– Тунеядцы! Лоботрясы! На неделю оставить их нельзя! Только деньги из меня сосут, мерзавцы!

– Простите, я не помешал? – улыбался всеми вставными зубами Ушатов. – Вы чего-то так орали… пардон, так гневались, я подумал… может быть, вы чем расстроены?

– Я? – дернула на него бровью Василиса. – Я расстроена! Но только к вам это не имеет никакого отношения! Мне осталось потерпеть еще… неважно, вас это не касается… и тогда! – она мечтательно потянулась и представила себя на песчаном пляже, наверное, это были Канары… Во всяком случае, точно не Машина дача!

Ушатова такой ответ не успокоил, а как раз напротив. Это что же, он еще как следует не выяснил, что из себя представляет эта тощая особа, а она уже и уедет! А если это единственный шанс вырваться из этого захолустья? Нет, он бы и сам мог со своими деньгами позволить себе не жить на этой даче, однако ж, деньги деньгами, но, во-первых, кому ж мешает, когда их много, а во-вторых, таких связей, как у нее, чтобы Канны! Фестиваль! У него таких связей не было! Ну да, батяня горбатился где-то, крутился, а ему толком никакого дела не передал, только денежные знаки. И ведь передал-то совсем недавно – лет пять как старик скончался. Ну и когда Ушатову налаживать эти связи? Он уже не молод! Не умеет! А тут! Бабенка-то, оказывается, не обычная кошелка! И… господи! Ну не три же века она собирается небо коптить! И чего ж упускать такие… вагоны!

– А я таки настоятельно советую вам не расстраиваться! Ну вот прямо настаиваю, и все тут!

Василиса удовлетворенно хмыкнула. Он слышал. Вон как пляшет. А сам-то пе-е-ел – «бабы на все ради денег»!

– У меня был жуткий день, – устало прикрыла она глаза. – Просто жуткий… а тут вы еще! Чего вам надо?

– А мне и ничего! – обрадованно сообщил Ушатов. – И вовсе ничего! Я только хотел… чего ж вы, как хорек какой, в норе живете? Я вам уже и комнатку приготовил! На втором этаже! Со всеми удобствами, очень рекомендую! Очень!

– Со всеми, говорите? – насторожилась Василиса. – Ну что ж, ведите меня смотреть.

Ушатов засуетился, сунул ручку пирожком, чтобы помочь даме подняться с кровати, и затараторил:

– Конечно же, эта комнатка и стоить будет несколько дороже, вам придется доплатить, но для вас это же небольшие…

– Чего-о-о-о?! – взревела Василиса. – Да вы меня убить хотите?! Какие еще деньги?! О чем вы, батенька?! А подите вон с вашей комнатой! Я вообще отсюда съеду, и вы мне заплатите неустойку!

Платить не хотелось. Да еще и съедет!

– Ну что вы такое подумали?! Чтобы я с вас взял деньги?! – постарался искренне обидеться Ушатов. – Это ж я вам так комнату расхваливаю! Чтобы вы уж не думали, что у меня везде такие… сараи! Я только исключительно чтобы показать мое к вам расположение! Пойдемте в комнату! А вещички ваши… оставьте! Я все сам!

Уже через полчаса Василиса без зазрения совести восседала в мягком кресле посреди своей новой комнаты и наслаждалась телевизором. Однако и про свою прямую обязанность она не забывала – теперь следить за соседями было одно удовольствие, весь их двор просматривался как на ладони. Только вот просматривать там было нечего – обычная будняя жизнь семейной четы.

– И что же у них тогда случилось? – тосковала по детективам Василиса.

– Вам удобно? А морсику не хотите ли? – то и дело всовывалась в двери голова господина Ушатова.

– Не отвлекайте меня, мне должны звонить, – поморщилась Василиса. – И вообще! Вы обещали удобства! А душ где?

– Душ в вашем распоряжении, – кивнул Ушатов. – Он вот он – туточки, за дверью!

– Ну так выйдите! Мне надо принять душ! – рыкнула Вася, и голова Ушатова исчезла.

Поздно вечером Василиса смотрела детектив, когда за окном раздался лай. Потом послышался недовольный голос Ушатова, но лай не умолкал. Теперь он был почти под окном.

– Ой! Чего ж это я?! – встрепенулась Василиса. – Это ж Люся! С Малышом!

Она вынеслась со второго этажа, как комета.

На улице и в самом деле ждала Люся.

– Ну и где тебя носит? – бурчала подруга. – Мы уже с Малышом сидели в твоем сарае, сидели… ты в дом перебралась?

– Малыш!!! – сразу же кинулась к собаке Василиса. По псу она соскучилась, таскает его эта Люся за собой, пес у нее неизвестно чему научиться может! – Малыш, мальчик мой… ну и как ты? Боже мой! Люся! Мальчик похудел грамм на триста! Посмотри, у него ввалился правый бок! Какой ужас-то! Что ты с ним делаешь? Пойдем, вон на той лавочке посидим, а то даже поговорить некогда. Малыш! Нет, Люся, у него все же ввалился правый бок!

– Это у него не правый ввалился, это левый оттопырился. И ничего он не похудел, это он сидит так… Ты-то как?

Василиса уже хотела похвастаться подруге, как она ловко придумала провести хозяина дачи и как у нее это даже получилось, но… вдруг вспомнила, что Люсенька теперь вряд ли обрадуется – у нее ж теперь рома-а-ан! И Василиса запела:

– Лю-ю-ю-юся-а-а! Я просто не знаю, что делать! Этот мущщина – он просто мне проходу не дает! Я уже замучилась от него отбиваться! Как мальчишка! Ты не представляешь – как мальчишка! Гормоны у него играют, что ли?! Вот, смотри, на меня опять пялится, видишь? Ушат Никитович… Тьфу ты господи, с тобой, Люся, с ума сойдешь! Никита Антонович! Я зде-е-есь! Не лезьте в мою комнату по балкону, я все вижу-у! Ну видишь, что делает, паразит? Прямо павиан какой-то!

Люся не слишком вдохновилась Васиными подвигами на сердечном фронте, ее интересовало другое.

– Ты за соседями-то смотрела?

– А как же! – фыркнула Василиса. – Прямо со второго этажа. Я же теперь там проживаю. А там видо-о-о-к! Ничего не видно! Нет, то есть видно все, но у соседей ничего не делается.

Люся вздохнула:

– А у них и не будет ничего делаться. У них все нормально, – как-то нерадостно сообщила Люся. – Просто Серафимов, хозяин дачи, привез себе няню, сначала они повздорили, а потом… потом дети ее полюбили, и она осталась. А теперь вот… уехала.

– Да она вернулась, – отмахнулась Василиса.

Она тоже не слишком радовалась возвращению. Во-первых, Василиса еще толком не разобралась в ситуации, а во-вторых… она только переехала в нормальное жилье, на улице только-только наступила прекрасная погода, и можно будет загореть, как в солярии, а… если нет никакого криминала, так Люсе срочно приспичит тащиться домой, в жаркий, душный город.

Но Люся про город не говорила.

– Вернулась? – почему-то обрадовалась она. – Ну как хорошо, дети будут так рады…

– А ты откуда все это узнала? – прищурилась Василиса. – Ты вела расследование без меня? Признавайся!

Люся вздохнула и начала признаваться. Она рассказала и про нового знакомого, и про то, как он свел их с мальчишкой Симкой и… и вообще, надо срочно узнать, где достать петунию?

Василиса только вздыхала. Как ни верти, а уезжать надо. Еще неизвестно, куда заведет Люсю это подозрительное новое знакомство. Но уезжать не хотелось! Ну черт возьми, еще бы куда ни шло, если б Васю и в самом деле ждали какие-то Канары, а то ведь… сидеть опять в четырех стенах все лето! А тут… тут она почти миллионерша! Нет, она-то знает, что денег у нее не прибавилось, ну так… пусть хоть Ушатов порадуется!

– Люся! Ты должна меня познакомить со своим новым знакомым! – вдруг решила Василиса. – Я чувствую… тебе очень скоро понадобится помощь психиатра.

– Вася… я тебя познакомлю с ним обязательно, – улыбнулась подруга, даже не сообразив, что надо бы обидеться.

Вася покачала головой – подруга менялась прямо на глазах. Еще бы недавно Люся кинулась на подругу за такие слова и нанесла ей травмы, а теперь…

– Малыш!!! Ко мне!!! – вдруг взревела Люся. – Ты посмотри, что делает! Он сиганул прямо в огород к этим… к Серафимовым! Малыш!

– Успокойся, – махнула рукой Василиса. – У них нет огорода… так только, сидят две морковки…

– И все равно, Вася, я пойду уже, – поднялась с лавочки Люся. – Уже поздно, а нам еще вон на ту улицу топать.

– Топай, – согласилась Василиса. – Только никуда не сворачивай! Меня начинает настораживать твоя эта… девичья прыть! И помни – теперь ты так легко Оленькой не отделаешься!

– Чего-то я тебя не понимаю? – насупилась Люся.

– Вот-вот… – кивнула Василиса. – И мозги уже не в ту сторону работают! О доме надо думать, Люся, о доме!!!

Глава 6

Утром Лиза проснулась от яркого солнечного луча. Луч упрямо прыгал к ней в лицо, лез в глаза, и Лиза морщилась, потом вдруг на лицо наползала тень, и тогда Лизавета наивно наделась еще поспать. В конце концов глаза пришлось открыть. На окошке во весь свой крохотный рост стояла бодрая Сонечка и вовсю дергала штору. Поэтому солнышко то показывалось и нещадно будило нерадивую няньку, то снова пряталось.

– Соня-а-а… – в ужасе прошелестела Лиза, кошкой бросилась к ребенку и ухватила ее на руки. – Смотри! – И Лиза высунулась из окна, крепко прижимая к себе шалунью. – Видишь, как здесь высоко! Ты упадешь, и ножки будут болеть. Придет тетенька врач и уколы ставить всякие станет! Ты хочешь болеть?

– Нек! – замотала головенкой девчушка и крепко ухватилась ручонками за шею Лизы. – Я и фочу, чобы вьяч уковы деяя!

– Тогда больше никогда не залазь на окошко, – строго предупредила Лиза и потащила девчушку умываться.

После завтрака она твердо решила – надо переезжать в комнату Игоря прямо сейчас. Иначе они просто не успеют до вечера, а утром… кто знает, может, Софья не до конца осознала опасность?

Переездом они занимались вместе с Соней. Девочка таскала свои немногочисленные игрушки в отцовскую комнату, а Лиза пыхтела – передвигала кровати.

– Да что ж это такое?! – Как всегда неожиданно появился Серафимов. – Вы что тут устроили?!

– Ты же… ты же сам разрешил… – вытирала пот со лба раскрасневшаяся Лиза. – Вот мы и…

– И ты решила одна все это перетащить? А шкаф бы ты как поволокла? – таращился хозяин домика. – Я ей тут кровать привез, а она… И конечно же, обеда даже не намечается, да?

– Ну так… да. Не намечается, – моргала Лиза.

– Ой, ну мне уж эти бабы! – мотал головой Серафимов. – Софья! Ну хоть ты бы за теткой следила! Она ж себе здесь грыжу заработает! Срочно обеим на кухню! И как только в голову мысль-то такая пришла – одной все это ворочать! Меня уж вообще за мужскую силу не принимают!

– Да мы принимаем… – начала было Лиза, но Игорь на нее зычно рявкнул:

– Срочно на кухню! И никаких переговоров!

Лиза быстро ухватила Сонечку за ручку, и обе поспешили вниз. Маленькая Соня от страха быстро-быстро семенила ножонками и даже пикнуть боялась.

Серафимов глядел обеим вслед и весело мотал головой:

– Знают, кошки, чье сало… вытолкали из комнаты. Ишь, торопятся они…

Не было никаких сил сердиться на этих двух запуганных дам. Да уж, надо бы помягче, а то и в самом деле. Скоро уже не только Сонька, Лизавета шарахаться начнет.

Лиза достала из холодильника борщ – сварила еще вчера утром, все не съели, а теперь вот как раз пригодился – нарезала овощи и даже достала что-то из вчерашних деликатесов. Полный стол получился, и чего, спрашивается, кричать? Мог бы и сам все расставить… хотя, он ведь по делу кричал – неправильно это, женщине жилы рвать, когда в доме настоящий мужик имеется. Мужчина… И она легко улыбнулась.

– Сонечка, зови папу кушать, уже все накрыто.

– Папа!!! Узэ накьито се, де ты там?! – колокольчиком зазвенела Соня на весь дом.

Серафимов больше не злился, подшучивал над Лизой, а та не сильно обращала внимание на его колкости, когда за окном вдруг раздался автомобильный сигнал.

– Кто это? – кивнула Лиза на окно.

– Не к нам, наверное, – отмахнулся Серафимов. – Я никого не жду, кто тут будет…

Но машина сигналила довольно настойчиво, и Игорь поднялся и вышел посмотреть.

– Лизавета, там тебя спрашивают.

– Мужчина? – вдруг спросила Лиза.

– Да нет, Колька Чушкин, – внимательно смотрел на Лизу Серафимов.

Та быстро вскочила из-за стола и побежала к выходу.

– Чего это он? – поджимала она плечами. – Интересно…

Серафимов неторопливо подошел к окну и наблюдал уже оттуда всю картину.

Лиза его не замечала – от удивления она и вовсе ничего не понимала.

– Ты чего, Коля? – встретила она вчерашнего знакомого. – Чего сюда-то приперся?

– А куда? – изумленно таращился Колька. – Я ж тебе вчера обещал приехать. Вот! Приехал! Привез я, как и обещал!

– Да чего ты привез-то, горе мое? – не могла сообразить Лиза.

– Все, как ты просила. Все тут. В пакете, – сунул ей в руки какой-то мятый пакет Чушкин, но все еще не уходил. – Лиза, а когда мы с тобой опять… поедем. А?

– Куда поедем, Коля?