, чтобы тратить их на всяких там…

— «Всяких там»? — переспросил Олег с ноткой недовольства в голосе, отчего мне стало не по себе, но я продолжала сидеть с невозмутимым лицом.

— Ну да, — отозвалась, чуть улыбнувшись краешком губ, всем видом показывая, что он мне до лампочки.

— Я бы на твоем месте придержал язык, а то отправишься сейчас пешком, — холодно парировал.

Я обалдела. Ничего себе заявления. А ты, случаем, не попутал ничего, дорогой? Меня аж затрясло от злости. Считает, что будет всячески меня поливать, а я буду молча глотать и поддакивать? Ага, харя треснет!

Зажравшийся ушлепок! А ведь в первую встречу таким интеллигентным казался. Кажется, надо креститься, Яночка. Послать бы его сейчас на три веселых, и дело с концом, но я пасую. Меня от одного его недовольного взгляда уже пробирает. Есть в этом мужчине что-то такое неуловимое, что заставляет держать себя в руках, соблюдать субординацию. Да и просто не могу так себя повести — боюсь что-то испортить, хотя по сути нечего. Вот сволочь! Даже нагрубить ему как следует не получается!

И все же на последние его слова не могу не ответить.

— Мне совершенно без разницы, как бы ты поступил на моем месте. Я буду говорить то, что считаю нужным. И пешком в любом случае вряд ли придется добираться. Будь уверен, без сопровождения не останусь, — огрызнулась я. Он несколько минут изумленно на меня смотрел, а затем заулыбался. Только какая-то нехорошая, зловещая, получилась улыбка, но я не отвела взгляд.

— О, не сомневаюсь, что не останешься, — сыронизировал Олег, красноречиво взглянув на мои ноги. Я закатила глаза, а он продолжил.

— Не забывай, сопровождающие разные попадаются…

— Неужели?! — язвительно хохотнула, — Интересно, и в чем разница, если у каждого на уме только одно? — выпалила на одном дыхание, иначе бы не хватило смелости.

Гладышев сдержанно улыбнулся, но ничего не сказал. Я же не знала, что думать, пока он не разразился смехом. Это смутило меня, краска прилила к щекам. Вообще-то все должно было быть наоборот. Но либо многоуважаемый Олег Александрович какой-то непробиваемый, либо я слишком «зеленая» и ни черта не понимаю.

— Мда…— просмеявшись, подвел он какой-то неясный мне итог.

— Что?! — раздраженно откликнулась, почувствовав его пристальный, изучающий взгляд, в котором затаилось что-то такое не совсем мне ясное.

— Да ничего. Просто смешная ты и… маленькая еще, — улыбнулся он искренне. Мое сердце пропустило удар, и в то же время я почувствовала азарт.

Маленькая? Ну что ж, посмотрим… действительно ли ты так считаешь.

— Сверни, пожалуйста, вот здесь, — попросила я, заметив поворот во двор тети Кати.

Он кивнул молча. Меня охватило волнение с нотками страха. Смогу ли я решиться на последний шаг? Хотя, с другой стороны, что мне терять?

На автомате указываю, где затормозить и осторожно бросаю взгляд на Олега. Он поворачивается, встречается со мной взглядом, и меня будто током прошибает. Каждый нерв натянут до предела, где-то в области диафрагмы возникает тугой узел. Как загипнотизированная смотрю на этого мужчину и не могу оторваться. Растворяюсь в его небесных глазах и забываю обо всем. Хочу ощущать его, коснуться, обнять, разобрать на детали. Нуждаюсь в нем, как в воздухе в эту минуту. Сумасшедший момент, какой-то нереальный, но я понимаю, что он, возможно, один такой единственный и хочу им воспользоваться. Не потому, что мне необходимо доказать, что я ему нравлюсь, точнее он меня хочет. Нет. Мне самой это сейчас нужно.

Его взгляд скользит по моему лицу и останавливается на губах. Я боюсь даже дышать. Поддаюсь вперед. Ближе, ближе.… И словно перехожу какую-то невидимую черту, за которой начинается то самое пресловутое личное пространство. Кровь приливает к коже, чувствую едва уловимый, сдержанный, строгий аромат, но в тоже время такой мягкий, обволакивающий, нежно затягивающий в свои сети. С каждым сантиметром запах парфюма все ярче, насыщеннее. Приятно ласкает обоняние, наполняет ощущением уникальности, потому, что только будучи так близко, можно узнать, как пахнет этот мужчина.

Я дрожу от волнения и страха, что сейчас он оттолкнет меня. Но Олег лишь наблюдает, как я наклоняюсь к нему, приближаюсь к его плотно сжатым губам. Облокотившись на панель передач, касаюсь грудью его плеча. От этого разливается жар по всему телу, словно тягучий шоколад тает во рту, вызывая мимолетное наслаждение и неизменное — «хочу еще». Сердце тарабанит так, что кажется, будто его звук слышен не только мне, но и Олегу — отчего становится неловко. Бешеное тук-тук и шелест прерывистого дыхания — симфония возбуждения моего непокорного тела. Звучащая в этой натянутой тишине громче любого крика. Ласкающая слух, вызывающая какое-то предвкушение, когда к этому примешивается глубокий вдох Олега. Его горячее дыхание обжигает мои губы. Чувствую аромат кокоса и мяты — он неуловимо оседает где-то на кончике языка и дразнит, манит. Смотрю Гладышеву в глаза. Не знаю, откуда во мне столько смелости. Алкоголь ли это? Адреналин или безумное влечение? Мне все равно. Я хочу ощутить в полной мере вкус этого неприступного, и даже в эту минуту насмешливого, мужчины. Хотя помимо смешинок в его взгляде присутствует что-то еще неуловимое, опасное.… Осторожно касаюсь его словно выточенных из камня, четких, но горячих губ, продолжая при этом смотреть в глаза. Это так чувственно и волнительно, что пульс зашкаливает. Я не понимаю происходящего, но мне нравится быть инициатором, нравится огонь возбуждения, смешанный со страхом и текущий по моим венам. Он наполняет каждую клеточку тела нетерпением. Схожу с ума от этого контакта. Поцелуем сложно назвать то, как я исследую его губы. Они такие гладкие, твердые и сладкие.

— Ты вкусный, — шепчу между легкими прикосновениями. В ответ короткий смешок.

— Не могу того же сказать о тебе. Облизывать пепельницу не доставляет мне совершенно никакого удовольствия.

Я замираю. Его едкая реплика, как ушат холодной воды. Обидно до слез. Хочется провалиться сквозь землю, но это слишком предсказуемо. Да и Олег Александрович, наверняка, такой реакции и добивался. Энергетический вампир. Он прям кайфует, когда стебется надо мной.

— Е-мое, какой же ты зануда! Хотя…старость — не радость, наверное, — парирую, отстраняясь и тяжело вздыхая, а на самом деле едва сдерживаю слезы.

Кошмар, такой конфуз! На Олега даже не смотрю, вообще видеть его больше не хочу, поэтому начинаю суетливо поправлять вещи и искать сумку. За несколько секунд быстро собираю волю в кулак. Не хватало еще тут расплакаться перед этим моральным чудовищем. Когда поднимаю голову, на моем лице красуется ядовитая ухмылка.

— Язва, — резюмирует Олег с улыбкой. Я лишь хмыкаю и сосредоточенно разглядываю свои ногти.

— Какой у тебя этаж? — спрашивает мужчина. Я удивленно смотрю на него.