– Но мы не сможем оплачивать и домработницу, и няню, – аккуратно намекнул Алексей. – Мы же не знаем, сколько ты будешь зарабатывать. И вообще, я не очень понимаю, почему с ребенком не может посидеть бабушка?

– Какая бабушка? Ты же говорил, что твоя мама работает!

– Да я про Диану Аркадьевну! Она тоже некоторым образом бабушка.

Маша выразительно постучала пальчиком по лбу:

– Леша, не смеши меня. Или, может быть, ты сам хочешь оповестить тещу, что отныне вместо салонов красоты и девичников она будет заниматься внуком?

– Не хочу. Театр абсурда. Давай Нину попросим. Она же приходит к нам три раза в неделю, а будет каждый день еще и нянькой по совместительству.

– Не надо экономить на моем ребенке! – Маша шлепнула ладошкой по столу и поморщилась от боли. – Лучше мы отменим приходы домработницы и возьмем няньку, которая будет еще и готовить. А продукты, в конце концов, можем покупать мы. Сколько сложностей! Почему у нас вечно не хватает денег?

– Солнышко, нам хватает. Но на то, что надо, а не на глупости.

– И что это ты называешь глупостью? – Маша напряглась.

– Вторую машину, кольцо на Новый год, которое ты надела всего пару раз, теперь вот нянька при маме и бабушке!

– Это вещи, определяющие качество жизни! Неужели непонятно? А дома я сидеть больше не могу! Все! Хватит! Я не клуша, которая обязана высиживать для тебя яйца! Хочу работать, хочу зарабатывать, хочу иметь свои собственные деньги, хочу ходить на корпоративные вечеринки, хочу приходить вечером и говорить, что устала! Жить хочу! Жить! А не ждать тебя целыми днями!

– Все, все! – испугался Алексей. – Давай я буду давать тебе дополнительные деньги.

– Мне не надо давать! Я сама возьму, что мне положено!

– Зайка, мы же обсуждали еще до свадьбы, что я не смогу обеспечить тебе тот уровень жизни, к которому ты привыкла. Тогда тебя это не пугало. Ты сказала, что я стану партнером твоего отца…

– Так вот что! – охнула Маша.

– Да не «вот»! – разъярился Алексей. – Мне от твоей семьи ничего не нужно, кроме тебя! И должность моя меня устраивает! И зарплата! Будет возможность шагнуть выше – с радостью! Если нет – мне и так хорошо! Понимаешь: мне хорошо, а тебе почему-то плохо! Я не против: хочешь идти работать – пожалуйста! Но хорошая няня дорого стоит.

– Я буду хорошо зарабатывать, – пожала плечами Маша.

Застонав, Алексей капитулировал.


– Надо искать по знакомству, это дешевле, – предложила Алина.

– А я считаю, что надо обзвонить самые крутые агентства. Нельзя ребенка отдавать в чужие безответственные руки, – отрезала Рита. – Должен быть договор, обязательства и все такое. Со знакомых фиг спросишь. А так – наемный работник. Вы ей деньги, она вам – услуги.

– Ой, не знаю, – опечалилась Маша. – Что-то страшно мне. Вдруг ошибусь?

– Ты кардинально ошибешься, если останешься сидеть дома. Твоя задача – доказать всем, и в первую очередь мужу, что у тебя, помимо обязанностей ублажать его и воспитывать ребенка, есть еще и права. За свои права надо бороться, сам он их тебе не отдаст. Любому проще иметь дома покорную телку, которая сама поставила на себе жирный черный крест. Все, мол, товарищи, я вымя с ножками, вцепившееся в кулек с памперсами.

– Хватит! – прошипело «вымя с ножками». – Я и так все понимаю. В каждой женщине должна быть доля здорового эгоизма. Но в первую очередь я все же мать и просто боюсь выбрать не ту няньку.

– Да, я тут передачу одну смотрела, страшную, про нянек, – начала было Алина, но Рита свирепо рыкнула:

– Шульгина, лучше смотри мультики, поднимай интеллектуальный уровень. Про нянек тебе еще рано!

Но было поздно.

Маша побелела и закивала:

– Ага. Точно. Я тоже смотрела. Там съемка велась скрытой камерой…

– Заткнитесь обе. Такое чувство, что я пасу гусей, которые тупо норовят то на проезжую часть выскочить, то в болоте утопиться. Слушать всем меня. Няньку берем не молодую, чтобы с мужем проблем не было, и не старую, чтобы не скрипела тут со своим ревматизмом, гипертоническим кризом и прочими дефектами. У нее не должно быть семьи, чтобы не выклянчивала отгулы на поход к зубному со старшим сыном и на больничный с младшим. У нее обязательно должны быть приличные рекомендации и опыт работы. Плюс – скромность, непритязательность; минус – личная жизнь.


На словах все выглядело много проще и понятнее, чем на деле. Предлагаемые агентствами кандидатуры оказывались то слишком пожилыми, то слишком симпатичными, то без опыта, то просто не нравились либо Маше, либо Диане Аркадьевне, которая в качестве развлечения каталась с дочкой на кастинги. Отвязаться от маменьки не было никакой возможности, поэтому Маша тихо ярилась и скрипела зубами, отводя глаза от недоумевающей сотрудницы агентства. Как ее звали, Маша моментально забыла, визитку потеряла, а переспрашивать ей не хотелось. Диана Аркадьевна без тени смущения именовала тетку «милочка» и строила из себя Шемаханскую царицу, по недоразумению попавшую на блошиный рынок.

– Милочка, – морщилась она, игнорируя присутствие очередной претендентки, добродушной полной дамы лет пятидесяти. – Мы же просили – самую лучшую. Я понимаю, что у нее опыт, но возраст, возраст! Пенсионерка мне не подходит. Антиквариат хорош в антикварной лавке.

Несостоявшаяся няня мучительно краснела, Маша играла желваками, а «милочка» терпеливо объясняла:

– Но я же сказала, у вас слишком много требований. В данном случае имеет смысл пойти на компромисс. Вы хотите человека с педагогическим и медицинским образованием от тридцати до сорока пяти, готового помимо основной работы на ведение домашнего хозяйства, но при этом еще и недорого.

– Недорого хочет дочка! – возмущалась Диана Аркадьевна. – Я могу себе позволить и позволяю, собственно, целый штат прислуги. А тут семья ограничена в средствах. С зятем не повезло. Ну, вы понимаете.

Она доверительно наклонялась к сотруднице агентства и многозначительно поднимала брови. Диалог в разных вариациях повторялся из раза в раз.


Как это часто бывает, сопротивление клиента было мастерски сломлено, и в результате уставшая от собеседований и маминого общества Маша остановила свой выбор на первой попавшейся няне.

– Это Вероника, – обреченно представила ее порядком одуревшая от разборчивых клиенток «милочка». – Опыт работы в Австрии, рекомендательные письма, курсы гувернанток с отличием: язык, первая медицинская помощь, психология.

– Что-то она забитая какая-то, – тут же среагировала Диана Аркадьевна.

Перед ними, судорожно сжав коленями руки, сидела блеклая брюнетка в нелепом костюме а-ля хард-ретро времен застоя. Бесформенный мрачно-бордовый пиджак как-то криво сидел на ее чуть полноватой фигуре, длинная старушечья юбка угрюмо нависала над пенсионерскими мокасинами. Прямые темные волосы были стянуты в безжалостно-плотную фигу на затылке, дешевые очки в металлической оправе, никаких украшений, косметики и прочих девичьих атрибутов, хотя на вид ей было не больше двадцати пяти. Вероника вызывала чувство сострадания с легким налетом брезгливости. Было в ней что-то жалкое, убогое, неблагополучное.

Диана Аркадьевна пристально разглядывала кандидатку, склоняя головку со свежей укладкой то на один, то на другой бок, словно петух, примеривающийся к жирному червяку. Она морщилась, демонстрируя всю гамму обуревавших ее чувств: презрение, сомнение, недоверие и томное раздражение.

Вероника на работодательниц даже не смотрела. Сгорбившись, она, как дворняга, обреченно ждала или пинка, или подачки. И к тому, и к другому ей было не привыкать. Спасибо соседке, тете Вике, предложившей внести одуревшую от безденежья и отчаяния девушку в картотеку.

– Нам надо подумать. Мы позвоним завтра, – решительно отрубила Маша, прервав маменькино высокомерное ерзание и зревшие в ее головке едкие реплики.


– Просто недоразумение какое-то, а не девица. Бывают же такие недоделанные, – щебетала Диана Аркадьевна, повернув к себе зеркало заднего вида и придирчиво осматривая макияж. Машина была служебной, отцовской, поэтому привычный к взбалмошной пассажирке водитель терпеливо ждал, пока дама отцепится от зеркала.

– Жалкая она какая-то, – вздохнула Маша. – Прямо неудобно рядом с ней находиться, виноватой себя начинаешь чувствовать. На все согласна, про оплату даже не спрашивает, одета как-то… даже не знаю, как сказать. Несуразная какая-то. Такие по улицам с брошюрками всяких сект ходят и на свои шабаши заманивают.

– Я же говорю, – обрадовалась Диана Аркадьевна, в кои-то веки совпав с дочерью во мнениях. – Отброс общества.

– Ну почему сразу отброс, мама?! – раздраженно отмахнулась Маша. – Просто страшненькая и одеваться не умеет. Или не на что.

Последняя мысль пришла как-то сама собой и озадачила. Чувствуя острую неловкость от собственного благополучия, Маша вдруг подумала, что могла бы изменить жизнь этой неказистой Вероники. Вот так взять и взмахнуть волшебной палочкой, как фея. Живет себе тетка, мучается, а тут раз – и сказка. Причесать, приодеть, стать поворотным пунктом и благодетельницей. Почему бы и нет?


– Жуть очкастая, – резюмировала Рита, проглядев анкету претендентки. – Хотя в этом что-то есть. Мужики, они как дети, но допускать до них нянек все же не рекомендуется. А вот такую, бесполую, запросто. Она у тебя будет как евнух в гареме султана. А с фигурой у нас что? За фэйс-то я спокойна, а вот остальное как?

– Мешок с картошкой, – влезла Диана Аркадьевна. – Просто дикость, как молодая женщина может довести себя до подобного состояния.

– Ей, кстати, двадцать три всего, – проявила бдительность Алина.

Военный совет заседал в гостиной, Алексей участвовать не пожелал, сказав, что он против в принципе, поэтому всякую ответственность за последствия с себя снимает.

– Это, между прочим, твой ребенок, – прокричала Маша, расстроенно оглянувшись на участниц дискуссии.

– Да. Именно. И я бы предпочел, чтобы мой ребенок сидел с моей женой, а не с посторонней бабой! – вполне добродушно прогудел муж.

– Но мы же договорились!

– Договорились. Я против. Но не возражаю, – ответствовал супруг и закрыл двери в кабинет.

– Вот оно, искусство ведения переговоров, – уважительно протянула Аля. – Я против, но не возражаю.

– Так что решаем? – Маша снова вгляделась в покорно-бесстрастную физиономию на фото. – Никитина Вероника Максимовна. Надо же, у нас с ней отчества одинаковые и возраст.

– Надеюсь, что отцы разные, – хихикнула Диана Аркадьевна, но тут же, смешавшись, покраснела и закашлялась.

– Тебе виднее, – выразительно покосившись на подруг, Маша закатила глаза. Мама была в своем репертуаре.

– А другие варианты есть? – на всякий случай уточнила Алина.

– Есть, но еще хуже, – односложно бросила Маша, опасаясь, что мама начнет вдаваться в подробности.

– Тогда бери эту. В крайнем случае поменяете потом. Кстати, у нас есть вакансия переводчицы.

– Да уж, кстати, – заржала Гусева. – Я аж не поспеваю за твоим потоком сознания.

– А мне бы было неловко, если бы моего ребенка выгуливала такая чучелла, – Диана Аркадьевна жеманно передернула плечами и потянула анкету к себе.

– Мама, выгуливают собак, а твой внук будет гулять с няней. С такой няней, на которую у нас хватило денег.

Вообще-то, если бы мама не была до такой степени углублена в себя, она могла бы догадаться и попросить у Максима Михайловича оплачивать няню для родного внука. Собственно, и замолвить слово о нормальном рабочем месте для дочери она тоже могла бы. Маша со вздохом окинула маменьку взглядом и отвернулась: увы, родительница купалась в собственном эгоизме, как сельдь в рассоле. С какой стороны ни подступись – вляпаешься.

– Маш, ты слышишь, что я говорю? – забеспокоилась Алина. – Место у нас есть. Правда, там оклад не очень, двадцать в месяц. То есть хороший, но тебе может не понравиться. И шеф твоего отца знает.

– Двадцать чего?

– Рублей. Тысяч, – виновато проблеяла Алина.

– Да уж, – неопределенно пробормотала Маша.

– Зажралась, – радостно объявила Гусева. – Кто б сомневался! Я вот за десять работаю и счастлива до одурения. Зато есть свобода для творчества.

– Ограниченная размером этикетки, – ехидно оборвала ее Маша. – Человек должен стремиться к большему, а не довольствоваться минимумом. Иначе так ничего и не добьешься.

– Так и добивайся. Кто тебе мешает? – тут же нахохлилась Рита. – Только больно уж ты широко шагаешь – штаны не порви. Легко за папину спину прятаться. А ты без поддержки попробуй.

– Вот я и пробую.

– Вот и пробуй. Когда у самой получится, тогда и начинай других учить. А то как советы давать, так все умные, а как самим лопату в ручки брать, так менталитет не позволяет, – Рита нервно барабанила по столу тонкими пальцами.

– Ладно, Гусева, не злись, – примирительно протянула Маша. – Сама первая начала. Ты подумай, у меня же ребенок. Как я на двадцать тысяч проживу?