Стефани Лоуренс - Клятва повесы

Она посмотрела в окно. Погода была замечательной, слабый ветерок уже осушил лужи. Проглотив кусочек тоста, Пейшенс перевела взгляд на Вейна.

— Мне казалось, вы собирались уехать…

Вейн улыбнулся медленной, чарующей дьявольской улыбкой.

— А я решил остаться на несколько дней.

«Проклятие!» — подумала она и взглянула на Эдмонда.

— Это не для меня. Муза зовет, и я обязан исполнять ее приказы.

Пейшенс опять мысленно чертыхнулась и с надеждой посмотрела на Генри. Тот немного подумал и скривился:

— Отличная идея, но я должен сначала проведать маму. Я догоню вас, если смогу.

Вейн с улыбкой кивнул Джерарду:

— Похоже, едем только мы двое.

— Нет! — Пейшенс закашлялась, чтобы скрыть неожиданность своего заявления, сделала глоток чаю и подняла глаза. — Если вы немного подождете, я быстро переоденусь и тоже поеду.

Она встретилась взглядом с Вейном и увидела в его глазах неприятный блеск. Однако он лишь изящно склонил голову, дав понять, что принимает ее общество. Ей только этого и надо было. Она поставила на стол чашку и встала:

— Встретимся у конюшни.

Поднявшись с естественной для него грацией, Вейн смотрел ей вслед, пока она не вышла из комнаты. Потом сел, вытянул ноги и поднес ко рту чашку, чтобы Джерард не заметил его усмешки. Ведь юноша, в конце концов, не слепой.

— Десять минут, как по-вашему? — обратился он к нему.

— О, не меньше! — Улыбнувшись, Джерард потянулся за кофейником.

Пока Пейшенс добиралась до конюшни, внутри у нее все клокотало от возмущения. Вейн Кинстер не должен быть наставником Джерарда, но Джерард — и она видела это собственными глазами — уже восхищался им, и его восхищение могло легко перерасти в обожание. В преклонение перед своим героем. В слепое подражание.

Все это складывается в достаточно ясную картину.

Придерживая на локте шлейф бархатной амазонки цвета лаванды и стуча каблучками по булыжной мостовой, Пейшенс пересекла двор. То, что она увидела, убедило ее в правильном понимании ситуации.

Вейн сидел верхом на массивном сером гунтере. В его посадке чувствовалась элегантная легкость, он без малейшего усилия сдерживал беспокойное животное. Под Джерардом был гнедой мерин. Юноша болтал без умолку. Впервые с их приезда в Беллами-Холл он выглядел таким счастливым. Отметив про себя этот факт, Пейшенс притаилась в тени денника и посмотрела на Вейна Кинстера.

Мама часто говорила ей, что истинные джентльмены смотрятся лихими верхом на лошади. Подавив недовольное сопение — ее нормальную реакцию на увиденное, — Пейшенс вынуждена была признать, что в словах матери был большой смысл. Чувствовалось, что этот мужчина сдерживает свою силу, что его воля подавляет и укрощает волю животного. Неожиданно Пейшенс ощутила в животе странный спазм. Она заставила себя не смотреть на Вейна и пошла вперед.

Гришем уже оседлал ее любимую гнедую кобылу. Пейшенс взобралась на колоду для подсадки и, устроившись в седле, расправила юбку.

— Готовы? — спросил Вейн.

Пейшенс кивнула.

Естественно, кавалькаду возглавил он.

Утро, ясное и бодрящее, радостно приветствовало их. Кое-где на чистом небе виднелись серые облачка, воздух был напоен ароматом влажной зелени. Первую остановку они сделали на небольшом холме в трех милях от Холла. Вейн унял нетерпение своего жеребца, несколько раз пустив его в короткий галоп. Пейшенс стоило огромного труда не замечать, с каким мастерством он управляет лошадью. В конце концов серый гунтер затрусил рядом с ее гнедой кобылой. Лошадь Джерарда пристроилась с другой стороны. Всадники молча любовались пейзажем и вдыхали свежий воздух.

Осадив кобылу на вершине холма, Пейшенс огляделась по сторонам. Джерард вглядывался в даль, выискивая самую живописную натуру. Затем, повернувшись, он окинул взглядом крутой склон могильного кургана.

— Вот. — Перекинув повод Пейшенс, юноша спешился. — Я пойду поищу подходящую натуру.

Пейшенс посмотрела на Вейна. Тот лениво улыбнулся Джерарду, но не последовал за ним. Они наблюдали, как юноша карабкается по склону. Добравшись до вершины, он помахал им, потом сел на землю и устремил свой взгляд вдаль.

— Боюсь, он может так сидеть часами, — улыбнулась Пейшенс. — Пейзажи завораживают его.

К удивлению, ее слова не вызвали у Вейна никакого раздражения. Напротив, он дружелюбно улыбнулся:

— Знаю, Джерард говорил о своей одержимости, и это я рассказал ему о могильном кургане. — Помолчав, он добавил: — Уверен, пейзаж на довольно длительное время завладеет вниманием начинающего художника.

Пейшенс ощутила странное пощипывание на коже. Она, удивившись, нахмурилась.

— Как вы добры, — сказала она и принялась изучать окрестности. И снова она почувствовала, как будто по нервам пробежала рябь, обострив их чувствительность. И это было самое необычное. Она бы объяснила столь удивительные изменения в организме холодом, но ветер-то дул теплый.

А Вейн продолжал плотоядно улыбаться. Ее амазонка, не новая и давно вышедшая из моды, красиво облегала фигуру и подчеркивала мягкость линий, вызывая у него настоятельное желание ощутить руками тепло ее тела.

Серый жеребец забил копытом, но Вейн тут же успокоил его.

— Минни говорила, что вы с братом приехали из Дербишира. Вы много ездили верхом, когда жили там?

— Сколько позволяли обстоятельства. — Пейшенс посмотрела на него. — Мне нравится верховая езда, но поездки в окрестностях Грейнджа запрещены. Вам знакома местность вблизи Честерфилда?

— Не очень, — улыбнулся Вейн. — Я обычно не заезжаю так далеко, когда охочусь.

«На лис — или на женщин?» — подумала Пейшенс, едва не хмыкнув.

— Судя по тому, как вы хорошо знаете эти места, — Пейшенс взглянула на могильный курган, — вы часто бывали здесь?

— Часто, когда был ребенком. Почти каждое лето мы с кузеном проводили здесь несколько недель.

— Удивительно, что Минни выжила! — усмехнулась Пейшенс.

— Напротив, она расцветала во время наших приездов. Ее всегда восхищали наши подвиги и приключения. — Пейшенс ничего не сказала, и Вейн продолжил: — Между прочим, Минни рассказала мне, что в Холле произошли странные кражи. — Пейшенс подняла глаза. — Вы именно поэтому искали что-то на клумбе? У вас что-то пропало?

Помолчав, она кивнула:

— Я убедила себя в том, что Мист уронила это с подоконника. Я обыскала все — и комнату, и клумбу, — но так и не нашла.

— А что это было?

— Маленькая серебряная вазочка. — Пейшенс руками показала размеры вазочки. — Примерно четырех дюймов в высоту. Она у меня уже много лет. Не знаю, представляет ли она какую-нибудь ценность, но…

— Вы бы предпочли не расставаться с ней. Почему вы не рассказали об этом вчера вечером?

Пейшенс пристально посмотрела в глаза Вейну.

— Только не говорите, будто сегодня утром, за завтраком, вас не уверяли В том, что за всеми происшествиями — и за Фантомом, как они его называют, и за кражами — стоит Джерард.

— Действительно, уверяли, но мы — Джерард, я и, как это ни удивительно, Эдмонд — доказали им, что их предположения безосновательны.

Пейшенс издала возглас, отнюдь не свойственный благородной даме. В нем было и раздражение, и возмущение.

— Вот так-то! — заявил Вейн. — Теперь у вас появилась еще одна причина быть благодарной мне. — Пейшенс резко повернулась к нему, и он нахмурился: — И к сожалению, Эдмонду.

Пейшенс, не желая этого, улыбнулась:

— Эдмонд противоречит им ради забавы, он воспринимает всерьез только свою музу.

— Приму ваши слова на веру.

Пейшенс разглядывала его лицо, не испытывая при этом никакого смущения. Вейн многозначительно вскинул бровь.

— Я говорил вам, что полон решимости сделать вас своей должницей. Пока я здесь, вас не должно тревожить отношение джентльменов к Джерарду.

Прямо Вейн не предложил ей воспользоваться своей широкой спиной, чтобы защититься от стрел обитателей Холла, сомневаясь, что гордость позволит ей принять его предложение. Он представил все как легкий флирт и надеялся, что в ответ она как-нибудь съязвит.

Но ответом ему были насупленные брови девушки.

— Если вы действительно пытались осадить их, я благодарю вас за это. — Пейшенс бросила взгляд на вершину кургана, где сидел Джерард. — Теперь вы понимаете, почему я не захотела поднимать шум из-за вазы? Они бы опять обвинили Джерарда.

— Как бы то ни было, если еще что-нибудь исчезнет, скажите мне, или Минни, или Тиммз.

— Что?..

— Кто это? — Вейн указал на скачущего к ним всадника. Пейшенс посмотрела в направлении его руки и вздохнула:

— Хартли Пенуик. — Хотя внешне она была спокойной, интонации голоса выдали ее. — Он сын соседей Минни.

— Моя дорогая мисс Деббингтон, какая приятная встреча! — Пенуик, коренастый джентльмен в твидовой куртке и вельветовых бриджах, отвесил Пейшенс поклон, хоть и глубокий, но неэлегантный. — Надеюсь, вы здоровы?

— Да, сэр. Позвольте мне познакомить вас с крестником леди Беллами. — Она быстро представила Вейна, добавив, что он заехал в Холл, дабы укрыться от вчерашней грозы.

— А-а… — Пенуик пожал Вейну руку. — Значит, ваш визит — вынужденная остановка. Осмелюсь предположить, что скоро вы снова будете в пути. Дороги уже почти высохли, а в нашем тихом болоте нет ничего, что может соперничать с развлечениями бомонда.

Если бы Пенуик хотел дать понять Вейну, чтобы тот побыстрее убирался прочь, то не смог бы выразиться яснее. Но Вейн улыбнулся ему, открыв на обозрение полный рот зубов.

— О, я никуда не спешу, — произнес он, растягивая слова. Брови Пенуика поползли на лоб, взгляд его стал еще более настороженным и тяжелым.

— А-а… решили поправить здоровье, как я понимаю?

— Нет, — сказал Вейн ледяным голосом. — Я поступаю так, как мне заблагорассудится.

Это не понравилась Пенуику. Пейшенс уже хотела вмешаться, чтобы спасти беднягу от вполне вероятного уничтожения, но Пенуик, оглядывавшийся по сторонам в поисках третьего всадника, вдруг посмотрел вверх и закричал:

— Великий Боже! Слезай оттуда, ты, бездельник!

Вейн тоже посмотрел вверх. Бездельник остался глух к сло-вам Пенуика, его взгляд будто приклеился к горизонту.

— Все в полном порядке, сэр, — высокомерно проговорила Пейшенс. — Он любуется пейзажем.

— Пейзажем! — возмущенно хмыкнул Пенуик. — Склоны этого кургана крутые и скользкие. А если он упадет? Кинстер, меня удивляет, как вы разрешили юному Деббингтону залезть туда, невзирая на абсолютно разумный запрет его сестры! Ведь это сумасшествие! — Взгляд его был испепеляющим.

Пейшенс, сразу испугавшись за брата, посмотрела на Вейна. Вейн медленно перевел взгляд с Пенуика на девушку и увидел в ее глазах тревогу.

— Мне казалось, что Джерарду семнадцать?

Пейшенс растерянно захлопала ресницами.

— Так и есть.

— Тогда ладно. Семнадцать лет — это более чем достаточно, чтобы отвечать за собственную безопасность. Если он сломает ногу, это будет полностью его вина.

Пейшенс ошеломленно смотрела на него, недоумевая, почему ее губы так и растягиваются в улыбке. Вейн встретился с ней взглядом, и она увидела в его глазах непоколебимую уверенность, которая и успокоила ее, и упрочила собственную уверенность в Джерарде.

Безуспешно сдерживаемый смех все же вырвался на волю, но в следующую же секунду Пейшенс с суровым видом обратилась к Пенуику:

— Уверена, Джерард вполне способен позаботиться о себе.

Пенуик готов был разразиться гневной тирадой.

— А вот и Эдмонд. — Пейшенс посмотрела мимо Пенуика на Эдмонда, поднимавшегося вверх по склону. — Я думала, муза поймала вас в свои сети.

— Но я вырвался на свободу, — с усмешкой сообщил Эдмонд. Кивнув Пенуику, он обратился к Пейшенс: — Я решил, что вы порадуетесь более многочисленной компании.

Несмотря на простодушное выражение его лица, Пейшенс поняла, что он имеет в виду. Она с трудом удержалась, чтобы не взглянуть на Вейна и проверить, понял ли он этот намек. «Хотя он, конечно, все понял — ведь он же не тугодум!» — подумала она.

Его слова, произнесенные медовым голосом, подтвердили ее предположение:

— Мы просто наслаждаемся видами.

Тело Пейшенс сразу вспомнило прежние ощущения, только на этот раз они были сильнее и острее. Она затаила дыхание и, боясь смотреть на Вейна, позволила своему взгляду подняться только до его губ. И эти самые губы дрогнули, а потом сложились в дразнящую усмешку.

— А вот и Чедуик.

Пейшенс подавила стон и, повернувшись, увидела, что Генри и в самом деле трусит к ним. Она поджала губы: ведь ей пришлось отправиться на прогулку лишь потому, что никто из них не заинтересовался верховой ездой, — и вдруг все, и даже Пенуик, прискакали спасать ее!

А ее не надо спасать! И защищать не надо! Щеголеватые замашки этого истинного джентльмена не представляют для нее ни малейшей опасности! Нет, нет, Вейн не пытался очаровать ее! Возможно, он подумывал об этом, но хитрость и проницательность удержали его. Он оставил всех в дураках, и сейчас они похожи на барахтающихся щенков, обнаруживших, что они лают на пустое место.