То же самое говорила бабка! Упрекала ее в неопытности и утверждала, что всему виной нежное воспитание.

«В тебе кроются огромные силы, Рейвен. Главное — не бойся ими воспользоваться. Пока ты обладаешь лишь невинностью, которая привлекает и искушает мужчин. Но со временем…»

— Спасибо за откровенность, Эйда. Ты дала мне немало пищи для размышлений.

— В таком случае оставляю тебя переваривать ее вместе с завтраком. Тина просит тебя дать ей первый урок по обучению соколов. Она полна решимости вернуться в седло и снова скакать по лугам.

— Да-да, разумеется, — рассеянно обронила Рейвен, пытаясь примириться с шокирующими советами Эйды. Ей и вправду нужно во многом разобраться!

Глава 12

Рейвен вынесла соколов во двор и, дождавшись, пока оседлают Салли и лошадку Тины, показала ей своих драгоценных птиц. Затем остерегла от их острых когтей и научила продевать путы сквозь защищенные перчаткой пальцы. Потом наставляла, как лучше подкидывать соколов в небо и размахивать приманкой, чтобы заставить их вернуться. Тина была уже немного знакома с этой забавой, и как только она усвоила основы, они вскочили на коней и помчались к лугу.

Хит немедленно подъехал к ним. Он был в прекрасном настроении: Дейкр вернул семь его кобыл, добавив еще одну, свою. Если он и расстроился оттого, что Рейвен не одна, то ничем этого не показал.

— Рад, что ты достаточно оправилась, чтобы снова сесть в седло, Тина.

— Больше не могу задыхаться в четырех стенах! Да и все равно на следующей неделе придется ехать на свадьбу в Хоуик.

— Не пойму, почему они выбрали Хоуик, а не Эдинбург? — удивился Хит.

Тина безразлично пожала изящным плечиком:

— Символ, полагаю. Это главный город Дугласов, и там, по-видимому, безопаснее. Вы с Рейвен тоже должны поехать.

— А чья свадьба? — полюбопытствовала Рейвен.

— Маргарита Тюдор выходит замуж за Арчибальда Дугласа, нового графа Энгуса, — пояснила Тина.

— Королева?

Изумленный взгляд девушки явно позабавил Тину.

— Вдовствующая королева. И мать нового короля — Якова Стюарта. Но поскольку ему всего два года, Маргарита назначена регентшей.

— Шотландцы недолго будут терпеть регентшу-англичанку, особенно сестру английского короля Генриха Тюдора, — заметил Хит. — Он сделает все, чтобы добраться до нашего маленького короля и самому управлять обеими странами. Если Арчи женится на ней, малютка Яков окажется под защитой всего мощного клана Дугласов.

— Ты хочешь сказать, что наш король способен причинить зло собственному племяннику? — вознегодовала Рейвен.

— Убил же он Якова Стюарта только за то, что тот был шотландским королем. Что ему стоит прикончить и его сына?

— Таковы королевские игры! — провозгласила Тина и, увидев, как вздрогнула Рейвен, поспешно переменила тему: — Зато свадьба поможет нам развлечься. Ты не представляешь, какие уродины эта королева и ее придворные дамы! Мы с тобой легко затмим их красотой, хотя я по-прежнему толста, как полевая куропатка!

Хит оценивающе оглядел Рейвен:

— Позволите сопровождать вас в Хоуик, мистрис?

Вместо того чтобы поставить его на место холодным отказом, она улыбнулась:

— Почему бы нет?

Английская королева наверняка ей поможет!

Тина одобрительно кивнула.

— Где Индиго? — спросила она брата. — Я хочу похвастаться ею.

— Пасется на своем любимом местечке у реки. Туда же я отвел своих кобыл.

Когда соколы вернулись с добычей, женщины снова подбросили их и вместе с Хитом отправились к реке.

— О, она почти фиолетовая! Поэтому ты назвала ее Индиго? — воскликнула Рейвен. — В жизни не видела кобылы прекраснее!

Дамы спешились, и лошадь приветствовала хозяйку, обдув ей лицо теплым дыханием, а затем игриво вскинув голову.

— Она берберской породы. Мне ее Хит подарил.

— Где ты нашел ее? — поинтересовалась Рейвен.

— Попробуй объясни, — засмеялась Тина.

— Выиграл у Рэмзи. Мы кидали на спор ножи, вот Рэмзи и расстался с кобылой. Откуда же мне было знать, что он увел ее у графа Кассилиса, главы клана Кеннеди? А тот, в свою очередь, предназначал ее в подарок королю!

Тина расхохоталась:

— Я восседала на Индиго в то утро, когда граф и Рэм едва не подрались из-за этой кобылы. При виде столь варварского поведения король разозлился и велел мне оставить ее себе, чтобы как-то возместить травму, нанесенную моей чувствительности их безобразными манерами.

— Неужели жители приграничья не понимают, что брать чужое — это воровство? — мило улыбнулась Рейвен.

— Понимают, — заверила Тина, весело глядя на нее. — Просто считают, что если мужчина не способен удержать свою собственность, значит, недостоин ее иметь.

Султан и Шеба вернулись с Каролинскими утками.

— Отдам мистеру Берку и попрошу специально приготовить для нас с тобой, — кивнула Рейвен Тине. И добавила: — Вернусь домой пешком. От этого чертова седла вся задница онемела.

— Оставьте лошадей со мной. Пусть проведут ночь на пастбище. Им это понравится, — предложил Хит.

Дамы с готовностью согласились. Сама Рейвен опасалась оказаться с Хитом наедине, но легко согласилась доверить ему Салли. Его любовь к лошадям была очевидна всем и каждому, кто когда-нибудь наблюдал их вместе. Рейвен подбросила птиц в сторону конюшни, и женщины с удовольствием побрели по длинной, сладко пахнущей луговой траве.

Открыв шкаф, Рейвен оглядела содержимое. Нужно хорошенько подумать, какой туалет выбрать для ужина с Хитом. Сегодня она собиралась испытать на деле советы Эйды и посмотреть, как они подействуют.

При мысли об этом Рейвен залилась краской. Она, разумеется, не намерена терять невинность, но твердо решила одеться в самый ослепительный наряд, смеяться и флиртовать, вместо того чтобы мериться силами и ввязываться в ссоры. Инстинкт подсказывал ей, что она добьется большего, взывая к его чувствам, чем донимая требованиями.

Она решила надеть платье из тафты цвета персика, выгодно контрастирующее с ее темными локонами. Шуршание ткани показалось ей восхитительно женственным. А может быть, подождать Хита в его комнате? Но нет, она покачала головой. Пусть сам к ней придет! Это станет первым испытанием. Интересно, забудется ли он при виде ее настолько, чтобы переступить порог?

Они поужинают перед огнем. Огромная кровать, спрятанная в полутьме за их спинами, будет такой же искушающей, как невысказанное обещание.

Девушка улыбнулась: она готовится так, будто собирается соблазнить его! Разумеется, до конца дело доводить не стоит, но она не откажет себе в удовольствии пустить в ход все древние как мир женские уловки.

Услышав его шаги, она не поспешила показаться. Судя по звукам, Хит налил воды в тазик и то ли моется, то ли бреется. На пол упала его тень. Зашелестела одежда — значит, он переодевается.

Рейвен досчитала до ста, набрала в грудь воздуха и встала в дверном проеме. Хит в это время заправлял в штаны полотняную рубашку, что дало девушке возможность пробормотать поспешное извинение и удалиться. Но в одиночестве она пробыла недолго. Скоро на пороге выросла могучая фигура, и ее сердце часто забилось. Но она не подала виду, что взволнована, и позволила себе чуть улыбнуться:

— Спасибо, что приглядел за Салли. Похоже, он к тебе неравнодушен.

Мягкие интонации, словно по волшебству, повлекли его к ней. Он и сам не помнил, как очутился в комнате. Рейвен нагнулась, подняла кочергу и, заметив его подозрительный взгляд, рассмеялась:

— Повороши в камине. Если хочешь, мы поужинаем здесь.

Когда он брал кочергу, их пальцы встретились.

— Очень хочу.

Его прикосновение и голос лишали ее разума. Оставалось только надеяться, что и она влияет на него подобным образом.

Рейвен подошла к маленькому столику в углу комнаты. При каждом движении тафта приятно шуршала. Судя по его неотступному взгляду, он тоже это слышит.

— Не мог бы ты поставить столик перед камином? — попросила она, хотя легко могла бы сделать это сама. Но ей доставляла удовольствие его готовность выполнять все ее желания.

Он шагнул к столику, не отрывая от нее очарованных глаз.

— Почему ты так смотришь? — выдохнула она.

— Сегодня твоя аура заметна еще отчетливее. Чудесный оттенок темно-лилового. Я впервые увидел ее в день нашей встречи.

Рейвен знала, что подобные вещи доступны лишь очень немногим.

— И что это говорит тебе?

— Что ты сегодня в мирном, возможно, даже игривом настроении.

Он приблизился и поднял руку над ее головой.

— Она окружает твои волосы, словно нимб. Свет даже падает тебе на плечи.

Кончики пальцев Хита нерешительно скользнули по рукаву. Рейвен нежно улыбнулась. Он не смог устоять и не дотронуться до нее. Теперь остается проверить, как далеко она посмеет зайти.

Она чуть дотронулась языком до верхней губы, словно зовя к поцелую. Увидела, как расширились его зрачки, как он наклонил голову, готовый завладеть ее ртом, и уже предвкушала сладостный вкус победы.

Но помешал стук во входную дверь. Хит едва слышно выругался. Значит, она выиграла первый раунд старой игры «мужчина — женщина».

— Это, должно быть, ужин. Разве ты не голоден?

— Ужасно, — признался он. — Но прерванный поцелуй — лучшее средство возбудить аппетит.

— Наверное, стоит оставить поцелуи на десерт, если только мистер Берк не предложит нам что-то пособлазнительнее.

Хит открыл дверь, поблагодарил слугу и водрузил на стол тяжелый поднос. Потом вежливо придержал стул для Рейвен, но, не выдержав, сжал ее плечи и поцеловал волосы. Она подождала, пока Хит устроится напротив, и подняла крышки.

— Копченая лососина! — счастливо воскликнула девушка.

Хит жадно потянул носом.

— С укропом.

— Ты и в самом деле разбираешься в травах.

— Видишь, сколько между нами общего!

Рейвен потянулась к другому блюду. Сердце ее замерло, когда его ладонь легла поверх ее руки. Сегодня любое прикосновение вызывало неизведанные, волнующие ощущения, приводившие в смятение ее разум. Хотелось кричать, сопротивляться, и все же она продолжала манить его, призывая к еще большей близости.

Каролинские утки оказались хорошо зажаренными, корочка так и хрустела, а вишневый соус был идеальным дополнением к дичи. Рейвен с улыбкой обмакнула в него палец и протянула Хиту. Тот нежно коснулся его языком.

Под очередной крышкой оказались артишоки, плавающие в масле, и зеленый горошек. Хит немедленно окунул артишок в масло и предложил Рейвен. Девушка вытянула губы и, принимая подношение, чуть куснула его за палец.

— А ты знаешь, что в артишоках едят только цветы?

— А тебе известно, что артишоки — это афродизиак?

Рейвен зарделась. Бабка действительно говорила ей о травах, возбуждающих сладострастие, и теперь ей довелось испытать на себе их действие.

Еда была так хороша, что они никак не могли насытиться. Хит налил вина и предупредил:

— Не пей много! Вдруг мистер Берк приготовил нам любовный напиток?

Рейвен улыбнулась: она завоевала его! Если ей вдруг вздумается потребовать, чтобы он вновь навесил дверь, он со всех ног бросится выполнять ее просьбу.

Хит втайне развлекался, наблюдая, как ловко Рейвен изменила тактику. До сегодняшнего дня между ними велся непрерывный поединок. Она парировала каждый его выпад, но сегодня притворилась, что сложила оружие и готова сдаться. Пустила в ход женские чары и ждет, когда он упадет к ее ногам. Такое поведение было предпочтительнее, ибо означало, что ей по душе его галантность и его притязания не будут отвергнуты.

Но вдруг он поднял голову, как животное, почуявшее опасность. И тут же снизу раздались тревожные крики. Хит бросился за шпагой, но не успел открыть дверь, как услышал ужасающий вопль:

— Пожар! Пожар!

Рейвен, прижав руку к сердцу, помчалась вслед за Хитом по лестнице, туда, где Рэм Дуглас поспешно собирал своих воинов. Узнав, что горит конюшня, она умоляюще стиснула руки Хита:

— Салли!

— Салли пасется на лугу. Иди в башню! — велел он, перекрикивая невероятный шум, и слился с толпой бегущих. Из парадных дверей во двор потоком валили люди.

Рейвен наскоро возблагодарила Бога за то, что кобылы Хита и лошади, с которыми он работал, тоже в безопасности. Но тут она вспомнила, что все остальные животные находятся в стойлах, и съежилась от предчувствия беды. Эйда в наспех накинутом широком одеянии приказывала слугам поставить в зале стол, чтобы лечить ожоги и другие неизбежные травмы. Рейвен мельком заметила, что Эйда и Гевин Дуглас выбежали из одной спальни, но решила, что подобные забавы — просто пустяк перед лицом грозящей опасности.

Прачки принесли простыни, и Рейвен стала помогать скатывать бинты, но внезапно вспомнила о птицах. Султан и Шеба погибнут!

Сапсаны сидят в клетках, и никто не побеспокоится о них, если на карту поставлена жизнь стольких лошадей.