Марта Шредер - Кодекс страсти

Кэролайн не верила своим ушам.

– Ну, конечно. Это идея, час которой настал.

– Гарри, но в Канзасе или Айове даже холмов приличных нет. Откуда там планировать?

– Вот опять ты, Кэролайн, всегда начинаешь занудствовать. Ладно, у меня больше нет времени для бессмысленных разговоров. Просто объясни Тессе, что у меня сейчас нет лишних денег из-за моего нового проекта.

– Разве ты сам ей не объяснил, почему ты не можешь дать…

– Я не могу разочаровать мою куколку. Ты ведь не хочешь, чтобы она считала своего папу неудачником. Я сказал ей, что попытаюсь найти деньги и, если мне удастся, позвоню тебе. Так что ты только подожди до вторника или среды, позвони ей и скажи, что я не смог. – Гарри говорил быстро, как всегда, когда он хотел, чтобы кто-то выручил его из неприятной ситуации. – В конце концов, Кэролайн, тебя ведь никто не заставлял тратить деньги на юридическую школу. Если ты ее бросишь, у тебя будет на тысячу в год больше для Тессы и Бена.

Кэролайн ожидала чего-то подобного от Гарри. И хотя она знала, что он давно ее не слушает, она сделала еще одну попытку:

– Гарри, но ведь ты мог бы попросить свою мать помочь детям…

– Кэролайн, мы это уже обсудили. Официальные последствия того, что мы дадим им какие-то деньги, будут ужасны для мамы и для меня. Ты как никто другой должна это понять. Сейчас у меня нет времени. Мы с Роксаной идем на вечернюю прогулку. Просто скажи Тессе, что я не могу ей помочь.

Кэролайн глубоко вздохнула и подумала, что с книгой придется подождать. Она вдруг заметила, что пол в кухне пора вымыть. Вернее, что ей пора заняться мытьем пола. Кэролайн использовала уборку дома для разрядки своих эмоций. В последние два года дом сверкал как никогда раньше. Даже, несмотря на юридическую школу и работу, у Кэролайн часто возникала потребность мыть и чистить.

Внезапно Кэролайн села на корточки посреди кухни, окруженная мыльной пеной, и засмеялась. Она вдруг представила себе Гарри с крыльями в виде престарелого Икара, прыгающего с крыши сарая в Айове. От этого зрелища ей стало так хорошо, что она бросила на середине недомытый пол и пошла спать.

На следующий вторник Дэниел вошел в класс со стопкой бумаг в руках, и в ту же минуту раздался звонок. Все уже несколько дней гадали, когда они получат свои работы. Кэролайн смотрела на стопку с подозрением. Она почти боялась узнать, что ей поставил Фрателли. Ведь это ее первая оценка в юридической школе, и поставить ее должен именно Фрателли.

Урок закончился, и Кэролайн вместе с другими подошла к профессору Фрателли получить свою работу. Когда она назвала свое имя, он, не поднимая глаз, что-то буркнул и велел ей подождать, пока он раздаст остальные работы. Кэролайн нетерпеливо ждала в стороне, пока однокурсники выходили из класса, поспешно открывая последний лист в поисках оценки, чтобы уже потом вернуться к чтению профессорских комментариев.

И вот наконец Кэролайн осталась наедине с Дэниелом Фрателли в просторном пустом классе. Она ожидала в нетерпеливом молчании, пока он тщательно укладывал свой портфель.

Дэниел поднял глаза.

– Вы ждете свою работу? – сказал он.

– Да, как вы просили, – ответила Кэролайн сквозь зубы.

Этот человек с каждым днем становился все невыносимее. Когда она покончит с договорным правом и с Дэниелом Фрателли, то перед уходом выскажет ему все, что она думает о его мелочном преследовании.

– Да, да, конечно. Я поставил вам оценку, хотя работа была сдана позже срока.

На следующий вторник Дэниел вошел в класс со стопкой бумаг в руках, и в ту же минуту раздался звонок. Все уже несколько дней гадали, когда они получат свои работы. Кэролайн смотрела на стопку с подозрением. Она почти боялась узнать, что ей поставил Фрателли. Ведь это ее первая оценка в юридической школе, и поставить ее должен именно Фрателли.

Урок закончился, и Кэролайн вместе с другими подошла к профессору Фрателли получить свою работу. Когда она назвала свое имя, он, не поднимая глаз, что-то буркнул и велел ей подождать, пока он раздаст остальные работы. Кэролайн нетерпеливо ждала в стороне, пока однокурсники выходили из класса, поспешно открывая последний лист в поисках оценки, чтобы уже потом вернуться к чтению профессорских комментариев.

И вот наконец Кэролайн осталась наедине с Дэниелом Фрателли в просторном пустом классе. Она ожидала в нетерпеливом молчании, пока он тщательно укладывал свой портфель.

Дэниел поднял глаза.

– Вы ждете свою работу? – сказал он.

– Да, как вы просили, – ответила Кэролайн сквозь зубы.

Этот человек с каждым днем становился все невыносимее. Когда она покончит с договорным правом и с Дэниелом Фрателли, то перед уходом выскажет ему все, что она думает о его мелочном преследовании.

– Да, да, конечно. Я поставил вам оценку, хотя работа была сдана позже срока.

– Она была сдана не позже срока, профессор. Вы мне продлили срок. – Кэролайн с трудом сдерживалась, чтобы говорить спокойно.

– О, разумеется. – Он взглянул на нее с сардонической улыбкой. – Если бы я этого не сделал, вы получили бы ноль за сдачу с опозданием, и мне не пришлось бы читать вашу работу.

– Почему же вы не отдаете ее мне, если оценка уже поставлена?

Ну вот, опять ему это удалось: Дэниел Фрателли потянул за веревочку, и Кэролайн взорвалась от гнева. Предсказуемая реакция, как у собаки Павлова.

– Я должен подержать рукопись еще день или два.

Это было невыносимо. Она должна знать свою оценку, ведь это первая оценка ее успехов в школе. После того как она столько лет ничему не училась и так сильно сомневалась в своих возможностях, ей нужно было знать, как профессор оценивает ее работу. Даже мнение Дэниела Фрателли в этот момент что-то значило:

– Почему вы хотите задержать работу? Мне нужно знать свою оценку, профессор. Есть ли какая-нибудь причина, по которой я не могу узнать ее, или это ваш особый стиль поведения со снобами из Мейн-Лайн?

Кэролайн трясло от нервного возбуждения и гнева, но она не была напугана. Лучше бороться, чем позволить на себе ездить.

– Послушайте, мисс Фолкнер, – поднял руки Дэниел, – я не пытаюсь чинить препятствия. Я задержал вашу работу, чтобы сделать с нее копию. Копию сделать нужно для того, чтобы послать ее в комиссию по награждениям. Я рекомендую вас в кандидаты на первый приз среди первокурсников.

Кэролайн молча уставилась на Фрателли. Он рекомендует ее работу на приз? Наверное, она ослышалась. Он, должно быть, сказал «вниз» или что-то еще, только не «приз».

– Не смотрите на меня так, мисс Фолкнер, а то я начинаю думать, что у меня на лбу вырос третий глаз. – Кэролайн не отвечала. – По крайней мере, закройте рот, – сказал он сухо. – Вы выглядите, как деревенская дурочка.

Вот это уже был прежний Фрателли. Значит, она не бредит.

– Это… это хорошая работа? – спросила Кэролайн.

– Разумеется, это хорошая работа, мисс Фолкнер. Я не стал бы рекомендовать плохую работу, не так ли? Вы получили пятерку.

Дэниел смотрел на нее из-под густых темных бровей. Он и раньше знал, что Кэролайн Фолкнер красивая женщина. Еще на приеме в деканате он заметил ее необыкновенные голубые глаза. Когда они разговаривали, его охватило физическое влечение, такое же еле уловимое и незабываемое, как запах ее духов. Но сейчас он впервые увидел, как Кэролайн наконец сбросила с себя груз своей строгой одежды и сдержанного поведения. Сейчас победная улыбка Кэролайн Фолкнер могла бы осветить весь город.

Дэниел уже признался сам себе, что ему доставляет удовольствие злить Кэролайн. Он считал, что это ей полезно. Обычно она старалась сдерживать свои эмоции и все же всегда реагировала на его подначки.

Когда она злилась, то становилась красивее. Но он не был готов к встрече с этой, вновь обнаруженной Кэролайн – гордой, уверенной в себе, светящейся торжеством.

Кэролайн все еще не знала, что сказать. Ей казалось, будто гигантский камень только что свалился с ее груди, как будто в ее венах забурлило шампанское.

Она это сделала! Она получила пятерку в юридической школе Урбана. Предвкушение будущих пятерок, удовлетворения от хорошей работы по выбранной специальности заполонило ее мысли. Независимо от того, что думают ее дети, или бывший муж, или кто угодно еще, она будет чертовски хорошим адвокатом!

Но самым хорошим, совершенно неожиданным и замечательным было то, что именно Дэниел Фрателли вручил ей ключи в этот мир. Если бы кто-нибудь другой, а не Фрателли со своей сардонической полуулыбкой стоял перед ней, она бы, наверное, не удержалась от того, чтобы обнять его и издать крик неподдельной бурной радости.

Это была удивительная минута. Несмотря на неудобство, которое Кэролайн ощущала в присутствии Фрателли, она хотела поблагодарить его, немного поделиться с ним своими чувствами. Она улыбнулась ему и дотронулась до его руки. По ее пальцам как будто пробежала искра, но на этот раз она не отдернула руку.

– Профессор, – сказала она, не успев подумать о том, что говорит, – я бы хотела это отпраздновать. Давайте ненадолго забудем о наших расхождениях. Пожалуйста, позвольте мне угостить вас выпивкой.

– Вы мне ничего не должны, мисс Фолкнер, – резко сказал Дэниел, убирая руку за спину. – Вы заслужили свою оценку и рекомендацию. Не стоит меня благодарить. Я сделал бы это для любого ученика.

Можно было не сомневаться, что Фрателли остудит ее пыл холодным душем. Его слова звучали так, как будто поставить Кэролайн пятерку было самым трудным делом в его жизни. Как будто, приглашая его выпить, Кэролайн пыталась подкупить его, чтобы он ставил ей пятерки до конца семестра. Она повернулась к двери, мысленно давая себе обещание больше никогда в жизни не говорить приятного мужчине, что бы он ни сделал.

– Ну что же, еще раз спасибо, мистер Чипс, – сказала Кэролайн, повернувшись спиной к Дэниелу.

– Я не чувствую себя сегодня по-чиповски, – ответил Дэниел с каменным лицом.

– Да, пожалуй. Но, видимо, вы это чувствовали, когда оценивали мою работу. – Кэролайн помахала рукой. – А именно это сегодня важно.

Поспешно идя по коридору к двери, Кэролайн слышала медленные шаги Дэниела Фрателли за своей спиной, как будто он специально старался не догнать ее.

– Мы угощаем, Кэролайн. Вы единственная получили пятерку!

Кевин Келли, обхватив руками спинку стула, сидел в кафетерии на первом этаже школы. Была суббота, и их учебная группа встречалась в одной из аудиторий наверху.

– Он совершенно прав, в виде исключения, – не удержался от колкости Нил Кассиди. Это был изящный юноша с соломенного цвета волосами и голубыми глазами. В Ниле Кассиди все казалось блеклым, размытым. Кэролайн он напоминал недодержанную фотографию. Но его мозги были совсем не блеклыми. Он мог с кристальной ясностью изложить свои идеи кому угодно. – Пойдемте, пока в баре не кончились крендели.

Баром назывался кабачок в двух кварталах от школы. На неоновом знаке над дверью было написано просто «Бар». Говорили, что второй хозяин снял первоначальное имя, но у него не хватило денег его изменить. Уже много лет бар оставался просто «Баром», и если у него когда-то и было другое имя, то все его давно забыли. Внутри было темно и накурено, и ранним субботним вечером помещение пульсировало голосами и движениями студентов, неплохо проводящих там время за столиками.

– Пива для всех, идет? – проорал Нил, перекрикивая завывания гитары Эдди ван Халена, раздающиеся из автоматического проигрывателя. – Кэролайн?

– Отлично! – прокричала она.

Кэролайн не очень любила пиво, но в тот момент покупка шотландского виски была за пределами ее финансовых возможностей, а идея купить в баре белое вино представлялось сомнительной. Пиво более или менее годилось.

Они выпили за Кэролайн, а потом друг за друга; оставшаяся троица получила по четверке или по четверке с плюсом за работу по договорному праву. Они хохотали и поддерживали подобие разговора под шум и музыку на верхнем уровне децибелов. Кэролайн была им всем благодарна. Обычно ее субботний вечер ничем не отличался от вечеров с понедельника по пятницу. Даже пиво, выпитое вместе с однокурсниками, было для нее событием.

В конце концов, Сьюзен сказала, что она должна идти встречать свою мать из кино, и все договорились увидеться назавтра у Кэролайн. Теперь их встречи по выходным длились дольше. Был уже ноябрь, дело близилось к устрашающим экзаменам первого семестра, и напряжение усиливалось.

Они расстались прямо у бара, и Кэролайн повернулась, чтобы пройти полквартала до метро. Было еще только шесть часов, и на улице были люди. Кэролайн быстро двинулась в путь, как вдруг почувствовала, что кто-то схватил ее за руку.

Она рванулась, приготовившись завопить и одновременно доставая из сумочки газовый баллончик, который всегда носила с собой.

– Пожалуйста, не кричите, мисс Фолкнер, – сказал Дэниел Фрателли. Он поднял руки над головой, насмешливо улыбаясь. – Я вижу, студентка готова к самообороне.