Джон заметил в толпе светлогривого Лаура, тот всё время наклонялся к кому-то вперёд, весело болтая. В руках у него была корзина с овощами и зеленью. Джон наступил на большой упакованный в холстину тюк с тканью и разглядел рядом с кентавром Рейчел. Служаночка, розовая то ли от смущения, то ли от приятного ей внимания кентавра, покупала продукты и складывала их в корзину, заботливо подставляемую Лауром. Она приоделась в лимонного цвета платье с узкой талией и белым кружевным воротником. Рукава пышно окаймляли её открытые от локтя тонкие руки, слегка окрашенные свежим загаром. Она напомнила Стоуну лукавого мотылька, любящего солнце и бегущего от теней жизни. «Надо же, как одежда меняет не только облик, но и повадки женщин!» – подумал Джон, усмехнулся и почему-то позавидовал беспечному Лауру.

– Вот обхаживает девчонку, – проворчал рядом приглушённый голос Люка Стампа. – Цыганок им мало!

Джон обернулся к приказчику, с трудом оторвав взгляд от стройной фигурки служанки, спросил:

– Кстати, я не замечаю женщин-кентавров. Как-то не додумался поинтересоваться об этом у капитана.

Приказчик ответил, разматывая один из тюков с бархатом:

– Если они и существуют, то я их никогда не видел. Может быть, их прячут где-нибудь на острове. Маленьких кентаврят Вы тоже не увидите в городе. С этим у них строго, вот. Здесь кентавры гуляют либо парами с цыганками, либо приклеиваются к девушкам горожан.

– А что же люди? Их это не возмущает? – Джон зашёл за прилавок, прислонился к стеллажу с тканями.

– Бывает, ворчат. Только недовольные, если не отступятся, враз исчезают, будто их и не было никогда, вот.

– Но остров недостаточно велик, чтобы люди исчезали бесследно, – заинтересованно продолжал расспрашивать Джон.

– Если никто не ищет, никто и не найдёт, вот так.

– Так-так… – задумчиво огладил подбородок Джон. – А северная сторона острова, на ней есть причалы, поселения?

Приказчик Стамп пожал плечами:

– Юг острова весь густо заселён. За городом от деревни до деревни шагов по сто, не больше. И везде маленькие поля да грядки, вот. А север… По-моему, ничего там нет. Там горы, каньоны, реки слишком бурные, чтобы по ним можно было плавать. Тут одну реку даже Бешеной зовут, вот. Говорят, что хороши леса и луга в предгорьях. Думаю, там-то и скрыта настоящая Земля кентавров. Если там и есть живность, так это овцы, козы и прочая мясная скотина. Крупную скотину оттуда и привозят, вот. Мелочь всякую обычно здесь разводят. Вы бы посмотрели на местных кроликов! Никогда не видел таких пухлявчиков! Вот что мне тут нравится, так это жареная крольчатина! А куропатки!.. Гуси опять же…

– Это интересно… – Джон похлопал по плечу Стампа и продолжил обход базара. Ноги сами понесли его в сторону, куда направились служаночка и наглый кентавр.


– Я сама, – девушка в ярком платье цвета лимона попробовала взять корзину у молодого кентавра.

– Нет, – закрутил тот головой так, что искристые кудри заплясали по загорелым плечам. – Я помогу и выполню свой долг до конца.

– Но ведь служанкой работаю я! – попробовала возмутиться Рейчел.

– Ру, разве я могу оставить тебя наедине с этой огромной корзиной?! Ни один уважающий себя кентавр не взвалит непосильную ношу на плечи хрупкой девушки. Тем более, такой милой… – Лаур запереступал задними ногами из стороны в сторону.

Окружающие люди шарахнулись от его крупа:

– Осторожнее!

– Моя нога! Ты наступил мне на ногу! – возмутился толстенький торговец зеленью, прискакивая от боли на одной ноге. Его лоток, висящий на шее, прискакивал вместе с ним и пучками трав.

– Извините, почтенный! Не хотел. Раскаиваюсь. Удаляюсь, – Лаур подхватил Рейчел одной рукой за талию, легко поднял и боком посадил себе на спину.

Она испуганно пискнула и обняла обеими руками его обнажённый торс. Лаур торопливо, раскланиваясь направо и налево, выбрался из толпы.

Через некоторое время Рейчел опомнилась, и краска стыда опалила её лицо:

– Немедленно опусти меня на землю!

– Разве тебе неудобно? – невинно поинтересовался Лаур, приподнимая светлые брови.

– Очень неудобно! – прошипела девушка, заметив понимающе-насмешливые взгляды горожан.

Кентавр осторожно опустил девушку на землю, но корзину так и не отдал, шёл рядом с Рейчел, беззаботно напевая легкомысленную песенку и помахивая корзиной с покупками. Вскоре самой Рейчел тоже захотелось запеть вместе с ним, что она и сделала бы, если бы знала слова.

– Смотри, книжная лавка! Зайдём? – предложил Лаур, делая уморительно-умоляющее лицо.

– Зачем? – пренебрежительно пожала плечиками девушка.

– Ты… я видел, что ты читаешь, – полувопросительно наклонился к её лицу кентавр.

– Да, меня научил отец. Он в молодости служил у престарелого графа Марльборо, тот требовал, чтобы все слуги поместья знали грамоту и могли читать ему письма и книги. Особенно на ночь: он легче засыпал. Чтение – лекарство от бессонницы – так он говорил.

– Капризный старикан!

– Наверное, – хихикнула Рейчел. – Я его в глаза не видела.

– Слушай, давай я куплю тебе что-нибудь занимательное, можно?

В голосе Лаура было столько елея, что Рейчел не выдержала, засмеялась и согласилась.

Первый раз в жизни Рейчел сама выбирала книги, она вместе с довольным помощником копалась в пыльных залежах лавки и повизгивала от удовольствия, если находила что-либо интересное для себя. Кентавр в меру своих познаний и устремлений пытался ей помогать:

– Смотри, Ру, «Поучения отца Семеона о плотской любви и греховных помыслах». Хочешь?

– Не-е-е… – смеялась на чудное название Рейчел. – Лаур, а что-то более приличное не мог найти?

– Какая ты непорочная! А на вид не скажешь!

И кентавр, даже не подумав увернуться, получил в бок пыльным томом очередного поучения, на этот раз «О греховных помыслах и способах их изживания путём поста и молитвы» того же автора.

– У-у! Какая ты злая! Вот куплю тебе «Трактат о благонравии жён и дев монаха Иеремии», тогда узнаешь! И почему это монахов тянет на плотскую любовь дев и жён? – он потешно наморщил нос.

В результате поисков, добродушных переругиваний и препирательств, Лаур поволок кроме корзины ещё связку толстых книг и светских учебников, что не мешало его лёгкой походке и весёлому настроению…


Садовник Стивен Мон занимался прополкой роскошных клумб в саду около Дома кентавров, когда Джон Стоун к ужину вернулся в дом Хозяина Мозера. Джон остановился невдалеке от работающего садовника, решил заговорить с ним:

– Добрый день! Я вижу, Вам нравится сад кентавра?

– Да, господин Стоун, – садовник увидел, что Джон заинтересованно остановился рядом, продолжил, разогнув спину и вытирая выполотой травой руки, испачканные в земле. – Для понимающего человека здесь кладезь новых знаний, великолепные растения, а почва такая, что воткни палку – и она расцветёт. Давно не работал с таким удовольствием. Да и климат для меня самый подходящий, чувствую себя просто великолепно. Хозяйка Таурина научила меня заваривать чай из местных растений. И смотрите: кашля как не бывало!

– И что же интересного в этом саду? – хочешь узнать человека, заговори с ним о его любимом деле – это Джон понимал очень хорошо. И развёл таким образом многих доверчивых людей.

Садовник воссиял лицом:

– Да вы поглядите сюда. Думаете, это что? – лукаво наклонил он голову, предвкушая неудачу Стоуна.

Джон посмотрел на стелющийся куст с небольшими гладкими листьями, приподнятый рукой садовника:

– Ну… Я не очень… Наверное, это розы? – спросил он неуверенно.

– Спорыш! Обыкновенный спорыш, который растёт в Англии на каждом пустыре. Только там его никто не замечает, настолько он мелок. А несведущие люди даже не знают, как он цветёт! – радостно объяснил Стивен Мон и загорелся рассказать ещё что-то чрезвычайно любопытное для него.

Джон сухо и равнодушно спросил:

– А где же Ваша дочь? Она служанка, так, кажется? Я вроде бы видел её сегодня на базаре.

– Ещё не возвращалась… – растерянно потёр лоб садовник и как-то сник.

– Не возвращалась… Конечно, это не моё дело…

– Что такое?

– Мне кажется неприличным, когда молодая девушка принимает ухаживания… кентавра. Вы же знаете, какие вольные у них нравы. Им всё равно, что цыганка, что порядочная женщина.

Садовник мял в руках фартук:

– Я… Я не знал… Я поговорю с дочерью.

Джон отошёл от него не прощаясь:

– Первый камушек в кентавриный огород брошен, – тихо сказал сам себе и самодовольно улыбнулся.


Вечером, едва небосвод стал темнеть, Хозяин Мозер пригласил Джона Стоуна прогуляться по саду. Седовласый кентавр выступал по дорожкам, сложив на мощной груди узловатые крепкие руки, лишь изредка наклонялся к какому-нибудь цветку, не срывал, а только медленно втягивал его запах.

– «Бутон розы рассматривая, подари себе время для раздумия»… – прикрыв глаза, продекламировал кентавр.

Улыбнувшись одними губами, Джон закурил любимую трубку, доставшуюся ему по наследству от убитого им года три назад капитана-испанца. Странное чувство возбуждения охватывало его, когда горячий дым входил в лёгкие, будто последнее предсмертное дыхание того отчаянного бойца.

Кентавр прошёл в крытую медными листами белую беседку, выдвинутую над обрывом, прислонился к колонне. Он стал похож на бронзовое изваяние какого-то греческого бога. Джон недавно побывал в Греции и наслушался разных легенд о былом могуществе и богатстве нищего ныне острова, о его чудесах, богах и героях. Может, поэтому он так спокойно воспринял рассказ капитана Рича о Земле кентавров.

Посреди беседки стоял плоский камень чёрного цвета, чем-то напоминающий мраморную надгробную плиту. Джону показалось, что сеточки на поверхности камня напоминают строгий геометрический узор. Совершенно гладкие две его противоположные плоскости отражали дом и морской пейзаж. Джон присел боком на скамью напротив каменного зеркала, положил ногу на ногу и залюбовался предзакатным морем.

– Как Вам нравится Кентаврида, мой друг? – казалось, Хозяин Мозер начал обычную вежливую беседу с приятным гостем.

Джон проследил за отлетающим дымком от своего выдоха, потом ответил:

– Как я заметил, это достаточно большой и богатый остров по сравнению с другими. Обычно острова в этих широтах заселены туземцами, где роскошь – глиняная посуда или тростниковая циновка в хижине. Я встречал островитян, у которых в ходу вместо денег раковины, скорлупа орехов или цветные просверленные камушки. У вас – иначе. Ваши люди занимаются огранкой драгоценных камней, изготовлением украшений. Как говорил капитан Рич, даже французы, известные любители изящного, с удовольствием приобретали их.

Джон ненадолго замолчал, потом спросил, стараясь скрыть особую заинтересованность:

– Камни, что, есть на острове?

– Да. Мы имеем несколько месторождений. Встречаются даже алмазы. В предгорьях. А на западном побережье, в дюнах около древних сосновых лесов – янтарь, причём, удивительно прозрачный. Я Вам как-нибудь покажу свою коллекцию. Моя жена Таурина занимается добычей и обработкой янтаря на острове, есть потрясающие экземпляры! В застывшей смоле мы часто находим то попавшее туда насекомое, то какое-нибудь экзотическое растение.

«Случайной каплей остановлен миг,

И огненной смолы молчанье

О вечном рассужденья длит…»

– так пишут мудрые китайцы, хотя у них нет своего янтаря, только дорогой привозной. Вообще культура континентального Китая чрезвычайно интересна, а их письменные источники – огромная ценность как для философов и поэтов, так и для обычных коллекционеров. Ведь они начали издавать полноценные книги ещё в восьмом веке после рождества Христова! Впрочем, я увлёкся… Моя слабость – камни, геология, история возникновения островов, редкие языки, обычаи разных народов. Когда-то я писал об этом книги… Вы хотели ещё что-то спросить?

– Вы бывали на материке? Вы, кентавр?

– Э-э… Нет, конечно нет. В образе кентавров мы не можем покидать этот остров. Согласитесь, мы дико выглядели бы среди строгого суеверного общества старой Европы. Я внимательно читаю книги, которые мне привозят. Сам отсылаю свои рукописи некоторым знакомым, заочно, разумеется, – издателям. Но это не так важно.

Стоун не стал прояснять вопроса о книгах и рукописях кентавра, его это мало интересовало. А вот система снабжения островов питанием была для него сейчас намного важнее.

– Я нигде не встречал такого обилия необычных плодов. По правде говоря, обычно питание на островах достаточно однообразное и скудное. При таком количестве людей…

– Это Вы верно заметили, Джон. У нас прекрасные садовники! Это благодаря им появилось так много растений, пригодных в пищу. Вы, видимо, заметили, что мы предпочитаем растительность мясу или рыбе. Так уж мы, кентавры, устроены, – Мозер широко улыбнулся, блеснув крепкими зубами. – Это целенаправленная и продуманная работа. Например, с каждым кораблём из разных мест земли привозят нам семена, мы приглашаем хороших садовников, которые становятся весьма уважаемыми людьми на Кентавриде. Я и сам не прочь покопаться на грядках. А для удобрений мы используем отходы, кхм… конечно известняк, уголь, даже водоросли специально добываем. Там, за рифами, есть отмели, жемчужные отмели. Раковины, кстати, тоже оттуда.