На ходу расстегивая пальто, Мэлори поспешила на половину Даны. Стеллажи с книгами и два изящных столика с креслами вызвали желание закружиться в танце — так все было здорово. Улыбаясь, она вбежала в следующую комнату и увидела Дану, которая стояла за конторкой и прижимала к уху трубку телефона.

Мэлори взмахнула газетой, но Дана лишь кивнула в ответ, продолжая разговаривать.

— Совершенно верно. Да. У меня есть на складе. Буду очень рада. Я могу… да… хорошо, я не… ну… — Она изобразила понимание, признательность, а когда Мэлори бросила газеты на конторку перед ней, несколько раз повела бедрами, словно в танце. — Переключаю вас на салон.

Дана с сомнением посмотрела на новый телефон и возвела глаза к потолку:

— Господи, помоги мне все сделать правильно и не отключить ее. — Дана нажала кнопки, скрестила пальцы и повесила трубку.

Через секунду послышался тихий звонок наверху.

— Уф-ф-ф. Просто не верится, Мэл.

— Скоро будешь делать это автоматически. Посмотри лучше сюда! Смотри! — Она ткнула пальцем в газету.

— А, это… — Увидев, что Мэлори смотрит на нее с удивлением, Дана извлекла из-под конторки несколько газет. — Я купила пять экземпляров. Два раза прочитала. Хотела третий, но отвлеклась на телефонный звонок. Мэл… Боже, кажется, это твой.

— Мой?!

— Твой телефон! — Дана выскочила из-за стойки, схватила Мэлори за руку и потащила на другую половину «Каприза». — Я пришла десять минут назад, а телефоны уже звенели. Зоя сказала… впрочем, неважно. Ответь.

— Мне звонят, — пробормотала Мэлори и уставилась на аппарат, словно видела телефон впервые в жизни.

— Смотри, как это делается, — Дана откашлялась и взяла трубку. — Доброе утро. «Каприз», галерея. Да, одну секунду, пожалуйста, соединяю с мисс Прайс.

Дана нажала клавишу «удержание вызова».

— Мисс Прайс, это вас.

— Мне звонят… — Мэлори вытерла ладони о пальто. — Я смогу. Много лет я делала это для других, а для себя уж тем более сумею. — Она взяла трубку. — Доброе утро. Мэлори Прайс.

Три минуты спустя они с Даной весело кружились по комнате. Затем выскочили в коридор.

— Мы гвоздь программы! — крикнула Дана. — Еще не открылись, а уже гвоздь программы. Пойдем наверх, к Зое.

— И бросим телефоны?

— Перезвонят! — Хохоча как безумная, Дана потащила Мэлори наверх.

Зоя сидела в одном из парикмахерских кресел, откинувшись на спинку. Лицо ее было растерянным. Дана бросилась к подруге и крутанула кресло.

— У меня клиенты, — Зоя вытаращила глаза. — Расписано почти все воскресенье, а еще два маникюра, педикюр, стрижка с окраской и два массажа в пятницу. Мать с дочерью записались на массаж лица на следующую неделю. На следующую неделю…

— Обалдеть!

— Это нужно отпраздновать, — решила Зоя. — Может быть, выпьем шампанского? Есть ли у нас шампанское? — Не дожидаясь ответа, она тут же продолжила выкладывать новости: — Когда я пришла, телефон уже разрывался. Еще не было девяти, а он звонил! Все говорили, что прочитали статью в «Курьере». Я хочу выйти замуж за Флинна Хеннесси. Прости, Мэлори, но это мой долг.

— Мой тоже. — Мэлори схватила газету, лежавшую перед Зоей. — Посмотри на нас. Правда, мы великолепны?

Она показала на фотографию, на которой они, обнявшись, стояли в холле, объединявшем все три части «Каприза».

— «Прайс, Маккорт и Стал, — продекламировала, словно со сцены, она. — Красота и ум создали «Каприз».

— Должна сказать, что Флинн написал отличную статью. — Дана заглянула Мэлори через плечо и еще раз пробежала глазами текст. — Выглядим мы здорово, но тут удивляться не приходится. Он уловил суть. Три молодые женщины, местные жительницы, открывающие собственное дело, возрождают экономику Вэлли, и все такое прочее. Люди заинтересуются.

— Мы и правда классно выглядим, — согласилась Зоя. — Я прочитала статью Флинна до завтрака, потом приехала сюда и перечитала еще раз.

— Нужно сделать рамку, — предложила Мэло-ри. — Повешу ее на кухне. — Она достала из сумочки блокнот. — Кстати, раз уж я вытащила свои записи, нужно организовать угощение для пятничного открытия. Я возьму на себя сласти, Дана выберет напитки, а тебе, Зоя, достаются фрукты и сыр.

— У меня опять телефон звонит, — сказала Зоя и вдруг, к удивлению подруг и собственному, разрыдалась.

— Ну, вот! Займись ею, — Мэлори махнула Дане. — Я отвечу. — Она побежала к телефону, а Дана вытащила салфетки из ящика стола и вложила в руку Зой.

— Простите. Простите… Что это со мной?

— Все в порядке. Поплачь, если хочешь.

Зоя никак не могла успокоиться. Она сдавленно всхлипнула и махнула рукой вернувшейся Мэлори.

— Давайте спустимся на кухню и выпьем чаю. — Мэлори заставила Зою встать, обняла за талию и повела вниз.

— Ладно. Хорошо. Что за напасть… — Зоя высморкалась. — Не понимаю, что на меня нашло.

— Открытие «Каприза», поиски ключа, мужчина. Все это вместе — слишком большой стресс для тебя. Нам всем нужно немного отдохнуть, милая.

— Я такая дура! — все еще всхлипывая, Зоя позволила Мэлори усадить себя на стул. — Чего мне плакать? Все просто великолепно, потрясающе! — Слезы вновь потекли у нее из глаз, и она уронила голову на стол, не пытаясь больше сдерживать их. — Я до смерти напугана…

— Все в порядке! — Мэлори погладила ее плечи, а Дана поставила перед ней чашку чаю. — Бояться — это естественно.

— У меня свой салон… Я мечтала о нем десять лет, и теперь мечта стала реальностью. Телефон звонит. Я так счастлива! Почему же я схожу с ума?

— Мне тоже страшно.

Зоя подняла голову и недоверчиво посмотрела на Мэлори.

— Правда?

— Я в ужасе! Когда я первый раз прочитала статью Флинна, почувствовала звон в ушах и металлический привкус во рту. И чем больше я радовалась, тем сильнее становился звон и тем чаще мне приходилось сглатывать, чтобы избавиться от этого привкуса.

— А я не спала всю ночь. При мысли, что я открываю книжный магазин, у меня все переворачивалось внутри.

— Слава богу! — Зоя облегченно вздохнула и сжала пальцами виски. — Слава богу! Я держу себя в руках, когда чем-то занята или думаю о предстоящих делах. Но иногда я останавливаюсь, и все это наваливается на меня… Тогда мне хочется забиться в темный угол и плакать. И одновременно возникает желание пройтись колесом. Правда, я не умею этого делать… Я просто схожу с ума…

— Мы все в одной лодке, — сказала Дана. — И называется наше плавательное средство «Невроз».

Зоя выдавила из себя слабую улыбку и сделала глоток чаю.

— Я очень рада, что вы обе тоже волнуетесь. А то чувствовала себя полной идиоткой! Но это еще не все. Кажется, я знаю, где ключ. Не совсем, — поправила себя она, увидев, как взлетели вверх руки Мэлори. — Думаю, он в доме Брэдли. С домом что-то связано, и, когда вчера я размышляла над этим, до меня вдруг дошло. Мне там хорошо. А еще мне кажется, что я в шаге от ключа. Поэтому внутри у меня все клокочет.

— Из-за того, что ты близка к разгадке? — спросила Мэлори. — Или из-за того, что тебе хорошо в доме Брэда?

— И то и другое. — Зоя обхватила чашку ладонями. — Все дошло до критической точки. Поиски ключа, «Каприз». С сентября я не думала ни о чем другом, а сейчас, когда все подходит к концу, должна понять, что будет дальше. Но я ничего не вижу. Эти две цели толкали меня вперед. Теперь придется иметь дело с результатом.

— Ты не одна, — напомнила подруге Мэлори.

— Знаю. Тут еще одна проблема. Я привыкла решать все сама. За всю жизнь у меня был один близкий человек — Саймон. Теперь есть вы. Это как подарок: вот две чудесные женщины, которые будут твоими подругами. Твоей семьей.

— Перестань, Зоя, — Дана взяла салфетку. — Хочешь, чтобы и я заплакала?

— Я хочу сказать, что никак не привыкну, что вы у меня есть. К тому, что я могу снять трубку и позвонить или просто приехать к любой из вас. Или сюда. К тому, что могу поделиться своими страхами, радостями, печалями, попросить помощи — все, что угодно, и вы будете рядом.

Она допила чай и поставила чашку на стол.

— И еще мужчины… Я никогда не дружила с мужчинами. По-настоящему. Но Флинн и Джордан… с ними можно болтать, веселиться, даже флиртовать в шутку, зная, что между нами нет ничего, кроме дружбы. Доверить им Саймона, чтобы рядом с моим сыном были взрослые мужчины. Это еще один подарок судьбы.

— Ты не упомянула о Брэде, — заметила Мэлори.

— Как раз собиралась… Я волнуюсь и нервничаю из-за ключа. Из-за того, что уверена — я найду его, и он связан с Брэдли. В то же время уверенность в этой связи пугает меня больше всего на свете.

— Зоя, а может быть, именно страх мешает тебе найти ключ?

Она кивнула.

— Да, но я не могу втягивать в это Брэда. Он думает, что любит меня.

— Зачем ты осторожничаешь? — спросила Мэлори. — Почему нельзя просто сказать, что он тебя любит?

— Наверное, я очень этого хочу. И не только ради себя, но и ради Саймона. Я знаю: все связано. Брэд замечательно относится к Саймону, но их отношения… что-то из области женских романов. Правда же заключается в том, что мальчику почти десять лет и он сын другого мужчины.

Дана молча подошла к буфету, открыла дверцу, достала коробку шоколада из неприкосновенного запаса и поставила перед Зоей.

— Спасибо, — Зоя рассеянно взяла шоколадку и вздохнула. — Если Брэдли меня любит, он примет Саймона. Я знаю, он всегда будет к нему хорошо, по-доброму относиться, но боюсь, что чего-то в их отношениях будет недоставать, той неразрывной связи, которая есть у меня с сыном.

— Не знаю, — Мэлори провела рукой по волосам. — Но, думаю, они сами разберутся.

— Да, но Саймон привык, что нас с ним только двое, что все мое внимание отдано ему. Он делает то, что я говорю, или пытается увильнуть. Если мы с Брэдли будем вместе, Саймону придется воспринимать его не просто как приятеля, с которым можно весело проводить время в крутой игровой комнате. Ему придется привыкать, что кто-то еще имеет над ним власть, а Брэдли придется привыкать, что у него есть ребенок, хотя и довольно большой. Уступив своим желаниям, я потащу обоих за собой. А вдруг они еще не готовы?

— Разумно. — Не устояв перед соблазном, Мэло-ри тоже взяла шоколадку. — И логично. Только иногда разум и логика вовсе ни при чем.

Зоя вздохнула.

— Дело не только в этом. Ровена и Питт сказали, что чем сильнее мои чувства к Брэдли, тем большая опасность ему угрожает со стороны Кейна.

— Значит, ты защищаешь Брэда, не подпуская к себе. — Дана удивленно подняла бровь. — Думаю, он разозлится, если узнает. Но на твоем месте, если бы это был Джордан и если бы я его любила, я поступила бы точно так же.

— Все это не выходит у меня из головы. Я все пытаюсь понять, как мне поступить и какие будут последствия, — Зоя устало пожала плечами. — Слишком многое поставлено на карту, и я не могу просто так выбрать то, что красиво блестит. Не думая о том, что будет потом.

— Может быть, взглянуть на это с другой стороны? — Мэлори накрыла ладонью руку Зои. — Ты не решаешься взять то, что красиво блестит, потому что придется кое от чего отказаться.

— От чего отказаться?

— От своего дома, от жизни, которую ты сама построила. От семьи, состоящей только из тебя и Саймона. Все, что ты имеешь сейчас, навсегда изменится, если ты протянешь руку за чем-то большим. Это пугает, Зоя. Если ты не протянешь руку, то можешь его потерять. Протянешь — потеряешь другое. Ты должна решить, что для тебя важнее.

— Речь не только обо мне. Не только обо мне, о Саймоне и Брэдли! — Зоя встала, чтобы поставить чашку в раковину. — Мой ключ связан с отвагой. Но какой именно отвагой: принять что-то или отказаться? Мы читали о богах и знаем, что они не всегда добры. Не только добры. И требуют расплаты.

Она повернулась к подругам.

— Изначально, если мы не найдем ключи, наказание, пока его не отменили, заключалось в потере года жизни. Причем мы не знали, какого именно. Возможно, именно этого года. Какия-то изощренная жестокость. Мэлори, ты получила то, к чему стремилась всю жизнь. Тебе дали это попробовать, подержать в руках, почувствовать. Но ради ключа тебе пришлось отказаться от дара. И ты страдала.

— Да, страдала.

— А ты, Дана, едва не погибла, когда искала ключ. Они изменили правила, и ты могла умереть.

— Не умерла же.

— Но могла ведь! Думаешь, боги проронили бы хоть одну слезинку?

— Ровена и Питт… — начала Мэлори.

— Они не считаются. Они жили среди нас несколько тысяч лет и в каком-то смысле такие же пешки, как мы. Но те, по ту сторону завесы, которые наблюдают за нами, — разве им не все равно, будем ли мы счастливы?