– А ничего и не происходит, Чарли! – повысил он голос. – Ты сказала, что всё закончилось на единственном коротком поцелуе. Это так?

– Да!

– Тогда я не понимаю, о чём тут ещё говорить!

– Но ты сомневаешься во мне! – Не выдержав, топнула она ногой. – Ты больше не доверяешь мне. Признайся, Олли!

– Чушь! – Он покачал головой, проведя ладонями по лицу.

Слёзы заструились по щекам Чарли. Чувство вины и страх её добили.

– Нет, и ты это знаешь! Я же вижу, как ты смотришь на меня! Ты думаешь, что больше не можешь быть уверен во мне! Олли, пожалуйста, скажи правду, потому что это меня убивает!

– Хорошо! – потерял терпение Олли. – Хочешь правду, Чарли? Да, я сомневаюсь. Сомневаюсь, и прости меня за это, но у меня появился повод. Ты дала мне его!

Чарли шмыгнула, прикрыв влажные глаза. Теперь, когда он подтвердил то, чего она так боялась, печальная реальность их положения обрушилась на неё всей своей массой.

–Вообще-то моё появление здесь с магнитофоном в стиле Ллойда Доблера только часть плана, – сказала она, ещё раз шмыгнув носом.

Олли нахмурился.

– Какого плана?

– Плана, в котором я доказываю тебе, что мне кроме тебя никто не нужен.

– Чарли, ты не должна мне ничего доказывать. Я не хочу наказывать тебя, понимаешь? Просто… Я разочарован и всё. Мне нужно время, понимаешь?

Она кивнула.

– Я готова подождать, Олли. – Чарли подступила к нему. – Если мне надо заново заслужить твоё доверие, я согласна. Только небольшой нюанс.

– Какой? – подозрительно посмотрел на неё парень.

– Ты не против, если ты будешь возвращать своё доверие не к своей девушке, а к жене?

На лице Оливера отразился шок, и она поторопилась продолжить:

– Видишь ли, это вторая часть моего плана, и если ты откажешься, то нарушишь его.

– Ты хочешь, чтобы мы поженились? – недоверчиво уточнил Оливер.

Чарли кивнула с самым решительным видом.

– Когда?

– Через два дня.

Олли ждал, что она признается, что пошутила, но лицо Чарли редко бывало таким серьёзным.

– Хочешь, чтобы мы через два дня поженились?

– Именно столько нам надо, чтобы добраться до Рино. Мы ведь всё равно собирались это сделать, так почему не сейчас?

Потому что они всё ещё школьники. До сих пор живут с родителями. Им нет восемнадцати. Да много было причин, по которым им не стоило этого делать. Но для Олли достаточно было одной причины, по которой следовало сделать это.

Его любовь к Чарли. То, в чём он никогда не знал сомнений.

– Тогда мы женимся в Рино через два дня, – решившись, кивнул Оливер.

Разве же он когда-нибудь ей отказывал?

***

– В Рино мы будем примерно послезавтра к шести часам вечера. Это если обойдётся без незапланированных накладок, – разглядывая на карте их предстоящий маршрут, сообщила Чарли. – Я высчитала, что на дорогу нам нужно тридцать два часа, но даже если мы будем вести по очереди, завтра на ночь надо будет остановиться в мотеле, плюс дополнительное время на заправку и еду. Итого: через сорок два часа мы приедем в Рино.

– И поженимся, – улыбнулся ей Олли.

Чарли сложила карту и кивнула.

– И поженимся.

У неё всё было продумано, забронирован номер в отеле и даже время в часовне, где они принесут клятвы друг другу. Она хотела этого, и не только для того, чтобы доказать Олли свою преданность.

Им всего по семнадцать, это верно. Наверное, большинство осудили бы их за поспешность, но Чарли знала, что никогда не усомниться в своём выборе. Ну а Олли… Для него всё давно было решено. Наверное, он знал, что проведёт с этой девушкой всю жизнь ещё с тех пор, как они были детьми.

Скорее всего, их ждут последствия после того, как они вернутся в Гери. Но это будет потом. К тому моменту Чарли станет его женой. Остальное не столь важно.

Оливер взял руку Чарли и сплёл их пальцы вместе. Перед ними лежала ночная дорога Индианы. В полночь они отправились в это судьбоносное путешествие, пока все их родные спали. Они оставили записки, которые будут обнаружены утром. Но к тому моменту они будут уже далеко, и остановить их не смогут.

Чарли

Ночью я спала очень плохо. Можно сказать, что и вовсе не спала. Вспоминала.

Я часто предаюсь воспоминаниям и представляю, как бы все сложилось, если бы… Если бы не то, что произошло в итоге.

Мы бы с Олли всё ещё были женаты, и, скорее всего, у нас были бы дети. Мы развелись, но ведь не потому, что перестали любить друг друга. Просто обстоятельства оказались сильней. Тогда я была уверена в этом.

Теперь уже нет.

Я вынула из шкафа своё подвенечное платье и, подойдя к зеркалу, приложила его к телу. Это даже не было настоящее свадебное платье, просто белый сарафан, который завязывался на шее, с юбкой-колокольчиком. В тот момент ничего более подходящего у меня не нашлось. Но после свадьбы я больше не носила его, решив сохранить.

Мне хочется надеть его после всех этих лет, что я и делаю. Оно до сих пор мне впору, может, даже немного великовато в талии. Точно так же я стояла перед зеркалом десять лет назад, готовясь выйти замуж. Хотя нет – не совсем так. Тогда меня ждал Олли. Сейчас же он от меня скрывается.

Существенное различие.

Без пяти девять я вышла из дома и вновь отправилась к дому мистера Скотта. Отец Олли косил газон, когда я остановилась на обочине и вышла из машины. Увидев меня, он выключил газонокосилку и пошёл мне навстречу, глядя на меня так, будто не веря, что это я.

Я хотела поздороваться, но слова застряли в горле. Мистер Скотт всегда был для меня как второй отец, и когда я ушла от Олли, то чувствовала, что и его тоже предала. Я боялась, что он возненавидел меня, но на его лице появилась улыбка, и его руки обняли меня.

– Чарли! Как я рад видеть тебя, девочка.

***

– Прими мои соболезнования по поводу Митча, – сказал мистер Скотт, когда чуть позже мы пили кофе в его гостиной. – Проклятый ревматизм не выпустил меня из дома в день похорон.

Я покачала головой, заверив его, что всё в порядке. Я не могла не заметить, что за последние годы он очень сдал. Мистеру Скотту было тридцать семь, когда родился Олли, а теперь ему уже было за шестьдесят. Мать Олли была младше его на пятнадцать лет, и Олли сознавался, что отец всегда винил в её уходе их разницу в возрасте.

– Ну как ты, милая? Столько лет тебя не видел. Стала настоящей красивой женщиной.

Отец Олли смотрел на меня с теплотой, а я чувствовала, что не заслужила этого.

– Спасибо. И я в порядке, сэр. – Я кивнула, чуть не подавившись собственными словами. Не хотелось ему лгать, к тому же он, скорее всего, и так всё видел. – Если честно, то не очень. Сэр, если вы знаете, где Олли… Мне нужно увидеть его, но боюсь… – Я отвела глаза, испытывая жгучий стыд и неловкость. – Он сам не очень этого хочет.

Я, как могла, рассказала мистеру Скотту о том, что случилось за последние дни, опустив подробности той ночи в доме Пет. Отец Олли внимательно выслушал меня, а когда я закончила, его брови задумчиво сошлись на переносице.

– Сэр, если вы знаете, пожалуйста, скажите мне, – в отчаянии посмотрела я на него. – Знаю, что с моей стороны это наглость, просить вас об этом, но… Мне правда нужно увидеть его.

– Я не уверен, но, может быть, Оливер… – Мистер Скотт запнулся, отыскал блокнот с ручкой в ящике стола и написал адрес. – Может быть, ты найдёшь его здесь.

Я взяла листок с адресом и с благодарностью посмотрела на него.

– Спасибо, сэр. Огромное вам спасибо!

Ничего не ответив, Джеффри Скотт только кивнул.

***

Место, которое указал мне мистер Скотт, находилось в пределах Гери, но в малонаселённой его части. Когда дома вообще перестали мне попадаться, я подумала, что заблудилась, но за деревьями, что росли вдоль дороги, заметила что-то. Дом, как я поняла, проехав ещё немного. Мне нужно было найти съезд, поэтому я поехала дальше, пока не заметила его – узкая тропинка уходила с главной дороги. Её едва хватало для проезда автомобиля.

Чем ближе я подъезжала к дому, тем быстрее колотилось моё сердце. Конечно, я могла ошибиться, и это чей-то чужой дом. Но некое шестое чувство подсказывало мне, что я на верном пути.

Олли здесь. Он должен был быть здесь, хотя во дворе стоял не Dodge Challenger, а темно-красный Chevrolet Silverado, но вполне возможно, это была его рабочая машина.

Я вышла из отцовской машины и огляделась. Похоже, дом был недавно отстроен – тут и там присутствовали следы строительных работ. До меня донёсся стук молотка, идущий откуда-то с обратной стороны дома. На эти звуки я и пошла, волнуясь до ужаса. Даже предположить не могла, как Олли отреагирует на моё появление.

Он забивал доски в пол веранды, сидя ко мне спиной. Я остановилась, не спеша выдать своё присутствие. Олли был полностью погружён в работу; сильные мышцы спины перекатывались под серой футболкой при каждом ударе молотка.

Мне показалось, что работает он с особым усилием. У гвоздей не было ни единого шанса.

Я бы могла смотреть на него ещё долго, но боялась, что, если Олли заметит меня, решит, что я подглядываю (что недалеко от истины), и ему это не понравится. Поэтому я поднялась по ступенькам и сказала:

– Привет.

Молоток замер в его руках, хотя он и не подскочил тут же, как будто застигнутый врасплох. Олли поднялся и чуть помедлив, обернулся ко мне.

Он выглядел хмурым и уставшим, будто не спал более трёх суток. Вокруг неприветливо глядевших глаз залегли тени, лицо покрывала щетина.

Меня здесь точно не ждали.

– Как ты узнала?

Голос его был не лучше внешнего вида, но я постаралась не предавать этому значения.

– Пришлось очень постараться, ты ведь не хотел, чтобы я тебя нашла.

Я сделала попытку улыбнуться, но он не отреагировал.

– Отец, – без труда догадался Олли. – Ты всегда была умной, Чарли. Что подвело тебя на этот раз?

Он прошёл мимо меня, а я попыталась скрыть, как его слова задели меня. Ладно, хочет оскорблять, я это стерплю.

Он достал из переносного холодильника воду, молчаливым жестом предложив мне, но я отказалась.

– Почему ты сбежал, Олли?

– А ты почему?

Он сердито смотрел на меня и, конечно же, говорил о разводе. Я хотела сказать ему правду, но теперь, когда он был так враждебно настроен, не могла себя заставить. Я обхватила себя руками и отвела взгляд, пока его мрачные глаза прожигали моё лицо.

Я действительно обманулась – Олли стал другим, кем-то, кого я не знала. Чужим и озлобленным. Я сделала его таким, больше винить было некого.

– Я так и думал, – хмыкнул он, глотнув из бутылки, когда я так ничего и не ответила.

– Что ты думал? – Я вновь заставила себя посмотреть на него.

– Ты сбежала, когда стало трудно, – обвинительно бросил он. – Решила, что тебе не нужен муж, который где-то там, на войне, пока ты молодая, в колледже и не имеешь возможности развлекаться из-за чёртового кольца на пальце! – Каждое его слово было пропитано ядом и цинизмом, а я слушала и не верила, что эти слова вылетают из его рта. – Только ты сама этого хотела, помнишь, Чарли? – Он ткнул пальцем в мою сторону. – Ты сказала, что нам надо пожениться, а я, дурак, тогда не понял, что это очередная проделка Чарли Пирс! Ещё одна забава для тебя!

– Что? – только и смогла обескураженно пролепетать я. У меня волосы на затылке шевелились от того, что он говорил. Того, КАК он это говорил.

– Чарли ведь была не такой, как все, да? – безжалостно продолжал он. – Бунтарка, правила для которой не писаны. А кем я был для тебя, скажи мне! – Он ударил себя по груди, крича по-настоящему. – Удобным инструментом добиваться своего? «Олли», – он изобразил воздушные кавычки, – никогда не откажет, стоит только Чарли сделать вот так! – Олли так резко щёлкнул пальцами в воздухе, что я вздрогнула. – Единственный раз, когда я отказал тебе – и ты мне этого не простила. Наказать решила. И наказала.

Меня трясло, а из глаз рвались слёзы. Нет, не слёзы, а настоящие рыдания. Он верил во весь этот ужас, что говорил?

– Тебя наказала? Тебя?! – Мой голос сорвался, я не знала, что со мной случится в следующий момент: я или расплачусь, или зайдусь в безумном хохоте. – Оливер… – Я чуть не подавилась, но, очевидно, «Олли» теперь для меня под запретом. – Ты даже не представляешь, как я наказала себя тем, что сделала с тобой!

Он покачал головой, и я видела, что мне не верил. Сейчас он был закрыт от меня.

Конечно, он мог мне не верить: слава, деньги, видимость удачи, громкие фальшивые романы.

Всё сплошная ложь и фикция. Знал бы он, что мне в своей собственной коже некомфортно. Просыпаться из раза в раз и понимать, что находишься не на своём месте. Надеяться, что твоя реальность – это на самом деле затяжной кошмар, и скоро ты очнёшься, и всё будет хорошо. Но этого не происходит.