— Дурачок! — Еще не проснувшись окончательно, Наташа улыбнулась и провела кончиками пальцев по его щеке. — Что со мной случится, когда такой рыцарь рядом?

— Наташа! — Виталий вдруг точно захлебнулся, с силой втянул в себя воздух, прижал ее ладонь к своим губам и, не дав Наташе опомниться, буквально упал на нее, придавил к земле неожиданно сильным и тяжелым телом. Ошеломленная столь стремительным натиском, она почувствовала, как жадные горячие губы скользнули вдоль шеи, замерли в ложбинке между грудей…

— Виталий, нет, не смей! — вскрикнула в панике Наташа, изо всех сил стараясь вырваться, но он зажал ей одной рукой рот, а второй попытался стянуть с нее последнюю оставшуюся на ней нейлоновую тряпицу.

— Не кричи, пожалуйста, — умоляюще шептал Виталий, — тебе будет хорошо, вот увидишь!

Наташа застонала от бессилия. В такой ситуации ей еще не приходилось бывать. Самонадеянная дура! Доверилась слюнявому мальчишке, забыла, что он прежде всего молодой мужчина, и не стоило слишком уж явно дразнить его видом своего почти обнаженного тела.

Неимоверным усилием ей удалось освободить одну руку. Наташа лихорадочно зашарила по земле, ухватила горсть песка. И, не заботясь об ощущениях молодого негодника, метнула песок ему в лицо. Бросок был слишком слаб, но какая-то часть, видимо, попала Виталию в глаза, и, глухо вскрикнув, он скатился с Наташи.

Она села, поискала глазами верхнюю часть купальника. Она оказалась в руках у соседа. Ею он тер засыпанные песком глаза. Наташа вырвала у него из рук бюстгальтер, натянула на себя и приказала:

— Иди к воде и промой глаза, пока не протер их до дыр!

Виталий поплелся к реке, зашел в воду по грудь и принялся промывать покрасневшие, налившиеся слезой глаза. Наташа тем временем подтащила лодку к воде, быстро собрала вещи и погрузила их в нее. Потом окликнула Виталия:

— Все, милый мой! Возвращаемся домой, а там серьезно поговорим обо всем, я тебе это обещаю!

Всю обратную дорогу гребла она. Виталька сидел на корме отвернувшись и то и дело черпал ладонью воду и смачивал очевидно порядком беспокоившие его» глаза.

«Вот тебе и отдохнули цивилизованно! — подумала она с усмешкой. — Дожила, голубушка, еще минута — и изнасиловали бы тебя за милую душу! Допрыгалась перед мальчиком, пока он не возомнил черт-те что!»

Причалив к берегу, она не стала дожидаться Виталия, подхватила сумку и отправилась в дом. Переоделась в легкую майку без рукавов, короткую ситцевую юбку и устроилась в тени под навесом очищать от косточек очередное ведро абрикосов.

Глава 4

Сосед не заставил себя долго ждать. Робко приблизившись к калитке, Виталий окликнул Наташу.

Она подняла голову и холодно посмотрела на него:

— Что тебе нужно?

— Ты же хотела поговорить со мной.

— Будем говорить вечером и, желательно, в присутствии твоего брата.

Лицо Виталия заметно побледнело, но он не растерялся и решительно распахнул калитку.

— При чем тут мой брат? Мы с тобой взрослые люди и в состоянии разобраться во всем без свидетелей.

— Кроме меня, здесь взрослых людей не наблюдается! К тому же ты уже пытался разобраться со мной без свидетелей! — Наташа усмехнулась.

— Пожалуйста, не сердись! — Виталий подошел ближе и, осмелев, присел рядом с ней на табурет. Ухватив из ведра несколько абрикосов, он попытался их отчистить, но Наташа отвела его руку:

— Теперь в твоей помощи не нуждаются!

Внезапно Виталий обхватил ее колени руками, уткнулся в них лицом. Наташа испуганно оттолкнула его, вскочила на ноги, а он умоляюще смотрел на нее снизу вверх.

— Не отталкивай меня, ради Бога! Я так люблю тебя!

— Кажется, кто-то здесь сошел с ума! — рассердилась Наташа. — Ты понимаешь хотя бы, какую глупость городишь? Да у меня дети не намного младше тебя!

Виталий озадаченно уставился на нее:

— Так ты, выходит, замужем?

— Это тебя не касается! Главное, что я не женщина легкого поведения! Надеюсь, ты это уяснил.

— Наташа, выходи за меня замуж! — прошептал Виталий. — Детей твоих я усыновлю…

Она всплеснула руками:

— Старая песня на новый лад! Спасибо, что в грехе не предложил жить! А усыновить, наверно, тебя придется, чтобы дурью не маялся! А теперь марш отсюда, и чтобы духу твоего здесь не было!

— Наташа, прости меня! — взмолился парень. — Я же не хотел ничего дурного!

— Конечно, лишь слегка изнасиловать, но это же пустяки, дело житейское! Одним больше, одним меньше, авось не заметит, баба все-таки!

Виталий как-то странно посмотрел на нее, а потом метнулся к ведущей на крышу дома лестнице. В следующую секунду Наташа с замиранием сердца увидела, как он с ловкостью мартышки вскарабкался по железной кровле и встал, раскинув руки, на самом коньке.

— Виталий, сдурел! Слезь сейчас же! — Наташа обессилено присела на крыльцо.

— Слезу, если простишь! Иначе прыгну! — Он угрожающе закачался, и Наташа отчаянно замахала рукой:

— Спускайся, тебе говорят! Ишь, чего надумал! — И, вздохнув, добавила: — Делать нечего, придется прощать!

Виталька что-то ликующе вскрикнул, и тут же, видимо, поскользнулся и полетел вниз по железному скату крыши. С шумом, сбив попутно пустую бочку для дождевой воды, парень свалился в кусты малины.

Забыв обуться, босиком Наташа продралась сквозь колючие кусты и склонилась над скрючившимся Виталием, приподняла его залитую кровью голову. Сосед открыл глаза и через силу улыбнулся:

— Ты меня правда простила?

— Ох, и дурачок же ты, а еще жениться надумал! — Плача и ругаясь, Наташа обтерла ему лицо подолом своей майки, потом обследовала рану на голове и поняла, что придется везти Виталия в больницу, накладывать швы. Она бросилась в дом за аптечкой, потом туго забинтовала ему голову, тщательно обследовала на предмет переломов и облегченно вздохнула. Кажется, юный ловелас легко отделался: несколько приличных ссадин и рваная рана на голове. Виталий все это время достаточно толково отвечал на вопросы и вдруг в мгновение побледнел и потерял сознание.

Не помня себя от ужаса, Наташа выскочила на дорогу и почти упала на капот старенькой «Волги», напугав до полусмерти пожилого водителя.

— Я подумал, что на вас кто-то напал, — объяснил пенсионер свой испуг. Они с трудом погрузили бесчувственное тело молодого человека на заднее сиденье автомобиля, а сама Наташа устроилась рядом с водителем.

В приемном покое Витальку тут же уложили на каталку и увезли на обследование. Примерно через час в приемный покой спустился моложавый травматолог с поредевшей, но еще пушистой шевелюрой.

— Кто здесь ожидает вестей о молодом дьяке Крякутном? — Веселый, слегка прищуренный взгляд остановился на Наташе. — Это вы, сударыня, бренные останки с земли подбирали?

— Что с ним? — Наташа бросилась к врачу, не обращая внимания на скривившуюся физиономию фельдшерицы из приемного отделения. И правда, вид у нее был неприглядный! Босиком, в залитых кровью юбке и майке, с замурзанным лицом и растрепанными волосами, она сама сильно смахивала на жертву какого-нибудь маньяка, но у врача ее внешний вид вызвал лишь легкую усмешку.

— Похоже, вам тоже досталось? Мальчик попробовал изобразить вертолет, но, слава Богу, отделался лишь слабым сотрясением мозга. Шрам, видимо, останется на лбу весьма приличный. Полежит у нас с недельку и опять сможет летать, если воздушной тяги хватит.

— Как насчет внутренних органов? Ушибы, разрывы?..

— С этим все в порядке, — удивленно протянул травматолог, — вы, кажется, неплохо разбираетесь в медицине? То-то я смотрю, повязка профессионально наложена… Медсестрой работаете?

— Нет, я врач, — ответила Наташа сухо и добавила, — кардиохирург.

— Интересненько, — доктор более внимательно всмотрелся в нее. — И чем же вы занимаетесь в наших краях, если не секрет?

— Отдыхаю, — коротко ответила Наташа и посмотрела на доктора. — Вы позволите пройти в палату?

— Не позволю, — с готовностью ответил он. — Теперь парень до утра будет спать, да и вам, думаю, следует отправиться домой. Отдохните, успокойтесь, а завтра, так уж и быть, разрешу свидеться с вашим юным альбатросом. Кстати, кто он вам?

— Сосед, — ответила Наташа, почувствовав, как вдруг сжалось ее сердце. Альбатросом когда-то называли Игоря Лацкарт и Герасимов.

Пожилая фельдшерица без прежнего недовольства взглянула на нее и проворчала из своего угла:

— Геннадий Николаевич, как же ей по такой темноте да еще босиком до дому добираться?

Только теперь Наташа осознала, насколько дико и нелепо выглядит в своей ужасающей одежке, и растерянно посмотрела на своего холеного собеседника. Но тот, похоже, уже принял решение.

— Марусенька, дорогая, думаю, за двадцать минут меня здесь не потеряют? — обратился он к фельдшерице. — Я быстро, туда и обратно, отвезу коллегу до дома и вернусь. А вы, если что, потяните время, не мне вас учить! — Он озорно подмигнул пожилой женщине и увлек Наташу за собой.

Наташа устало закрыла глаза, откинулась головой на спинку сиденья, полностью доверившись словоохотливому доктору. До дома они доехали почти мгновенно, или ей так показалось, потому что дорога в больницу была бесконечной.

Доктор открыл перед ней дверцу, и Наташа вышла из машины.

— Так мы с вами как следует не поговорили! Вы не против поужинать со мной завтра в ресторане?

— Не против! — согласилась Наташа. Она едва стояла на ногах от усталости и понимала, что отказ вызовет только долгие уговоры.

— Спасибо, — обрадовался ее новый знакомый, — я вечерком, часов в семь, за вами заеду…

Наташа, попрощавшись, из последних сил поплелась к калитке. Распахнула ее и замерла от неожиданности: в окнах дома горел свет!

Она остановилась, стараясь припомнить, включала ли свет перед отъездом в больницу, и тут же с ужасом поняла, что нет, не включала, светило же солнце… И к тому же она, кажется, забыла запереть двери на замок!..

Наташа на мгновение замерла, потом сделала несколько осторожных шагов по направлению к крыльцу и опять остановилась. Возможно, это вернулись хозяева, и она напрасно испугалась. Нет, им еще рано возвращаться. Выходит, в доме грабитель, и хорошо, если один…

Она прокралась мимо крыльца, отметив при этом, что входная дверь распахнута настежь, а веранда тоже залита светом. Пригнувшись, Наташа миновала цветник, подобралась к кухонному окну и, встав на завалинку, заглянула в комнату. Незнакомый мужчина в спортивном костюме стоял к ней спиной. Совершенно спокойно он исследовал содержимое холодильника.

Наташа вздрогнула от неожиданности: осыпавшиеся с завалинки камешки звонко ударились о старый таз. Мужчина выпрямился, и по его напрягшейся спине она поняла, что он услышал шум. Во дворе громко залаял Орел, и Наташа, не разбирая дороги, бросилась к калитке. Но резкий рывок за майку остановил ее на полпути. Она рванулась изо всех сил, оставив в руках преследователя приличный кусок трикотажа, по инерции пролетела еще несколько шагов и приземлилась рядом с загоном для кур. Подбежал Орел и, радостно повизгивая, закружил вокруг нее, пытаясь лизнуть ее в лицо.

Наташа, опершись на руки, попыталась встать, но застонала от боли и вновь опустилась на землю. Над ней склонилось мужское лицо, сильные руки подхватили ее и понесли в дом. Яркий свет резанул сквозь стиснутые веки. Она открыла глаза, чтобы рассмотреть неожиданного то ли грабителя, то ли спасителя, и, вскрикнув, потеряла сознание.

Глава 5

Ледяной душ, окативший лицо и грудь, заставил Наташу прийти в себя. Задохнувшись от неожиданности, она открыла глаза, приподнялась на диване и огляделась по сторонам. Над ней возвышался незнакомец с ковшиком в руке. Наташа с трудом подняла на него глаза, страшась и вместе с тем надеясь, что увиденное ранее не сон, не очередная ее фантазия.

Игорь Карташов собственной персоной полупрезрительно-полубрезгливо рассматривал грязную, растрепанную и донельзя растерянную женщину, скорчившуюся в углу дивана. Заметив ее жалкие потуги встать, он ухватил ее за плечо и перевел в вертикальное положение. Наташа попыталась сделать шаг, но зашаталась от слабости и опять опустилась на диван, прижав ладони к вискам. Голова разламывалась от невыносимой боли, ее слегка подташнивало.

— Ай-я-я-яй, у нас, оказывается, головка болит! — Его голос совсем не изменился, и она узнала бы его из тысячи других. Узнала бы этого человека даже с завязанными или, как сейчас, с закрытыми глазами. — Мало, сударыня, выпили, еще захотелось?

«О чем это он?» — подумала Наташа и упала на подушку. Словно сквозь толстый-толстый слой ваты, она слышала его шаги. Жесткие, неласковые руки подняли ее голову. Холодный край стакана коснулся ее губ. Она с готовностью открыла рот и туг же закашлялась, забилась в его руках, пытаясь оттолкнуть от себя стакан и избавиться от льющейся в рот жидкости.

— Ты что ж, голубушка, никогда в своей жизни коньяка не пробовала? — Ее оставили в покое, и уже без помощи Игоря Наташа села и с усилием открыла глаза. К ее удивлению, небольшая доза спиртного, проникшая в кровь, окончательно привела ее в чувство. Головная боль не ушла, а только немного отступила, затаилась где-то в районе затылка и давала о себе знать лишь легкими уколами в переносицу и виски. Зато Наташа теперь почти без напряжения взирала на окружающую действительность.