Мария Акулова - Когда падают звезды.

— Ладно, великий стратег, ну и к кому же ты посоветуешь присмотреться мне? — на лице Дамиана расцвела довольная победная улыбка.

***

Целая процессия двинулась в сторону конюшен. Соня была чуть расстроена, что Майя отказалась идти со всеми, но, с другой стороны, если ей это доставляет неудобство, то зачем же себя насиловать? Ей самой ведь и так не будет скучно — вокруг столько новых лиц. Например, сейчас она шла под руку с леди Кэрри Хэпперн. Майя отзывалась о ней не слишком доброжелательно — сплетница, даже склочница… Возможно, но пока Соня за ней ничего подобного не заметила. Девушка мило улыбалась, а ее туго накрученные локоны подпрыгивали в ритм их движения. Конечно, она предпочитала слишком богатые розочками, кринолином и прочим декором наряды, но это уж дело вкуса, а судить за подобное окружающих Соня не спешила.

— Мне кажется, милая Соня, что нам с вами на этом празднике счастье вряд ли улыбнется, — Кэрри печально опустила глаза доле. Младшая Дивьер же вспомнила замечание Майи о том, что эта леди подчас ведет себя излишне театрально.

— Какое счастье? Неужели вас что-то расстроило?

— Ох, нет, конечно. Все замечательно, я имела в виду, что нас не жалуют вниманием присутствующие молодые люди. К сожалению, мы довольствуемся компанией друг друга вместо того, чтоб наслаждаться остроумием некоего джентльмена.

«Ах, вот оно что, ну прости, дорогая Кэрри, ты же сама повисла у меня на руке, выходя из дома…» — подумала Соня, вот только вслух ничего подобного не произнесла. Если собеседница хотела расстроить ее, у Кэрри это удалось, теперь Соня невольно отметила, что и вправду лишь они в этой цепочке паломников не сопровождались молодыми людьми. Оглянулась, разыскивая взглядом Малкольма.

Даже нашла, с трудом сдержавшись от удивленного «аха» — он шел с этой блондинкой Киплинг, подумать только, с блондинкой! А ее брат, такой же несчастный обладатель соломенного цвета волос, под руку с двумя девушками сразу. Куда катится этот мир?

Дальше тоже шли пары девушек и парней, которых Соня еще не запомнила, но все выглядели достаточно довольными жизни. И, наверное, в этот момент она поняла, что как бы ни противилась замужеству, не может позволить себе отставать от других, хочет внимания, хочет восторженных взглядов, хотя бы ради того, чтоб Кэрри больше не говорила ей подобных вещей. И как по взмаху волшебной палочки в этот самый момент их нагнали герцог с графом Ланским.

— Дамы, позволите насладиться вашей компанией? — граф подал руку светящейся от восторга Кэрри, ее и без того прыгающие пружинки-локоны закачались с удвоенным энтузиазмом. Не раздумывая, подруга повисла на предложенной руке.

Соня же только бросила на нее быстрый гневный взгляд — конечно, какое кокетство, когда такая рыба сама плывет в твои сети? Вот только Соне что-то слабо верилось, что это так. Слишком Кэрри глупа, а Дамиан не выглядит наивным юнцом, клюнувшим на посредственную внешность. Разве что свою роль сыграли розочки…

— Отчего же подруга так поспешно вас покинула? — голос отвлек Соню от собственных размышлений. Граф и кокетка ускорили шаг, а с леди Соней Дивьер поравнялся герцог. Он не предлагал ей руку, просто подстроился под неспешный темп девичьих шагов и вопросительно посмотрел, как бы подталкивая ответить на вопрос.

С утра, когда он уколол Майю, Соня решила для себя, что с ним будет пытаться не пересекаться — обид сестры она обычно не прощала. Но раз уж так сложилось, не может же она убежать под незначительным предлогом…

— Видимо она посчитала, что у вас какое-то жутко важное и конфиденциальное сообщение для меня, вот и оставила нас, если тут применимо это слово, наедине.

— Она была не так далека от истины, — и что это должно означать? — Как вам мой сад? Я наслышан о великолепном садовнике, работающем в поместье графа Дивьера. Правда, что ваши розовые кусты цветут даже под снегом? — он улыбнулся, и, казалось, помолодел на десять лет, ведь в глазах горел мальчишеский задор.

— О, поверьте, рано или поздно так оно и будет! Наш садовник очень целеустремленный человек, так что когда вы решите навестить отца, розы будут выглядывать из-под снежного покрова…

— Это официальное приглашение? — Соня потупилась, чувствуя, как к щекам приливает кровь — видимо действительно получилось слишком фамильярно.

— Так как не только я представляю нашу семью здесь, обязанность приглашать официально предоставлена моей сестре, но неофициально — это могу делать и я, — а потом девушка вскинула серьезный взгляд на герцога, сознательно напоминая о том, как повелся с Майей. Она-то точно не пригласит его любоваться своими обожаемыми розами.

Только герцога, кажется, эта колкость не проняла. Он вновь улыбнулся, пожал плечами.

— Что ж, придется обратиться за одобрением к вашей сестре. Кстати, что-то ее я не вижу, неужели бедняжка почувствовала себя плохо? — Соня убедилась в том, что цели колкость не достигла — ни капли сожаления ни в голосе, ни в выражении лица.

— Она неважно себя почувствовала после долгой дороги, решила чуть-чуть отдохнуть.

— Надеемся, отдых пойдет ей на пользу.

Проходя мимо клумбы герцог наклонился, сорвав кремовую розу, протянул ее запнувшейся Соне.

— Это роза, конечно не ровня вашим, но, надеюсь, отвлечет от грустных мыслей о самочувствии сестры.

Соня посмотрела сначала на розу, потом на улыбающегося герцога. Взяла подарок, и не отказалась от протянутой руки. Она не заметила, что в этот момент, на них было обращено внимание нескольких людей — молодого человека, идущего в нескольких шагах впереди, и тени, исчезнувшей в окне, как только герцог поднял на него глаза.

***

Решение остаться в комнате даровало такой Майе необходимый покой. У девушки уже много лет был один способ, как помочь отвлечься от тяжелых мыслей. Она рисовала. Не красками, без холстов, палитры и мольберта. Просто карандаш и бумага, иногда измятая, иногда обычный тетрадный листик, иногда листы с гравировкой, цветные, привезенные родителями из заграничных поездок, как лучший подарок.

Сюда с собой она взяла папку с уже начатыми набросками и несколькими пустыми листами. Обычно Майя рисовала портреты, у нее скопилось множество изображений Сони практически с младенчества, последняя же оконченная работа датировалась шестнадцатилетнем сестры. В папке лежали маленькие карманные портреты родителей, которые она возила с собой всегда, и единственный пейзаж — их дом, родное место, под защитой которого не страшны ни бури, ни ураганы, ни люди.

Сейчас же Майя решила попытать удачу с пейзажем во второй раз. Ее комната находилась на втором этаже особняка, из окна открывался удивительный вид на долину, подняв занавеску, поставив стул так, чтобы тень не падала на лист и, в то же время, было удобно рисовать, девушка принялась за работу.

Не так давно все отправились на прогулку, может быть всего минут пятнадцать назад. Выводя первые штрихи на поверхности листа, Майя позволила мыслям нестись в свободный полет. Интересно, далеко ли до конюшен, и каких лошадей здесь держат? Еще одна ее слабость — кони. Думы сделали очередной вираж, возвращая мыслями к дому. А как там ее милый Тень? Она не смогла с ним даже попрощаться, а впереди целых два месяца разлуки… Он — ее настоящий друг, отрада в сложную минуту. В ее идеальном мире обязательно было бы место для него.

Видимо, она закрепила занавеску недостаточно хорошо, тюль упала, закрыв обозрение. Пришлось оставить рисунок, подойти к окну. Со своего места Майе не был виден сад, зато отсюда — виден отлично. В этот самый миг процессия направлялась в противоположную сторону от дома. А вот и Соня, она что, отстала? Почему она идет одна? Майя не успела ответить себе, отставший на шаг герцог протянул растерянной девушке розу и улыбнулся, а потом… Нет, ей показалось, она просто разволновалась, он не мог заметить ее, поймать на подглядывании. Опустив штору, Майя вернулась на стул, но рисовать уже не хотелось.

О Ях, она желала Соне счастья, готова ради сестры на все, но внимание герцога — это слишком тяжелое испытание. Причем для них обеих. Пусть будет Малкольм, пусть кто угодно! То, что они чураются ее — ничего не значит, они не виноваты. Но смотреть на счастье сестры с ними Майе будет хотя бы не так больно. Слишком больно.

***

Видимо, конюшни были достаточно далеко, так как к обеду гуляющие не вернулись, Майя тоже провела это время в своей комнате, а вот ужина избежать не получилось.

С Соней поговорить, расспросить, как все прошло, Майя не успела — она прибежала, поцеловала сестру и умчалась переодеваться к вечерней трапезе. Только когда дверь за ней закрылась, Майя поняла, что о желаемом все равно бы не спросила, слишком страшно было услышать, что сестра заинтересовалась герцогом.

Глава 3

Вот уже несколько минут блуждая по практически не освещенному и безлюдному коридору, Майя корила себя за то, что не потратила и минуты своего драгоценного времени на то, чтоб запомнить дорогу хотя бы до столовой.

Видимо, зря она свернула в проход, отделенный дверью, ей показалось, что утром они тоже проходили какую-то дверь. Но как же разберешься в такой полутьме ту или не ту…

Девушка в сотый раз приказала себе не паниковать, напоминая, что дом — это не лабиринт и рано или поздно, но хоть один живой человек должен ей встретиться. Только когда же?

Молитвы Майи были услышаны практически сразу — навстречу и вправду шел человек, но сложилось впечатление, что ее-то он увидеть не ожидал.

Мужчина шел размашистыми шагами, заметив ее, остановился всего на секунду, а потом продолжил приближаться. Пережитый за несколько минут блужданий стресс, темнота, тишина и раздающийся звук тяжелых шагов не на шутку испугали Майю, она вжалась спиной в стену, уже даже не желаю помощи от проходящего. Ей вдруг захотелось просто раствориться в холодном камне, к которому девушка прислонилась спиной и зажмурилась.

— Леди Дивьер, неужели вы заблудились? — низкий голос прозвучал очень близко. Майя вздрогнула и открыла глаза, как она смогла удержаться от крика — осталось загадкой для нее самой.

Теперь-то она видела, что за мужчина стоял перед ней. Это был его светлость герцог Мэйденстэр. Нет, судьба к ней явно неблагосклонна.

— Простите, я перепутала двери, искала столовую, а оказалась тут, — она присела в реверансе, ожидая, что герцог отступит, даст возможность продолжить свой нелегкий путь. Но нет, он не сдвинулся ни на миллиметр, преграждая собой дорогу в обе стороны.

Стоять в таком положении не только не слишком удобно, это еще и не помогает решить проблему. Майя подняла глаза.

Дэррек смотрел на нее с нескрываемым удовольствием, его забавляла ее неуверенность, пугливость и обреченность. Из всех присутствующих именно эту несчастную он видел меньше всех, но, тем не менее, в отличие от остальных, она способна была вызвать в нем хоть какие-то эмоции, пусть и желание поиздеваться, но все же.

— А может вы шпионка, как же я могу вас отпустить? Не часто гости попадают туда, куда хозяином им вход воспрещен. А вам не повезло вдвойне, вас обнаружил сам хозяин. И что же мы будем теперь делать? — он подошел еще ближе. Инстинктивно пытаясь отодвинуться, девушка практически слилась со стеной.

В темноте она производила странное впечатление. Как будто светилась, вся — ее глаза, волосы, кожа. Казалось, невозможно провести четкой границы между ней и миром вокруг, их стирало сияние. Ему даже на секунду показалось, что это красиво. Но только на секунду. И от камня, и от девушки веяло холодом, а он не терпел холод.

— Ну так что, кто подослал вас шпионить? Сотрудничество может облегчить вашу участь, — теперь этот свет уже не манил его, не вызывал желания дотронуться, но тем не менее, он хотел еще чуть-чуть помучить ее, полностью игнорируя немую мольбу во взгляде, не отступил ни на шаг.

— Я просто потерялась, и все, — Майя не смотрела больше на него. Какой в этом смысл? Он прекрасно знал, что ей некомфортно в этой ситуации, и продолжал мучить, зачем же уповать на его милосердие в таком случае?

— Что-то мне не верится, за сегодня я уже второй раз ловлю вас на шпионаже, — окончание фразы Дэррек практически прошептал на ухо старательно отворачивающейся девушке.

Да, все сработало, она встрепенулась, значит, все-таки не показалось.

— Так что, неужели благородной леди пристало следить из окон за прогуливающимися парами?

Майя ничего не ответила. От нее это и не требовалось, ее роль предельно проста — сгорать от стыда из-за того, что ее застали сначала за подглядыванием, а потом за шастаньем по закрытым для посещения местам.

— Вам понравилась роза, которую я подарил вашей сестре? Она, похоже, была польщена. Как же мало нужно для счастья молоденьким девушкам, не находите? Хотя откуда же вам знать, ведь, правда никто не дарил вам цветы? Даже ромашку? — почему-то ему захотелось уколоть ее больнее, не просто пристыдить, а заставить почувствовать свою ущербность. Почему? Зачем? Объяснить он не мог, да и зачем объяснять? Но ответ на свой вопрос хотел получить. — Правда?