— А в твою постель она не собирается себя подать? Что-то мне все это не совсем понятно. Слишком уж молода и, — тут Игорь понял, что в запале Виктория допустила оплошность, произнеся слово, которое раньше не сказала бы даже под угрозой расстрела, — красива! — Спохватившись, попробовала реабилитироваться: — Правда, сразу заметно, особо умом не блещет…
Игорь скептически посмотрел на взревновавшую подругу. Пришла пора поставить ее на место.
— Прости великодушно, дорогая, но, я смотрю, тебя тоже приставили ко мне, не иначе как следить за моей нравственностью? Запомни, со своими проблемами я привык справляться без чьей-либо помощи!
Виктория побледнела. Забывшись, она пыталась указывать человеку, которому прежде и слова поперек не смела сказать.
— Извини, — она наклонилась и коснулась его щеки губами. Никаких ответных движений не последовало. Виктория с недоумением посмотрела на мужчину, с которым встречалась дольше, чем все его прежние любовницы, вместе взятые, и которого так страстно мечтала прибрать к рукам, причем в самое ближайшее время.
Во взгляде Игоря сквозило безразличие. Но Виктория сделала вид, что все обстоит по-прежнему, а некоторая холодность вызвана, вероятно, закономерной слабостью после операции и дневным утомлением.
— Чао, милый! До встречи через полмесяца! — Она несело помахала ему рукой. — Постарайся только скорее освободить холодильник. Я наказала девочкам из своего отдела не оставлять тебя без внимания и периодически снабжать овощами и фруктами.
— Упаси Господи! — В волнении Игорь попытался приподняться на подушках, но неловко повернулся и громко охнул от боли в боку. — Избавь меня от своих подруг! — Он увидел, что Наташа спешит к нему на помощь, и, глядя исподлобья на Викторию, процедил сквозь зубы: — Я настоятельно тебя прошу уберечь меня от этих знойных вакханок!
Сиделка помогла ему сесть на постели. Виктория вздернула нос, повела плечом, всем свои видом выражая негодование.
— Подумаешь, не хочешь — не надо! Было бы предложено! — На мгновение она задержала взгляд на Наташе, поправлявшей подушки за спиной Игоря, скривила рот в презрительной усмешке. — Не там ищешь, дорогой!
Она послала ему воздушный поцелуй, демонстративно стянула с плеч накидку и, брезгливо удерживая ее двумя пальцами, покинула палату.
Наташа молча подала Игорю кружку с бульоном. Благодаря ей он теперь мог сидеть в подушках и вполне сносно справился с бульоном, не пролив на этот раз ни капли. Наташа забрала пустую кружку и по-прежнему молча подала ему стакан киселя.
И тут уже Игорь не выдержал:
— Не пойму, по какой причине меня наказывают молчанием? Или я не в курсе, и это тоже лечебная процедура?
Наташа едва заметно улыбнулась:
— Мне показалось, что свидание с невестой вас несколько утомило, и я решила не докучать вам разговорами.
— С чего вы взяли, что Виктория — моя невеста? — Насмешливая улыбка скривила губы ее подопечного. — Или вы намекаете на те, возможно, немного непонятные беседы, которые мы с ней вели в вашем присутствии? — Заметив ее растерянность, Игорь не преминул добавить, от души забавляясь ее смущением: — Объясните, почему вы как человек воспитанный не покинули нас и без всякого стеснения слушали то, что для ваших ушей не предназначено?
— Что ж вы не услали меня из палаты? По-моему, ваша… приятельница очень хотела выдворить меня, так почему же вы не согласились? Или испугались, что она воспользуется вашей слабостью в мое отсутствие?
Игорь улыбнулся и развел руками, сам же мысленно поаплодировал девчонке. Удивительно, но все новые и новые детали ее характера, пусть не совсем для него приятные, не раздражали, а скорее забавляли его. От постоянных пикировок у него учащался пульс, а кровь быстрее бежала по жилам…
— Не беспокойтесь, у меня еще хватит сил справиться с женщиной без чьей-либо помощи!
Наташа язвительно улыбнулась, но предпочла промолчать, испытав вновь странное напряжение, возникшее между ними. Она решила вновь приступить к своим непосредственным обязанностям.
— Давайте посмотрим, в каком состоянии ваша наклейка.
Игорь откинул одеяло и приподнял рубаху. Девичьи пальчики осторожно пробежались по наклейке, и все бы ничего, но они вознамерились исследовать поверхность вокруг шва. Едва они успели коснуться его обнаженного тела, как Игорь, вздрогнув, точно от мгновенного удара, почувствовал словно озноб, во рту у него моментально пересохло. Господи, что же такое с ним творится, если совсем невинное касание вызывает у него подобную реакцию? Можно представить, в каком жалком состоянии он окажется, если решится поцеловать ее.
Спасло положение появление нового посетителя — давнего друга и соратника Севки Молчанова, протащившего мимо бдительного контроля две бутылки пива и тут же их опорожнившего, ввиду временной недееспособности приятеля. Игорь лежал, откинувшись на подушки, вполуха слушал Севку и удивлялся, как быстро и неожиданно эта худенькая девчушка с необыкновенно яркими голубыми глазами захватила в плен его сердце.
Глава 12
К десяти часам вечера Наташа уже едва стояла на ногах. К счастью, Игорь, утомленный визитами и вечерними процедурами, заснул быстрее, чем она думала. И, если судить по его спокойному, ровному дыханию и снизившейся температуре, ночь должна пройти без сюрпризов и неожиданностей.
Наташа выключила свет и подошла к окну. Прохладный ветерок с моря проник под халат и заставил ее зябко поежиться. Город жил своей ночной жизнью. Серебристая лунная дорожка улеглась на беспокойную водную гладь бухты Золотой Рог, мелкие красные огоньки телевышки зорко вглядывались в крадущуюся со стороны моря темноту. Из окна потянуло горьковато-пряным запахом сальвии, затянувшей огненно-рыжим покрывалом клумбы во дворе госпиталя.
Наташа вздохнула. Бессонная ночь накануне и суматошный сегодняшний день должны были, по идее, уложить ее в постель. Но насыщенный августовскими ароматами воздух, затихающий шум засыпающего города, звездный купол над ее головой словно призывали не расставаться с ними, посидеть еще немного у раскрытого окна.
Оглянувшись на спящего, Наташа осторожно подставила стул, взобралась с ногами на подоконник и; прикрыв колени халатом, уютно там устроилась.
В старых липах под окнами завозилась и слабо тенькнула испуганная ночными шорохами птаха, простучали внизу чьи-то быстрые шаги, прозвенел легкий девичий смех, и опять ночной покой ласково обнял ее, сжал в объятиях, отгоняя остатки тревоги и сумятицу мыслей.
Ты-ты-ты-ты пробуй думать о другом,
Бог-мой-дай-сил-обезуметь не совсем, —
вспомнились вдруг Наташе давно любимые стихи. Она непроизвольно вполголоса произнесла ритмичные строчки Киплинга. На кровати тяжело вздохнул и то ли простонал, то ли пробурчал что-то во сне Игорь.
Виновато зажав рот ладонью, Наташа соскользнула с подоконника и на цыпочках подкралась к кровати. Осторожно дотронулась губами до лба Игоря.
— Что вы делаете, Наташа? — Сильные пальцы обхватили ее руку, которую она не успела снять с его груди.
— Тьфу на вас! — опешила от неожиданности девушка и выдернула руку. — Напугали до смерти!
Игорь едва слышно рассмеялся:
— Вы меня еще больше напугали. Снится мне сейчас прекраснейшая из женщин. Только собрался обнять ее, а она вдруг целует меня в лоб и голосом Леонида Ильича вещает: «Спи спокойно, дорогой товарищ!».
— Я вас не целовала, просто проверила, есть ли температура.
— Какая-никакая, очевидно, есть, если еще дышу и генсека во сне вижу.
— Простите, не хотела вас тревожить. — Наташа на шаг отступила от кровати. — Хотите, принесу попить?
— Спасибо, я бы и вправду сейчас попил чаю с превеликим удовольствием, но, наверно, поздно уже?
— Ничего страшного! Я для таких случаев кипяток держу в термосе.
Наташа разлила по чашкам чай, прихватила к нему несколько сухариков. Помогла Игорю принять сидячее положение, подложив ему под спину подушки.
Свет решили не включать, чтобы не привлечь комаров, а возможно, и потому, что в темноте разговаривать, не встречаясь взглядами, было гораздо легче.
Наташа закрыла грудь Игоря Полотенцем, подала ему чай и сухарик. Он засмеялся:
— Я даже представить себе не мог, насколько это приятно, когда за тобой ухаживают. Слюнявчики, манная кашка… Пеленок и подгузников не хватает, чтобы окончательно в младенца превратиться. И для вас, по-моему, неплохая практика, не так ли, Наташа?
— Если забыть, что младенец весит килограммов этак восемьдесят-девяносто!
— Это еще что! У меня есть брат, Славка, увидишь — не поверишь, что мы с ним близнецы. Так вот он прилично за сто килограммов тянет. Он боксер, за СКА выступает. В прошлом году ногу в автомобильной аварии повредил, так невестка писала, замучилась с ним совсем.
— Он здесь, во Владивостоке?
— Нет, в Ростове, что на Дону. Лет пять уже не виделись… — Игорь залпом выпил остатки чая, поставил на столик пустую чашку. — Честно сказать, я в первый раз оказался на больничной койке, и теперь на досуге всякие мысли лезут в голову. Когда здоров, силен, то не загадываешь наперед слишком далеко, не думаешь, как жизнь повернется, потому что зачастую живешь одним днем. Я вот маму со дня окончания училища не видел. А сегодня она мне приснилась — молодая, красивая и почему-то сильно на вас смахивает. Я ведь пошутил насчет Леонида Ильича. Мне показалось, что это мама меня целует, ласково-ласково, как в детстве… Отец у нас погиб, когда мы с братом совсем еще пацанами были. Когда мы в училище учились, мама снова вышла замуж. За друга отца. Это мы со Славкой ее уговорили. Теперь вот сестренка подрастает, а я ее в основном только по фотографиям и знаю.
Наташа вздохнула:
— А у меня никого, кроме бабушки, нет! И родителей помню тоже только по фотографиям.
— Так вы сирота?
— Да, папа и мама погибли в Африке более десяти лет назад. Они не военными были, врачами, а их все равно убили.
Игорь осторожно сжал ее ладонь:
— Простите, что затеял этот разговор.
— Ничего страшного. — Наташа попыталась встать со стула, но он перехватил ее за запястье, и она осталась на месте. Игорь медленно притянул ее руку к своему лицу и вдруг прижался губами к месту, где тоненькой, нервной ниточкой бился пульс. Прикосновение сухих теплых губ к ее коже отозвалось в ней тягучей болью, такой неожиданной и внезапной, что девушка на мгновение зажмурилась и не отняла руку даже тогда, когда ее ладонь оказалась прижатой к шершавой мужской щеке.
— Не будь я атеистом, девочка, поверил бы сию же минуту, что вы и вправду фея. От вашей ладошки прямо волна какой-то доброй энергии исходит — ласковая, теплая и приятно так покачивает, убаюкивает… Того гляди попаду в полную от нее зависимость и стану законченным наркоманом. — Игорь захватил ее ладонь уже обеими руками и спросил: — А хотя бы одно желание почти бездыханного инвалида фея сумеет исполнить?
— Смотря какое!
— Поцелуйте меня.
— Для почти бездыханного у вас непомерные запросы, — рассердилась Наташа. — В мои обязанности не входят поцелуи больным на ночь. К тому же вас совсем недавно нацеловали предостаточно.
Игорь тихо рассмеялся и еще крепче прижал ее ладонь к своей щеке.
— Не смейте убегать! Я понимаю, время уже позднее и пора спать. Но я ведь ничего плохого не имел в виду, кроме целомудренного поцелуя в лоб или щеку. А что касается Виктории, так уж не ревнуете ли вы меня к ней?
— Вы слишком высокого мнения о своей персоне! — Наташа попыталась освободить руку, но безуспешно. Она сердито фыркнула и с негодованием произнесла: — Двух шагов без моей помощи не в состоянии ступить, а туда же! Вы бы на себя со стороны посмотрели… К тому же у меня жених есть…
— Зачем же тогда столь длинная речь, сударыня, — ехидно заметили с кровати, и мужские пальцы жестко и больно сжали ее руку. — Наклонитесь лучше пониже, я вам кое-что шепну на ухо, чтобы слишком не сердились на меня.
Наташа с досадой освободилась от его ладоней и оперлась руками о подушку по обе стороны от его головы.
— Давайте быстрее, уже спать пора!
— Я ничего не имею против. — Губы Игоря коснулись мочки ее уха и в то же мгновение прижались к ее губам. Наташа вздрогнула от неожиданности. Она попыталась отстраниться, но он обхватил руками ее затылок и принялся ее целовать. Сердце девушки стремительно ухнуло вниз и резкими толчками забилось где-то в районе пяток.
Подобное чувство она впервые испытала в прошлом году, когда прыгнула с парашютной вышки: шаг в пустоту, резкий рывок, затем медленное скольжение вниз и внезапное приземление — это Игорь оторвался от ее губ.
— Кажется, я немного переборщил, — прошептал он еле слышно и нежно обвел пальцем контуры ее лица. — Просто мне хотелось доказать, что порох в пороховницах держу сухим!
Наташа, ошеломленная случившимся, не нашлась, что ответить. Какое счастье, что он не видел ее лица! Ее губы до сих пор ощущали ласковые прикосновения его мягких и сладких, вероятно от выпитого чая, губ. Более всего на свете ей хотелось повторения этого поцелуя, но остатки разума вовремя напомнили о себе, и Наташа в панике устремилась к спасительнице ширме.
"Колечко с бирюзой" отзывы
Отзывы читателей о книге "Колечко с бирюзой". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Колечко с бирюзой" друзьям в соцсетях.