– Ой, наша Женни, когда она сердится. Похоже! – восхитилась мама.

Бартоломью заискивающе посмотрел на Женевьеву.

Медичесы спешили на поезд. Женни собрала свой саквояж. На уговоры не торопиться с отъездом у нее был дополнительный козырь. «Барт сказал, что Биорн плохо ухаживает за Маленькими. Я нужна им в Меланьи». Мединосы не смогли ее задержать.

– Ничего, – утешила мама отца, – уж лучше этот Бартоломью, чем монастырь.

Она не заметила, каким ошалелым взглядом посмотрел на нее муж.

– Они любят друг друга, а это главное. И отец у него очень приятный интеллигентный человек. И брат – красавец и умница.

Она испуганно взглянула на мужа.

– Как ты думаешь, у брата это не наследственная болезнь?

Мединос обнял жену и тяжело вздохнул.

В поезде Бартоломью всех заражал своим хорошим настроением. Он то дурачился с Женевьевой, то обсуждал с отцом грядущие изменения в экспозиции, то комментировал картинки в книге, которую выпросил из личной библиотеки Мединосов Рафаэль.

Отец был озабочен, как лучше оформить историю с ножнами и кинжалом. Стоит ли расширять дыру и показывать интересующимся туристам «колодец», откуда достали кинжал, или это слишком хлопотно.

Женин тормошила Барта, ей хотелось поскорее достать Глаз бури, она переживала, что он отложит поиски.

– Конечно поищем, – целовал он ее.

– Сегодня же! – требовала Женевьева.

Рафаэль поднял свою книгу повыше, чтобы спрятать улыбку.

Барт машинально прочитал название на обложке и завздыхал совсем о другой книге.

– Эх, такой случай упустил. Собрание всех Мединосов. Они бы точно сообща придумали, как побыстрее и подороже продать «Путеводитель по шотландским замкам с привидениями».

– А может, оставим книжку? Она удачно дополнит стенд с ножнами и кинжалом, – предложил отец.

– Ты представляешь, сколько она стоит? – застонал Барт, не выдержал, поддел Женин: – И зачем нам книга? Мы что, библиофилы какие-то?

Женин успела вспыхнуть, но не успела обидеться как следует. Барт погрустнел.

– Не выкупить мне Кинжала до Праздника цветов. Шотландское историческое общество очень неспешно оформляет документы.

«Я получу тебя обратно, рано или поздно. Как ты там без меня, дружище?»

Женин обняла его.

– Папа поможет, не переживай.

– Хорошая будет надпись… – Барт тряхнул головой, прогоняя печальные мысли: – «Страница книги о шотландских привидениях. На чертеже идентичного замку Медичесов строения отчетливо видно мостик, с которого уронили знаменитые кинжал Мединосов и ножны Медичесов».

– Тебе не удастся получить большие деньги за книгу с выдернутыми страницами, – с сомнением протянула Женни.

– Я изготовлю муляж книги, сделаю точную копию разворота с чертежом. И совсем не обязательно писать, что это копия!

Все рассмеялись. В таком приподнятом расположении духа сошли с поезда. И до замка добрались, не растеряв его.

– Мама! Мы дома! – заорал Барт, первым ворвавшись в пристройку. – Ничего не произошло?

– А что должно было случиться? – испуганно вышла им навстречу мама и увидела Женни. – У нас гости?

– Нет, это не гости. – Барт хохотнул. – Это моя жена. Я вчера женился.

– Ты вчера ЧТО? – не поверила мама, вечно Бартоломью шутит.

– Наш паршивец вчера сбежал от нас всех и женился, – подтвердил отец.

– Она беременна? – упавшим голосом спросила мама.

Женни покраснела. А Барт веселился.

– Нет еще, но мы постараемся. Я тебе обещаю.

Мама уставилась на растерянную Женни. Та самая девушка с выставки, что по-хозяйски держала Бартоломью за руку. Добилась-таки своего. Получила, что хотела.

– Как тебя зовут? – Мама тем не менее попыталась улыбнуться.

– Женевьева Мединос! – выпалила Женин.

– Наверное, теперь Женевьева Медичес? – поправила мама.

– Женевьева Мединос! – твердым взглядом посмотрела на нее Женин.

– А какую фамилию будут носить ваши дети? – с горькой иронией спросила мама у старшего сына.

– Потом обсудим, мы всего полтора дня как женаты, – Барт не подал виду, что обескуражен таким поворотом событий.

– Пойдем, Женин, я покажу тебе резиденцию Бартоломью Медичеса. Здесь, – он обвел рукой кухню, – место для приема высоких гостей. Там – родовой замок.

Он потянул ее дальше.

– Это, – гремел голос Барта из коридора, – семейное гнездышко Бартоломью, где он проживает со своей женой.

Мама слышала, как зазвенел смех девушки, вторя смеху Бартоломью. Она изумленно посмотрела на мужа. Медичес улыбнулся жене ободряюще, мол, ничего не попишешь, дети растут.

Молодой господин Бартоломью Медичес проследовал из резиденции в опочивальню, где запрыгал по кровати, взбивая клубы пыли. Его сопровождала молодая жена Женевьева Меди…

Барт прекратил прыгать, повалился на постель, увлекая за собой Женни, и навис над ней.

– Так, значит, Мединос?

– Барт, – заговорила Женни горячо, – ну, пойми же меня! Я – единственный ребенок прямого потомка Мединосов. Пощади чувства моего отца!

– А о моем отце кто-нибудь подумал? – поинтересовался Барт.

– Если ты настаиваешь, то у меня нет выбора… – Она вздохнула. – Но мне бы все-таки хотелось носить фамилию Мединос. Я же все равно твоя жена. Какая тебе разница?

Вид у Женни был жутко виноватый. Глаза горели, щеки разрумянились. Барт поцеловал ее. Он сам – старший сын Медичесов, он ее прекрасно понимает.

– Ну ладно, Мединос. Поживем – увидим… – Щелкнул Женни по носу, чтоб не задавалась. – Запомни: наши дети – Медичесы!

«Это мы еще посмотрим, – упрямо подумала Женевьева Мединос. – Хотя какие дети? Когда они еще родятся. Вот появятся – тогда и решим».

Женни прижалась к мужу. В дверь постучали.

– Может быть, посидим за столом? Поговорим? – предложила мама, отводя глаза от растрепанной невестки.

Барт кивнул согласно.

– Бартоломью! – дернула его за рукав Женевьева. – Ты же обещал искать Глаз бури!

Никакого общения, никакого семейного ужина не получилось. Эта девушка утащила Бартоломью в замок. Рафаэль и старший Медичес увязались следом. Мама машинально накапала себе лекарство.

Женни с восторгом спустилась в колодец и с энтузиазмом принялась перебирать мусор. Ближе к утру энтузиазм иссяк. Барт зевал, глаза у него слипались. Они прекратили поиски. Отец помог им выбраться. Рафаэль мирно спал в своем кресле на площадке перед дырой.

– Нашли? – встрепенулся он.

Женни раздосадованно покачала головой.

– Ничего, завтра найдем, – утешил всех Барт. – Вот вернусь пораньше.

Утром он ушел в мэрию, Женин побежала к Маленьким. Барт оказался прав! От Биорн не было никакого толку! И сама она уже куда-то улизнула с утра пораньше. Женевьева решительно принялась за дела, а Маленькие радостно суетились вокруг, особенно прабабушка. А сколько всего им нужно было рассказать друг другу! Дедушка очень хотел знать подробности обсуждения в библиотеке Порт-Пьера. Он все возвращался и возвращался к этой теме, а Женин терпеливо отвечала, что не знает, она все пропустила, они с Бартом венчались в это время. Потом Женин догадалась посулить привезти завтра в гости Рафаэля, и дедушка успокоился. А Женин в свою очередь посетовала ему, что всю ночь они протолкались внизу под мостиком и ничего не обнаружили. Никакого Глаза бури.

– Может, поднять то, что валяется на дне, наверх? Корзинами. И спокойно рассмотреть при дневном свете? – предложил прадедушка.

– Ты у меня – гений! – расцеловала его Женин.

А в замке на подоконнике стояла их статуэтка. Их условный знак. Женин обнаружила ее на обратном пути. Она рассмеялась и распахнула двери пристройки.

– Бартоломью!

– Его нет! – сообщила свекровь. – Он забегал на обед. Полагаю, тебя хотел застать дома.

– Я убирала и готовила у Маленьких. Это мои прабабушка и прадедушка, – начала рассказывать Женин.

Свекровь кивнула и отвернулась к плите. Пока Женин раздумывала, предлагать помощь или не надо, вернулся домой Барт. Подхватил жену и закружил по кухне.

– И что теперь значит наш знак? – хитро прищурилась Женевьева.

– То же самое, что всегда. «Входи!» «Добро пожаловать!» – хохотал Барт.

– Это что такое? – увидела предмет их смеха мама. – Я тебя просила, чтобы ты выбросил языческого божка!

– Это просто символ. Семейного счастья, – улыбнулась Женин.

Но решила не злить свекровь и отнесла к Барту в комнату.

За столом Барт дурачился, приставал к Женин, дразнил Рафаэля. В конце концов опрокинул салат.

– Как жеребец скачешь, – усмехнулся отец.

– Как жеребенок, – ласково поправила мама.

Барт тут же погрустнел. Вздохнул.

– Раф, помнишь каким игривым был Кинжал первое время?

Раф похлопал его по руке.

Женин огорченно уставилась на мужа. О! Она вспомнила и принялась излагать идею Маленького дедушки. Барту понравилось. Медичес предложил вынимать мусор мешками и высыпать в коробки. Все зашевелились. Барт вскочил искать мешки и коробки.

– Кстати, Женевьева, – заметила свекровь, – звонила твоя мама. Спрашивала, почему ты не сообщаешь, как доехала и устроилась.

Женин вспыхнула. И правда, как же это она забыла позвонить домой.

– Никогда не поздно, – улыбнулся Рафаэль.

Женин побежала к телефону. Свекровь насмешливо посмотрела ей вслед.

За пару дней они достали всю грязь, накопившуюся на дне лестничного колодца за несколько столетий. Перебрали. Но ничего, хотя бы отдаленно похожего на камень, достойный украшать ножны, им не попалось. Даже осколков. Первым надоело копаться в мусоре Барту. У него и так дел было по горло. С одним из которых он очень торопился – копия страницы книги о привидениях. Отец тоже перешел к более практичным занятиям. Только Рафаэль и Женевьева упорно сидели в замке и перетирали в пыль слипшиеся песчаные комки. А вдруг Глаз бури внутри?

Женин перебирала по второму разу камни, Раф задумчиво мял в пальцах глину.

– Сюрприз! – влетел в замковую залу веселый Бартоломью. – Не подсматривать!

Он повозился с новым стендом, открыл стекляную крышку, положил целых две открытых книги туда, закрыл.

– Готово!

Женин ахнула.

– Которая из книг настоящая?

Барт довольно рассмеялся. Побежал звать родителей. Мама тоже ахнула, но по другому поводу.

– Ну и грязь вы развели в замке? Кто все это будет убирать? А главное, когда? Пора открывать музей для посещения туристов!

– Уберем! – беспечно махнул рукой Барт.

Женин почувствовала себя виноватой. Это же идея прадедушки, а значит, и ее. Но она же хотела как лучше! Кто знал, что Глаз бури не найдется!

– Кто знал, что Глаз бури не найдется! – повторила она в запале.

– И куда он делся? – оглянулся на картонки с камнями Медичес.

– Может, в наше отсутствие кто-нибудь забрался в замок? – мрачно предположил Бартоломью.

– И спустился в колодец? – хмыкнул Рафаэль.

– И сигнализация не сработала? – насмешливо поинтересовался старший Медичес.

Он очень гордился своей новой системой; та, что у Мединоса в Литературном салоне, и в сравнение не идет с их замковой.

Мама задумалась.

– Я была дома. Никто из посторонних в ваше отсутствие к нам не заходил. Кстати! Я пригласила парикмахершу. Послезавтра в шесть чтобы все были дома! Бартоломью! Тебя это особенно касается.

– Разрешаешь? – весело поинтересовался у Женни Барт.

Она с таким сожалением посмотрела на его шевелюру, что Барт рассмеялся и махнул рукой.

– Потом как-нибудь, мама.

Женни подумала, что, пожалуй, еще не наигралась его кудрями, но свекровь злить незачем, стричься ведь рано или поздно Барту придется.

– Давай! – поддержала она свекровь. – Тем более что парикмахерская будет прямо на дому.

– Хорошо, – кивнул Барт маме.

– Эх, – говорил вечером у Рафаэля в комнате Бартоломью, – точно, кто-то забрался в замок и разыскал камень до нас.

Он выкатил вторую кровать и сидел на ней с Женни в обнимку.

– Мама была дома, – отозвался со своей кровати Раф.

– И как всегда забыла закрыть дверь, – иронически усмехнулся Барт.

– Могла и забыть, но в пристройку, – возразил Раф. – А в замок все двери запер отец. И включил сигнализацию.

Барт молчал. Женни пользовалась моментом и теребила его локон. Напоследок, перед стрижкой.

– Кроме нас и Маленького дедушки в эту историю никто не верил. И поэтому специально ни кинжал, ни ножны, ни тем более Глаз бури, не выслеживал, – продолжил Раф. – И еще. Чтобы лезть за камнем в наше отсутствие, надо было знать, первое, что мы догадались, где кинжал и ножны, второе, что камня мы не нашли.

– Журналисты! – охнула Женни и оставила волосы Бартоломью в покое.

– О! Зачем он журналистам? – простонал Раф. – Даже мы не знаем, что это за вид камня. Одно дело, если алмаз. А вдруг это всего лишь янтарь? Подробного изображения не существует, видно только, что он желтоват. И описание такое странное: чем-то похож на глаз, причем, глаз бури, что вызывало тревогу у герцогини. Он вполне может оказаться янтарем с вкраплением внутри.