Diurdana - Когда вместе тесно

Ребят же это не остановило, и они так и продолжали время от времени сбегать с занятий и тискаться в коридорах ВУЗа.

Теперь Катя часто приходила на Славины тренировки по баскетболу. Сидела на низкой лавочке и наблюдала за мужем, пока он настоятельно не порекомендовал ей либо совсем оставить его без внимания, либо приходить на тренировки в джинсах, потому что ее коленки отвлекают его от игры. Еще немного и тренер просто не будет пускать ее в спортзал — все видят, куда он пялится и что, вернее кто, ему мешает.

Катя цокнула, но приходить на тренировки не перестала. Просто стояла где-то в сторонке, вне пределов его видимости, с фотокамерой в руках, и следила за ним через видоискатель, иногда подлавливая удачные моменты.

Из студактива Слава ушел по причине катастрофической нехватки времени заниматься еще и этим. Да он и не слишком расстроился — все-таки основная причина его участия была в том, что таким образом он пытался прочнее закрепиться в институте. Ведь всем известно, чем больше времени студенты тратят на внеучебную жизнь ВУЗа, тем меньше у них шансов на отчисление и больше всевозможных поблажек от преподавателей и деканата. Теперь в этом не было необходимости.

Катя его решение поддержала, в сотый раз уверив мужа, что этот актив только лишь отнимает его время. От баскетбола же парень отказываться не стал, боясь подвести команду.

В общем, время шло, и на подходе был новый виток в отношениях молодых супругов — этап притирки друг к другу уже в новом статусе.

Слава так привык за это время к Катиному присутствию в своей жизни, к тому, что она ему вроде как и жена, и в то же время на его личную жизнь она почти не влияла, что однажды согласился отметить выполнение выгодного заказа с ребятами, в мужской компании. А Кате сообщить не посчитал нужным. Когда девушка позвонила ему, он смело объявил ей о том, что занят и домой вернется, как только освободится. Где и чем он занят, отчитываться при друзьях Слава не стал. Они же, посидев в мастерской и употребив горячительных напитков, увезли его в сауну.

— Паш, — Слава посмотрел на девиц, стоящих на пороге и наряженных так, чтоб сразу понятно было, к какой из древнейших профессий они относятся, — что-то я не помню разговоров про продажных женщин.

— Расслабься друг. — Павел закинул руку ему на плечо и слегка встряхнул. — Выбирай, тебе какая нравится?

— Мне кажется, или их тут определенно меньше чем нужно?

— Близнецы потребовали одну.

— Парни, — Слава повернулся к Кириллу и Данилу, — вы меня начинаете пугать. У меня подозрительные друзья — одному нужно сразу двух, другие вдвоем предпочитают одну. Я куда попал? Меня вообще дома жена ждет…

— Дождется. Пенелопа ведь дождалась, а ей ждать пришлось дольше. А ты у нас подозрительный стал, так что выбирай девчонку и не тупи. Вот, — он потянул за руку маленькую брюнетку с темными глазами, — иди сюда. Тебя как зовут?

— Карина. — Пропела девушка.

— Карина, это Вячеслав, мой друг, поможешь ему расслабиться?

— Конечно. — Девушка взяла Славу под локоть и увлекла в комнату, где они с друзьями только что общались одни. За ними никто не пошел, видимо остальные разошлись по другим комнатам.

— Карина, значит? — Он окинул ее внимательным взглядом с ног до головы. — А по-настоящему как?

— Валя. — Недовольно ответила девушка, откинувшись на спинку дивана.

— Коньячку, Валя? — Слава покрутил в руках бутылку.

— С удовольствием. — Девушка пододвинула ближе пустую рюмку.

Эх, и почему ему всегда так нравились именно брюнетки?

Когда через пару часов в комнате появился Павел, он подслушал окончание примерно такого диалога между Славой и Валей-Кариной:

— Черт, ты себе даже не представляешь, как она меня тогда раздражала и как иногда раздражает сейчас. Тогда мне порой казалось, что если я вот так возьму ее за шею, надавлю и подержу немного, мир только станет лучше и явно ничего не потеряет. А теперь у меня желание перекинуть ее через колено и хорошенько отшлепать — упрямая и порой глупая, и сам себя не пойму, почему она мне под кожу влезла, не понимаю…

Слава и девушка сидели рядом на диване и были полностью одеты. Слава держал в курах рюмку, Карина-Валя — фужер, в котором грела в ладони темно-коричневую жидкость. Девушка забралась с ногами на диван и, уронив голову на руку, внимательно слушала, что он ей говорил. Павел плюхнулся рядом и прикурил сигарету.

— Слав, я тебе тайну открою — это проститутка, а не психиатр, ты в курсе? Ты что ей тут два часа про свою жену рассказывал?

— Он ее очень любит. — Карина поднялась на ноги. — Она его тоже. Ладно, захочешь поговорить, звони.

— Я? — Слава удивленно посмотрел на нее. — Люблю? Катю что ли?

— Любишь. Только почему-то признаться в этом даже себе не хочешь. Ну все, мальчики, чао!

— Слушай, — Слава повернулся к Павлу, — я поеду, пожалуй. Катька меня, наверное, уже не ждет — время-то сколько? Ого!

Он уже торопливо набирал на сотовом номер такси.

Возвращаясь домой Слава не испытывал чувства вины совершенно. Наоборот, он был необычайно доволен собой — не поддался искушению, сохранил верность жене — его определенно не в чем упрекнуть. Похвалить — да, ведь он проявил удивительную стойкость, друзья еще долго будет ему припоминать «психиатра» Карину, только все это не важно. Он Кате сказал правду — никто кроме нее его в этом плане не интересует. Не хочет он никого кроме нее и вот доказательство. Жаль только, что она об этом не узнает, но все же… Главное, ему это важно. И не будет он тр*хать кого-то только потому что так принято. Не правильно это. И не честно. Ни по отношению к Кате, ни к самому себе.

Однако переступив порог, Слава понял, что жена не спит и ждет его, пребывая в весьма скверном настроении.

— Ты где был? — Катя говорила, старательно сдерживаясь от того, чтоб не раскричаться.

Слава молча разулся и прошел на кухню.

— Чаю нальешь?

— Ты что, совсем обнаглел, Артемьев? Где ты был?

— С друзьями был и что? Я обязан тебе во всем отчитываться?

— Не во всем. Но как минимум о том, где ты и во сколько вернешься, тебе не сложно было бы сообщить. Или нет? — Девушка прислонилась плечом к проему двери и скрестила на груди руки.

— Кать, — Слава достал из холодильника бутылку с минералкой, сделал глоток, — не регулируй мою жизнь.

— Хорошо. Спокойной ночи. Желаю приятных снов… на диване в зале.

Катя, развернувшись, удалилась в свою комнату. Слава хлопнул дверцей холодильника, словно это она только что не оценила его недавний подвиг. Что ж, пусть так — парень расположился на диване и попытался уснуть. А прежде убедить себя в том, что он во всем совершенно прав. Но проворочавшись несколько минут, злясь на себя, встал и направился в комнату жены.

Вошел, прислушался, пытаясь понять, спит она или еще нет — все-таки время было уже много. Прилег рядом и прижался к ее спине — девушка лежала, отвернувшись от него.

— Кать… — В ответ молчание, однако он чувствовал, что она не спит — уж слишком громко сопела. — Катюш…

Он уткнулся в изгиб ее шеи, прижался к ней, прижал ее к себе.

— Котенок…

— Что? — Холодное и намеренно равнодушное. Вроде как сонное, но он-то точно знает — она не спала…

— Я был не прав, котенок. — Сам не верит, что говорит это, но слова срываются с губ. — Я, наверное, просто не привык еще…

— Ты не думал о том, что я могла волноваться?

— Нет.

— Плохо. Я переживаю, а в ответ слышу — «Не звони больше, я как освобожусь, сам позвоню». Не честно так, Слава.

Она и правда волновалась. Волновалась и злилась на то, что не может звонить ему каждые пятнадцать минут и требовать, чтоб он немедленно вернулся. Катя не ревновала мужа, не выдумывала себе несуществующих измен. Он ей недавно прояснил ситуацию, повода сомневаться в нем, у нее нет. И нельзя превращаться в злую и нервную тетку, дергающую мужа и ревнующую к каждой юбке. Но вот то, что он не посчитал нужным просто сообщить, где он, с кем и когда вернется домой — это обидело ее сильнее всего. Он словно подчеркнул ей, что между ними кроме законного секса больше ничего не изменилось.

— Ну же, Кать… хватит дуться…

С другой стороны, он сам пришел к ней мириться. Ведь это совсем не в его стиле — он даже ради секса не будет через себя переступать. В таком случае у нее есть выбор — усугубить ситуацию и развыпендриваться, что, скорее всего, приведет к тому, что он психанет и уже никогда подобный подвиг не повторит. Или просто перешагнуть этот досадный инцидент и надеяться, что он не повториться.

Его руки уже бесстыдно скользят по самым затаенным уголкам ее тела, и Катя понимает — ему нужно доказательства того, что он прощен. И она поворачивается к нему и обвивает руки вокруг его шеи.

— Еще раз такое выкинешь, я тебя найду и убью, понял?

— Понял.

— Я серьезно.

— Да верю я… — Слава пытается в ответ поцеловать жену, но она отстраняется.

— Слава, я хочу, чтоб ты понимал — если мы вместе, то это предполагает какие-то взаимные обязательства между нами. А если нет, то нет.

— Я понял, Кать, понял, — он, наконец, прижимает ее к себе и торопливо стягивает с плеч тонкие лямки шелковой пижамки, — вместе…

И тогда она уже не сопротивляясь позволяет помочь ей избавиться от того минимума одежды, что еще на ней присутствует и с не меньшим пылом отвечает на его жаркие поцелуи.

— …Ну и представь себе, Кать, этот псевдомажор непременно захотел на свою машину двери, чтоб вверх открывались. Как в космическом корабле, представила?

— Как у Бамбл Би?

— Кать… Переходи на интеллектуальное кино, я тебя умоляю. У тебя все, как у Бамбл Би.

— У него так двери торчали за спиной, как крылышки. И вообще, хороший фильм…

— Кать…

— Так проблема-то в чем?

— В машине, Кать, я ж тебе говорил, ты чем слушала? У него машинка-то, тойота обычная! Да он в эти двери половину ее стоимости ввалит.

— Тебе какая разница? Мало ли какие у человека заскоки.

— Думаешь охота заморачиваться? Вот я понимаю с твоим «пыжиком» работать было одно удовольствие. Хочется заняться чем-то подобным…

Они ехали в институт, и Слава пересказывал ей события вчерашнего вечера, из-за которых он так поздно вернулся домой. Конечно, психотерапевтическую помощь Вали-Карины Слава ловко обошел стороной. Не то чтобы ему было что скрывать, просто не поймет Катька посиделок в сауне с проститутками. Не поймет и все, а значит, какой смысл продолжать нервотрепку, которую вчера удалось так замечательно замять.

— Дело не в том, Кать. — Слава припарковал машину на стоянке и повернулся к девушке. — Просто я знаешь что понял? Быть соучредителем какой-либо фирмы — это круто конечно, да и прибавка к заработной плате весьма ощутима, но вот я бы с большим удовольствием крутил себе гайки как раньше и оставался в стороне от разных там организационных дел. Хорошо хоть все бумажные вопросы Пашка контролирует лично. На мне только реклама. По крайней мере, пока. Какой из меня финансовый директор пока я диплом не получил? Так что в плане работы изменилось не многое.

— Слав, ну ты же должен расти, ты же не можешь всю жизнь как ты выразился, гайки крутить.

— Я понимаю, все, Кать. И привыкну, конечно. Научусь, втянусь в процесс, главное чтоб зачинщику не надоело. Пока он полон энтузиазма. Да и спрос есть, да еще какой, Кать! Правда такой серьезный заказ, как вчера впервые случился, так чтоб пришлось движок доводить и коробку на «механику» менять. Парень свернутый видимо на фильме «Форсаж». А в основном это внешние обвесы, тонировка да аэрография… А что ты так смотришь, Кать?

Девушка и правда глаз с мужа не сводила и улыбалась, за ним наблюдая, так нежно, словно совсем его не слушала, а думала о чем-то своем.

— Ты такой серьезный, деловой такой… А еще я сегодняшнее утро никак забыть не могу…

— Что же тебя так впечатлило? — Слава протянул руку к лицу девушки и аккуратно взял его в ладонь. Он не сомневался в причине Катиного хорошего настроения, но хотел услышать это из ее уст. Провел большим пальцем по ее губам, чувствуя, как она потерлась об нее щекой, ласкаясь.

— Ты… — Только и успела выдохнуть, прежде чем он притянул ее к себе и поцеловал. Целовал ее так увлеченно, что на какой-то миг забыл о том, где они находятся и то, что их, через лобовое стекло, видно всем стоящим на крыльце.

— Кать… — Слава, улыбаясь ей в губы, решил, наконец, напомнить о конспирации. — Нас все видят…

— Да и черт с ними. — Катя откинулась на спинку сидения, перевела дыхание. — Все уже давно догадались, да мне в принципе все равно.