– А Бэтмен – горячий парень.

– Робин тоже ничего, – вступилась Гэби.

Ого. Она защищает Лекса? Я потрогал ее лоб – нет ли у нее жара. Гэби отпихнула мою руку и протянула мне кусочек пармезана.

Дверь распахнулась, и в кухню вошел Лекс с парой бутылок вина в руках.

– Извини, попал в гребаную пробку.

– Следи за языком, – вскинулась Гэби.

Мы с Лексом переглянулись. Он подошел к штрафной банке и сунул в нее долларовую купюру.

Это все ее глупые двойные стандарты. Гэби сама часто ругается. Но никому не позволено сквернословить на ее кухне. Моя подруга наполовину итальянка, и для нее и ее семьи кухня – это оплот мира, любви и еще какого-то дерьма, которое я вечно забываю. Так что распускать язык рядом с едой категорически запрещалось.

Но для Лекса это было все равно что обернуться девушкой и поцеловать меня взасос. Он признался, что, когда оказывается у Гэби на кухне, чертыхается про себя и специально напивается, чтобы не возникало желания перерезать себе вены.

Так что приятель пробормотал что-то себе под нос, схватил мой бокал с вином и залпом его выпил.

– Ну что, садимся? – спросил он, вытирая губы тыльной стороной ладони.

Серена не могла оторвать от Лекса похотливых глаз. Сильно сомневаюсь, что он давал ей повод. Впрочем, Лекс великолепно умеет все упрощать, разрешать неловкие ситуации, особенно когда дело касается того, чтобы гадить там, где ешь, и наоборот. Интересно, а Гэби об этом знает?

Его она почему-то не лупит.

Следовательно, пребывает в счастливом неведении.

– А где вторая соседка? – спросил Лекс, наливая себе еще вина.

– Я здесь!

Блейк вошла в комнату.

Лекс от неожиданности уронил бокал. Вино разлилось по полу. Потом парень начал кашлять и задыхаться.

Гэби с таким усердием колотила его по спине, что не удивлюсь, если приятель не досчитается пары целых ребер.

– Ты как?

– Вот дерьмо! – воскликнул Лекс охрипшим голосом.

Гэби протянула ему штрафную банку. Лекс снова бросил в нее доллар, бормоча под нос очередные проклятия.

– Что с тобой такое? – спросила Блейк, скрестив руки на груди, что заставило ее тело выглядеть… еще сексуальнее, если это, конечно, вообще было возможно.

Даже несмотря на неизменные шлепанцы.

Но все, что над ними, от лодыжек до макушки, было… было очень, очень хорошо. Тугие мышцы ног переходили в голубые шорты для йоги, свободная белая майка спадала с плеч, открывая спортивный лифчик леопардового цвета, придающий груди идеальную форму. И, чуть не забыл, распущенные волосы.

Даже без макияжа она была втрое лучше Серены. А Серена выглядела так, будто только что ограбила магазин косметики и намазала на себя всю добычу разом.

– Я, э-э-э, – Лекс закашлялся, прикрыв рот кулаком. – Простите, я просто… Это все низкий сахар в крови.

– Хороший мальчик, – едва слышно прошептал я.

Он раздраженно посмотрел на меня, но промолчал. Пауза затянулась и уже становилась неловкой.

– Может, сядем за стол?

Я улыбнулся и, потирая руки, уселся за небольшой столик в обеденной зоне. Вокруг него были расставлены голубые и зеленые стулья, а также парочка серых раскладных кресел. Стол выглядел так, будто Гэби откопала его на какой-то распродаже садовой мебели. А тарелки с цветочками по краям явно достались ей по наследству от бабушки. Глядя на них, я частенько задумывался о том, как это происходит в настоящей семье. Когда дети садятся за стол вместе с родителями, наслаждаются едой и общим разговором.

В настоящей семьей, а не в той, где еду готовит няня, а родители звонят ребенку раз в неделю.

А потом перестают звонить совсем. А потом умирают.

– Итак, Блейк… – Лекс выложил на спагетти приличное количество соуса и первой передал тарелку Гэби, потому что она готовила. Еще одно непреложное правило кухни Гэби: кто готовит, тот ест первый. – Мне нравится твой новый прикид.

– Спасибо. – На ее щеках появился легкий румянец. – Иэн очень мне помог.

– О, не сомневаюсь, – усмехнулся Лекс.

Я пнул его под столом, в то время как парень продолжал накладывать еду. Серена смотрела на Блейк с открытым ртом.

Мне хорошо знаком этот взгляд.

Обед обещал быть интересным.

– Неплохо выглядишь. – Серена повела плечами. – Если ты собираешься заняться спортом.

– Она уже занимается, – заметил я. – Посмотри на нее.

У Серены задрожали губы.

– Но на ней ведь не платье, а спандекс. Разве это не вышло из моды несколько лет назад?

– Сказала мышка, которая много лет не была в спортзале? – парировал я.

– Ну не знаю. Мода ходить с распущенными волосами тоже прошла пару лет назад, разве нет?

Уверен, если распустить волосы Серены и попытаться расчесать, на расческе останется приличный клок.

Серена покраснела от злости, выхватила тарелку из рук Лекса и, даже не притворяясь, что все вышло случайно, вывалила ее содержимое на колени Блейк.

– Боже мой! Прости, пожалуйста. Я не специально.

Подскочив, Гэби схватила салфетки и побежала к Блейк. Та молча смотрела на свои перепачканные коленки. А потом ловким движением собрала с них спагетти, положила обратно в тарелку и облизала пальцы.

Я схватился за стул обеими руками. Вот дьявол! как же это сексуально выглядело, когда она слизывала с пальцев соус. Кто бы мог подумать.

– Все нормально, – рассмеялась Блейк. – Шорты всегда можно закинуть в стирку. Это же тренировочные, что им будет. Уверена, через пару недель в зале они будут выглядеть еще хуже.

Серене пришлось заткнуться.

Поужинали мы на удивление тихо. Слышно было только, как столовые приборы стучат по фарфору. Я отлично понимал, что это ненадолго. В конце концов, Гэби и Лекс сидят на соседних стульях.

По всем законам природы они были просто обязаны сцепиться.

– Ух! – Блейк погладила свой плоский животик. – Гэби, ужин был великолепен. Огромное спасибо.

– Благодари Иэна. Это он уговорил меня устроить день спагетти.

– Никогда не перестану тебя уговаривать, – ответил я. – И не только на спагетти. На прошлой неделе я мечтал о равиоли.

– Уверен, что ты не итальянец? – Гэби рассмеялась и стала собирать тарелки.

– Нет. – Я поднялся. – Ты готовила. Значит, мы с Лексом убираем.

Лекс удивленно поднял брови.

– Мы? Убираем?

Я пристально посмотрел на него.

Приятель медленно отодвинулся от стола, встал и помог мне отнести посуду на кухню. Когда девушки уже не могли нас услышать, он присвистнул:

– Отличная работа, чувак. Я ее даже не узнал.

Я с гордостью улыбнулся.

– Неплохо выглядит, правда?

Лекс громко расхохотался.

– Ты в своем уме?! Она выглядит гораздо лучше, чем «неплохо».

Он выглянул за дверь и, удостоверившись, что нас не подслушивают, вернулся в кухню.

– Она горячая штучка.

– Горячая штучка? – Эти слова эхом отдались у меня в голове. – Полагаю, да.

– Полагаешь?

Посуда. Нужно было идти мыть посуду, потому что, если бы я всерьез задумался о чудесном перевоплощении Блейк, погрузился бы в мир боли. И не только в эмоциональном плане. К черту, речь шла о вполне реальном, физическом. Мое тело уже реагировало так, будто руки скользят не по тарелкам в мыльной воде, а по ее бедрам.

Я беззвучно застонал. У меня не было времени на то, чтобы заехать на часок-другой к какой-нибудь случайной красотке и получить разрядку.

– Ты еще с ней не целовался? – спросил Лекс, когда я протянул ему тарелку, которая выскользнула у меня из рук, но, к счастью, приятель успел поймать ее до того, как она шлепнулась на пол. – Буду считать, что ответ отрицательный.

– Она еще никогда ни с кем не целовалась. Это было бы… неправильно.

Я протянул ему следующую тарелку. Но Лекс ее не взял – с открытым ртом смотрел на меня.

– Ты что… запал на нее?

– Что?! – Я расхохотался. – Нет, разумеется. Ты ее шлепанцы видел?

– Но в постели-то она их не носит, амиго.

– Какое у нас правило номер один?

Я начал мыть следующую тарелку, но перед глазами невольно возникло видение – грудь Блейк. И я ничего не мог с этим поделать.

– Не влюбляться в клиенток.

– Никогда. Не влюбляться. – Я с усилием тер губкой уже чистый фарфор. – В своих… – руку уже начинало сводить. – …клиенток.

– Чувак, думаю, она уже чистая. – Лекс вырвал у меня из рук тарелку и с силой хлопнул ладонью по спине. – И это была твоя идея – ввести правила. Не моя.

– У нас законный бизнес, который, как мы оба надеемся, скоро превратится в самый популярный в мире сервис знакомств. Зачем все это разрушать из-за того, что влюбился в грустную девочку, которая уже много лет сохнет по парню, который и пару раз не взглянул на нее.

Лекс расплылся в широкой улыбке. Мне тут же захотелось убить его на месте. Ну, или хотя бы расколотить тарелку.

– Точно, зачем?

– Ты спустил штаны не под тем деревом, чувак. Не выводи меня из себя. Иди лучше поругайся с Гэби.

– То есть вы так и не поцеловались?

Я вздохнул и облокотился на раковину.

– Нет. И я не буду этого делать, если это не станет совершенно необходимо.

– Хм-м.

Послышались женские голоса. Девушки явно направлялись в сторону кухни.

– А что, десерта не будет? – раздался голос Блейк. Я замер на месте.

Мы с Лексом оба стояли лицом к окну, и я отлично видел его самодовольное лицо. А он отлично видел средний палец, который я ему показывал.

– Десерта? Я ничего не готовила, – сказала Гэби, – но…

– На самом деле… – Я резко развернулся. – Мы… Блейк, поднимемся наверх на минутку?

– Хорошо. – Однако было видно, что она сомневается.

– Славненько.

Я взял девушку за руку и потянул к лестнице, искренне надеясь, что Гэби и Лекс опять что-нибудь не поделят, и у меня будет повод вызвать полицию и сбежать из этого дома до того, как меня обвинят в еще большем нарушении правил.

Как только мы оказались в комнате Блейк, я захлопнул за спиной дверь и подошел к девушке. Она пятилась от меня, пока не наткнулась на кровать.

– Ты выглядишь расстроенным.

Нахмурив брови, я стащил с нее перемазанную спагетти футболку.

Блейк негромко пискнула, когда я взялся за пояс ее шортов и спустил их на лодыжки. Хорошо, что она догадалась дальше избавиться от них сама. И от шлепанцев тоже.

Я выпрямился. И моргнул.

Кажется, у меня галлюцинации.

– Ты… – я откашлялся в кулак. – Ты… – Я посмотрел в сторону, пытаясь найти хоть что-то, что может восстановить равновесие. – …носишь стринги.

Одно дело – знать об этом теоретически, другое – увидеть собственными глазами. Меня шатало как пьяного.

– В них удобно, – пожав плечами, ответила Блейк. – И я же не собиралась принимать ванну из спагетти с соусом и уж тем более не рассчитывала, что мой тренер в любви будет меня раздевать.

– Тренер в любви… – Я упорно смотреть в сторону. – Мне нравится, когда ты так меня называешь.

– Зачем ты меня раздел? Какой в этом смысл?

Я повернулся к ней.

– В раздевании всегда есть смысл.

Она подняла брови.

Я отчаянно боролся с естественной реакцией на то, что видел. С одной стороны, безумно хотелось и дальше смотреть на ее подтянутую попку, однако разум настаивал на том, что я ничем не смогу объяснить поглаживания этой бархатистой кожи и просьбу повернуться к кровати, наклониться и выгнуть спину. Увы.

Ее растрепанные волосы лежали на плечах, придавая ей вид сексуального котенка. И я был на двести процентов уверен, что Дэвид понятия не имеет, что ему делать с таким сокровищем.

Дэвид, будь он проклят.

– Иэн?

– Нужно постирать твою одежду, – ответил я первое, что пришло в голову.

– И нужно было меня раздеть, потому что без твоей помощи я бы не справилась?

– Следующий урок.

Мне действительно стоило попридержать коней.

– Поцелуй.

Блейк плюхнулась на кровать и тихонько захныкала.

– Ты видел мою анкету. Меня никогда не целовали.

– Я не собираюсь целовать тебя.

Девушка подняла голову и посмотрела на меня. Ее голубые глаза чуть не прожгли дыру у меня в груди, которая уже начинала зудеть. Что она со мной делает?

– Не переживай.

– Это вообще нормально? Ты на самом деле целуешь своих клиенток? Или только учишь их, как это делается?

– К каждой клиентке нужен свой подход, – мягко ответил я. – А сейчас я хотел бы подробнее поговорить о том, как заставить Дэвида тебя поцеловать. И о том, как заставить его увидеть в тебе сексуальный объект. Как думаешь, справишься?

Она кивнула.

Ее грудь колыхнулась. Я провел рукой по волосам и отошел к шкафу.

– У тебя есть какие-нибудь толстовки или что-нибудь просторное?

Блейк подошла ко мне. Я почувствовал тепло ее тела. Это было невыносимо. Еще немного, и ее грудь прижмется к моей спине. В этой позе я могу качнуться вперед, одним легким движением развернуться к ней, и она окажется в моих объятиях.