Наступила пора жатвы. Колосья срезали и оставили сушиться на полях. Коровы и овцы разжирели на тучных пастбищах, ветви деревьев в садах склонились под тяжестью плодов. Глядя на щедрость земли, Мэйрин только удивлялась, как непохож этот изобильный год на предыдущий, когда все в ужасе ожидали, чем закончится борьба за английский престол.

Однажды в Эльфлиа зашел бродячий торговец. Он рассказал, что на границе, за холмами, какой-то тан по имени Эдрик Дикий поднял мятеж. Вечером Мэйрин и Дагда поднялись на холм, к месту строительства. Дождавшись темноты, они явственно различили лагерные костры повстанцев.

— Так они, пожалуй, явятся прямо в Эльфлиа, — угрюмо заметил Дагда. — Такие бунтовщики обычно разрушают все на своем пути. Не пойму, зачем им это понадобилось?! Кого, черт побери, они хотят посадить на трон вместо короля Вильгельма? Ведь никого больше нет!

— Через какое время они до нас доберутся? — спросила Мэйрин. Голос ее прозвучал спокойно, но в душе она сильно встревожилась. На ее памяти Эльфлиа впервые оказалось под угрозой. Она вышла замуж за Жосслена потому, что поместью был нужен хозяин и защитник. И где же он сейчас, когда поместье в опасности?! В Дувре, защищает владения короля! А о защите Эльфлиа должна заботиться Мэйрин!

— Дня через два, самое большее — три, — ответил Дагда. — Зависит от того, насколько им по душе такая жизнь.

— Мы должны убрать с полей все, что успеем, и надежно спрятать урожай, Дагда. Если они подожгут поля, то наши люди, не говоря уже о строителях, зимой будут голодать. Проклятие! Если бы Жосслен был здесь, мы могли бы отогнать их, но он забрал с собой всех мужчин, обученных сражаться. У нас остались только крестьяне. И если бы не эта проклятая крепость, мы избежали бы неприятностей! Ну разве я его не предупреждала? На нее все враги будут слетаться, как бабочки на огонь!

— Построить крепость — хорошая мысль. Крепость просто необходима! — заявил ирландец, и Мэйрин изумленно уставилась на него. — Послушайте меня, миледи Мэйрин. Англия уже не невинное дитя. Те дни, когда это поместье было надежно укрыто в долине и никому не известно, тоже миновали. А крепость защитит Эльфлиа, и немногие отважатся напасть на него, когда над холмом вознесутся мощные каменные стены. — Дагда взял Мэйрин за руку и потянул за собой. — Пойдемте! У нас осталось мало времени. Гости скоро нагрянут.

Они зашли в поселение строителей крепости, и Дагда быстро и толково рассказал собравшимся людям о грозящей опасности. Затем он уступил слово Мэйрин, поскольку в отсутствие хозяина поместья она была здесь единственным авторитетом.

— Я хочу избежать кровопролития, — сказала она. — Пускай каждый мастер соберет своих работников, чтобы мы могли надежно спрятать вас. Когда Эдрик явится сюда со своими бунтовщиками, нельзя, чтобы он заподозрил здесь какую-то угрозу для себя. Мы тихо отсидимся, пока они не уйдут. Мастерство чересчур ценно, чтобы рисковать вашими жизнями. — Затем Мэйрин повторила все то же самое по-французски, чтобы каменщики тоже поняли ее. — Кроме того, завтра мне понадобится от вас помощь на полях, — продолжала она. — Чтобы за такое короткое время убрать весь урожай, понадобятся все свободные руки. Ведь если они уничтожат зерно, как я смогу прокормить вас зимой? — И она улыбнулась им так приветливо, что каждый в душе поклялся пойти за этой женщиной в огонь и в воду.

На следующий день с первыми утренними лучами все жители Эльфлиа высыпали из домов и как один направились на поля довершать сбор урожая. Почти все работники были горожанами и мало что смыслили в земледелии. Однако на карту была поставлена жизнь, и они быстро переняли все необходимые приемы от крестьян, которые были рады даже таким неопытным помощникам. Мэйрин и Ида тоже трудились бок о бок со своими людьми, воодушевляя их своим присутствием.

Бейлиф Эгберт проследил за тем, чтобы всех коров, лошадей и овец разделили на группы и укрыли в надежных местах в Большом лесу. Эльфлиа не сталкивалось с серьезной опасностью уже давным-давно, но Эгберт вспомнил рассказы стариков о том, как однажды викинги вторглись с побережья, поднялись по рекам Уай и Северн, поставили свои ладьи на якорь и принялись опустошать окрестности. Это воспоминание так взволновало бейлифа, что он нашел укрытия даже для домашней птицы и голубей.

Через полтора дня Мэйрин отправила в укрытие и всех строителей; они спрятались в каменоломнях и в лесу. Молодых незамужних женщин на всякий случай отослали в ближайший монастырь. Мэйрин стремилась уберечь их от насилия.

На рассвете третьего дня Эдрик Дикий и его люди появились на западных холмах. На своем пути они подожгли дома и мастерские, сооруженные на месте стройки. Мэйрин не стала запирать ворота замка Эльфлиа, не желая заронить в душу бунтовщика подозрение о том, что ему пытаются сопротивляться. Более того, она даже вышла ему навстречу, нарядившись в платье миролюбивого голубого цвета, уложив в косы свои восхитительные золотисто-огненные волосы и покрыв голову скромной белой вуалью.

— Учитывая слухи, опережающие ваше войско, милорд Эдрик, я не могу приветствовать вас в Эльфлиа, но не могу и запретить вам войти в замок, — отважно проговорила она.

Эдрик Дикий, крепкий здоровяк с густой бородой и каштановыми волосами до плеч, оценивающе взглянул с высоты седла на прекрасную женщину. Он предпочитал не сходить со своего огромного коня, добавлявшего ему преимущества в тех случаях, когда требовалось наводить страх. Но, услышав спокойный голос Мэйрин, Эдрик понял, что эту женщину напугать не так-то просто, Вглядевшись в его лицо, Мэйрин подумала, что еще никогда не видела таких холодных голубых глаз.

— Вы — Мэйрин из Эльфлиа? — недовольным тоном спросил Эдрик, соскальзывая с седла.

— Да.

— Что это вы там строите на холме?

— Крепость, — ответила она.

— Зачем? — Холодный взгляд Эдрика не выдал ни малейшего удивления.

— Чтобы защитить владения короля, — сказала Мэйрин.

— Какого короля? — рявкнул бунтовщик.

— В Англии только один король — Вильгельм.

— Этот узурпатор?! Вы строите крепость для узурпатора?

— Вильгельм Нормандский — законный король Англии, милорд Эдрик.

— Корона принадлежит этелингу Эдгару, леди.

— Этелинг Эдгар — еще ребенок, — терпеливо пояснила Мэйрин, как будто и перед ней стоял ребенок, а не взрослый мужчина. — Он не сможет защитить Англию от захватчиков. Он стал бы легкой добычей даже для своих соотечественников, жаждущих власти в стране. Кроме того, наш покойный король Эдуард избрал своим наследником Вильгельма Нормандского. Король Эдуард знал, что Англии нужен сильный правитель.

— Так говорит этот ублюдок Вильгельм!

— Его поддерживает папа! — парировала Мэйрин.

— Тьфу! Чужеземец, ничего не знающий ни об Англии, ни о нашем народе!

— Народ хочет мира, — сказала Мэйрин, — но не получит его до тех пор, пока люди, подобные вам, опустошают наши земли.

— Я сражаюсь за свободу, женщина! — проревел Эдрик.

— Вы сражаетесь за то, чего хотите лично вы, — гневно возразила Мэйрин. — Зачем иначе вы стали бы разбойничать, убивать и грабить? Для чего вы явились сюда? Эльфлиа — маленькое, уединенное поместье; здесь вам почти нечего взять.

Хотя Эдрик знал, что саксонские женщины славятся прямотой в речах, яростные слова Мэйрин все же застали его врасплох; кроме того, они были чересчур близки к истине, чтобы оставить его равнодушным. Эта женщина заставила его почувствовать себя крайне неуютно. Обычно люди дрожали перед ним, зная о его репутации неустрашимого воина. А эта женщина не боялась его и, что еще хуже, позволила себе такие дерзкие речи в присутствии его людей. Если он не усмирит ее, то лишится авторитета в войске.

Развернув плечи и выпрямившись во весь рост, Эдрик пророкотал могучим басом:

— Убирайся в дом, женщина, и прикуси язык! Мэйрин насмешливо улыбнулась и присела в реверансе, всем своим видом выражая глубокое презрение.

— Проходите в мой зал, милорд Эдрик. Я распоряжусь, чтобы ваших людей накормили, а лошадей напоили. Или они предпочитают сами взять все, что им понравится? — С этими словами Мэйрин повернулась и пошла в дом.

— Женщина, ты испытываешь мое терпение, — проворчал Эдрик ей вслед.

Эдрик Дикий не зря заслужил свое прозвище. Когда его загоняли в угол, он становился опаснее раненого зверя. Но сейчас, увидев язвительную улыбку на лице своей противницы, он несколько растерялся. Он понял, что Мэйрин считает его простым разбойником и хвастуном и не думает, что он способен причинить вред Эльфлиа, если обойтись с ним должным образом. Но в действительности Эдрик был саксонцем старой закалки; он просто не смог смириться с поражением Гарольда и готов был сражаться даже без всяких надежд — до тех пор, пока не примет неизбежного или не погибнет. Эдрик был богат, но не очень-то заботился о наслаждениях и удобствах. Он жил так, как лет сто назад жили все саксонцы: в большом шумном зале замка, полном слуг и собак, дерущихся между собой за кости и объедки на полу, устланном тростником. И маленький аккуратный зал Эльфлиа, отгороженный от входа красивой резной ширмой, сильно удивил его. Тростник на сверкающем чистотой полу был свежим: его меняли каждую неделю. В зале стоял приятный запах, поскольку между стеблями тростника были разбросаны ароматные травы. Большие поленья в камине весело потрескивали, согревая комнату, а у огня сидела прелестная женщина, поднявшаяся навстречу гостям.

— Это — моя мать, леди Ида, вдова Олдвина Этельсберна, — сказала Мэйрин.

— Миледи, — проговорил Эдрик Дикий, — я счастлив приветствовать супругу такого выдающегося человека, как Олдвин Этельсберн.

— Благодарю вас, милорд, — ответила Ида, снова садясь.

— Принесите вина, — велела Мэйрин слугам и указала Эдрику на второе сиденье у огня.

Вино принесли, гостям раздали кубки, а потом Эдрик сказал:

— Один из моих товарищей — ваш старый друг, Мэйрин из Эльфлиа. Он сказал мне, что вы с ним обручены.

— Я ни с кем не обручена, — ответила Мэйрин, — и кроме того, я… — Но прежде чем она успела окончить фразу, из толпы воинов выступил бородатый белокурый мужчина.

— Ты меня не узнаешь, Мэйрин?

Мэйрин пристально вгляделась, и лицо ее потемнело от гнева.

— Эрик Длинный Меч!

— Да! Я пришел за тобой, Мэйрин! Я принес присягу Эдрику и этелингу Эдгару, Ты станешь моей женой, и мы будем управлять Эльфлиа от их имени. Я дал клятву, что все будет именно так!

— Неужели, — насмешливо проговорила Мэйрин, — неужели ты действительно дал такую клятву, Эрик Длинный Меч? Разве я не предупреждала, что не пойду за тебя замуж? С тех пор ничего не изменилось. Чего ради я должна идти замуж за предателя? Предателя, который сражается на стороне Тостига и Харальда Хардероде против Англии! Я не вышла бы за тебя замуж, даже если бы ты был единственным мужчиной на свете!

— Не тебе выбирать, Мэйрин! Эльфлиа находится в стратегически важном месте; оно нам необходимо. Если ты верна своей стране, твои долг выйти замуж за человека, который способен управлять этим поместьем от имени законного короля Англии.

— Именно это я и сделала, Эрик Длинный Меч! Накануне Рождества я вышла замуж за Жосслена де Комбура, верного рыцаря законного короля Англии — Вильгельма. Я люблю своего мужа и останусь ему верна. Этой зимой я рожу от него ребенка! — торжествующе окончила она, положив для большего впечатления руку себе на живот. Затем лицо ее вновь омрачилось, и она добавила ледяным тоном:

— Как ты посмел заявлять, что помолвлен со мной?! Как ты посмел привести в мои владения этих разбойников?! Мои родные никогда не давали тебе ни малейшей надежды на брак со мной. И я никогда не обнадеживала тебя! Я даже представить не могла, что у тебя такая богатая фантазия, Эрик Длинный Меч!

— Если ты замужем, то я убью твоего мужа, Мэйрин, — холодно проговорил Эрик. — Я добьюсь тебя любой ценой. Моя страсть к тебе чересчур сильна. Я желаю тебя с первого дня нашей встречи там, в Константинополе. Мои чувства с тех пор не переменились. Тебе нужен сильный мужчина, который научит склоняться перед волей мужа. И я — именно такой мужчина. Вильгельма вышвырнут из Англии, этелинг займет принадлежащий ему трон. А ты будешь моей женой и родишь ребенка от меня. А это отродье, если оно выживет, можно будет отдать на воспитание куда-нибудь подальше.

Мэйрин потрясенно уставилась на Эрика и расхохоталась. Повернувшись к Эдрику, она сказала:

— Этот человек обезумел от похоти, милорд. На вашем месте я бы заперла его, пока он не причинил вреда себе или дорогим для вас людям. Что же до меня, то ради законов гостеприимства я буду терпеть его общество, но если он посмеет приблизиться ко мне, я прикажу моим слугам вышвырнуть его из зала на скотный двор, где и место таким скотам.

Эдрик пристально взглянул на Мэйрин и спросил:

— Где вы выходили замуж?

— В Лондоне. Нас сочетал браком Одо, епископ Байе. Это произошло в присутствии короля, моей матери, Вильгельма Фитц-Осборна, Вильгельма де Варенна, графа Эсского, Роберта де Бомона и Хью де Монфора. — А где сейчас ваш муж, Мэйрин из Эльфлиа? Он что, бежал из страха перед нами?