– Я был не прав, – тихо ответил Макс. – Иногда я веду себя неправильно, сам того не желая.

На глаза Тиа навернулись слезы, потому что нельзя было вести себя неправильно, когда речь шла о ребенке.

Макс отказывался даже думать о нем, и она решила уйти, потому что не хотела, чтобы ее малыш расплачивался ни сейчас, ни в будущем за то, что его мать по глупости полюбила и вышла замуж за неподходящего человека. Она не желала, чтобы ее ребенок рос со шрамами на сердце, которые никогда не заживут.

Глава 9

Прошло девять месяцев с того дня, как исчезла Тиа.

Макс сделал последний звонок и сел, уставившись невидящим взглядом прямо перед собой.

Преподобная Санча пообещала, что свяжется с ним, как только услышит что-нибудь о своей бывшей подопечной, но так и не позвонила. Инес сердито выпалила по телефону, что ничего не знает о своей дочери и знать не желает. Ронни тоже ничем не смогла помочь. Оказалось, что Тиа уехала, никому не сказав ни слова.

Она взяла такси и исчезла, прихватив с собой чемодан и Тедди. Машина отвезла ее на железнодорожный вокзал, откуда она направилась в Лондон. Через несколько недель ее предположительно видели в поезде, ехавшем в Девон. Хорошо, хоть у нее были деньги, полученные в наследство от бабушки. Но Тиа ни разу не воспользовалась кредитными карточками, которые получила от Макса, и не пыталась получить доступ к деньгам, которые завещал ей дедушка. Она отказалась от всего, что досталось ей от Макса и Эндрю, и ушла.

Макса преследовала каждая строчка письма, которое оставила ему Тиа. Оно было таким искренним, таким откровенным. «На самом деле ты не нуждаешься во мне». Значит, хорошего мужа из него не получилось. «Ты женился на мне только для того, чтобы угодить Эндрю». Нет, она ошибалась, но ему нужно было разыскать ее, чтобы сказать об этом. «Ты не хочешь быть отцом». Что ж, с этим он не мог поспорить. «Ты не хочешь нашего ребенка». А тут она снова ошибалась. Макс вступил на тот путь мужчины, где от него ожидались решительные действия, а не страхи и сомнения, и он не справился. Тиа не смогла понять его, потому что он не сказал ей всю правду.

Но он не собирался сдаваться. Когда Макс дорожил чем-то, он отказывался принимать поражение. Рано или поздно он найдет ту ниточку, которая поможет ему выследить его сбежавшую невесту, и тогда его ждет самое серьезное испытание в жизни – убедить ее вернуться домой. Ее, Тедди и конечно же их ребенка. Макс даже не знал, как прошли роды, и мог только надеяться, что его жена благополучно разрешилась от бремени.

Тиа твердила, что мечтала стать свободной и независимой, но Макс подозревал, что, если бы он вел себя с ней более благоразумно, она бы никогда не бросила его.


Тиа бережно уложила Санчу Марианну Леонелли обратно в коляску, где та спала, пока ее мать занималась выпечкой.

Материнство оказалось совсем не таким, как ожидала Тиа. Она даже не представляла, что можно переживать настолько огромную радость, которая охватила ее, стоило ей увидеть маленькое личико своей дочери, или тревогу, сковавшую ее сердце, когда Санча впервые простудилась.

Когда малышка открыла свои темно-карие глазки, которые унаследовала от отца вместе с цветом волос, Тиа чуть не расплакалась, потому что время отказывалось залечивать ее раны.

Несмотря на то что за последние девять месяцев свободы она открыла для себя много интересных вещей, ни напряженная работа, ни прогулки по замерзшим лугам не помогали хоть на секунду забыть о Максе. Особенно ей не хватало мужа, когда она родила Санчу.

Хотя Тиа не страдала от одиночества. У нее появились друзья, когда она переехала в живописную английскую деревушку со старинной церковью, куда летом толпами съезжались туристы. Она купила небольшой домик с террасой и прилегавшим к нему чайным салоном, который собиралась открыть этой весной, чтобы продавать там свои кулинарные шедевры. Зимой Тиа занималась выпечкой традиционных бразильских тортов, которые приносила на благотворительные распродажи в церковь. Потом ей начали заказывать разнообразные изысканные десерты и торты на дни рождения, и вскоре заказов стало так много, что ей пришлось нанять помощницу из местных. Тиа удивлялась тому, что талант, который она даже не считала талантом, приносил ей хороший доход, и все благодаря сестре Марианне, которая научила ее печь восхитительные торты, начиная с незатейливого кокосового и заканчивая вычурным тортом с фруктовым муссом.

Жизнь, казалось, наладилась, но Тиа не переставала мучить мысль о том, что она лишила Макса возможности попробовать себя в роли отца. Муж, конечно, не обрадовался, услышав о ее беременности, но вдруг он изменил бы свое отношение, увидев восхитительное личико своей дочери?

Девять месяцев назад Тиа даже не думала о том, что поступает несправедливо по отношению к Максу. Она сделала какие-то выводы и действовала согласно им в состоянии сильного душевного потрясения, что было совершенно неразумно. Все произошло слишком быстро: ее замужество, беременность, смерть Эндрю, его завещание и выбившая из колеи встреча с матерью.

Тиа не могла сказать с уверенностью, что ушла бы от Макса, не принимай она необдуманных решений. Может, более разумным с ее стороны было бы пойти к мужу и выслушать, что он скажет? Получалось, что Тиа не просто ушла, а убежала от ситуации, в которой почувствовала себя бессильной и загнанной в ловушку.

И нравилось ей это или нет, но Санча была ребенком и Макса тоже. Тиа не стала принимать во внимание его права, отдавая предпочтение собственным. А вдруг он хотел развестись с ней и заполучить обратно свою свободу, но исчезновение жены усложняло этот процесс?

Тиа стыдилась признаться, но ей не хотелось отпускать Макса к другой женщине. Она знала, что до встречи с ней он вел довольно разгульный образ жизни, но если после ее ухода он вернулся к нему, то постарался оставаться в тени. Ведь сейчас он не был ни холостым, ни официально разведенным.

Что ж, девять месяцев назад Тиа взяла ответственность за свою судьбу в свои руки, а теперь настало время выйти из укрытия и начать решать проблемы, которых она избегала. И первым делом ей следует связаться с Максом.

Она достала телефон и, боясь передумать, быстро написала сообщение мужу, указав адрес и имя, под которым скрывалась, чтобы ее не узнали. Прикрепив фото Санчи, Тиа отправила сообщение.

Макс получил его посреди деловой встречи, и его ярость не знала границ, когда он увидел первое размытое фото своей дочери. Санча Леонелли смотрела на него своими огромными карими глазами и казалась очень серьезной для такого маленького ребенка. Чертово сообщение! Даже не те лефонный звонок. И это все, чего он заслуживал после девяти месяцев тишины, когда он сходил с ума от переживаний? Макс заскрежетал зубами и выскочил из кабинета, даже не извинившись за свой уход.

Его ждали разборки с женой.

Тиа немного удивилась, не получив ответа от мужа. Может, он поменял номер телефона? А если нет, то он только что впервые увидел свою маленькую дочь. И наверняка очень разозлился на ее мать…

Уложив Санчу, она спустилась обратно в кухню, чтобы прибраться. Услышав звонок в дверь, Тиа бросилась открывать, боясь, чтобы этот шум не разбудил ее дочь, и ахнула от неожиданности, увидев на пороге Макса. Тиа никак не ожидала, что муж тут же примчится к ней.

– О, да это же кухонная фея, – ухмыльнулся Макс, окинув взглядом ее перепачканный мукой нос, пухлые губы и бесформенный фартук. Покопавшись в Интернете, он узнал, чем Тиа Рамос, как она себя называла, зарабатывала на жизнь. Макс злился, что ничего не знал о кулинарных талантах своей жены и что она ни разу не попыталась испечь что-нибудь для него.

Тиа густо покраснела, рассеянно поправила волосы, заплетенные в косу вокруг головы, и посмотрела на мужа. Хорошо хоть, что она сняла свой поварской колпак до того, как открыть дверь.

– А какие у нас милые косички, – язвительно продолжил Макс, шагнув в дом и заставив Тиа попятиться назад. – С ними ты похожа на десятилетнюю девочку.

– Тебе следовало предупредить о своем приезде, – бросилась защищаться Тиа.

– Прошу прощения, – чуть мягче ответил Макс. – Но девять месяцев молчания с твоей стороны убили все хорошие манеры, которые только были у меня.

Тиа представляла их встречу совсем по-другому, потому что забыла, какое воздействие оказывал на нее ее муж. Ее дыхание стало судорожным, а внутри все перевернулось от восторга, когда она заглянула в его янтарно-карие глаза.

– Прости, что не написала тебе раньше, – пробормотала она. – Я просто не знала, что сказать. Это, конечно, не оправдание, но…

– Ты права. Твоему поступку нет оправдания, – отрезал Макс. – Я не знал, что сказать, когда ты рассказала о своей беременности… но, боже мой, разве ты не заставила меня расплачиваться за отсутствие красноречия?

– Я не хотела, чтобы у моего ребенка был равнодушный отец, – всплеснула руками Тиа.

– А с чего ты взяла, что я буду равнодушным? – крикнул в ответ Макс. – И где моя дочь? Я хочу увидеть ее.

– Она спит. – Тиа, не привыкшая к нападкам мужа, тяжело сглотнула.

– Я могу вести себя очень тихо, – возразил он.

– Макс, я…

– Я ждал несколько долгих месяцев и больше не хочу ждать, – нетерпеливо заявил он. – Когда родилась Санча?

Тиа достала свидетельство о рождении и протянула мужу.

– Все это время я места себе не находил, – заметил Макс. – Я не знал, как ты себя чувствуешь, ходишь ли регулярно на осмотр к врачу… Я даже думал, что ты могла потерять этого ребенка.

– Прости, что я так долго не давала о себе знать, – натянуто повторила Тиа, ведя мужа по узенькой лестнице наверх в спальню дочери.

Макс ожидал, что его гнев стихнет, как только он переступит порог этого дома. Но Тиа встретила его так, словно ничего не случилось. А потом он был вынужден просить увидеться со своей собственной дочерью. Но когда Макс вошел в крохотную спаленку, где не помещалось ничего, кроме кроватки и комода, он снова пришел в ярость. В детстве у него самого почти ничего не было, и он хотел, чтобы его собственный ребенок ни в чем не нуждался.

– Суд не очень хорошо относится к матерям, которые лишают отцов права видеться со своими детьми, – угрюмо бросил он.

Тиа мертвенно побледнела, услышав в его голосе угрозу.

– Я думала, что так будет лучше для нас всех. Я думала, что ты не хочешь ребенка, не хочешь брать ответственность за него.

– Но я никогда ничего такого не говорил. И я не предлагал тебе сделать аборт или что-то в этом роде, – зло прошипел Макс и тихо подошел к кроватке.

Свет от ночника мягко падал на маленькое личико спящей малышки, ее загнутые густые реснички и розовые щечки. Свои пухленькие губки она явно унаследовала от своей матери. Сердце Макса мучительно сжалось, и он судорожно вздохнул. Санча казалась такой крохотной, ее коротенькие кудряшки смешно торчали в разные стороны, а пухленькие ручки расслабленно лежали на матрасике.

– Она настоящая красавица… – едва слышно сказал Макс, который никак не мог налюбоваться своей дочерью.

– Она очень похожа на тебя, – нервно заметила Тиа. Ей стало дурно, когда муж упомянул о суде и родительских правах, потому что она понимала, что ее поступок мог иметь для нее самые печальные последствия.

– Что написано в ее свидетельстве о рождении? – натянуто спросил Макс.

– Санча Марианна Леонелли. Я не знала ни одного имени твоих родственников, поэтому не могла включить их. А сестры из монастыря были моей единственной семьей.

– Я бы не хотел, чтобы ты назвала нашу дочь именем кого-нибудь из моих родственников, – подошел к двери Макс. – У меня не осталось о них хороших воспоминаний, которые мне хотелось бы перенести в следующие поколения.

– Я подозревала что-то в этом роде, – нерешительно ответила Тиа, спускаясь за мужем по ступенькам обратно на кухню.

– Вот почему меня пугала сама идея отцовства.

– О… Макс, – прошептала Тиа. На ее глаза набежали слезы. – Почему ты ничего не сказал мне? Я тоже переживала насчет того, что скоро стану матерью. Я боялась, что не справлюсь, что не смогу любить своего ребенка по-настоящему, потому что меня никогда не любила собственная мать.

– Но я вырос в еще более ужасных условиях, – неуверенно начал Макс. – Я никогда ни с кем не делился своим прошлым, вот почему мне так сложно говорить о нем. Но моя тетка ничего не хотела знать, а Эндрю сказал, что прошлое лучше похоронить, так что я носил все в себе.

– Мне кажется, они были не правы, – ужаснулась Тиа, которая не могла понять, как взрослые люди могли оставить явно травмированного ребенка наедине со своими страхами.

– Не знаю, – покачал головой Макс. – Может быть, начни я говорить и думать о том, что случилось, я бы застрял в прошлом. А это еще хуже. Поначалу меня мучили кошмары, да они и сейчас случаются время от времени.

– Я помню, – неуверенно заметила Тиа.