Маша Драч - Князь

- Ева! – на крыльце возник Князь. Его руки и лицо были испачканы кровью, меня всю передернуло. Потрясение мешало здраво рассуждать и нормально видеть. – Иди в дом! – Князь сделал шаг в мою сторону, я тут же в приступе неконтролируемого страха отползла назад, не позволив дистанции между нами сократиться. – Тебе плохо? – он остановился и напряженно посмотрел на меня.

Я открыла рот, но произнести или выдать хотя бы звук не смогла. Сердце так сильно стучало в груди, что стало больно под рёбрами.

- Ева, - Князь медленно направился в мою сторону, а я замерла на месте и теперь не только заговорить не могла, но и пошевелиться. – Я тебя напугал? – он склонился ко мне и я отчетливо, будто в замедленной съемке увидела, как капли крови скользнули по его щекам, соединяясь на подбородке. – Такова наша реальность, пташка, - Князь хотел прикоснуться ко мне, но я отпрянула, он нахмурился. – Я это сделал ради тебя.

- Не трогай, - просипела я, ощущая призрачный запах крови и болезненное головокружение.

- Ева, - Князь облизнул свою нижнюю губу и присел на корточки. – По-другому с крысами нельзя и подрывать свой авторитет тоже нельзя. Или ты думала, что мы здесь игрушками балуемся?

- Похоже, - чуть ли не задыхаясь от ужаса, проговорила я, - похоже, я вообще ни о чем не думала.

- Только не делай глупостей, - предостерёг меня Князь.

- Я хочу домой, - выдавливаю.

- Ты уже дома.

- Нет. К себе домой, я не могу… находиться здесь.

- Хорошо, пойдем ко мне.

- Нет! Я хочу к себе, к себе и никуда больше.

- Ева, - Князь потянулся ко мне, но я шарахнулась от его руки. – Ты должна повзрослеть и понять, что я стараюсь для нас. Раньше плевать было, а теперь я хочу устроить нашу жизнь так, чтобы тебе в ней было хорошо. И тот, кто мешает мне сделать это идет на хер.

- Нет, ничего не говори, - я отрицательно мотнула головой. – Просто позволь мне уехать сейчас.

- Тебе лучше быть рядом со мной, - с нажимом произносит.

- Нет! Я хочу побыть одна.

- Ева, ты не помогаешь мне. Я хочу защитить тебя.

- Если я хоть что-то значу для тебя то, прошу, дай мне сейчас уйти, - у меня всё внутри начинало гореть. Кажется, постепенно приходит осознание.

- Ты бьешь по больному, - Князь сглотнул и поджал губы. – Не поступай так со мной.

- Прошу тебя, - если я здесь пробуду хоть еще несколько минут, то непременно сойдут с ума. И это ни черта не преувеличение.

Князь пару секунд молчал, глядя на меня уставшим и растерянным взглядом.

- Хорошо, - в конце концов, ответил он. – Хмырь отвезет тебя. Но не смей хоть что-нибудь учудить с собой.

- Мне просто нужно время, - шепчу.

- Ты вернешься? – в темных волчьих глазах мелькнула надежда и опасение.

- Я… Я не знаю.

Всё происходило, будто в тумане. Я, кажется, даже ничего с собой не взяла, просто села в машину и дождалась, когда придет Хмырь. Он уселся за руль и одарил меня злым, пренебрежительным взглядом, но ничего не сказал. Машина тронулась с места.

- В чем дело? – спросила я, всеми силами гоня из головы кровавые картинки недавней расправы.

- Говорил же, что вы все бабы те еще суки, - после длительного молчания ответил Хмырь. – Как только дело жареным запахло, ты сразу же в кусты. Что? Не по нраву тебе такой Князь, да? – Хмырь кратко глянул на меня в зеркало заднего обзора.

- Ты ничего не понимаешь, ясно? – нервно ответила я.

- Ну да. Куда ж нам необразованным зэкам до таких, как ты, - язвительно просипел Хмырь.

- Мне просто нужно время, чтобы… чтобы принять всё это, понял? Я – небездушная машина, которая может на многие страшные вещи смотреть спокойно. И ни в какие кусты не прыгаю, - я вся вдруг завелась, разозлилась. – И вообще! Это не твое дело! Если тебя или Князя когда-то предала женщина, то это не значит, что все остальные – полные твари! Так не бывает!

Хмырь ничего не ответил, только сильней сжал руль и я поняла, что попала в самую цель. Не специально, но всё-таки попала. От такого открытия, я даже на секунду оторопела.

- Так вот оно в чем дело, - задумчиво ответила я. – Ты любил жену Князя, да?

- А что с того-то? – буркнул Хмырь. – Я его не предал, всё равно остался верен ему, наплевав на свои чувства. А знаешь почему? Потому что, не одна баба не стоит настоящей мужской дружбы.

- А Князь знает?

- Нет. И если тебе хватит мозгов, то и не узнает. Между нами ничего не было. Я хотел, но запретил себе.

- Мне жаль, правда.

- Оставь эти бабские штуки при себе, - фыркнул Хмырь и закурил. - Даша была блядью, а меня, походу, только к таким и тянуло. Никаких понятий для нее не существовало. Мало того, что шаболда, так еще и дрянь, предавшая Князя. Теперь замес повторяется, но только с тобой. И знаешь, это меня уже порядком заебало. Либо ты быстро приходишь в себя и возвращаешься, либо даже нос свой не суй к нам. Хотя знаешь, - Хмырь снова кратко глянул на меня в зеркало. – На какую-то долю секунду я даже подумал, что ты нормальная баба. Походу, прогадал.

- Как тебя еще не тошнит от самого себя?! – вспыхнула я. – Сколько еще ты будешь поливать меня грязью?! Да, я слабачка! Да и что теперь?! Но я верна Князю, несмотря ни на что! Да, мне трудно принять такую его… жизнь, но я хотя бы пытаюсь! Пытаюсь осознать, что ничего в этом мире не делится на белое и черное! А это знаешь ли не так уж просто! Нельзя взять и перевернуть все свои взгляды с ног на голову! Так не бывает! Ну разве что, если ты не лицимер, который меняет свою точку зрения на раз-два-три! А ты! Ты абсолютно невыносимый человек! Я тоже между прочим думала, что ты всё-таки хороший мужик, а ты… ты козел, Хмырь! Настоящий непроходимый козел! – я выдохнула, скрестила руки на груди и шмыгнула носом.

- Ладно тебе, - уже спокойней произнес Хмырь. – Только твоих соплей сейчас не хватало.

- А я и не распускаю их, если ты еще не заметил, - язвлю.

- В тебе живет настоящая сука, Ева, - Хмырь выбросил окурок в окно.

- Ну, спасибо, - я нахмурилась и отвернулась, чтобы даже затылок этого гада не видеть.

Постепенно вспышка злости спала, растаяла буквально на глазах, и мне опять стало дико паршиво на душе. Такие резкие смены настроения вызвали ноющую головную боль, что перетекала от висков в затылок. Я прикрыла глаза и эта боль хоть чуть-чуть, но всё же ослабла.

- Приехали уже, - заявил Хмырь.

Я глянула в окно и увидела знакомый подъезд. Кажется, не заметила, как и задремала. Голова гудела, а глаза жгло от слез и недосыпа.

- Хорошо. Спасибо, - я вышла из машины, и порыв холодного ветра тут же окончательно вернул меня в реальность.

- Эй, Ева! – окликнул меня Хмырь, когда я уже подошла к своему подъезду.

- Что?

- Ты это… Быстро всё мозгуй и тяни свои тощие булки обратно к Князю. Мой базар – мой, а вот ему хреновенько без тебя будет. А вздумаешь прокидать его… Тогда лучше мне на глаза не попадайся.

Князь

Скурив, буквально сожрав целую пачку сигарет, заливаю в желудок три стопки шнапса подряд. Пойдёт. Облегчения нет, зато мозги немного расплавились и теперь не так сильно хочется кому-нибудь въебать, чтобы избавиться от конченного ощущения собственной кончелыжности.

Какая-то тупая музыка лупит по барабанным перепонкам, заглушая мысли в моей голове. А их много, даже больше, чем можно переварить. Закидываюсь еще несколькими стопками. Не закусываю. Голые бабы танцуют, вертят своими задницами, щипают себя за соски, но как-то насрать. Откровенно и с высокой колокольни насрать.

Откинувшись на спинку дивана, начинаю новую пачку сигарет. Уже весь ими пропах. Ненавижу все эти блядские мысли. Ненавижу копаться в себе. Всё определяют действия, а не дебильные размышления. Но сейчас как-то что-то пошло не так. Охренеть как не так. А самое главное – я не знаю, что со всем этим делать. Впервые. Усталость, что, кажется, скопилась за все те времена, которые я варюсь в месиве из крови, денег и оружия, в самый неподходящий момент решила дать мне под дых.

- Чё ты такой вареный? – спрашивает Хмырь, с трудом оторвав свои похотливые моргала от голой бабы.

- Думаю, - затягиваюсь и пускаю кольца в потолок бара.

- В таком-то месте и думать? – лыбиться, а мне вдруг захотелось вмазать дружку своему прямо в скулу, чтобы лыбу стёр свою.

- Отвали, - прикусываю фильтр сигареты и наливаю себе еще рюмку.

- Это из-за нее да? – Хмырь тоже наливает.

- Из-за всего, - закидываюсь и продолжаю курить. Шнапс уже идет как вода, а у меня ни в одном глазу.

- Чего ты так грузишься? Косой уже «отдыхает» в лесу. Ну подставил свою жопу козлам, так они нам ничего не сделают.

- Уже сделали всё, что могли, - сквозь зубы шиплю.

Всегда пытался убедить себя, что места для какой-либо боли у меня нет. Лишнее это. И не красит она меня. Но вот, что-то всё равно ноет в груди. Оно ноет и ноет, отчего хочется голыми руками с корнем выдрать это «что-то». Только вот где его искать? Хрен его знает.

Убийство Косого не принесло мне ожидаемого успокоения. Права пташка была в том, что жмурик ничего не исправит. Но вместе с этим я всё равно хотел его укокошить. Так дико хотел, что покатился с катушек. Это ни черта не приятное занятие. Просто так нужно было поступить, так поступают в наших кругах. Или смерть, или жизнь. Ничего посередине нет. Но каждый раз, когда ты кого-то убиваешь, самому сдохнуть хочется. Потом нормально становится, а первые несколько дней, будто похмелье жестокое. Колотит всего и спать не получается.

- Адмирала жалко, - продолжил свой тупой базар Хмырь. – Деда тоже, но бля, жизнь у нас такая.

- Ты, - я резко ухватил Пашку за шиворот и хорошенько тряхнул. – Если не хочешь пойти вслед за Косым, прикуси язык. Жизнь такая. Нахер иди, понял? – я отпустил Хмыря.

- Понял-понял, только не кипятись. Понимаю, неприятно, но у нас такое не впервой, - охреневший друг потер свою покрасневшую шею.

- Но под раздачу в этот раз, мать твою, попали те, кто мне был дорог.

- А что будешь делать со своей этой?

Птаха… Вот кто может вытрясти всю мою душу. И как так получилось? Где я прозевал этот момент, когда обычное блядское увлечение переросло во что-то серьезное? Как-то всё мимо меня прошло. Подпускал ближе, еще ближе и теперь сижу в каком-то занюханном баре с пробитой грудиной. До чего ты, Князь, дошел? До ручки. Баба тебе яйца выкручивает, а ты не только не сопротивляешься, но и поощряешь это.

Понимаю, что она это не со зла. Испугалась. Слишком много дерьма ей открылось. А пташка-то не для этого создана. Ей ласка нужна, какие-нибудь слова красивые, поступки там всякие сопливые. А я… А что я? Авторитет, который только знает, как правильно бабу на кровати разложить. Всё.

Но самое странное и непонятное для меня, это то, что рядом с ней я не чувствую себя настолько пропащим. Раньше как-то не думал о будущем, а теперь… И то хочется успеть сделать, и то. Она что-то там говорила про детдом. Тут тоже надо бы всё как надо организовать. Наладить, так сказать, все пути. Почему нет? Есть под нами один детдом, почему еще один не обеспечить. И как бы это по-дурацки не звучало, детей хочу. Никогда не думал об этом, а сейчас… Хочу, но понимаю, что мелочи пузатой рядом с таким папашей делать нечего. Поэтому собственно я и поднял старую тему насчет политической деятельности. Получить кресло, неприкосновенность и можно нормальный бизнес организовать. Времена меняются и нам, сегодняшним зэкам, надо «переодеваться» в завтрашних бизнесменов.

- Ничего, - отвечаю. – Пусть обмозгует всё. Главное, чтоб под присмотром была.

- Я за этим слежу, можешь не парится. Легавые туда не сунутся.

- Хорошо.

- А если она зассыт и не вернется? Чё тогда делать будешь?

- Не зассыт.

- Откуда такая уверенность?

- Потому что знаю, Хмырь.

- Втрескался ты, мужик, как пацан зеленый.

- Пусть так. Это что-то меняет? – смотрю на Пашу в упор.

- Нет. Твоё дело, я судя соваться не стану.

- Верно соображаешь.

Наш базар прервал внезапный женский визг и треск ломающийся двери. Я вскочил со своего места, вытаскивая из-за пояса пистолет, но тут оружие оказалось бессильным.

- Легавые, - прошипел Хмырь, опрокидывая стол.

 ***

Ева

Я проснулась внезапно, будто меня толкнули в грудь. Глаза резко распахнулись, и рассеянная тьма в комнате на секунду сбила с толку и напугала. Я быстро села в кровати, отчего закружилась голова. Тяжелое сбитое дыхание еще долго мучило грудную клетку, но осознав, что я нахожусь дома, где меня уже почти неделю никто не трогал, чувство зыбкого, но всё же покоя медленно затопило собой весь тот непонятный страх.