И в самом деле – свекровь крепко держала мальчонку лет семи и трепетно вытирала с его шеи пот белоснежным кружевным платочком.

– Н-не знаю… у них столько родни! Мы же с Владиком только пять лет вместе, я еще со всеми не познакомилась. Ну что ты спрашиваешь! Конечно, это какой-то родственник! Я же тебе говорила, что у нас дружная семья! – зашипела на него Лиза, стараясь спрятаться за чью-нибудь спину. – Поддерживают.

Серафимов только вздохнул – отчего-то эта святая семейная дружба совсем не распространялась на Лизавету! Даже с днем рождения девку не поздравили, тетери!

Между тем детки домучили сагу о счастье, и на смену им выпорхнул высокий, немного нескладный мужчина. Следом за ним жеманно вышла очень приятная молодая женщина.

– Вот он – Владик… – тепло загорелись глаза Лизы. Черт возьми, ну и пусть говорят, что у них чувства не пылают, а ведь все равно родной. Как приятно на него смотреть – всего сам добился!

– Я говорю, всего сам добился, – горделиво толкнула локтем Серафимова Лиза.

– Да, велик Эверест, – фыркнул тот, но тут же поправился. – Я говорю – умница ведь! Что тут скажешь, талант не пропьешь!

Лиза только вздохнула и вся погрузилась в песню.

Они пели ее очень красиво, Владик и эта не знакомая женщина, просто слушал бы и слушал. Но песня как-то быстро кончилась, и раздались жиденькие аплодисменты. Зато от свекрови вдруг оторвался мальчишка и с криком «Папка!» кинулся на сцену.

Дальше Лиза и вовсе ничего не понимала. Владик, ее Владлен, с которым у нее никогда не было детей, вдруг схватил мальчишку на руки, чмокнул и теперь уже раскланивался с ним на руках.

– Это… чего? – обернулась к Серафимову Лиза. – Он чего ребенка-то схватил?

Тот и сам ничего не знал. Только таращил глаза на Лизу. В первый момент он подумал, что у нее дома остался сын с отцом, а она… Но, взглянув на Лизавету, и вовсе растерялся.

– А это не ваш?

– Н-нет… – мотала головой Лиза. – Я точно помню, когда мы уходили, у нас никаких детей… не было… может потом?

– Да ему ж лет семь! Ты у нас столько не живешь…

– Ну да… тогда… какой «папка»?

На Лизе лица не было.

– Лиза! Ну, может быть, это у них номер такой?! – попытался успокоить ее Игорь. – Ну чего ты вся расстроилась-то?

Лиза крепко стиснула зубы и двинулась к сцене:

– Я сейчас узнаю, какие у них там номера!

– Да стой ты! – крепко ухватил ее Серафимов и резко прижал к себе спиной. – Остынь, сейчас само все разъяснится.

А в это время женщина, стоящая рядом с Владленом, стянула мальчика с рук отца и нежно проговорила:

– Боря, погоди, иди к бабушке, мы сейчас с папой спустимся. Беги!

Лиза не стала ждать, когда они «с папой» спустятся, вывернулась и резко рванула к сцене.

– Ты куда это?! – кинулась ей наперерез дражайшая Эльвира Богдановна. И как только узрела? – Ты куда это намылилась?

– Кто это?! – задыхаясь, кивнула Лиза на подбежавшего мальчонку. – Почему он Владика папой зовет?

– Это мой папа! – смотрел на нее исподлобья незнакомый Боря.

– С каких это щей? – спросила Лиза у свекрови.

Та и не собиралась оправдываться. Напротив, она вела себя даже вызывающе:

– Что это за тон, милочка?! Что ты такого увидела? Ну да, Борис – сын Владика, а Эммочка – его жена! Слышала, как они хорошо пели? И не кипи! Она раньше тебя с ним познакомилась! Они, между прочим, вместе еще в институте учились! Там и полюбили друг друга, да! И даже… у них вот Боря потом появился, сразу после окончания! Но только… Владику надо было строить карьеру, поэтому он не мог на себя взвалить отцовство! И Эмма… некоторое время растила мальчика одна. Ну и что ж?! Зато у нее теперь своя столовая! Ресторан собирается открывать! Женщина многого добилась! Случайно с Владиком встретились и поняли, что жить друг без друга уже не могут. Эммочка, слава богу, все ему простила. Ты же не станешь у ребенка отбирать отца?! Да мы и не позволим.

Лизу будто помоями облили. И еще этот… Серафимов за спиной, и когда он подошел?

– Не стану… – прошептала она.

– Мы с Виктором Иванычем еще какое-то время поживем у тебя, а… а Владик уже съехал, так что… по поводу жилплощади можешь не волноваться!

Лиза просто не могла говорить, за нее сказал Серафимов:

– Спасибо, мы какое-то время подождем. Но уж на следующей неделе – будьте любезны!

– А вы, пардон, кто будете? – высокомерно смерила его взглядом Эльвира Богдановна.

– Я, видите ли… тоже очень старый Лизин друг… и у нас… вы не представляете, даже двое детей! Лиза у меня такая ветреная! Я ей сразу сказал – и что ты нашла в этом альфонсе? Но! Я ей все простил! Прошу прощения, мы торопимся, – и он буквально силой поволок Лизу к машине.

– Я не совсем поняла, вы на какого альфонса намекаете?! – кричала ему вслед ошарашенная Эльвира Богдановна. – Молодой человек! Так если… Виктор, крикни его! Если у вас есть жилплощадь, так, может, мы тогда…

Игорь уже ничего не слушал, он затолкал Лизу в машину и весело трещал о всякой ерунде – только бы она пришла в себя.

– Лизавета! А мы с тобой сметану-то взяли? Ты не помнишь? Ну какой торт без сметаны-то? – не умолкал он ни на минуту.

– Какую сметану? – не понимала Лиза.

– Здра-а-асссьте!!! Белую, какую еще! Ты взяла? И сахар, наверное, забыла, да? Ну я не знаю! А что тогда мы вообще купили?

Лиза вдруг швыркнула носом и улыбнулась сквозь слезы:

– Да брось ты, Игорь, все мы взяли… и не успокаивай меня… Он меня никогда не любил… только… только надо ж было именно сего-о-о-одня-а-а-а… – и она заревела горько-горько, навзрыд, размазывая по щекам крупные, как бобы, слезы.

– Ну пореви… – разрешил Серафимов. – Пореви, чего уж там… и как же он тебе столько времени не говорил, что у него сын-то растет? Мальчишка такой славный.

– А он… он и сам, наверное, забыл! Гад несчастны-ы-ы-ый! – хлюпала Лиза. – Потому что он предате-е-ель! Он и алименты не платил никогда-а-а… А, может быть, платил, я не знаю, потому что он мне никогда деньги не отдава-а-а-ал, все матери-и-и-и. А она… на меня же и накричала-а-а-а, а сами… у меня столько жили-и-и… а теперь кричи-и-и-ит…

Они уже выехали за город, Серафимов теперь ехал по какой-то лесной дороге, а Лиза все никак не могла успокоиться. Она и сама не понимала, откуда вдруг взялось столько слез. Выливалось все – и предательство, и незаслуженная обида, и жалость к себе, и горькое сожаление об упущенных годах…

Игорь остановил машину на большой поляне, открыл свою дверцу и тихо спросил:

– Ну что ж ты ревешь-то так?

– А потому что… нельзя же та-а-а-ак, я же челове-е-е-е-ек, мне бо-о-о-ольно…

– Больно… покажи как! – вдруг попросил он то ли в шутку, то ли всерьез.

– Я тебе что, телевизор, что ли?

– Ну покажи! Говоришь, больно, а сама еле слезы цедишь, – упорствовал Серафимов.

– И ничего не цедю, а пла-а-ачу…

– А громче можешь?

– Могу… только ты отойди, а то стоишь тут, все настроение портишь… Дай прореветься.

– Все, отошел, реви громче, – вышел из машины Игорь и отошел за багажник. И уже оттуда крикнул. – Реви!

Лиза послушно завыла.

– Сильнее! Не слышу! Сильнее!

Лиза стала выть сильнее… потом еще сильнее и еще. А ее спутник только орал:

– Громче!!! Сильнее! Давай-давай! Не сдавай позиции!

Она закрыла рот, когда голова пошла кругом. Ей уже было все равно, что там орет этот сумасшедший, кто там поселился в сердце ее супруга и как ей теперь жить всей такой… брошенной.

– Ф-ф-фу… сил больше нет… – откинулась она на спинку кресла. – Серафимов, ты мне должен дать сегодня отгул, я спать хочу… почему-то.

– Дам, – подошел Игорь. – Только ты выйди, надо ж умыться. У тебя лицо такое, как будто ты его специально вымачивала. Вон, все распухло… Дай вон ту бутылочку, там минералка…

Она вышла из салона, Игорь достал носовой платок:

– Мочи и прикладывай… да не так, дай-ка я…

Она умылась, а потом Серафимов и вовсе вылил ей остаток воды за шиворот.

– Уййй! – поросенком взвизгнула Лиза. – Ты с ума сошел! Мне же мокро!! Вся спина теперь…

– Теперь нормально! Ой, ну и причесон у тебя! Да ладно, не прилизывайся, так доедем.

Она ехала с совершенно пустой головой, думать ни о чем не хотелось. Однако в голове все же лениво ворочалась одна неправильная мысль – и чего она так разревелась-то, дурища? Из-за Владика, что ли? Из-за загубленной любви? Так у них никогда любви и не было, раньше реветь надо было. И семьи не было. То есть было, даже две. Одна – Владик со родителями, а вторая – она, Лиза. А теперь останется… останется только Лиза… А может быть, это и… и ничего? И не смертельно?

– Серафимов, а от тебя когда жена ушла, тебе сильно хреново было? – повернулась она к Игорю.

Тот пожал плечами:

– Нет, ну конечно, приятного мало, но и… вот так белугой не орал. Да и некогда было. Как-то все… работал… Да у нас еще до ее ухода начались неполадки… То есть я к этому готов был… тебе немного труднее – тебя не подготовили.

– Зато у нас никогда никаких пылких чувств не было… Так только – ему удобно было, и мне…

– Тебе-то какое удобство?

– Ну… все-таки… мне уже столько лет, а я не замужем – мама бы с ума сошла!

– Зато теперь можно жить с чистой совестью – замужней была, программу-минимум выполнила… а потом и на работу ко мне пойдешь. Мы же скоро открываемся. Вот только товар надо закупить да оборудование.

Лиза только покачала головой:

– Удивляюсь я тебе, Серафимов. И где ты только деньги берешь? А с виду был такой… енот какой-то. И не подумаешь, что у тебя залежи денежные имеются.

Игорь фыркнул:

– Да какие залежи – материну квартиру продал, вот и деньги. Зато теперь у нас свой магазин есть! Еще немножко потерпеть, а потом и поднимемся… А чего это у тебя так алчно глаза заблестели? Небось, уже думаешь, как бы так деньги выудить, точно? На какую-нибудь себе зарплату или, страшно подумать – на шубу норковую, да?!

Лиза пристально на него посмотрела:

– Мысли ты читаешь, что ли? Как раз про норку и раздумывала…

Когда приехали домой, вспоминать про предателя-мужа было совершенно некогда: Соня визжала и каждую минуту толкала пустую сковородку в духовку – стряпала торт, Симка вертелся юлой, пытался быть максимально полезным, а Серафимов суетился по кухне, кричал на детей и старался вытолкать Лизу в спальню:

– Сима! Ну куда ты сметану дел? Ее же, наверное… с ней же что-то делать надо… Софья, вытащи из духовки мою любимую кружку и не подходи к… Лиза! Ты еще спать не ушла? Немедленно иди! Выспись! Я тебя разбужу буквально через… Лиза, а где такая красивая толстая книжка была со всякими премудростями? Сима, притащи умную книжку… Лиза, ты еще здесь? Симка, ну на фига мне твой сборник по физике?

– Ты сказал – умную… – оправдывался мальчишка.

– Ну и чего ты там умного нашел, там даже не написано, как гороховый суп варить!

– Я и фочу гоёховый, – скуксилась Сонечка. – Я фочу тойтика!

– Хорошо, ищи здесь рецепт тортика, а ты… – метался по кухне Серафимов. – Симка, ну притащи же мне книгу с рецептами! Лиза! Почему ты еще здесь? Ты ж хотела… Лиза, а ты какие торты любишь? Может быть, покупной сойдет?

– Пап, а куда тогда продукты? – моргал Симка.

– От черт…

Лиза недолго наблюдала эти скачки возле кухонной утвари и вдруг заявила:

– Мужчины, идите во двор и сделайте мне где-нибудь грядку.

Мужчины на секундочку остолбенели.

– Пап, а грядка зачем? – уставился Симка.

– Какая разница! Лизавета захотела грядку, значит, идем и делаем! Лиза, то есть тебе ее копать, что ли, нужно? У нас есть одна… старенькая, там лук был в прошлом году, не подойдет?

– Подойдет, – немного подумав, важно кивнула Лиза. – Только ее нужно заново перекопать.

– Ага… – ничего так и не сообразил Серафимов и рыкнул на сына: – Симка, ну где у нас грядка-то? И лопату ж еще найти надо!

Выпроводив мужчин из кухни, Лиза посадила Сонечку в высокий стул и сунула ей в руки пачки масла:

– Разворачивай. Только аккуратно, хорошо?

Девочка мигом умолкла, насупила бровки и принялась деловито воевать с фольгой. Лиза же загремела кастрюлями, и тут запиликал ее телефон.

– Да? – рассеянно ответила она, вспоминая, куда ж она задевала такую формочку с разъемным дном. Или она ее видела не здесь?

– Лиза… – послышался в трубке такой долгожданный голос Владика. – Я хотел тебе сказать, что…

– Ты меня хотел поздравить с днем рождения, так ведь? – фыркнула в трубку Лиза.

– Ну да, и это тоже, – пробормотал супруг. – А еще… ты должна узнать первой. Я встретил другую женщину и…