…Она почему-то уповала на день похорон Брежнева… Ей казалось, что дело именно в них, ведь все только и заняты подготовкой к этому событию… Вот и партийное начальство тоже готовится…

К чему конкретно готовится «партийное начальство» в лице Мясникова-старшего, Аня не могла себе представить, но наивно думала, что ему сейчас просто не до Витальки, и что, как только все траурные мероприятия завершатся, он окончательно утрясёт все проблемы, связанные с сыном.

Виталий будет полностью освобождён из-под домашнего родительского ареста.

…Она ждала его звонка и пятнадцатого, и шестнадцатого ноября… Но Виталий не звонил и не появлялся.

Неизвестность угнетала, и Анюта совсем извелась за эти дни. Наконец, не выдержав, семнадцатого числа она после занятий зашла в телефонную будку и набрала номер квартиры Мясниковых. Она втайне надеялась услышать самого Виталия, но вместо него ответила какая-то женщина, видимо, домработница. Помня о предупреждении, Аня не стала разговаривать и повесила трубку… В этот день она ещё несколько раз набирала заветный номер, но парень так и не ответил.


— Алло!.. Ну, что вы молчите?! — под вечер, устав от непонятных звонков, женщина на том конце сорвалась на крик, но, видимо, услышав вопрос кого-то из членов семьи Виталия, тут же перешла на более спокойный тон, — Кто-то звонит целый день, и молчит!.. Понятия не имею!..


Торопливо повесив трубку общежитского таксофона, Аня нехотя поднялась на свой этаж. Увидев подругу в дверях комнаты, Нелька вопросительно вытаращила на не свои глазищи.


— Ну, чего, Ань?! Дозвонилась?

— Нет, — пройдя к своей кровати, Анюта легла поверх голубого, в белую снежинку, покрывала и свернулась скорбным калачиком, — его не подпускают к телефону.

— Может, его дома нет?

— Я чувствую, что он дома… Просто его не подпускают.

— Почему ты так думаешь?

— Не знаю… мне кажется, из-за меня… его родители во всём винят меня…

— С чего ты взяла?! — Нелли удивлённо приподняла тоненькие, свежевыщипанные в ниточку бровки, — Делать им больше нечего, только тебя винить! Он подрался, а ты виновата?!

— Виновата… — Аня убеждённо кивнула сама себе, — Надо было его удержать, а я не успела.

— Ага… — Нелька скептически усмехнулась, — Удержишь такого!.. Он на две головы тебя выше, да здоровый такой…

— Всё равно… Я должна была его удержать… должна!

— Ань… — не в силах смотреть, как страдает подруга, Нелли присела рядом с Анютой и положила ей на плечо ладошку, — Ну, не переживай ты так… Вот увидишь, завтра уже позвонит! Или вообще — сам приедет! Вот увидишь!..


…Он не позвонил и на следующий день. Вернувшись после занятий в общежитие, Аня мужественно прошла мимо таксофона. Она уже не знала, что и думать. Прошла почти неделя с того дня, как они виделись в последний раз. Она не имела ни малейшего понятия о том, что на самом деле происходит с Виталием… Дома ли он, или его забрали «в тюрьму»… И, если дома, то почему он до сих пор не подал о себе никакой весточки?..


«Он в тюрьме!..»


Да, видимо, его отцу не удалось уладить дело… И Виталика забрали… Иначе он нашёл бы способ сообщить о себе.


…Анюта промучилась до позднего вечера. Она несколько раз порывалась пойти позвонить с таксофона на квартиру Мясниковых, и каждый раз останавливала себя. В это время его родители должны быть дома, а они не будут с ней разговаривать! Нет, нужно звонить днём, когда в квартире одна домработница… Завтра она так и сделает! Она только спросит о Виталике!.. Неужели эта женщина откажет в такой малости?!


На следующий день, отсидев всего одну пару, Аня покинула аудиторию и спустилась в вестибюль. Институтский таксофон, как всегда, не работал, и она, получив в гардеробе пальто, вышла на улицу. Ближайший телефон-автомат находился неподалёку, на углу двух улиц, и Анечка добежала до него за пару минут.

…Набирая номер, она слышала, как оглушительно стучит сердце…


— Алло! — уже знакомый женский голос ответил на удивление быстро, как будто женщина нарочно ждала её звонка, — Слушаю!

— Здравствуйте, — с трудом справляясь с дрожью в голосе, поздоровалась Анюта, — с кем я разговариваю?

— Вы куда звоните? — настороженно переспросила женщина.

— Я звоню на квартиру Мясниковых… С кем я говорю?

— Это Фаина.


Мать Виталика звали Софья, и, зная это, Анечка немного осмелела.


— Скажите… — девушка внезапно запнулась, — Скажите… а Виталий дома?..

— Его нет… — в голосе Фаины послышалась усмешка, — До свидания.

— Подождите!.. — видимо, в возгласе Анюты было столько неподдельного отчаяния, что женщина не положила трубку, а продолжала слушать, — Подождите!.. Вы мне только скажите, он в тюрьме?!

— С чего вы взяли, что он в тюрьме?! — теперь в тоне Фаины сквозило искреннее удивление.

— А где он?!

— Послушайте, девушка… — женщина чуть приглушила голос, — Не звоните ему больше. Это всё, что я могу вам сказать.

— Пожалуйста, не вешаете трубку!.. Вы мне только скажите, что с ним?! Он точно не в тюрьме?!

— Нет.


Что-то в этом «нет» насторожило Анюту… Женщина сказала это слово иронично, даже многозначительно.


— А где… где он? Ну, пожалуйста… мне больше ничего не нужно…

— С ним всё в порядке. Можете не беспокоиться.

— Он сейчас дома?..

— Нет, не дома… Девушка, я ответила на все ваши вопросы. И поэтому очень прошу, больше сюда не звоните… Это же вы звоните и молчите в трубку?

— Н-нет… — неуверенно соврала Аня, — Это не я… Просто… мне нужно было узнать…

— До свидания.


Торопливость, с которой Фаина попрощалась и повесила трубку, могла означать лишь одно: кто-то вошёл в квартиру…


Возвращаться на занятия не было ни сил, ни настроения, и Аня поехала к себе в общежитие. Разговор с домработницей Мясниковых ничего не прояснил, кроме того, что с Виталием всё в порядке. Но почему-то сейчас Анечку этот факт вовсе не радовал… Нет, она, конечно, испытала облегчение, узнав, что любимый парень не в тюрьме, а дома, и, судя по всему, жив и здоров… Но этот факт только добавил неясности. Если дело с официантом удалось утрясти, то почему Виталик до сих пор не объявился, и ничего ей не объяснил? Он мог хотя бы позвонить…


…Когда Нелли вернулась из института, она застала свою подружку лежащей на кровати. Анечка не спала… Она молча смотрела в одну точку полным печали взглядом…


— Ну, что?.. — присев рядом, Нелька участливо смотрела на подружку, — Дозвонилась?

— Дозвонилась… — одними губами беззвучно прошептала та.

— И чего?..

— Ничего.

— Как — ничего? Ты с ним говорила?

— Нет. С домработницей.

— Ну, и?..

— Она сказала, что с Виталиком всё в порядке… и, чтобы я больше не звонила…

— Ну, вот! — Нелька радостно потрепала Аню за плечо, — Всё в порядке! Я же говорила!

— Но он мне так и не позвонил…

— Позвонит! — уверенно кивнула подружка, — Да не убивайся так, Аня! Подожди… — девушка внезапно нахмурилась, — У вас… у тебя с ним что-то было?..

— Нет… — Аня покачала головой, — Но какая разница…

— Огромная! Если ничего не было, то и переживать не стоит!

— А я не могу… — Анюта присела на кровати и подняла на Нельку полный страдания взгляд, — Не могу, понимаешь?! Мне кажется, что его нет, и меня тоже — нет…

— Кстати… — как будто вспомнив о чём-то, Нелли закусила губу и потупила глаза, — Ты ушла сегодня, и не слышала… в общем, говорят, что Дзюба замуж выходит.

— Кто?.. Сандра?.. — на несколько секунд замерев от услышанной новости, Аня почувствовала, как внутри что-то предательски заныло, — Откуда ты знаешь?

— Светка Мартынова сказала по секрету Вальке Милютиной. А Милютина — всем остальным, тоже по секрету…

— Да ну… Когда бы она успела, по-моему, у неё никого не было после Виталика…

— Не знаю, за что купила, за то и продаю. У Мартыновой мать в милиции работает, вроде бы сведения оттуда… Но, в любом случае, не зря Дзюбы уже неделю на занятиях нет.

— Вообще-то да… — Аня растерянно кивнула, — Странно…


Внезапная догадка обожгла всё внутри… Дело Виталика могли закрыть только с помощью кого-то в органах… Мясников-старший что-то говорил об отце Сандры, когда вёз сына из ресторана домой!.. Нет… Этого не может быть…


— И когда она выходит замуж? — в один миг пересохшими губами спросила Анечка, — Не сказали?

— Послезавтра.

— А за кого, не знаешь?..

— Не-а… — судя по выражению лица, Нелли говорила искренне, — Светка не сказала. А ты что подумала?.. Про Виталика?! Да ну-у-у!.. Ань, ты что! Он тебя любит!

* * *

Долгожданный звонок прозвучал на следующий день. Отсидев после бессонной ночи три пары в институте, измученная сомнениями Анюта вернулась в общежитие, и, как и в предыдущие дни, тут же улеглась на кровать. Делать ничего не хотелось, не хотелось ни есть, ни пить… Она молча лежала и смотрела на увядшие гвоздики… В другое время она давно бы выбросила поникшие цветы, но теперь никак не решалась это сделать. Это были цветы, подаренные ей Виталиком… Они напоминали ей о нём… о его руках, его любимых глазах… Глядя на подругу, Нелли тоже не трогала пожухлый букет… он так и стоял в стеклянной голубой вазе на широком подоконнике.


— Анька! — внезапно вбежавшая в комнату Нелли смотрела на Анюту радостным взглядом, — Беги вниз! Тебе Виталик звонит!

— Виталик?! — приподняв голову с подушки, та как будто не могла поверить словам соседки, — А ты откуда знаешь?!

— Да я трубку сняла! Представляешь?! Он на меня попал! Да беги скорее, пока не отключился!..


…Ей хватило нескольких секунд, чтобы оказаться внизу.


— Алло!..

— Аня… — это был, действительно, Виталий, — Нам срочно нужно увидеться!


…Ну, конечно… конечно, она немедленно оденется и побежит в парк… это недалеко от общаги… Они не раз гуляли там вместе… Сейчас… она только оденется!..


От радости, что она сейчас увидит своего любимого парня, Анечка даже не задумалась, почему Виталик сам не пришёл к ней, а предложил встретиться в почти безлюдном месте…

Не отвечая на Нелькины расспросы, она торопливо оделась, и уже через несколько минут была на крыльце общежития. Дорога до парка заняла ещё около пяти минут…


Видимо, придя чуть раньше, он уже ждал её на заснеженной аллее.


— Вита-а-а-ли-и-и-к!..


…Повиснув на нём с разбегу, Анечка не могла сдержать слёз… Она так долго ждала этой минуты… Вот сейчас… сейчас он рассеет все её сомнения… успокоит… Он такой сильный и надёжный, и теперь у них всё будет хорошо.


…Схватив в охапку. Виталий изо всех сил на весу прижимал к себе обмякшее девичье тело. Что-то настораживало в его долгом молчании… и, уткнувшись лицом в его плечо, Анюта нарочно долго не разжимала рук, чтобы оттянуть минуту объяснения.


…Взглянув, наконец, в его серые глаза, она вдруг осознала, что предчувствия её не обманули, и что сейчас она услышит что-то страшное…


— Анечка… — он тоже вглядывался в неё, как будто хотел запомнить на всю жизнь дорогие черты, — Я хочу, чтобы ты знала… я люблю только тебя… И буду любить всегда…

— Я тоже тебя люблю, — всё, что она хотела ему сказать, вдруг вылетело из головы, осталась лишь одна эта фраза, — я тебя очень люблю…

— Мы всё равно будем вместе… ты слышишь?.. Аня… Мы всё равно будем когда-нибудь вместе!

— Почему?.. Почему — когда-нибудь?.. — она попыталась рассмеяться, — Мы уже вместе… мы ведь вместе?..

— Мы будем… обязательно будем… у нас всё будет хорошо…

— Но ведь всё уже хорошо… Разве нет?

— Нет… — он взял в ладони её лицо, — Всё плохо… очень плохо.

— Плохо?.. ты под следствием?.. — её синие глаза смотрели на него с нескрываемым отчаянием, — Тебя могут посадить?..

— Нет… — внезапно отстранившись, парень сделал несколько шагов в сторону, затем так же внезапно повернулся к девушке, — Аня, послушай…

— Почему ты так долго не приходил?.. — ему показалось, что она боится услышать его признания, — ты был в тюрьме?..

— Нет. Я не был в тюрьме.

— А где… Где ты был?..

— Дома. Я не мог прийти. Я и сегодня не мог… нас не должны видеть вместе… И… мы больше не можем быть вместе… какое-то время…

— Не можем… — она эхом повторила за ним эти слова, — Почему?..