Помимо «классического собаковода» по дорожкам прогуливалась в компании своего кудлатого пуделька девочка-подросток лет четырнадцати в короткой курточке и смешной яркой шапке с большим помпоном. Девочка, почти не обращая внимания на носившегося между лавочками и деревьями пуделя, разговаривала по телефону. Она уже и появилась в сквере с трубкой у уха. И все те двадцать минут, что гуляла, продолжала разговаривать. «С подружкой мальчиков обсуждают, – предположил Алексей. – Сидорова из девятого «Б» и Иванова из десятого «А».

Третьей владелицей собаки была тоже женщина. И если мужчину Алексей про себя поименовал «классическим собаководом», то эту женщину он назвал «Дамой с собачкой». Она и была дамой – в шляпке, длинном пальто, сапогах на «шпильке». В одной руке женщина сжимала перчатки, в другой – тонкий поводок. Собачка у нее тоже была под стать – маленькая, какой-то декоративной породы, которую Алексей не опознал – то ли болонка, то ли шпиц, а может, и помесь. Собачка послушно трусила рядом с хозяйкой, не отвлекалась, как любопытный пудель, на чужие метки на деревьях. «Аристократка», – подумал Алексей, наблюдая, как собачка с достоинством несет свою лохматую головенку с завязанной яркой резинкой челкой и как смешно перебирает лапками. Но тут же поменял свое мнение, потому что стоило собачке встретиться на дорожке с доберманом, как она залилась визгливым истеричным лаем. «Обычная шавка, – поморщился Алексей. – Слон и моська…»

За сквером, огороженный хлипкой проволочкой с навешанными на нее красными флажками, разверзнул свой зев глубокий котлован с проложенными на дне какими-то трубами и арматурой. Алексей, глядя на это, неодобрительно покачал головой: понятно, что коммунальным службам понадобилось то ли трубы поменять, то ли новые проложить, а может, и вовсе затевались какие-то строительные работы. Но нельзя же оставлять такую «пасть монстра» раскрытой, огороженной почти незаметной проволочкой! А ну-ка туда скатится какой-нибудь бедолага! А если ребенок? Вот помчится глупый пуделек за голубем прямиком к этой яме, а за неумной собачонкой – и девочка-хозяйка. И скатятся оба, и свернут себе шеи или, что еще хуже, упадут на торчащие прутья арматуры. «Надо бы спросить у Инги телефон местной администрации да позвонить и «настучать» им как следует», – решил про себя Алексей, не столько чувствуя в себе замашки всемогущего в своем городе человека, а просто искренне не понимая, как здесь, в столице, могли допустить такой беспорядок. Все, что касалось бизнеса, работы, строительства, его волновало и сердило подобной халатностью, а если уж дело касалось безопасности – втройне злило.

Сзади раздались шаги, и он поспешно оглянулся. За его спиной стояла Инга, одетая лишь в очень короткую тунику. Девушка сонно зевнула и переступила босыми ногами. Волосы ее были небрежно подколоты заколкой-«крабом». Алексею очень нравилось, когда она вот так убирала волосы ради удобства, не особо заботясь об аккуратности прически. Тогда она становилась очень домашней.

– Давно встал? – спросила она и потянулась, с наслаждением выгнув спину. При этом короткая туника поднялась, оголив бедра девушки – стройные, упругие, спортивные, но вместе с тем очень женственные, округлые – и треугольник трусиков. Алексея бросило в жар и от провокационной картины, и от еще свежего воспоминания, когда он держал Ингу в объятиях, скользил ладонью по плавной линии ее бедер, ненасытно целовал каждый сантиметр ее кожи, пахнущей ванилью.

– Нет. Где-то час назад, – сказал он, отводя глаза.

Инга глянула на настенные часы и удивленно присвистнула:

– Ого, я проспала три часа! Хоть бы разбудил меня.

– Тебе нужно было выспаться, – просто ответил он.

Инга с молчаливой улыбкой кивнула, благодаря.

– Хочется есть, – пожаловалась она. – Только готовить нет желания.

– Сделать что-нибудь? – великодушно предложил он.

Инга недоверчиво на него оглянулась и удивленно переспросила:

– Приготовить? Ты ведь не умеешь!

– Ну… Да, это так. Хотя сосиски в микроволновке сделать могу. Я там у тебя уже видел в холодильнике целый пакет.

– Ну хорошо, приготовь сосиски, – усмехнулась Инга и добавила: – Дай мне только немного времени на то, чтобы я могла принять душ.

Через десять минут она, закутанная до пят в теплый халат, с влажными распущенными волосами, сидела на табуретке, поджав под себя ноги в тонких носках, и уплетала за обе щеки сосиски с чуть зачерствевшим вчерашним хлебом и кетчупом. Алексей с умилением глядел на девушку, перед ним на тарелке сиротливо лежала единственная остывающая сосиска, к которой он почти не притронулся.

– А ты чего не ешь? – спросила девушка с набитым ртом.

– Не хочется. А ты ешь, ешь, тебе силы нужны.

Она хмыкнула и положила себе в тарелку очередную сосиску.

– Лариса не звонила, пока я спала?

– Нет.

– Надо позвонить ей. Узнать, как Вадька. Все же мне как-то беспокойно на душе.

– Инга, если бы были какие-нибудь новости, то тебе уже обязательно сообщили бы.

– Это так, но… Лучше я позвоню Ларисе!

Она оторвалась от тарелки, принесла на кухню мобильный и набрала номер невестки.

– Лара, как Вадим? Есть новости?

И замолчала, слушая.

Алексей, затаив дыхание, смотрел на девушку, стараясь по выражению ее лица прочитать то, что ей сообщали – хорошие новости или неважные.

– Операцию по каким-то причинам перенесли на вечер, – сказала Инга, откладывая телефон. – Из хорошего – Ларисе разрешили побыть с Вадимом. Он был в сознании и не спал, поэтому они даже немного поговорили. Брат был в своем репертуаре: пошутил на тему того, что этот день рождения ему точно запомнится на всю жизнь своей оригинальностью, потому что впервые ему предстоит провести его не за столом, а на столе.

– Вот видишь! Все не так и плохо, – приободрился Алексей, обрадованный не меньше Инги новостями. – И будет еще лучше!

Девушка молча улыбнулась и с аппетитом принялась за следующую остывшую сосиску.

– Инга, я с тобой поговорить хотел.

Он кашлянул, будто собирался сообщить ей что-то важное, но не знал, какие слова подобрать. Инга, заинтригованная, вопросительно подняла брови.

– По поводу подарка тебе. Ведь у тебя, как бы там ни было, сегодня день рождения, и дата круглая, поэтому подарок тоже должен быть такой… значительный. Я долго думал, что бы тебе такое подарить, даже, признаться, звонил твоему брату, чтобы посоветоваться… И мы с ним решили, что подарим тебе машину. Вадим говорил, что уже давно настаивал на том, чтобы ты обзавелась собственным авто, но ты игнорировала его просьбы. Поэтому он сказал, что день рождения – это как раз хороший повод для такого подарка тебе. И, в общем, мы уже купили тебе… «Тойоту».

– Леша! – ахнула Инга. И, прижав ладони к лицу, недоверчиво покачала головой.

– М-м-м, понимаю, что сейчас подобный подарок тебе, в свете аварии Вадима, покажется неуместным. Но что сделано, то сделано, – продолжил Алексей, оправдываясь, будто за совершенный проступок. – Правда, отдать тебе ключи прямо сейчас я не могу, потому что они у Вадима – он занимался оформлением всех бумаг. Мы с ним договорились, что вручим тебе ключи в ресторане. Но из-за аварии Вадима все поменялось. А где ключи и куда твой брат поставил машину – я не знаю. Извини за испорченный сюрприз.

– У меня нет слов, нет слов, – как заведенная повторяла Инга, слушая Алексея. А когда он закончил, вскочила с места и бросилась ему на шею. Потом, когда первые эмоции поутихли, она язвительно добавила: – Вредный братец! Все же сделал по-своему! Обманул меня. Еще и тебя в сообщники взял!

– Ты не рада? – обеспокоился Алексей.

– О чем речь! Конечно, рада! Только неожиданно так… И… очень в духе Вадьки. Он же упрямец! Если что задумал, то так и сделает.

– Мне очень жаль, что не могу показать тебе машину сегодня. Но помимо нас с Вадимом о сюрпризе знала и его жена. Может, она тебе сегодня и отдаст ключи? Хотя… Сейчас ее мысли заняты лишь мужем.

– Да неважно, Леша, когда я ее получу! – смеясь, махнула рукой Инга. – Рано или поздно. Ты прав, сейчас на первом месте – не подарки, а Вадькино здоровье.

– Хочешь, мы сегодня поедем к нему вместе? И вместе останемся в больнице?

– Да, – рассеянно ответила она, думая уже о чем-то другом.

– Когда поедем?

– Скоро. Я только приведу себя в порядок. И… еще мне нужно поговорить с тобой. О Лизе.

Она отодвинула в сторону тарелку и решительно подняла на Алексея глаза. Он вопросительно вскинул брови, но промолчал, ожидая, что ему скажет Инга.

– Леш, ты знаешь, что твоя девочка – необычная, – начала она, заметно волнуясь. Алексей кивнул, показывая, что понимает, что Инга имеет в виду. Как и она смотрела ему прямо в глаза, он смотрел в ее – поменявшие сейчас оттенок с просто серого на стальной. Ее волнение, которое выражалось в том, что Инга начинала теребить тонкие кольца серебряных браслетов на запястье, заразило и его. Он только оглянулся на подоконник, на котором лежала пачка сигарет, мечтая закурить, но не решаясь перебить Ингу.

– Я не буду ругать тебя за то, что ты скрыл от меня все, что происходит в последние дни с Лизой, хоть и просила сообщать мне об этом… Спишем на то, что из-за проблем в работе ты забыл о моей просьбе. Лиза сама позвонила мне позапрошлой ночью и рассказала о видениях, которые ее посещают. Она поведала мне все в подробностях – что чувствовала, что видела, что слышала. Причиной ее звонка послужило то, что она увидела аварию, в которую как раз попал мой брат, и очень встревожилась. Я уже знала о том, что случилось с Вадимом, но, конечно, без подробностей. Так вот, это Лиза рассказала мне о них. Она не видела саму аварию, но «побывала» на месте, где это все случилось, и дала подробное описание.

Алексей недоверчиво покрутил большой и немного лопоухой головой. Но опять же промолчал. Инга тоже замолчала, собираясь с дальнейшими мыслями. В тишине только раздавалось тихое бряцанье ее браслетов, которые она продолжала теребить.

– Лиза сказала, что чувствовала себя так, будто очутилась на месте моего брата. И у меня есть все основания ей верить, потому что Лиза еще рассказала мне о некоторых вещах, которые могли знать только мы с Вадимом. Это были некоторые картины из нашего детства, которые вспоминались ему в тот момент. Лиза рассказала о том, как мы воровали с братом черешню из соседского сада. Она даже описала платье, которое было на мне, – и такое платье на самом деле существовало! И испортила я его как раз тем, что собирала в его подол черешню. Рассказала Лиза и о том, как Вадим в итоге навернулся с дерева и сосед, в чьем саду мы хозяйничали, возил его в травмпункт зашивать бровь. О пасеке она тоже поведала. И о старом мотоцикле с коляской… Конечно, можно предположить, что девочке каким-то образом удалось узнать эти подробности, но мне с трудом представляется, кто бы мог рассказать ей об этом, кроме нас с Вадимом. Сосед дядя Миша – владелец сада, пасеки и мотоцикла – уже давно ушел в мир иной. Ты мне веришь, Алексей?

– Верю, – глухо сказал он и, спросив у Инги позволения закурить, дотянулся до подоконника, взял из пачки одну сигарету и с облегчением затянулся.

– Это еще не все, Леш. Лиза рассказала мне не только о Вадиме, но и о других видениях, которые получила. В одних случаях это были подобные картинки-предвидения, в других – звучание голосов, кто-то молил о помощи, кто-то, наоборот, что-то жестко требовал. В третьем и единственном случае Лизе удалось с помощью такой телепатии найти воришку в классе. Это как раз оказалось тем происшествием, после которого ты решил отправить ребенка в Питер к специалисту. Лиза потеряла сознание в школе. Но потеряла его не потому, что у нее возникли какие-то проблемы со здоровьем. Она просто не смогла справиться с эмоциональным потрясением, которое получила, когда обнаружила, что нечестным человеком, который присваивал себе вещи одноклассников и вытащил кошелек у учительницы, оказалась ее близкая подруга. Лиза не только испытала шок от такого открытия, но и очутилась на распутье, не зная, как поступить – рассказать всем о том, что это ее подруга украла вещи, и тем самым предать ее или покрыть ее и промолчать. Сложный выбор для маленькой девочки, отличающейся высокими моральными качествами. Она, кстати говоря, еще так и не решила, как поступить, и поэтому в душе переживает. Да, и каждое такое видение отнимает у нее много сил – это еще одна из причин ее обмороков, не только душевное потрясение. Хотя, согласись, для маленькой девочки картины аварии, убийства (она предвидела и Лёкину гибель) – уже шок.

– И почему с Лизой это происходит? – глухо спросил Алексей, глядя на Ингу растерянными глазами.

– Как я тебе уже и говорила – она необычный ребенок, наделенный особыми способностями. Силой. Эти ее способности только начинают проявлять себя, рвутся наружу, но девочка и в силу своего возраста, и ввиду отсутствия учителя и информации еще не знает, как ими управлять.