Не такой она представляла себе встречу с принцем. Она хотела бы быть элегантной и сдержанной, а теперь задыхается, словно рыба, выброшенная на песок.

Дворецкий, явно более опытный слуга, чем казалось на первый взгляд, поспешил к ней со стаканом воды. Поблагодарив его, она медленно выпила несколько глотков, одновременно пытаясь следить за Алексеем. Он тоже с интересом смотрел на нее, словно пытался что-то вспомнить.

Отлично! Ей совсем не хотелось никаких скандалов. Если он вспомнит, то их не миновать. Одно дело – потерять девичью честь, вообразив, что влюбилась, и совсем другое – соблазнить принца.

– Памела? – Кларисса пристально посмотрела ей в лицо. – Ты уверена, что с тобой все в порядке?

– Я вполне оправилась, кашель уже прошел. Спасибо за заботу.

– Ваше высочество, позвольте мне представить вам моих племянниц. – Тетушка указала на молодых женщин: – Это Кларисса, леди Овертон...

Кларисса что-то пробормотала.

– А это мисс Памела Эффингтон. – Тетушка кивком указала на Памелу. – Боюсь, ей пришлось чересчур много говорить в эти дни.

Алексей хмыкнул:

– Да, я знаю.

– Мы с вами не знакомы, – поспешила возразить Памела.

– Да, пожалуй. – Алексей еще раз внимательно посмотрел на нее. – Я бы не забыл такой встречи. Но сейчас я имею в виду беседу с дворецким и графом Стефановичем.

– Да, конечно, – пробормотала Памела, молясь о том, чтобы не покраснеть.

– Очень рад познакомиться с вами, милые леди. Алексей Пружинский. – Он поклонился. – Я в вашем распоряжении.

Граф Стефанович нахмурился:

– Ваше высочество, с вашим титулом и положением...

– Ну, это спорный вопрос, как и все другие, возникшие сегодня. – Алексей и граф обменялись взглядами. – Мы начинаем новую жизнь, Роман. – Он снова поклонился. – Пора избавиться от остатков прошлого.

Остатки прошлого? Памеле показалось, она понимает, что он хотел этим сказать. Она узнала из газет, что его страна захвачена Россией и принц Алексей лишился всех прав на трон.

Он действительно начинает новую жизнь, ту, о которой никогда не думал.

– Вы навсегда останетесь принцем, ваше высочество, – продолжил граф. – Это ваше право по рождению.

Алексей посмотрел на друга. Он знал, что тот искреннее страдает, ибо считает, что Алексей рожден править своей страной.

– Ваше высочество, я понимаю ваше желание расстаться с прошлым, – поспешила вмешаться в разговор тетушка Миллисент. – Однако я из тех, кто всегда будет видеть в вас принца-наследника. Уверена, так думают и многие другие.

– Вы действительно чувствуете себя так, милая леди? – спросил не без иронии Алексей. – Но я принц без родины.

– Для меня это не имеет значения, – решительно ответила тетушка. – Вы всегда были принцем и останетесь им, несмотря на любые политические изменения в этом мире.

– Я очень признателен вам. Но мир очень изменился. Надо как-то приспосабливаться к новым обстоятельствам. – Алексей пожал плечами. – Однако не стоит обсуждать это здесь и сейчас.

– А что вы делаете здесь? – не подумав спросила Памела.

Алексей удивленно посмотрел на нее:

– Вы действительно откровенны. Очень хорошо, мисс Эффингтон. Мой ответ будет краток и прост: я живу в этом доме.

– Мы арендовали его, – резко поправил его граф Стефанович.

Памела презрительно фыркнула:

– Вижу. Я хотела спросить, что вы делаете в Англии.

– Мне более некуда ехать, – ответил Алексей, рассмеявшись. – Действительно, скучно и тоскливо оказаться в изгнании в стране, которая никогда меня не привлекала. Здесь, однако, живут мои родственники, они довольны. Но у меня нет желания оставаться в Лондоне на всю мою жизнь. Я собираюсь купить поместье за городом. Пока этот план отложен. Сейчас я поселился в этом доме вместе со своим штабом, прислугой и кузиной. Это в некотором роде наш дом. – Когда он встретил взгляд Памелы, в его глазах был вызов. – Поэтому я не собираюсь покидать его.

Памела смотрела на него, стараясь не замечать, что творится у нее в душе. Она дерзко вскинула голову.

– А у меня нет желания оставлять вас здесь. Это мой дом, вернее, скоро будет моим. Поэтому я хочу, чтобы вы и все те, кто сейчас вместе с вами, освободили дом. И немедленно.

– Памела! – воскликнула шокированная тетушка Миллисент.

У нее были свои отношения с королевскими домами Европы. Тетушка коллекционировала их так, как коллекционируют драгоценные камни.

– Это крайне невежливо, – вдруг прошептала Кларисса, молчавшая до сих пор. – Разумеется, мы можем остановиться где-нибудь в Лондоне, пока не закончится срок аренды дома.

– Что ты предлагаешь? – Вопрос был явно к Клариссе, однако Памела смотрела на Алексея. – Ни у тебя, ни у тетушки нет здесь собственности. Сейчас начинается сезон, все приличные дома в Лондоне едва ли пустуют.

– Но есть отели, – заметила тетушка.

– Настоящие леди не останавливаются в отелях, – как-то недобро прищурив глаза, возразила Памела, не обращая внимания на насмешливый блеск в глазах Алексея. Он явно получал удовольствие.

– У меня есть отличный уютный дом, и я не намерена жить в другом месте.

– Мы могли бы остановиться в доме твоих родителей, – сказала с надеждой Кларисса. – Твои родители, безусловно, были бы рады...

– Нет, – резко оборвала ее Памела. – Этого не будет!

Кларисса и тетушка Миллисент переглянулись. Памела явно не собиралась объяснять этим джентльменам, почему она не собирается возвращаться в родной дом, в котором прошли лучшие годы ее юности. Она любила свою семью и не сомневалась, что родные любят ее. Но она, покинув Лондон, стала свободной и независимой женщиной. Она испытывала какой-то глупый страх перед возвращением домой, предчувствуя, что утратит нечто важное для себя.

– Мистер Грэм! – обратилась Памела к дворецкому. – Пожалуйста, позаботьтесь узнать, сколько заплатил вам принц за аренду дома. Верните ему эти деньги. И еще... пошлите лакея в «Кларендон» или «Палтни», узнайте, есть ли в Лондоне отель или квартира, где мог бы поселиться принц со своей свитой.

– Это будет очень трудно сделать, мисс, – неохотно ответил дворецкий.

– Почему? – грозно взглянула на него Памела.

– В это время года все отели переполнены... – Грэм даже вздрогнул. – А что касается денег...

Памеле не понравилось выражение лица дворецкого.

– Ну же, говорите!

– Деньги нельзя вернуть, – медленно произнес дворецкий. – Я хочу сказать, что деньги... – Он виновато пожал плечами. – Расходы, мисс.

– Хорошо. – Памела стиснула зубы. – Я дам им деньги из своих.

– Это будет еще хуже, Памела. Ты, наверное, совсем забыла, что мы еще не получили своих завещанных денег? Мистер Корби предупредил нас, что это будет не так скоро. – Тетушка посмотрела на графа.

– Это просто невероятно, – процедил сквозь зубы Стефанович.

Тетушка Миллисент тихонько вздохнула:

– Боюсь, даже хуже, чем невероятно.

– Вы не могли бы... – Памела смотрела на тетушку умоляющим взглядом.

– О, конечно, могу, но у меня есть гораздо лучшая идея. – Глаза тетушки светились, она была явно удовлетворена. – Я предлагаю нам поселиться в этом доме, как мы хотели, и...

– И?.. – У Памелы перехватило дыхание.

– И... – продолжила тетушка, – мы будем рады пригласить его высочество и его свиту к нам в гости... – Она с надеждой посмотрела на Алексея: – Вы, кажется, сказали, что с вами кузина, не так ли?

– Да, принцесса, – кивнул Алексей.

– Принцесса? Это мне нравится. Принц и принцесса под моей крышей! Мне не терпится сообщить это моей сестрице. – Глаза тетушки озорно сверкнули. – Как я уже сказала, мы приглашаем принца погостить у нас...

– Никогда! – не выдержав, возразила Памела.

– Господи! – прошептала Кларисса.

– Они будут нашими гостями, – торжествующе заявила тетушка.

– Великолепно! – облегченно вздохнул Стефанович.

– Как это мудро, леди Смайт-Уиндом. – Принц вышел вперед.

Взяв руку тетушки Миллисент в свои, он посмотрел ей в лицо. Неужели он снова поцелует ей руку? Это будет чересчур даже для человека с его репутацией.

– Я у вас в долгу. Если смогу что-либо сделать для вас в будущем, не стесняйтесь.

– Что же, я обязательно что-нибудь придумаю. – Тетушка Миллисент загадочно улыбнулась, как бы предвкушая что-то дерзкое и даже рискованное.

Это встревожило Памелу, сразу же представившую себе, что может ждать принца, но попыталась прогнать эти мысли и хоть немного успокоиться.

– Тетушка Миллисент, – набравшись храбрости, заявила она, – я не хочу, чтобы этот человек и его свита были в моем доме.

– Это, увы, не свита, – задумчиво промолвил принц. – Совсем не такая, как в былые дни. Как ты считаешь, Роман?

– Да, вы правы, ваше высочество. – Граф печально покачал головой. – Нас теперь совсем немного по сравнению с прежними временами.

– Действительно, – драматично вздохнул Алексей. – Это всего лишь какая-то кучка, пригоршня. Кроме графа и меня, есть еще капитан Петровский, несколько слуг, кучеров и конюхов. И еще кто-то из слуг моей кузины. Ну и, разумеется, повар. – Он нагнулся поближе к тетушке. – Он необыкновенен, леди Смайт-Уиндом. Здешняя кухарка отдала всю кухню в его распоряжение, как мне кажется.

– Не забудьте упомянуть вашу кузину, ваше высочество, – напомнил принцу Стефанович.

– Как же я могу забыть Валентину?! – воскликнул Алексей.

– Видишь, Памела! – улыбнулась племяннице тетушка. – Их совсем немного, а дом так огромен... Думаю, даже мы забудем, что они здесь. – Тетушка посмотрела на дворецкого: – Справится ли прислуга, если надо будет устроить большой прием в этом доме?

– Справится, госпожа, – уверенно ответил Грэм с явным облегчением.

– Отлично! – улыбнулась довольная собой тетушка. – Пожалуйста, скажите им о переменах в этом доме.

– Скажу сейчас же. – Поклонившись, дворецкий поспешил уйти.

Как только за ним закрылась дверь, Памела, воздев руки, воскликнула:

– Ну конечно, мы всегда будем знать, что они здесь! Все время. Весь мир будет знать об этом. Ведь он принц. Трудно скрыть присутствие в доме принца. Ни о какой собственной респектабельности и речи быть не может.

– Какая глупость, – решительно возразила тетушка. – Я вдова, графиня Смайт-Уиндом. И нет ничего зазорного в том, что, вернувшись в Лондон, я приняла у себя королевскую семью. Кроме того, Кларисса тоже вдова известного человека. Мы с ней были твоими... – она встретилась глазами с Памелой, – твоими компаньонками.

Та открыла было рот, чтобы ответить, но не сделала этого. Тетушка Миллисент была ее учительницей, ментором, гидом и лучшим другом, но все трое хорошо знали, какой плохой она была компаньонкой. Памела повернулась к Клариссе, как бы ища ее помощи, но та была растеряна.

– Я все же не думаю... – вздохнув, наконец начала Памела.

– Эффингтон – ваша фамилия? – как-то задумчиво проронил Алексей. – Вы, случайно, не родственница маркизу Хелмсли?

– Томас – мой двоюродный брат. – Памела прищурилась. – Почему вы спрашиваете?

– Потому что это все меняет. Хелмсли женат на сестре виконтессы Бомонт. Виконт – мой кузен, – усмехнулся Алексей, – Мы с вами, оказывается, родственники.

Памела фыркнула:

– Далекие или по замужеству? Это едва ли считается родством.

– Конечно, считается, – с улыбкой вмешалась в спор тетушка. – Принц у меня в роду? Никогда не думала. Как это мне нравится!

– А мне нет. Мне все равно, кто он. Я считаю, что неприлично оставлять его в нашем доме. К тому же, – Памела указала на принца пальцем, – у этого человека дурная репутация. Говорят, что половина женщин Европы побывала в его постели.

– О, не половина, но спасибо за комплимент, – улыбнулся Алексей. – Я не настолько стар, чтобы хвастаться этим... – Он умолк, словно пытался что-то вспомнить. – Я не стану отрицать оценку своей репутации, мисс Эффингтон, но не без сожаления скажу, что совсем не так живу все эти последние годы. – Он пожал плечами. – Моя жизнь осложнена теперь заботами о стране, политикой, грозящим восстанием и кризисом. Об амурных делах я не думаю, так что вам нечего бояться, что я вдруг попытаюсь соблазнить вас.

Памеле стало трудно дышать.

– Я никогда не думала...

– Какие бы страшные мысли ни осаждали вашу голову... – Алексей подошел к креслу, которое было поближе к ней, сел и протянул руку к стакану с вином. – Мы же с вами родственники, и вы не можете выбросить на улицу ни одного из нас.

– А лучше было бы наоборот. Вы заметили, что сидите, а я стою? – Глаза ее недобро сверкнули. – Как это непозволительно грубо с вашей стороны!

– Совсем нет. Я привык сидеть и видеть вокруг себя всех стоящими. Что вы на это скажете, милая леди Смайт-Уиндом? – Алексей обратился к тетушке. – Могу я сидеть?