Нейт поворачивает голову в моем направлении и кажется немного взволнованным.

— Сколько ты сказала?

— Пять-десять тысяч в неделю, но в последние пару месяцев было затишье.

— Дерьмо. Это приличная сумма денег.

— Я знаю. Ты уверен, что никогда не слышал о наличии у него такого количества денег?

— Нет. Так или иначе, не похоже, чтобы он мелькал с ними. У меня просто нет никакого понятия, откуда он мог получать такую сумму денег.

— Возможно, я никогда и не узнаю.

Нейт хватает меня за руку.

— Мы разберемся с этим.

— У меня не так много времени на это.

— Твой отъезд не будет означать, что это конец.

Я смотрю на него, и мне даже интересно, осознает ли он всю значимость своих слов.

— Что ещё ты нашла? — Он ловит на себе мой странный взгляд.

В очередной раз я прихожу в себя.

— Ещё немного альбомов с зарисовками. Больше ничего.

Он поворачивает налево по мосту в сторону Майами-Бич, снова глубоко сосредоточенный. Когда сворачивает на Коллинз-авеню, поглядывает на меня.

— Я бы хотел на всё взглянуть. Я собираюсь взять выходной в четверг, и мы разберемся с этим вместе. Хорошо?

Я улыбаюсь ему.

— Да, конечно.

Неосознанно, он медленно прокладывает путь к моему сердцу. И смотря на него, не могу не задаваться вопросом, действую ли я на него так, как он на меня.

10 Глава

Никаких условностей

Атеисты считают, что бога не существует, католики же молятся ему. Буддисты верят, что ад и рай — это временные пространства; христиане веруют в то, что они вечны.

Что касается меня, то я верю в судьбу.

То, что должно произойти, — произойдет, и я верю в это.

Моё будущее предопределено моими предками, и вероятнее всего, я умру до того, как мне исполнится двадцать восемь.

Осознание этого живет в моем сердце, меняя мою сущность.

Я была такой рациональной, обычной, неимпульсивной женщиной, которая никогда не делала ничего экстраординарного в своей жизни. С тех пор, как мне исполнилось двадцать семь лет, я почувствовала себя опустошенной, одинокой, брошенной на произвол судьбы. Но кое-что изменилось. С того момента, как я впервые увидела Нейта, я ощутила себя по-другому. Желание, которое он разжег во мне, стало сексуальной потребностью, направленной на него.

Возможно, судьба подсказывает мне отпустить всё и познать отвязную сторону жизни. Или, быть может, это судьба заставляет Нейта держаться от меня подальше, потому что с самого начала я не имею права ввязываться с ним в отношения.

Этого никак не узнать.

— Куда ты пропала? — В его голосе любопытство.

Очнувшись от размышлений, я концентрируюсь на нем.

— О чём ты?

— Я задал тебе вопрос, и это выглядело так, будто тебя не было в машине рядом со мной.

Я смеюсь.

— Полагаю, я замечталась. Зак постоянно называл меня мечтательницей. Однажды он купил мне ловца снов, чтобы я носила его как амулет, и сказал мне ловить свои сны вместо того, чтобы мечтать о чём-то в этом далеком мире, в котором, похоже, я находилась. Прости, я думала, что давно это переросла.

— Не извиняйся. Мечтательность — это не то, за что стоит извиняться. Она делает тебя настоящей.

— О чём мечтаешь ты?

Он хмурит брови.

— Мои мечты больше похожи на кошмары. Я не хотел ничего больше, чем убежать от них.

Эмоции охватывают мою грудь и сжимают моё сердце.

— Расскажи мне о них.

Он качает головой.

— Я предпочитаю оставлять прошлое в прошлом. Это лучшее место для него. — Нейт делает громче радио, и звуки тяжелого металла заполняют автомобиль, разгоняя тишину.

Мне нравится, это заглушает мои собственные мысли.

Мои пальцы дергаются на коленях, преодолевая желание разгладить морщинки на его лбу, но я никак не могу дотянуться через сидение. Не похоже, что утешение это то, что Нейт охотно принимает.

Вместо этого я смотрю через окно на прекрасный горизонт и продолжаю прокручивать в своей голове разговор, начавшийся у подъездной дорожки его дома. Но каждый раз я попадаю в тот же тупик. Нейт не тот человек, на которого можно надавить или подтолкнуть, но мне кажется, он тот, кого можно обратить в бегство, и мне кажется, что он подумывает смыться прямо сейчас. Я не строю иллюзий, полагая, что его влечет ко мне, а знаю, что это так, но я не могу сломить его сопротивление.

Он подъезжает к ресторану со столиками, освещенными снизу, и в которые воткнуты зонтики. Ресторан выполнен из стеклянных блоков и находится на углу со столиками по периметру.

Выглядит очень модным.

Надпись «У Нормана» красуется над входом, и мои унылые мысли уносятся прочь от впечатляющего вида передо мной. Всё, что мне нужно, — это ужин в одном из любимых ресторанов моего брата.

Парковщик открывает мою дверь.

— Я обойду, чтобы помочь тебе выйти. — Нейт ловит мой взгляд, перед тем как выскользнуть из машины. Бросая ключи парковщику, он быстро подходит. Высокие вырезы моего платья смещаются в бок, пока я перемещаю ноги, и я ощущаю его выразительный взгляд на моей обнаженной коже. Я тяжело дышу и внезапно, всё, что я вижу, — это воспоминания его рук на своих бедрах.

Нейт протягивает свою руку, и когда я принимаю её, каждый нерв моего тела заряжается электрическим током.

Хотя после того, как мои ступни благополучно приземляются, он отпускает меня.

Он стремителен в своих движениях. Приближаясь к администратору, резко останавливается и поворачивается ко мне.

— Я подумал, что мы поужинаем здесь. Хорошо?

Я оглядываю полную жизни улицу.

— С радостью.

Он смотрит на администратора.

— Здравствуйте, Натаниэль Хэнсон. Я бронировал столик.

— Да, мистер Хэнсон, у меня есть для вас столик на балконе с видом на океан.

Он наклоняется.

— Как вы думаете, мы могли бы поужинать снаружи?

Она смотрит вниз.

— Конечно, я могу это устроить.

Нейт ухмыляется.

— Благодарю вас. Я очень ценю это.

— Вообще не проблема. Идемте за мной.

Нейт вытягивает свою руку в жесте, который означает, что он пропускает меня первой. Я одариваю его улыбкой и пока иду, чувствую на себе его взгляд. Мне нравится чувствовать, что он наблюдает за мной — это мощное ощущение.

Его пальцы растопырены на моей спине, затрагивая вырезы по бокам моего платья. Моё тело с ног до головы покрывается мурашками, когда то страстное желание, которое зародилось на поверхности со времени нашей встречи, превращается в голод. Это будет интересная дружба. Я не уверена, где будут установлены границы.

Мерцающие огни, музыка сальсы и шумные городские улицы служат атмосферой, и ничего не может быть прекрасней этого.

Мы приближаемся к столику, и Нейт выдвигает для меня стул.

Когда присаживаюсь, я смотрю на него.

— Я могу представить брата, сидящего здесь с блокнотом в его руке.

Губы Нейта изгибаются в улыбке.

— Да, я тоже. Пиво в одной руке, карандаш в другой.

Мы оба смеемся над этим.

Я кладу свой небольшой клатч на стол.

— Спасибо тебе, за то, что пригласил меня сюда.

Нейт кивает.

Иногда я совсем его не понимаю. С одной стороны, он старается изо всех сил заставить меня почувствовать себя кем-то важным, с другой стороны, не подпускает меня к себе.

— Я действительно не понимаю тебя.

— Как я уже говорил, ты и не обязана. — Нейт снимает пиджак и выглядит чертовски сексуально в тонкой, белой, плотно застегнутой рубашке. Могу поклясться, что прямо через неё вижу очертания его крепкого тела, и мой пульс, несмотря на все мои усилия успокоить его, взволнованно скачет.

Официант приближается и вручает Нейту карту вин.

— Добрый вечер. Могу я вам предложить для начала что-нибудь выпить?

— Зои, не желаешь ли бокал вина? — Этот вопрос заставляет меня понять, как мало мы знаем друг о друге.

— Нет, спасибо. Мне нельзя пить вино.

— Тогда что-нибудь другое?

— Не знаю. — Я смотрю на официанта. — Что бы вы посоветовали?

— Что ж, мадам, попробуйте наш фирменный коктейль с 1988 года.

Я гляжу на официанта, навострив уши.

— Что в нем?

— Водка «Абсолют Руби Ред» с сиропом из бузины, имбирное пиво и свежевыжатый сок лайма. Сверху полит «Кампари» и украшен долькой свежего рубиново-красного грейпфрута. Это наш самый популярный коктейль среди напитков в меню.

— Я попробую его. Звучит аппетитно.

— Так и есть. Что будете вы, сэр?

Нейт вручает винную карту обратно официанту.

— Виски «Лагавулин», чистый.

— Я принесу ваши напитки и дам вам время просмотреть меню. — Официант исчезает до того, как я поднимаю свой взгляд.

— Почему тебе нельзя пить вино? — спрашивает Нейт.

Простой вопрос — простой ответ.

— Я астматик и восприимчива к сульфиту. А это несовместимое сочетание.

— Но безопасно ли для тебя выпивать другой вид алкоголя?

Я одариваю его легкой улыбкой.

— Я не так часто пью. Это случается только время от времени, и до сих пор вино — единственный алкоголь, который вызвал реакцию. Так что, не беспокойся, скорее всего, тебе не придется вызывать скорую медицинскую помощь после того, как мы выпьем наши первые совместные напитки.

Он изучает меня некоторое время.

— Зи рассказывал о тебе постоянно и никогда не упоминал, что у тебя астма. Расскажи мне об этом, я имею в виду, что нужно делать, когда у тебя появляется приступ.

Я поднимаю свой маленький клатч.

— Я ношу с собой ингалятор, куда бы ни пошла. Пользуюсь им, если чувствую себя будто похороненной заживо.

Нейт вздрагивает и протягивает руку через стол, чтобы накрыть сверху мою.

— Как часто у тебя бывают приступы?

Меня удивляет его беспокойство.

— У меня был только один серьезный приступ, в результате которого мне пришлось ехать в больницу. Это случилось, когда я выпила почти целую бутылку вина на девичнике моей подруги и не могла найти свою сумочку. Поверь мне, это была единственная вечеринка, которую ни один из моих друзей никогда не забудет.

Он убирает свою руку.

— Мне не кажется это смешным, Зои.

— Да, это так, но я астматик всю свою жизнь. Я знаю, как с этим жить.

Нейт кивает.

Официант возвращается с нашими напитками.

— Вы готовы сделать заказ?

Нейт смотрит на меня.

— У тебя есть аллергия на морепродукты?

— Нет, никакой аллергии на морепродукты. Вообще нет никакой пищевой аллергии.

Он потирает руки.

— Итак, мне следует сделать заказ в стиле Зи?

Не могу удержаться от улыбки.

— Вперед.

— Мы будем лобстера в тесте в горшочках, копченый тунец и каждый из нас будет поджаренный на гриле овощной салат с латуком, ваше фирменное филе в панировке с картофелем фри и расплавленным пармезаном и жареную спаржу.

— Как должно быть приготовлено мясо?

Нейт бросает на меня взгляд.

— Средней прожарки, — отвечаю я.

— Мне приготовьте тем же способом. Ох, и принесите для леди «Халапеньо Маргарита».

Я вздергиваю бровь.

— Ты решил меня напоить?

Я смеюсь про себя, так как он должен знать, что не обязан меня спаивать, чтобы воспользоваться мной. На самом деле думаю, я бы хотела его напоить, если бы все еще думала о нем в том ключе, в котором не должна думать.

— Нет, это был любимый напиток твоего брата. Он острый и пряный.

— Я знаю, что Зак съел бы всё что угодно, лишь бы это было намазано острым соусом. Но никак не спаржу.

Нейт посмеивается.

— Да, но мне это нравится.

— Ага, славный мальчик, который ест свои овощи. — Я подмигиваю ему.

— Что насчет тебя? У тебя есть любимая еда?

— Есть. Шоколад. Честно говоря, если бы я могла, сначала бы ела десерт, а уже после — мясные блюда.

Нейт вздергивает бровь.

— Ах, так ты бунтарка, как и твой брат.

— Вот она я, настоящая бунтарка. — Я смеюсь.

— Как часто ты ешь сначала сладости, а потом мясо?

— Никогда.

— Почему?

— Потому, что это не приветствуется в обществе, но я не понимаю почему. Я всегда чересчур сыта, чтобы отведать его после, так что, я упускаю всё хорошее.

— Какой твой любимый десерт?

Я потягиваю из своего бокала и свежий фруктовый вкус восхитительный, даже чуть-чуть с кислинкой.

— Шоколадный торт, шоколадное суфле, шоколадный пирог, честно, я буду всё, что сделано из шоколада.

Нейт поднимает свой виски и вдыхает его с открытым ртом. Я только и делаю, что пялюсь. Каждый нерв в моем теле вспыхивает, пока я смотрю на его губы. Я хочу эти губы на своих губах, облизывающие мою шею, спускающиеся по моему телу и останавливающиеся прямо...

Я отталкиваю мысль подальше.