Дебби Макомбер - Кедровая бухта

— Том скончался прошлой ночью.

— Скончался? — Это не должно было быть шоком, учитывая его возраст и состояние здоровья. Тем не менее Шарлота чувствовала, что потеряла хорошего друга. — Я… не знала. Я не…

В таком возрасте смерть закономерна. Много лет назад Шарлота похоронила мужа, и казалось, похороны тех, кого она знала, случаются каждый день. И все-таки уход Тома очень сильно ранил ее.

— Вы в порядке? — спросила Джанет.

— Конечно, — заверила ее Шарлота, но это была ложь. Ее руки дрожали, и она чувствовала холод.

— Я знаю, что он ценил вашу дружбу.

Шарлота кивнула, пытаясь найти в сумочке платок, чтобы приложить к глазам.

— Ваши визиты были очень важны для него.

— Две недели… Я должна была быть здесь.

— Шарлота, вы не могли знать, — мягко произнесла Джанет.

Шарлота понимала, что это правда, но не могла избавиться от ощущения, что подвела Тома Хардинга. До работы в газете она заходила к нему как минимум раз в неделю. Том был первым человеком, который слышал материалы ее колонки. Шарлота читала ему, а он улыбался и одобрял ее старания. А Джек Гриффин брал красную ручку и правил ее слова так, что она едва узнавала свои мысли. Хотя Шарлота и понимала, что она не является профессионалом, но это все равно ранило ее гордость. Когда она жаловалась Тому, он кидал на нее сочувствующий взгляд, и это было именно то, в чем она нуждалась.

Тогда Шарлота видела его в последний раз.

Джанет сняла трубку телефона и позвонила в кухню, чтобы попросить чая. Спустя пять минут в ее кабинет принесли поднос.

— Он был особенным человеком, — произнесла Шарлота, благодарная за горячий утешительный чай, который помог справиться с комом в горле.

— Да, именно таким он и был, — согласилась Джанет.

— Что мне теперь делать? — спросила Шарлота.

Джанет непонимающе посмотрела на нее.

— С ключом. Помните, он дал мне ключ от ячейки?

— Думаю, государство захочет забрать его, — нахмурилась Джанет. — Вам лучше вернуть его так быстро, как только сможете.

Джека Гриффина очень сильно тянуло к Оливии Локхарт, и это не было хорошим знаком. О, черт, а может, и было! Но все равно последовать зову этого влечения равнозначно потере эмоциональной независимости, и Джек не был уверен, что именно это ему нужно. Хотя Джек ничего не мог поделать — он поймал себя на том, что старается найти различные поводы для звонка Оливии. Чтобы узнать о ней больше.

После их первого свидания, которое вряд ли можно было назвать удачным, он не решался пригласить ее на второе. Джек опасался, что Оливия категорически откажет ему, да он и не стал бы обвинять ее. Джек не хотел давать ей ни одной возможности отвергнуть его. Вместо этого он искал причины, чтобы быть рядом с ней.

Джек Гриффин провел куда больше часов в зале заседания суда, чем того требовала его работа. Кроме того, он ходил в магазин «Сейфуэй» каждое субботнее утро, надеясь встретиться с ней вновь. И ему улыбалась удача два или три раза, после чего они отправлялись пить кофе. Черт, Оливия нравилась ему. Судья Локхарт была практичной, умной и сексуальной женщиной. И тот факт, что она, кажется, не знала обо всем этом, зацепил его, и достаточно сильно.

В пятницу вечером по дороге домой Джек заехал в химчистку. Он пробежал по парковке под проливным дождем, сквозь зубы проклиная дурацкую погоду. Всю неделю небо было затянуто серыми тучами и время от времени шел сильный ливень. Единственным ярким пятном на горизонте повседневности была история, которую он писал о ежегодном соревновании на Фестивале чаек, которое проходило этим вечером.

Джек забежал в здание химчистки и практически столкнулся с Оливией. Он был так шокирован, увидев ее, что все шансы на какое-то умное приветствие растворились. Поэтому он смог произнести только ее имя:

— Оливия.

— Не разыгрывай удивление, — проговорила она, а ее губы растянулись в заразительной улыбке. — Знаешь, я регулярно чищу свою одежду.

Ее сумочка была открыта и стояла на стойке.

— Я тоже.

Вот это да! Сама остроумность. Джек закатил глаза от смущения. С другими женщинами он был интересным собеседником, но Оливия заставляла его терять присутствие духа.

Владельцем химчистки был Дахван Хайо, который переехал из Кореи в начале шестидесятых годов. Джек писал статью о Дахване вскоре после того, как стал редактором, находясь под впечатлением от работящей семьи эмигрантов. Как только владелец химчистки увидел Джека, он поторопился к новому посетителю, чтобы как можно быстрей обслужить его. При этом Дахван полностью игнорировал Оливию.

Джек чувствовал необходимость объясниться.

— Не беспокойся, — заверила его Оливия. — Я не тороплюсь.

Вечер пятницы и нет спешки? Джек потянулся за своим кошельком и оплатил счет. В то же время он не переставал размышлять, был ли ответ Оливии ее особым способом сказать, что у нее нет планов на этот вечер. Казалось, она догадывается, что Джек может пригласить ее куда-нибудь. Было ли это правдой?

Повесив на указательный палец вешалку с чистой одеждой, Джек подождал Оливию.

— То есть ты не собираешься ехать сегодня в школу? — Джек предполагал, что большая часть города посетит предстоящее мероприятие.

— Сегодня конкурс?

— Ты хотела бы пойти? — спросил Джек, не успев остановить себя. — Со мной?

Он намеренно уточнил свой вопрос, чтобы Оливия не подумала, будто у него просто есть лишний билет, которым бы он хотел поделиться.

— Конечно, — ответила Оливия, немедленно соглашаясь. — Я долго ждала, когда же ты вновь пригласишь меня куда-нибудь, — радостно произнесла она, направляясь к двери. — Во сколько я должна быть готова?

Она, должно быть, шутила, и, чтобы не подпрыгнуть и не щелкнуть каблуками в абсолютном ликовании, Джек кинул взгляд на часы:

— Через час слишком рано?

— Нет, просто отлично.

Что же, раз ему повезло, надо испытать свою удачу и во второй раз.

— Может, потом поужинаем?

— «Хижина тако»?

Джек понимал, что Оливия поддразнивает его, но решил не обращать на это внимания.

— Если хочешь. Но я бы предпочел ресторанчик морской кухни на пристани или же «Капитанскую галеру».

— О, я приобрела более высокий социальный статус! — проговорила Оливия со смешком. — Я позволю решать тебе.

Но Оливия не знала, что этот ужин в одном из самых лучших местных ресторанчиков является своеобразной платой за рекламу. А Джеку не хватило духа сказать ей об этом. Газета частенько продавала рекламное место за кредит в ресторане. И возможность воспользоваться этими льготами была привилегией его должности. «Хижина тако», например, должна была газете несколько сотен долларов, а Джек просто не смог бы съесть так много такос самостоятельно.

Они разошлись при выходе из химчистки, и Джек поспешил к своему старому «таурусу», его походка была легкой и упругой, словно он помолодел на несколько лет.

Сорок пять минут спустя он принял душ, переоделся, вымыл машину и поехал к Оливии. Она уже была готова, одевшись в джинсы и свитер ручной вязки, но зонт брать не стала. Джек заметил эту особенность, когда жил на Тихоокеанском Северо-Западе. Здесь мало кто носит зонт. А тот, кто делал это, автоматически считался туристом.

К тому времени, как они пришли в актовый зал школы, там было не протолкнуться. Но по той причине, что Джек работал на газету, для него было оставлено несколько мест в первом ряду.

Вскоре после того, как они заняли свои места, появились Рой и Кори Макафи. Джек знал эту пару по статье, которую сам же недавно написал. Рой был на пенсии, но до этого работал полицейским в Сиэтле. И после ухода он организовал собственное детективное агентство. Опыт и репутация Роя сделали его очень популярным частным сыщиком. Его жена управляла офисом и работала помощником мужа. Рой и Джек подружились и после написания статьи пару раз встречались. Рой был страстным путешественником, а Джек, который никогда не был заядлым туристом, хотел попробовать и эту сторону жизни.

Рой немедленно отреагировал на тот факт, что Оливия была с Джеком.

— Эй, судья, что вы делаете с таким типом, как Гриффин? — сострил Рой.

— Развлекаюсь. Привет, Рой, Кори.

Кори заняла пустующее место рядом с Оливией, а Рой присел рядом с Джеком. Вскоре женщины начали обсуждать какую-то тему, а Рой говорил с Джеком о местной политике. Джек далеко не так планировал провести этот вечер, но его покинуло напряжение, и он вновь смог стать превосходным собеседником.

Когда на сцену вышел мэр Бенсон, Оливия наклонилась к Джеку и прошептала:

— Ты как смотришь на то, что Рой и Кори присоединятся к нам за ужином?

— Я не против, если не возражаешь ты.

Очевидно, Оливия не возражала, потому что склонилась к подруге, и Джек смог увидеть кивок Кори.

Как Джек и думал, соревнование прошло весело. Он понял, что изначально целью соревнования было вызвать смех и скрасить горожанам серую сырую весну. Это мероприятие проходило уже много лет. Правила были достаточно просты — молодые и пожилые участники пытаются воспроизвести звуки, которые издают чайки, населяющие Кедровую Бухту. Джек смеялся, кричал, хлопал и свистел вместе с остальными зрителями.

Победитель — четырнадцатилетний мальчик — поразил всех своей мимикой, поэтому победа далась ему очень легко. Покидая зал, Оливия и Джек шли рядом. Он жалел, что ему не хватило духа взять ее за руку.

Несколькими минутами позже они встретились в «Капитанской галере» с Роем и Кори. Их поприветствовала смутно знакомая молодая девушка с серьезным лицом, которая проводила их к столику и дала меню. Почти механически она пожелала им приятного аппетита и удалилась.

— Кто это? — спросил Джек.

Глаза Оливии расширились — она дала понять, что не может обсуждать это. И только позже Джек понял. Девушка, которая проводила их в зал, была в суде в первый день, когда он увидел Оливию. Именно ее Оливия удержала от развода. Он писал о ней — жена, которой судебным решением было отказано в разводе.

— Как насчет бутылки вина? — предложил Рой.

Казалось, все согласны. Джек внимательно изучал меню, поэтому позволил сделать заказ Рою. Но когда прибыла официантка с винными бокалами, Джек вежливо отказался.

— Всего один бокал, — спорил Рой.

— Нет, спасибо. — Джек не пил и не стал извиняться.

У ресторана была превосходная репутация, и блюдо, заказанное Джеком, полностью это подтверждало. Он заказал жареные устрицы, а Оливия остановила свой выбор на пасте с морепродуктами. После превосходного ужина Рой и Кори отправились домой, а Джек и Оливия остались выпить кофе.

Молодая девушка-администратор прошла мимо их стола, и Оливия взглянула на Джека:

— Ты ведь узнал ее?

Он кивнул в ответ, испытывая сочувствие к этой девушке, которая, похоже, совсем еще недавно была подростком. Джек сидел в суде и слушал трагическую, но все же часто встречающуюся историю. Историю, которую он знал очень хорошо, — о браке, не выдержавшем настоящий кризис. Пару развела скорбь. Джек не знал, как обстояли дела после того дня в суде — продолжили ли они процесс или же все-таки нашли в себе силы остановиться. Но сейчас, глядя на Сесилию Рэндалл, он видел — девушка несчастлива.

— Думаешь, она узнала тебя? — спросил Джек.

Оливия покачала головой, да и сам Джек не думал, что девушка узнала судью.

— Но я задумалась, — пробормотала Оливия.

— Считаешь, ты приняла неверное решение? — Джек видел, что Оливия расстроена.

— Бедная девочка выглядит так, будто на ее плечах лежит груз всего мира, — проговорила она, пожимая плечами и опуская взгляд на чашку с кофе.

— Может, у нее просто плохой вечер, — предположил он.

— Может быть, — эхом отозвалась Оливия, но Джек понимал — она не верит в это, впрочем, как и он сам.

Когда в первую неделю апреля Сет отплыл на Аляску, Джастин почувствовала облегчение. Так будет лучше. Она думала о нем слишком часто, перебирая в мыслях каждую минуту, которую они провели вместе. Джастин не хотела вступать в отношения с Сетом. Не желала волноваться за него и уж точно не стремилась влюбиться в него, но именно это и происходило, а вернее, уже произошло.

После их импровизированного ужина Джастин отклонила его следующее приглашение. Она понимала, что попалась, и прекрасно осознавала свою слабость. Сет хотел ее, и она — помоги ей Господь! — так же сильно хотела его. Но Джастин была слишком умна, чтобы идти на поводу у этого желания. Она не та женщина, чьими поступками управляют эмоции.

Однако Сет был не тем мужчиной, которого легко избегать. Он открыл счет в Первом национальном банке и находил причины появляться там по крайней мере один раз в неделю. Сет не давил на нее, не спорил с ней, да и вообще не делал ничего необычного — он просто был. И однажды Джастин просто не смогла больше это выносить.