Но внезапно мужчина отстраняется от меня, и чары разрушены.

Волшебство рассеивается и сменяется напряжением.

Нейт перекатывается на спину и ударяет себя по лбу.

— Зои, что ты делаешь?

— Нейт, мы два человека, которые хотят друг друга. В этом нет ничего плохого.

— Ты не понимаешь.

— Понимаю. Я хочу быть с тобой, и я знаю, ты тоже этого хочешь. Вот и всё.

Не важно, насколько отчаянно звучат эти слова, это всё, правда. Я не могу сдерживать чувства. Всё, что я хочу, — это быть с ним и забыть ложь, тайны и мои поиски правды о жизни Зака.

Он переворачивается на бок, приподнимая брови.

— Мы просто не можем сделать этого снова.

— Я ошибаюсь? Ты не хочешь меня?

— Ты знаешь, что хочу.

— Тогда я не понимаю.

Он вертится и мне кажется, что собирается подняться, но вместо этого включает свет и немного приглушает его с помощью настроек, лишь позволяя мне видеть его тени. Затем возвращается обратно, ложась ко мне лицом. Его пальцы запутываются в моих беспорядочных кудряшках. Я даже не знаю, понимает ли он, что делает.

— Это не тот вопрос, который ты должна задавать. Ты должна спросить себя, почему ты хочешь, чтобы я трахнул тебя снова. Я не тот, в ком ты должна быть заинтересована в физическом смысле.

Я опускаю свою голову на локоть, и глажу его темные густые волосы.

— Почему ты так думаешь?

Вскакивая, он хватает меня за запястья и увлекает за собой. Словно несокрушимая стихия, он хлопает моими ладонями себя по лиц. Что-то щелкает внутри него.

— Зои, посмотри на меня. Я не тот парень, которого ты выдумала себе в своей голове. Я не сказочный принц, который пришел тебя спасти. Я знаю, должно быть, твой брат предупредил тебя насчет меня.

Мои глаза прикованы к нему, и я вижу в его глазах вихри, вращающиеся внутри них, будто шторм.

— Это никак не связано со сказками или со спасением, или даже с моим братом. Я не ищу сказочного принца. Я просто хочу быть с тобой. Если ты этого не хочешь, так и скажи, но не строй из себя какого-то таинственного, долбанного придурка, поскольку, я вижу тебя насквозь.

Его крепкая хватка ослабевает, взгляд смягчается, и возникает желание в глубине его темно-зеленых бассейнов. Он отворачивается, чтобы выключить свет, и в мгновении ока оборачивает вокруг меня свои мощные бедра.

— Ничего ты не видишь. Почувствуй это. — Его губы скользят по моей шее. — Вот он я. — Он давит на меня своим телом. — Весь я. — Его голос низкий и соблазнительный.

Ощущение на себе его плоти облегчает мои мысли, но ненадолго. Вскоре, причина берет верх. Я пытаюсь оттолкнуть его, но он не двигается.

— Я знаю кто ты. Поговори со мной. Скажи, что у тебя на уме.

Его язык облизывает моё ухо.

— Ты сказала, что хочешь меня. Что ж, я прямо здесь. Так почему бы нам не прекратить всю эту дерьмовую терапию, я не один из твоих студентов.

Его наглость и дерзость в словах заставляют меня покраснеть от злости. На сей раз, когда отталкиваю его от себя, я делаю это с силой, но в этом нет необходимости, так как он отстраняется добровольно.

Он садится и откидывается на спинку кровати.

Я притягиваю колени к груди.

— Поговори со мной. Что всё это значит? Мы ведем речь о сексе, а не о женитьбе, ради всего святого. Я здесь ещё на пару дней и затем исчезну из твоей жизни. В чём причина твоего нежелания?

Обычно я не веду так беседу, но мне необходимо достучаться до него.

Нейт пожимает плечами и запрокидывает голову.

— Я говорил тебе, твой брат не хотел, чтобы я был с тобой.

Я трясу головой.

— Это бессмысленно. Мы даже не встречались до того, как он умер.

— Нет, но он сказал мне.

— Сказал тебе что?

— Господи, Зои! Не всё должно обсуждаться. Когда ты прекратишь это, наконец?

Мой взгляд не отрывается от его лица.

— Нет, не прекращу. — С этими словами встаю и направляюсь к двери.

— Зои!

Я останавливаюсь прежде, чем дохожу до лестницы и поворачиваю голову.

— Вернись сюда. — Его голос значительно ниже.

Он прав. Не всё стоит обсуждать, но так как переживания о том, что я могу умереть до того, как мне исполнится двадцать восемь, как и мой брат, нависают надо мной каждый день, я должна знать. Я возвращаюсь обратно и присаживаюсь перед ним у изножья кровати.

— Пожалуйста, Нейт, скажи мне.

Он направляет свой взгляд на меня и глубоко вздыхая, открывается.

— В ночь на двадцать седьмой день рождения Зи, я взял его с собой.

Мое сердце замирает. День, когда Заку исполнилось двадцать семь лет.

— Ранее тем же вечером он получил сообщение от тебя и смотрел на фото.

Воспоминание уносит меня назад. Я отправила ему сообщение с фотографией шоколадного торта, который испекла ему на день рождения, даже несмотря на то, что его не было дома. Этот год был единственным, когда он отсутствовал дома на свой праздник. Я испекла шоколадный торт, поскольку это мой любимый, и собиралась съесть его одна. Нет никаких причин, чтобы останавливаться, но Нейт, так или иначе, делает паузу.

— Фотографию торта? — спрашиваю я.

Он кивает.

— Продолжай, — подталкиваю я.

— Я был таким придурком и глумился над ним по поводу тебя. Я спрашивал его, почему ты никогда не приезжала все эти годы к нему. Его ответ меня не удивил. Поначалу он пожимал плечами, но я давил на него, и затем он наконец-то мне сказал, что Мими большинство времени была больна, поэтому ему было проще приехать домой. Но как я уже сказал, я был придурком и заставил его сказать то, о чем я уже знал.

— О чем? — спрашиваю я, искренне смущенная тем, что же это могло быть.

— «Чтобы удержать ее подальше от тебя», сказал он мне.

У меня отвисает челюсть.

— Он так сказал?

Нейт кивает в ответ.

— Я уже знал это.

Я свожу брови вместе.

— Откуда?

— Из-за того, что он не любил мне рассказывать о тебе, если только я не подталкивал его на это, я понимал, он хотел, чтобы я держался от тебя подальше.

— Нет, не верь этому, Нейт. Ты неправильно понял. Он шутил.

— Нет, Зои, это не так. Он не просто сказал это, он это имел в виду. Сжав кулаки, он едва не сказал мне, что убьет меня, если я когда-нибудь приближусь к тебе.

Я тянусь через кровать.

— Нейт, он был моим братом. Он всегда был чересчур заботливым. Он бы сказал так о любом парне.

Он отстраняется.

— Нет, Зои, ты ошибаешься. Ты была единственным самым важным человеком в его жизни. Он всегда говорил, что ты являлась добром для всего того зла, которым он когда-либо был. Он был таким чертовски поэтичным. Я помню, как он говорил, что ты была солнечным лучиком, который он видел сквозь облака. Ты была светом в конце туннеля. Ты верила в него, как никто другой. Ты помогала ему двигаться вперед. Он чувствовал, что был обязан тебе всем. Он хотел, чтобы ты была счастлива. И он знал, что этого не случится со мной.

От его признания, мои глаза покалывает от слез.

— Ох, Нейт, вот каким он был. Он так сильно ненавидел моего единственного бойфренда, что однажды угрожал сломать ему ноги.

Нейт не двигается и смотрит на меня.

— Зои, ты совсем не понимаешь, что происходит. Всё намного серьезнее. Я прикалывался над ним той ночью и просто пытался задеть его за живое, я спросил его: «Думаешь, я бы ей понравился? Вот в чем дело? Потому что я был бы счастлив, слетать и встретиться с ней, пусть даже она такая милая девушка, я мог бы сделать исключение для тебя». Я раньше посмеивался с ним, что я никогда не встречался с хорошими девочками, так как было слишком много возни со всем этим любовным дерьмом. Обычно это взрывало его мозг.

Я перемещаюсь на кровати.

Кажется, Нейт теряется в своих воспоминаниях.

— Зак сказал: «Неважно, насколько сильно я бы хотел доверить тебе заботу о ней, но я никогда не смогу этого сделать. Ты только разобьешь ей сердце. Ты просто не способен на такие отношения. Так что держись подальше от нее». Он ясно дал понять. Так что, это, — Нейт указывает на нас двоих, — неправильно.

Слова выходят прежде, чем я успеваю обдумать их:

— Это было до того.

Он хмурится.

— До чего?

Теперь моя очередь заткнуться. Откровенничать о «Клубе 27» это не то, что ты должен делать. Люди смотрят на тебя, как на сумасшедшего, а если нет, то просто жалеют тебя. Я не хочу ни того, ни другого от Нейта.

— Ничего, забудь.

Щурясь, он смотрит на меня.

— Ты заставляешь меня признаваться во всем, а теперь молчишь? Как бы ни так.

— До того, как он умер, — лгу я. Теперь слезы текут потоком по моему лицу. Я закрываю глаза, желая, чтобы всё было иначе — иначе для нас обоих.

Кровать провисает, и Нейт тянет меня поближе к себе. Его руки поглаживают мою спину вверх и вниз, утешая меня. Я расслабляюсь в его объятиях и принимаю тепло, которое он предлагает. Я позволяю себе оплакивать всё то, что не могу контролировать.

Жизнь.

Смерть.

Всё, что находится между ними.

Когда я, наконец, могу открыть глаза, вглядываюсь в ночь, и клянусь, я вижу падающую звезду.

— Ты видел это? — коротко выдыхаю, заикаясь.

Нейт отстраняется, чтобы посмотреть на меня.

— Что видел?

Я показываю на окно.

— Падающую звезду.

Он отрицательно качает головой и начинает вставать.

— Я собираюсь прихватить немного воды. Тебе взять?

Я смотрю на него с тоской, которой хотелось бы избежать.

— Да, я сейчас спущусь. Мне нужно в уборную.

Как только Нейт покидает комнату, я подхожу к раздвижным стеклянным дверям и открываю их. Влажность удушающая, но в любом случае, я дышу воздухом. Я смотрю наверх в ночное небо, и гляжу на звезды — их так много. И пока я смотрю в чудеса неба, не могу избавиться от мысли, что звезды рождаются, живут и умирают точно так же, как и люди. Некоторые из них ярко сияют, некоторые мерцают, а некоторые — слабые пятнышки, ты едва можешь разглядеть их. Жизни звезд меняются, и их яркость тоже, но как только они перегорают, то затухают, и затем падают с неба.

Разве это не как в жизни?

9 Глава

Ужин

Сумерки Майами — это просто нечто, как будто собственная галактика.

Я наблюдаю за горизонтом и вижу не только мост Макартур-козуэй, освещенный неоновыми оттенками розового и фиолетового цветов, но и небоскребы в центре Майами, и яркие белые огни Майами-Бич. С палубы лодочного сарая даже залив похож на тропический островной курорт с чистой лазурной водой.

Оглядываясь по сторонам, вдыхаю океанский воздух и стараюсь не думать о том, что ничего подобного больше никогда не увижу.

Будет ли нам чего-то не хватать, когда нас не станет?

Если да, то чего бы мне не хватало? Прекрасной панорамы, кофе, моей любимой книги.

Господи, звучит печально.

Моя жизнь оказалась настолько скучной.

Пустой.

Я не хочу умирать, пока не проживу свою жизнь.

Прохладный ветерок треплет мои заколотые волосы, и я чувствую, что собираюсь развалиться на части.

Дыши.

Расслабься.

Сконцентрируйся.

Начинаю думать о том, что нашла сегодня.

Как только выглянуло солнце, я села на палубе и включила ноутбук Зака. Солнце согревало мою кожу, даря приятное ощущение, но мне нужно было поработать. Чековая книжка, которую я нашла вчера в ящике стола Зака, говорила мне о том, что он хранил деньги в «Сан Траст». Я нашла их веб-сайт, догадалась, что логином будет его номер социального страхования, и знала, что его пароль был 15.05, день моего рождения, потому что все его пароли были днем моего рождения, точно так же, как и тот пароль, благодаря которому я получила доступ к его банковскому счёту.

Я была удивлена, до чего легко это вышло.

Загрузка счетов заняла некоторое время. Интернет-соединение казалось медленным, но потом пошло быстро. Было очень мало операций. За последний год в течение каждого месяца его активность была минимальной: автоматический расчета зарплаты, который легко покрывал его скромные счета — пятьсот долларов, я полагаю Нейту за аренду, семьсот долларов «Эллай Файнэншиал» за мотоцикл и ежеквартально шестьсот долларов «Стэйт Фарм» за страхование его автотранспортного средства. На самом деле, «Стэйт Фарм» связался со мной только на прошлой неделе относительно претензии, которую Нейт уведомил меня предъявить по электронной почте, насчет транспортного средства Зака.

По-видимому, я получу чек на стоимость мотоцикла Зака за вычетом той суммы, которая по-прежнему причитается «Эллай» до конца следующего месяца.

Все эти операции казались обычными, но вызывали сомнения большие денежные вклады, внесенные еженедельно на его счет. И даже при том, что эти депозиты сократились в размере за последние три месяца, они всё ещё были огромными. После каждого депозита Зак, в свою очередь, выписывал чек «Фест Нэшинл Бэнк», банку, который выдавал ипотеку Мими, или компании «Гроу Файнэншл», где я объединила все медицинские счета Мими.